Дмитрий Старков - Ой, там, за занавесочками !

• Название: Ой, там, за занавесочками !
• Автор: Дмитрий Старков
• Жанр: Прочее

---

Батька Козаностр, по обыкновению, углубился в чащу. долго сидел он просто так, глядя в небо сквозь оранжевые ветви. Потом, по странной какой-то ассоциации, вспомнил батька о загадочной болести Босевича (от слова "босс"). Конечно, непонятных слов Босевич уже в разговоре не потреблял, но иногда находило на него что-то - доставал он бережно хранимую красную тряпку. тщательно стирал с нее непонятную надпись и писал новую - не менее непонятную, чем прежняя. Сначала было: - В С Я В Л А С Т Ь С О В Ъ Т А М Ъ ! потом: - Ж I Т Ь С Т А Л О Л У Ч Ш Ъ , Ж I Т Ь С Т А Л О В Ъ С Л Ъ I ! а еще потом: - Э К О Н О М И К А Д О Л Ж Н А Б Ы Т Ь Э К О Н О М Н О I ! и снова: - В С Я В Л А С Т Ь С О В Ъ Т А М Ъ !

Что все это значило, не мог объяснить даже сам Босевич. Надо думать, делал он это в силу некоей, издавна пустившей в нем корни, привычки. Да, бог с ним, с Босевичем, пускай... лишь бы калики в отряде не переводились, да... Закончить мысль батька не успел. Промеж деревьев мелькнули неясные тени, отчетливо повеяло резким, незнакомым запахом. Батька Козаностр вскочил, бросился следом. Погоня длилась довольно долго, но вдруг тени куда-то пропали, а батька Козаностр обнаружил, что стоит на старых рельсах. Почему-то он сразу понял. что это именно рельсы, и неожиданно ощутил необычайное просветление. Все вокруг было до боли просто и понятно: что такое "железнодорожная цистерна" и "шеф контрразведки", зачем советам власть и почему экономика должна быть экономной, и даже кто такие барбидуки и бабуанцы... И это было только начало! Вся Вселенная распахнулась перед батькой Козаностром, ничего от него не тая. Просветленно улыбаясь, батька пошел по шпалам. Впереди - ГОРОД. Там хорошо и спокойно. там ждет его Анфиса.

В это же примерно время к Графу подошли Близнецы. - Граф, - сказали они. - батька ушел. - Батька?! Куда? - Этого мы не знаем. ГОРОД для каждого свой, ведь и СЧАСТЬЕ у каждого свое. Просто на него снизошло ПРОСВЕТЛЕНИЕ, и мы его отпустили. Теперь ты, Граф. - Что - я? - Батька ушел. но отряд без него существовать не может. Поэтому кто-то всегда должен быть батькой Козаностром. Теперь - ты. - А потом?.. - А потом на тебя снизойдет ПРОСВЕТЛЕНИЕ, ты выйдешь к рельсам и уйдешь в свой ГОРОД; туда, где будешь СЧАСТЛИВ. Все это в высшей степени устраивало Графа. И он согласился. Действительно, кто-то всегда должен быть батькой Козаностром... Однако ж позволил себе еще один вопрос: - А кто он такой? Близнецы усмехнулись. - Вот этого мы не знаем. И вообще, Граф, ведь ты сам все это выдумал. так кому же лучше знать? Верно, некому. Да и зачем?

... Вы когда-нибудь видели свинью? Я - видел. Она лежала в луже. светило солнышко, свинья излучала такое довольство жизнью и благожелательство... С тех пор завидую свиньям. И почему название "свинья" оскорбительно для человека? Впрочем, если назвать свинью "человеком", она обидится. Не верите? Попробуйте. Свинья мудра. Если ей жарко, она спокойно ложится в лужу, и плевать ей на Вас и Ваше мнение. Вообще свиньи мало внимания обращают на то. что говорят и делают люди. И правильно. Что может сказать или сделать человек? В лучшем случае - обозвать кого-либо "свиньей", не догадываясь в простоте своей, что делает своему ближнему комплимент, которого тот явно недостоин... Да что там, человек способен даже на то, чтобы разрушить такую вот идиллию: свинья в луже, греет солнышко... А он подойдет - и ногой ее! Зачем? Так, по скудоумию. Или от зависти. Не верите? Ваше дело...

Отряд вот уже пятый день пробивался к лабазу, где, по слухам, сохранились еще две канистры с ацетоном. Правда, Шавка говорит, что капусту можно потреблять и так, но тут он не прав. Ты, Шава, того... Но все-таки он парень неплохой, привычно размышлял Граф. Вообще, все они отличные ребята, и каждый из них станет когда-нибудь батькой Козаностром. Я так думаю - для этого наш отряд в тайге и нужен - ведь каждому хоть раз в жизни нужно побыть батькой Козаностром. Сейчас - я. А потом подойдет срок, батькой станет кто-нибудь другой, а я уйду. Куда? - А, кто б его знал...

1989 г.