Том Вулф - Голос крови

• Название: Голос крови
• Автор: Том Вулф
• Жанр: Современная проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70851-2

Действие «Голоса крови» происходит в Майами – городе, где «все ненавидят друг друга». Однако, по меткому замечанию рецензента «Нью-Йоркера», эта книга в той же степени о Майами, в какой «Мертвые души» – о России. Действительно, «Голос крови» – прежде всего роман о нравах и характерах, это «Человеческая комедия», действие которой перенесено в современную Америку. Роман вышел сравнительно недавно, но о нем уже ведутся ожесточенные споры: кому-то он кажется вершиной творчества Вулфа, кто-то обвиняет его в недостаточной объективности, пристрастности и даже чрезмерной развлекательности.

Столь неоднозначные оценки свидетельствуют лишь об одном – Том Вулф смог заинтересовать, удивить и даже эпатировать читателей, которые в очередной раз убедились, что имеют дело с талантливым романом талантливого писателя.

---

Норман пытается выровнять дыхание и обуздать свое веселье… и не может.

– Тебе надо увидеть его пах! – Всхлип. – Бедный его член – маленький красный стручок, и на нем столько герпесных волдырей – ну это просто связка воздушных шариков! Только это связка надутых волдыре-э-э-а-й-ахХ – Х-Х хок-хок-хок а-а-аХХ! – Всхлип, вздох. – Какой волшебный представитель человечества! Умоподрочительный. – Всхлип. – умоподрочи-и-и хок-хок-хок-хок. Клянусь, я не нарочно… Я не хотел смешить.

Знаменитый доктор Льюис наконец-то прекращает хохотать, но по-прежнему крепко прижимает к себе Магдалену, бок к боку.

– Несчастный мудила… всякий раз, когда он онанирует, герпес обостряется и выскакивают новые грозди волдырей – и если ты думаешь, что у него может хватить воли вылезти из Интернета и не смотреть на этих девочек-мальчиков, которые неутомимо пихают то и это и все что можно во все отверстия человеческого тела, и не терзать свой жалкий замученный пенис, то ты фантастка… Погоди-ка! Надо тебе показать! Я его пофотал…

Норман отпускает Магдалену и бросается к себе в кабинет. Смех доктора Льюиса – пусть и над собственными шутками, – его задор, озорство, энергия вскипают вокруг, будто паводок, и уносят беспомощную Магдалену… Должен ли он сообщать ей все эти интимные секреты из жизни пациентов? Но чего стоят ее мелкие тревоги на фоне величия доктора Льюиса? В любой момент – в любой момент! – сюда может войти съемочная группа «60 минут», которой Норм огласит окончательный вердикт о «порнографической чуме» – это «60 минут»! – а его так волнуют посторонние вещи, какие-то фотографии раздраконенных причиндалов бедного мистера Флейшмана, будто ему наплевать на «60 минут» и Айка Уолша – наплевать!

Магдалена, тревожась за доктора, кричит вслед:

– Норман! Покажешь потом! «60 минут» будут здесь в любой момент, прямо сейчас.

Доктор Норман Льюис замирает в дверях кабинета, оборачивается и говорит:

– Не волнуйся, милая. Они еще час будут расставляться.

Норман улыбается Магдалене, как-то особенно бесстыдно скривив губы.

– Это банда опрофсоюзенных гоблинов. Что бы они ни делали, это займет у них в два раза больше времени, чем у просто гоблинов. Хер на них. Тебе нужно увидеть Мо Первого à la noue![17]

– Но Айк Уолш, Норман!

– Хер на Айка Уолша. Он классический случай синдрома макаки-обоссываки.

С этими словами доктор отворачивается и ныряет в кабинет.

Хер на них… А эти Они – всего лишь самое рейтинговое новостное шоу на телевидении. И хер на него… А Он, Айк Уолш, – всего лишь главная звезда теленовостей. Великий инквизитор, так его прозвали. На экране он зачаровывает Магдалену и пугает. Айк – гнобила. Фирменная тактика: долбить человека, пока тот не разволнуется и не потеряет самоконтроль.:::::: Но мой Норман припечатал его «синдромом макаки-обоссываки». Что за холера этот синдром макаки-обоссываки?:::::: До сих пор Норман его не упоминал… Синдром макаки-обоссываки…

Магдалена понимает, то Норман спешит, но любопытство пересиливает.

– Норм! – кричит она вслед доктору. – Что такое синдром макаки-обоссываки?

Доктор Льюис замирает в дверях и вновь разворачивается к Магдалене. Вздыхает, всем своим видом показывая: «Не могу поверить, что ты не знаешь о синдроме макаки-обссываки». И с нарочитым смирением в голосе произносит:

– Полагаю, ты в курсе, что обезьян нельзя держать дома. Так?

Магдалена ни от кого ничего не слышала о домашних обезьянах, но согласно кивает, не рискуя дразнить Нормана.

– Но предположим, человек все равно завел себе обезьянку, маленькую, славную, например коату. Так?

Магдалена согласно кивает.

– Так вот, эта обезьяна, если она самец, едва заберется на нужную высоту – а залезть они могут хоть куда – начинает мочиться хозяину на голову. Так?

– Мочиться на голову? – переспрашивает Магдалена.

– Именно. Мочиться хозяину на голову. На голову хозяину. Женщины его не интересуют. Он мочится на голову мужику, а потом скалится и визжит: «И-И И-И И-И И-ИИ-И». Он смеется над тобой, дразнится, показывает тебе, какое ты чмо. И будет ссать тебе на голову днем и ночью… пока ты спишь без задних ног, когда встанешь сходить в туалет, когда одеваешься на работу или еще куда-то – все время… И бесполезно эту мелкую сволочь задабривать, нет смысла гладить и ворковать сладкие глупости, подкупать подношениями обезьяньих лакомств: яблоками, изюмом, сельдереем, фундуком, бразильским орехом и так далее, что они там любят. Как бы ты ни старался ему угодить, будет только хуже. Он будет помыкать тобой, как безнадежным чмом. Так? Помогает только одно: хватаешь этого мерзавца у плошки, когда он жрет, швыряешь в унитаз и, пока он барахтается в воде, сбитый с толку, и не может зацепиться за скользкие края, ссышь на него. Извергаешь на него все до капли. Сраной макаке должно казаться, что она попала в мочевой муссон. Само небо, весь мир ссыт на нее. В парах мочи нечем дышать. Сначала он будет орать «И-И И-И И-И И-И И-И» – он злой как черт, – но потом тон поменяется, это будет уже скорее мольба о пощаде… он будет верещать все медленнее «И-И И-И И-И И-И И-И», а потом и децибелы сбавит, и останется только жалкое поскуливание: «И-и и-и и-и и-и и-и», и на другой день он будет спать свернувшись у тебя на коленях, будто кошечка, и канючить, чтобы ты его погладил и поворковал ему сладкие глупости. Ты показал ему, кто здесь главный. Показал, что ты альфа-самец, а не он. И вот твой Айк Уолш из «60 минут»… Просто маленькая макака-обоссывака.

С этими словами доктор Льюис исчезает в кабинете.

:::::: Айк Уолш – макака-обоссывака! И он сейчас будет давать Айку Уолшу интервью!:::::: Магдалена еще не слышала, чтобы Норман говорил о ком-нибудь так презрительно, хотя он не раз отзывался о телевизионщиках вообще как о внушаемых и легковозбудимых детишках, «не имеющих ни малейшего понятия об абстрактном мышлении».

Сегодня ключевое слово – «легковозбудимый». Новостные программы взахлеб обсуждают поразительные цифры Национального института здравоохранения, подсчитавшего, что шестьдесят пять процентов всех заходов в Интернет – это заходы на порносайты. Национальный институт здравоохранения – то есть правительство США! – предупреждает об эпидемии порнографической зависимости. Не просто озорство, а национальное бедствие. «Напрочь отсутствуют», – любит говорить Норман о слабеньких воспаленных мозгах тележурналистов. При этом он не прочь появляться у них в студиях. «Они изучают так называемую порнографическую зависимость, – Норман непременно вставляет «так называемую», – а я изучаю их». И он так здорово держится на экране! Магдалена понимает, что судит весьма небеспристрастно, а все же Норман блестяще выглядит в телевизоре… такой спокойный, свободная речь, такой знающий… и притом умеет пошутить… и раскованно общаться – и вот теперь он думает, что разделается со свирепейшим ведущим на ТВ, как с маленькой макакой-обссывакой?

В этот миг Норман выходит из кабинета, с горящими глазами, сияющий от воодушевления. Боже, а он красавец! Ее принц-американо! Синие глаза… русые волосы волной – Магдалене больше нравится считать Нормана блондином… – высокий, может, чуть полноват, но не назвать толстым. Норману сорок два, но у него выразительное лицо, а энергии – как у тридцатилетнего… даже, она сказала бы, двадцатипятилетнего. Подружки постоянно квохчут и твердят, что Норман старше ее почти в два раза… но они понятия не имеют, какой он бодрый, крепкий и жизнелюбивый. Просыпаясь утром рядом с ним, голая, как и он – прежде она ни с кем так не спала, – Магдалена видит, что под этим приятным и здоровым… жирком… у Нормана весьма неплохое тело.

пи-ип Нестор всего пять футов семь дюймов, а мускулы у него бугрились тут и там, всюду… бугрились!.. так нелепо!.. При таких волосах, как у Нормана, густых, волнистых и светлых… светлые! она настаивает… все эти «кубики» и «рельефы», о которых толковал Нестор, не имеют никакого значения. Она живет с идеальным американо! Если и есть где-то на свете более нехайалийский человек, еще безусловнее ее превосходящий, стоящий еще выше по интеллектуальному уровню, Магдалена просто не может себе такого представить. Ей открылся целый мир. Конечно, в Хайалии с удовольствием подкалывают американо. Но все понимают, что за пределами Майами распоряжаются именно американос… всем распоряжаются.

Норман останавливается возле ее стола. Кладет перед ней фотографию.

– Взгляни, и поймешь, о чем я говорю. «Мне отмщение, рек Господь, и Аз воздам». Кстати, эпиграф к «Анне Карениной». В общем, наш большой медведь грешит ипсацией, и он за это поплатится.