Робин Хобб - Город Драконов

• Название: Город Драконов
• Автор: Робин Хобб
• Жанр: Иностранное фэнтези
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-72368-3

После долгого и сурового путешествия Келсингра наконец оказалась рядом, на другом берегу ядовитой Реки Дождевых чащоб. Но главное испытание для драконов и их хранителей людей еще впереди. Стремительно настигающие их враги, ведомые злобой, жадностью и темными желаниями, стремятся заполучить сокровища, хранящиеся внутри стен волшебного города. И теперь для достижения святилища своих предков драконы должны пробудить в себе способность, утраченную много лет назад: драконы должны научиться летать.

«Город драконов» стал еще одним доказательством того, что Робин Хобб, наряду с Раймондом Фэйстом, Терри Бруксом и Лоис МакМастер Буджолд, достойна занять место в пантеоне великих писателей фэнтези.

Впервые на русском языке! Новый роман из цикла «Хроники Дождевых чащоб», названного «одной из самых невероятных вселенных в современном фэнтези».

---

Он постарался как можно жестче описать смерть человека, утонувшего в воспоминаниях. Необходимо убедить парнишку не погружаться разумом в наслаждения чужого прошлого. В Дождевых чащобах таких людей было принято называть «утонувшими в воспоминаниях». Такая судьба не была сейчас настолько частой, как в первые годы после открытия городов Старшей расы, однако такое по-прежнему случалось, и чаще всего с такими юнцами, как Рапскаль. Соблазн остаться в контакте с некоторыми каменными стенами и статуями был очень велик. Жизнь в Дождевых чащобах была не такой суровой, как когда-то, но ни один из ее обитателей не наслаждался таким изобилием и роскошью, которые были запечатлены в городском камне. Стоило какому-нибудь пареньку соприкоснуться с таким воспоминанием, как способность сопротивляться желанию снова и снова возвращаться к грезам о запечатленных в памяти пирах, музыке, любви и наслаждениям становилась для многих непреодолимой. Предоставленные самим себе, они буквально тонули в воспоминаниях, забывая свою собственную жизнь и потребности собственного тела ради того, чтобы погружаться в удовольствия города и цивилизации, которые давно перестали существовать.

Лефтрину было понятно такое влечение. Почти все смелые пареньки Дождевых чащоб хоть раз пробовали нырять в воспоминания. Тайные сведения о том, где хранятся самые яркие и хорошие воспоминания, передавались от поколения к поколению. Он вернулся мыслями к каменной резьбе в почти забытом коридоре города Старшей расы, похороненного под Трехогом. Достаточно было прикоснуться к ней рукой – и можно было оказаться на обильном пиру, за которым следовал концерт музыки Старших. Ходили слухи еще об одной резьбе, в которой были запечатлены сексуальные похождения какого-то энергичного Старшего. Много лет назад Совет торговцев Дождевых чащоб приказал уничтожить этот камень, решив, что слишком много молодых людей погибло из-за его притягательности. Тем не менее рассказы о нем продолжали ходить.

Глядя на Рапскаля, Лефтрин пытался представить себе, что именно парнишка обнаружил, прикоснувшись к той статуе. Какие воспоминания она хранила и насколько сильным окажется их притяжение, когда других хранители о них услышат? Он представил себе, как ему придется сказать Элис, что эту скульптуру необходимо разрушить, – а потом задумался о том, сколько усилий придется приложить, чтобы расколоть ее на куски. Старшие строили на века. Созданное ими не желало уступать силам природы или рукам человека. На разрушение этих статуй уйдут многие дни, возможно, даже недели. И это будет опасной работой. Для уязвимых опасно даже случайное соприкосновение с камнями воспоминаний. Последствия могут оказаться серьезными, даже если просто вдохнуть их пыль.

– Что ты нашел в той статуе, парень? Стоит ли отдавать за это твою подлинную жизнь?

Рапскаль сверкнул зубами в улыбке.

– Капитан, не надо так тревожиться. Я знаю, что делаю. И это – именно то, что мне положено делать. Что всегда делали Старшие. Именно поэтому воспоминания и хранились. Они мне не повредят. Они сделают меня таким, каким мне полагается быть.

С каждым самоуверенным заявлением паренька Лефтрин все сильнее падал духом. Паренек уже говорил как незнакомец, совершенно непохожий на порывистого и непредсказуемого Рапскаля. Как он мог столь стремительно пасть так низко? Лефтрин сурово сказал:

– Возможно, сейчас тебе это видится именно так, хранитель. Так казалось и очень многим другим, а когда они погружались слишком глубоко и терялись, им уже поздно бывало передумать. Мне знакома эта притягательность, Рапскаль. Я тоже когда-то был парнишкой. Я прикладывал руку к камню воспоминаний и плыл с их течением.

– Правда? – Рапскаль наклонил голову, вглядываясь в Лефтрина. В меркнувшем свете капитан не смог понять, что выражает прямой взгляд парнишки. Недоверие? Или, может, даже превосходство? – Может, и так, – добавил Рапскаль уже мягче. – Но для вас они означали нечто совсем иное. Это было бы похоже на чтение чужого дневника. – Он внезапно поднял глаза и улыбнулся своей обычной широкой улыбкой. – А вот и она, моя красавица, моя драгоценная, мое алое чудо!

Красная драконица взмахами широко распахнутых крыльев замедлила свой полет, и, сделав несколько шагов с места приземления, остановилась. Похвала паренька заставила ее сверкающие глаза радостно вращаться.

– Твоя очередь, – сказал он Лефтрину с улыбкой.

Лефтрин на его улыбку не ответил.

– Нет. Лети ты. Пришли свою драконицу за мной. Я не хочу оставлять тебя с этой статуей одного.

Рапскаль пристально посмотрел на него, а потом пожал худым плечом.

– Как хотите, капитан. Но, знаете ли, в этом городе я гораздо менее одинок, чем постоянно был раньше!

Широко разведя руки, словно для объятий, он зашагал к своему дракону. Маленькая алая королева встала на задние лапы, а потом снова опустилась на все четыре. Вытянув голову к нему, она издала звук, похожий одновременно на рычанье и мурлыканье. Дойдя до нее, он влез ей на плечо.

– Я пришлю ее за вами! – пообещал он.

Драконица развернулась на задних лапах и побежала вниз по склону.

* * *

Пятый день месяца Перемен – седьмой год Вольного союза торговцев

От Рейала, исполняющего обязанности Смотрителя голубятни в Удачном, – Детози, Смотрительнице голубятни в Трехоге

Содержит заявление от семейства Мельдар и торгового семейства Кинкаррон с повторным предложением значительного вознаграждения за любые сведения о местоположении и здоровье Седрика Мельдара и Элис Кинкаррон Финбок с просьбой обновить все плакаты, развешанные в Трехоге и Кассарике, и объявлять о вознаграждении на всех встречах Торговцев обоих городов. Все эти услуги уже оплачены.

Детози, прилагаю небольшую записку. Спасибо за твои советы и, пожалуйста, поблагодари также Эрека. Я с трудом придержал язык и не стал жаловаться на то, что мне написал Ким. Сейчас подано несколько жалоб на состояние посланий, полученных из Кассарика. Я буду сохранять молчание, как подобает такому юнцу, как я, и предоставлю другим решать, вскрывались ли послания в том месте.

Глава 5 Удачненский торговец

Дверь распахнулась, открывая сумрачное помещение. Гест настороженно вошел в комнату, морщась от запаха выветрившихся духов и заброшенности. Тот, кто в последний раз здесь прибирался, выполнил свою работу из рук вон плохо. Уголья от давно погасшего огня остались лежать в небольшом камине, добавляя воздуху вонь от залежавшейся золы. Несколько шагов его длинных ног – и он у окна. Отодвинув гардины, он впустил в комнату сероватый зимний свет и, открыв защелку, распахнул оконные створки навстречу зимнему дню.

Эта небольшая комната первоначально была отведена Элис для занятий рукодельем. Его мать с немалым удовольствием обставила этот уголок для его будущей супруги: она выбрала кресла, стоявшие у камина, изящные столики, густо-синие ткани занавесок, ковер с цветочным узором. Но его неудобная жена не питала ни малейшего интереса к шитью или вышиванию. Это не для Элис, нет-нет! Пока жены других мужчин радостно отделывали себе новые шляпки или вышивали девизы, эта женщина бродила по рынкам, разыскивая старые свитки, покупала их за бешеные деньги и волокла домой. Полки в комнате, покрашенные в золотой и белый цвета и предназначенные для безделушек, прогибались под грузом свитков, книг и пачек листов с записями. Крышка большого деревянного письменного стола, поставленного вместо изящной рукодельницы, была пуста. Тут он должен был отдать Элис должное: перед отъездом она хотя бы прибралась за собой.

А потом он вдруг осознал, что ее стол совершенно пуст. НЕТ! Не может быть, чтобы она и его прихватила! Даже Элис при всей своей одержимости не могла бы подвергнуть риску свиток Старших, который он преподнес ей в качестве подарка по случаю их помолвки. Он был возмутительно дорогим. Зная его ценность и непрочность, она уложила ту проклятую штуку в специальный футляр, чтобы уберечь от пыли и прикосновений любопытствующих. Элис не стала бы брать столь уникальную и крайне ценную вещь в поездку по реке Дождевых чащоб. Ведь не стала бы?

Это Седрик разыскал для Геста тот свиток в те дни, когда тот ухаживал за Элис. Он был одним из тех немногих непострадавших документов Старших, которые были найдены в Кассарике. Седрик заверил его, что этот свиток бесценен и что даже при той заоблачной цене, которую он за него платит, это – крайне выгодная покупка. Гест не только приобретает уникальный артефакт Старших, но и при этом добивается, чтобы Элис дала свое согласие на их брак. Это была подлинная мечта торговца, безупречнейшая сделка, при которой он отдавал нечто только для того, чтобы тут же получить обратно и саму вещь, и женщину в придачу. Они смеялись над этим вечером накануне того дня, когда он отправился дарить его этой не умеющей одеваться маленькой особе.