Михаил Ломоносов - Избранные произведения

• Название: Избранные произведения
• Автор: Михаил Ломоносов
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Поэзия
• Год: 1986

В настоящее издание помимо стихотворений великого русского ученого и поэта вошли его эпические произведения, в том числе героическая поэма «Петр Великий», а также переводы из античных авторов. В Приложении помещены теоретические работы Ломоносова, посвященные вопросам стихосложения и стиля. Все тексты заново проверены по первоисточникам.

В данной электронной редакции опущен раздел «Варианты».

http://ruslit.traumlibrary.net

---

В 1763 году Сенат по предложению Ломоносова принял решение о снаряжении полярной экспедиции для отыскания Северо-восточного морского пути. Ломоносов собирает сведения о ледовой обстановке в Океане, беседует с вызванными для этой цели поморами, конструирует новые приборы для морской навигации. Экспедиция, напутствованная Ломоносовым, ушла в море после его смерти, постигшей его 4(15) апреля 1765 года. Он был погребен в Александро-Невской лавре при большом стечении народа.

4

Годы, наступившие после возвращения Ломоносова в Петербург, были ознаменованы подъемом русской поэзии. Появились новые имена, среди которых прежде всего надо назвать А. П. Сумарокова, принявшего участие в возникающих спорах о свойствах русского стиха, в частности ямба и хорея, и об их пригодности для различных жанров. Споры разрешались на практике, что привело к своеобразным поэтическим состязаниям. В 1743 году Тредиаковский, Ломоносов и Сумароков согласились испытать свои силы в «преложении» 143-го псалма, чтобы на деле доказать справедливость своих мнений. Результаты состязания были опубликованы в следующем году отдельной книжкой, без указаний имен поэтов, предлагая любителям поэзии догадаться, кому из них принадлежит каждое. В предисловии, написанном Тредиаковским, с гордостью подчеркивалось, что «российские стихи» ныне являются «в совершеннейшем виде и с приятнейшим слуху стоп падением, нежели как старые бесстопные были…». Эту заслугу Тредиаковский, разумеется, приписывал себе, но он теперь уже не настаивал на особых достоинствах и преимуществах хорея перед ямбом, а утверждал, что «никоторая из сих стоп сама собою не имеет как благородства, так и нежности…». Все зависит от характера изображения, «так что и иамбом состоящий стих равно изобразит слаткую нежность, когда нежные слова приберутся, и хореем высокое благородство, ежели стихотворец употребит высокие и благородные речи». Тредиаковский сообщал, что другой поэт (это был Ломоносов) настаивает на преимуществах ямба и утверждает, что эта стопа «высокое сама собою имеет благородство, для того что она возносится снизу вверьх, от чего всякому чувствительно слышна высокость ее и великолепие, и что, следовательно, всякой Героической стих, которым обыкновенно благородная и высокая материя поется, долженствует состоять сею стопою; а хорей, с природы нежность и приятную сладость имеющий сам же собою», по его мнению, «должен токмо составлять элегической род стихотворения и другие подобные, которые нежных и мяхких требуют описаний». Сумароков разделял мнение Ломоносова. В этом теоретическом споре прав был Тредиаковский. Стихотворный размер сам по себе еще не определяет ни жанровую пригодность, ни эмоциональный фон произведения. Но в отдельных литературах возникает традиция восприятия ямба и хорея, определяющая тяготение к ним различных жанров. В русской поэзии возобладала ямбическая традиция.

Ломоносов писал переложение псалма, находясь под домашним арестом после стычки с академическим начальством, почти сплошь состоявшим из иноземцев. И он сумел вложить в перевод псалма личную горечь и негодование. Песнопевец у него, обращаясь к богу, восклицает:

Меня объял чужой народ,
В пучине я погряз глубокой,
Ты с тверди длань простри высокой,
Спаси меня от многих вод…
…Избавь меня от хищных рук
И от чужих народов власти,
Их речь полна тщеты, напасти,
Рука их в нас наводит лук.

Мягче звучит, также написанное ямбом, переложение Сумарокова:

Простри с небес свою зеницу,
Избавь мя от врагов моих;
Подай мне крепкую десницу,
Изми мя от сынов чужих,
Разрушь бунтующи народы,
И станут брань творящи воды.

Переложение Тредиаковского было выполнено хореем:

На защиту мне смиренну
Руку сам простри с высот,
От врагов же толь презренну,
По великости щедрот,
Даруй способ, и избавлюсь;
Вознеси рог, и прославлюсь:
Род чужих, как буйн вод шум,
Быстро с воплем набегает,
Немощь он мою ругает
И приемлет в баснь и глум.

Переложение псалмов привлекало Ломоносова и своим идейным содержанием и техническими трудностями. Передать свое восприятие оригинала, остаться верным ему, найти нужное стилевое решение и раскрыть его поэтическую выразительность было заманчивой задачей. Он отдавал себе отчет о трудностях и помехах, которые мог встретить. На том же поприще трудился Тредиаковский, переложивший стихами всю Псалтирь. Он встретил придирчивое сопротивление Синода, и большинство его «преложений» осталось неопубликованными. 27 января 1749 года Ломоносов писал В. Н. Татищеву: «Совет Вашего превосходительства о преложений псалмов мне весьма приятен, и сам я давно к тому охоту имею, однако две вещи препятствуют. Первое – недосуги; ибо главное мое дело есть горная наука, для которой я был нарочно в Саксонию посылан, также химия и физика много времени требуют… второе – опасение, ибо я не смею дать в преложении другого разума, нежели какой псаломские стихи в переводе имеют. Так, принявшись прелагать на стихи прекрасной псалом 103, для того покинул, что многие нашел в переводе погрешности» (т. е. в церковнославянском переводе, – с 95–96). Все же Ломоносов перевел еще несколько псалмов и отрывок из библейской книги Иова, названный им «одой». Спор многострадального Иова с жестоким библейским богом изложен с потрясающей силой.

Но была и другая сторона дела. Псалтирь – единственная доступная народу книга, в которой он искал отклик на свои нужды и печали, на свои мечты о справедливости и дремлющий протест против угнетателей. Ломоносов улавливал эти стремления, сочетая их с личными переживаниями на фоне излюбленных в поэзии барокко утешительных медитаций о тленности суетного мира:

Никто не уповай во веки
На тщетну власть князей земных:
Их те ж родили человеки,
И нет спасения от них.
Когда с душею разлучатся
И тленна плоть их в прах падет,
Высоки мысли разрушатся
И гордость их и власть минет.

«Преложение псалма 145»

Переложение псалмов у Ломоносова превращается в своего рода политическую лирику. Эту возможность прекрасно поняли поэты-декабристы, которые использовали псалмодическую поэзию для выражения гражданских чувств и социального протеста (Ф. П. Глинка, В. Ф. Раевский и др.).[23]

Ломоносов был обязан по различным торжественным поводам сочинять оды и составлять «надписи» для иллюминаций. Пушкин назвал эти оды «должностными».[24] Ломоносов писал их по обязанности, но искусно вкладывал в них свои заветные мысли о благе и преуспеянии Отечества. Воспевая Елисавет (она обычно так подписывалась), Ломоносов утверждает, что она царствует «Петров в себе имея дух» («Ода на день восшествия на престол императрицы Елисаветы Петровны 1748 года»), видит в ней продолжательницу дел и начинаний Петра, напоминает о них:

Тогда божественны науки
Чрез горы, реки и моря
В Россию простирали руки,
К сему монарху говоря:
«Мы с крайним тщанием готовы
Подать в российском роде новы,
Чистейшего ума плоды».

(«Ода на день восшествия на престол императрицы Елисаветы Петровны 1747 года»)

И в той же оде: «Великая Петрова дщерь, Щедроты отчи превышает, Довольство муз усугубляет». Но музы для Ломоносова прежде всего плодоносные науки:

Великая Елисавет
Дела Петровы совершает
И глубине повелевает
В средину недр земных вступить!

(«Ода на день восшествия на престол императрицы Елисаветы Петровны ноября 25 дня 1752 года»)

Ломоносов продолжает и усиливает мотивы и тенденции школьного театра петровского времени. В трагедии «Слава печальная», поставленной в 1726 году в «Московском гошпитале», Паллада и Минерва вспоминают заслуги Петра, основание Петербурга, его флот, распространение наук:

Не дал ли Петр России днес архитектуру,

Оптику, механику, да учат структуру,

Музыку, медицину, да полированны

Будет младых всех разум и политикованны…[25]

В оде 1750 года Ломоносов обращается к каждой науке в отдельности.

К Механике:

Наполни воды кораблями,
Моря соедини реками
И рвами блата иссуши…

К Химии:

В земное недро ты, Химия,
Проникни взора остротой,
И что содержит в нем Россия,
Драги сокровища открой…

К Астрономии:

В небесны, Урания, круги
Возвыси посреде лучей
Елисаветины заслуги,
Чтоб тамо в вечну славу ей
Сияла новая планета.

К Метеорологии: