Блэки Хол - Sindroma unicuma. Finalizi (СИ)

• Название: Sindroma unicuma. Finalizi (СИ)
• Автор: Блэки Хол
• Издательство: СамИздат
• Жанр: Юмористическое фэнтези

Это городское фентези, близкое к научной фантастике. Не пугайтесь вступления. Дотерпите. В нем просто рассказывается что произошло в мире. Без этого будет трудно понять мироустройство романа. Действия происходят в научно-магическом институте. Г. героиня девушка Эва - студентка, на долю которой выпало не мало бед. Рассказывается о её жизни, учёбе, о людях что ей помогают и наоборот терзают. Г. герой как раз из последних. Мир романа достаточно жесток. Но в повествовании есть и юмор, и ирония. Все герои очень живые, яркие.  

---

      - Я подумаю. Немножко подумаю и скажу, ладно?

      - Немножко - это сколько? - поинтересовался Мэл со смешком.

      - Ну... это меньше, чем немного, но больше, чем немножечко, - пояснила, вызвав смех парня. - Но мне все равно надо в раздевалку. Без куртки околею.

      - Наденешь мою, - сказал он. - Пошли.

      Мэл провел меня по запутанным коридорам и переходам, ни разу не заблудившись, и вскоре мы вышли к чердаку. Я надела куртку, оказавшуюся чуть выше колена, и руки утонули в рукавах.

      Мэл закинул мне на плечо сумку и помог взобраться по ступенькам, поддержав снизу.

      - Не забудь позвонить, - напомнил, легонько шлепнув по пятой точке, и удалился.

      Кто бы сомневался? Неизвестным А. оказался тот самый Агнаил, возлюбленный завхозши из подвальных катакомб, с которым я столкнулась во второй день пребывания в институте.

      Горнист стоял рядом с раскрытым чердачным окном, не боясь застудиться и заболеть. Свет уличного фонаря проникал через распахнутые створки и падал неровным прямоугольником на угол и часть стены, к которой прислонился парень.

      Отодвинув парочку поломанных стульев, я разместилась напротив Агнаила, скопировав его позу.

      - Здравствуйте.

      - Здравствуйте, - улыбнулся юноша. - Отсюда неплохой вид, - кивнул он на окно.

      - Как мазь? Помогает?

      - Спасибо. Очень выручает. И за фрукты большое спасибо.

      - Не за что. Мне было не трудно. Спасибо за рисунок.

      - Не за что. Рад, что понравилось.

      Протокол был соблюден, мы замолчали. Агнаил смотрел на меня, а я - на него. Язык прирос к нёбу, нужные фразы, заготовленные заранее, выветрились из головы.

      Время идет, а у меня не получается и слова выдавить, - отругала себя за нерешительность и прокашлялась, пытаясь сгладить неловкость.

      - Я ищу одного человека... Очень хорошую знакомую... Это женщина... Лет сорока или больше, но не старше пятидесяти... - начала объяснять, спотыкаясь на каждом предложении, но постепенно дело пошло на лад. Агнаил слушал с вежливым интересом. - Она живет на побережье. - Белесые брови горниста поднялись домиком и тут же вернулись обратно. - Может, вы знакомы с ней?

      - Как ее зовут?

      - Имени не знаю. А фамилия... Папена. Ударение на "е".

      Агнаил задумался, переведя взгляд к окну.

      - Простите. Фамилия мне незнакома. Есть какие-нибудь отличительные приметы? Родинки, шрамы, родимые пятна?

      Какие могут быть приметы, когда я не могу вспомнить лица?

      - Она носила брошку на шнурке! А на брошке был узор из веточек ольхи.

      Агнаил посмотрел на меня, но ничего не сказал. И не скажет, потому что я висоратка, пусть добренькая и подкармливающая несчастных горнистов подачками. Потенциальный враг.

      Наконец, юноша покачал отрицательно головой:

      - Простите, если не смог помочь.

      От расстройства на глаза навернулись слезы. В моих мечтах разговор заканчивался радужно: Агнаил говорил адрес мамы и более того, сообщал доверительно, что их дома находятся по соседству, и что они ходят друг к другу в гости по выходным.

      - Как же так? Я думала...

      - На побережье проживают более пятнадцати тысяч человек, - пояснил горнист. - Это ссыльные, их дети и внуки, а также те, кто попадает туда за совершенные преступления. Спросите меня о южной оконечности побережья, и я отвечу на любой вопрос, но о женщине с фамилией Папена не могу ничего сказать. - Юноша снова покачал головой. - Спрошу у остальных, и если кто-нибудь знает о ней, сообщу.

      - Спасибо!

      - За что? - улыбнулся он. - Это всё?

      - Нет! - воскликнула, не сдержавшись. - Если вы вернетесь обратно... Пожалуйста, найдите её! Передайте, что тот, кого она ждет, обязательно приедет. Пусть она дождется!

      - Хорошо, - кивнул Агнаил, и я поверила ему.

      - А можно передать ей что-нибудь?

      Горнист снова покачал головой.

      - Нам запрещено провозить посторонние предметы. Мы уезжаем с тем же, с чем приехали сюда.

      - А Марат уехал?

      - Да.

      - Потом ваша очередь?

      - Нет, - снова улыбнулся Агнаил. - Через три месяца уезжает Стась. Я передам ему вашу просьбу.

      - Спасибо! Мне казалось, на побережье все знают друг друга. Один большой город.

      - Типичное заблуждение, - негромко рассмеялся парень, и смех у него был дробным, но приятным. - На территории побережья имеется пять больших поселений по числу округов, не считая множества мелких. Моя семья живет на хуторе в три двора, а в шести километрах от нас - небольшая деревня.

      Я завороженно слушала, уставившись на рассказчика.

      - Расскажите еще, пожалуйста!

      - У нас пять округов. Официально поселениям не присваивают названий, только номера. Чем мельче населенный пункт, тем длиннее число. Мой шифроадрес состоит из пяти цифр. Первая цифра - тройка. Это номер округа. Но между собой мы называем его Русалочьим, потому что в нашем краю много озер.

      - Русалочий... - повторила я зачарованно, и воображение тут же взлетело, преподнеся с высоты птичьего полета голубые чаши с неровными краями, окаймленные лесами, и облака, купающиеся в прозрачной воде. - Расскажите еще, пожалуйста!

      И Агнаил рассказал о своей родине, о местах, где родился и вырос, и его непримечательное лицо стало необычайно красивым, озарившись внутренним светом. Он поведал о волнующемся на ветру ковыльном просторе; о горных речках, превращающихся в смертоносные потоки во время летнего таяния ледников и пересыхающих до жалких ручейков ближе к осени; о сосновых борах и березовых рощах; о болотистых топях; об островах на реке Беленькой, оборачивающихся по весне кораблями с белокипенными парусами цветущей черемухи; о сухом камыше, растрепленном птичками ремезами для новых гнезд; о пологих холмах, усеянных клубникой, тающей на языке.

      Кроме Русалочьего, на западном побережье были еще четыре округа: Березянка, Родниковое, Магнитная и Няша-Марь*. Не безликие номерные административные единицы, а открытые пространства, пропахшие запахом скошенных трав, соленым морским ветром и болотной трясиной. И где-то там, в одном из округов, жила моя мама. Наверняка она не сидит, сложа руки. Моя мама трудолюбива. Чем она занимается? Кем работает?

      - Еще, пожалуйста, - в который раз попросила Агнаила, жадно впитав его рассказ.

      - С удовольствием, но мне нужно идти, - сказал горнист. - Время не ждет.

      Только сейчас я заметила его серьезное лицо, давно растерявшее улыбку, и только сейчас поняла, что он стал говорить медленнее, растягивая слова, будто настороженно прислушивался к чему-то.

      Агнаила звал горн.

      - Мне пора. Простите, - сказал юноша извиняющимся тоном.

      - Это вы простите, что заболтала! А можно еще встретиться? Вы красиво рассказываете.

      - Хорошо. Оставьте записку, и мы договоримся о встрече.

      - Спасибо вам! - поблагодарила от души, взглянув мимоходом в чердачное окно. Институтский парк показался мне дешевым и безвкусным заменителем безбрежных просторов западного побережья.

      Выбрав на телефоне номер Мэла, я не успела открыть рта, как парень сказал кратко: "Иду" и рассоединился. На середине спуска по лестнице меня подхватили и помогли слезть со ступенек. Возлюбленный завхозши ловко и бесшумно спустился следом.