Джидду Кришнамурти - Первая и последняя свобода

• Название: Первая и последняя свобода
• Автор: Джидду Кришнамурти
• Издательство: Деком
• Жанр: Самосовершенствование
• Год: 2006
• ISBN: 5-89533-131-9

«Первая и последняя свобода», одна из первых книг Джидду Кришнамурти, на протяжении пятидесяти лет остаётся самой читаемой и самой издаваемой из его книг. Открывает ее предисловие Олдоса Хаксли.

В этой книге бесед обсуждаются фундаментальные вопросы жизни. Почему в жизни людей столь многое не по-человечески? Как мы устроены? Что в нас такое, что лишает нас подлинной, внутренней свободы? Что в нас такое, что заставляет нас мучиться и прозябать, а не жить свободно, спокойно и радостно? Может ли каждый человек изменить себя? И есть ли выход, способ жить без конфликтов, без проблем, без войн? Что загоняет нас в тупик конфликта? Почему мы всегда в противостоянии? Народ против народа. Группа против группы. Человек против человека. Почему?

---

Так вот, что представляет собой ум, когда он функционирует? Фактически это процесс изолирования, не так ли? В основном именно это является деятельностью мысли. Мышление — вид изолирования, которое всё же остаётся при этом коллективным. Когда вы наблюдаете за своим собственным мышлением, вы можете убедиться, что это процесс изолирования, фрагментации. Вы мыслите в соответствии с вашими реакциями, с процессом памяти, вашего опыта, ваших знаний или ваших верований. Вы реагируете в зависимости от всего этого, верно? Если я говорю, что должна произойти коренная революция, вы немедленно реагируете. Вы будете возражать против слова «революция», если у вас имеются значительные капиталовложения, духовные или какие-либо иные. Таким образом, ваша реакция будет зависеть от ваших знаний, от вашей веры, от вашего опыта. Это вполне очевидный факт. Есть разные формы реакций. Вы говорите: «Я должен испытывать братские чувства», «Я должен сотрудничать», «Я должен быть дружелюбным», «Я должен быть умным» и так далее. Чем является всё это? Всё это реакции; но основная реакция мышления — процесс изолирования. Вы следите за процессом вашего собственного ума, каждый из вас, что означает — отслеживаете своё собственное действие, веру, знание, переживание, опыт. Всё это даёт ощущение безопасности, не так ли? Всё это создаёт безопасность, придаёт силы процессу мышления. Этот процесс, в свою очередь, придаёт силы «я», независимо от того, называете вы это «я» высоким или низким. Все наши религии, все социальные санкции, все наши законы поддерживают индивида, индивидуальное «я», «са́мо», разделяющее действие; и как противоположность этому существует тоталитарное государство. Если вы ещё глубже вникнете в подсознание — там работает тот же самый процесс. Мы видим, что коллектив находится под влиянием окружающей среды, климата, общества, отца, матери, деда. И тут снова присутствует стремление утверждать себя, доминировать, господствовать как индивидуальность, как «я».

Не является ли функция ума, каким мы его знаем, посредством которого мы действуем ежедневно, процессом изолирования? Не стремитесь ли вы к индивидуальному спасению? Вы в будущем станете кем-то значительным; или ещё в этой жизни вы будете великим человеком, великим писателем. Все наши устремления направлены на то, чтобы выделить себя. Может ли ум делать что-либо, кроме этого? Может ли мышление действовать, не разделяя, не сосредотачивась только на себе самом, действовать не фрагментарно? Это невозможно. Мы преклоняемся перед умом, он имеет чрезвычайно важное значение. Разве вы не замечали, какую важную роль вы начинаете играть в обществе, как только вы овладели некоторыми ловкими приёмами, приобрели немного информации и знаний? Вы знаете, как вы преклоняетесь перед теми, кто обладает более развитым интеллектом, — перед юристами, профессорами, ораторами, великими писателями и исследователями! Вы культивировали интеллект и ум.

Функция ума — быть разделяющим; иным ваш ум не существует. Развивая этот процесс на протяжении столетий, мы обнаруживаем, что мы не можем сотрудничать; нас приводит в движение, заставляет действовать только авторитет или страх, возникающий на почве экономической или религиозной. Если таково фактическое состояние не только поверхностного сознания, но и более скрытых, более глубоких слоёв, наших мотивов, намерений, наших устремлений — как может существовать сотрудничество? Как может быть разумное объединение, чтобы совместно что-то делать? Поскольку это почти неосуществимо, религии и организованные социальные партии в принудительном порядке навязывают индивидам определённые формы дисциплины. И тогда только, под воздействием этой дисциплины, люди объединяются для совместной работы.

Пока мы не поймём, как уйти за пределы этого вносящего разделения мышления, этого процесса, придающего особое значение «я» и «моё», независимо от того, в коллективной ли это форме или в индивидуальной — мира у нас не будет; мы будем в постоянном конфликте и войнах. Наша проблема — как положить конец разделяющему процессу мысли? Может ли мысль когда-нибудь разрушить «са́мо» — мысль, будучи процессом вербализации и реакции? Мысль — это только реакция, ничего кроме реакции; мысль не что-то творческое. Может ли такая мысль сама прийти к концу? Вот что мы пытаемся выяснить. Когда я думаю в направлениях: «Я должен дисциплинировать себя», «Я должен мыслить лучше», «Я должен быть этим или тем», — мысль заставляет себя, принуждает себя, дисциплинирует себя быть чем-то или не быть чем-то. Не есть ли это процесс изолирования? Это, следовательно, не объединяющая разумность, разум, действующий во всей полноте и целостности, единственно от чего и может существовать сотрудничество.

Как вам прийти к концу мысли? Или, скорее, как мысль, изолированная, фрагментарная и частичная, приходит к концу? Разрушит ли её ваша так называемая дисциплина? Вполне очевидно, что за все эти долгие годы вы не добились успеха, иначе вы бы не были здесь. Пожалуйста, исследуйте процесс дисциплины, который представляет собой только процесс мысли, в котором имеется подчинение, подавление, контроль, господство — действующие на подсознание, что закрепляется по мере того, как вы становитесь старше. Всё, что вы предпринимали на протяжении долгого времени, ни к чему не привело; вы должны были прийти к выводу, что дисциплина, несомненно, не является процессом, разрушающим «са́мо». «Са́мо» не может быть разрушено дисциплиной, поскольку дисциплина является процессом, укрепляющим «я», «са́мо». А между тем все ваши религии поддерживают её; все ваши медитации, ваши утверждения основаны на ней. Может ли знание разрушить «са́мо»? Разрушит ли его вера? Иными словами, может ли что-либо, предпринимаемое нами сейчас, может ли какая-либо наша нынешняя деятельность, имеющая целью добраться до корней «са́мо», — может ли что-либо из всего этого привести к успеху? Не является ли всё это растратой энергии в мыслительном процессе — в процессе изолирования, реакции? Что вы предпримете, когда вы глубоко, до конца поймёте, что мысль не может положить себе конец? Что тогда произойдёт? Наблюдайте, отслеживайте себя. Когда вы полностью осознали этот факт — что происходит? Вы понимаете, что любая реакция обусловлена и что из-за обусловленности не может быть свободы либо в начале, либо в конце — а свобода всегда в начале, не в конце.

Когда вы понимаете, что любая реакция есть форма обусловленности и потому даёт продление «са́мо» различными способами, — что происходит фактически? У вас должна быть полная ясность в этом вопросе. Вера, знание, дисциплина, опыт, весь процесс достижения результата или цели, амбиции, честолюбие, стремление стать кем-то или чем-то в этой жизни или в будущей жизни — всё это процесс изоляции, приносящий разрушение, бедствия, несчастье, войны, от которых нельзя убежать путём коллективного действия, как бы вам ни угрожали концентрационными лагерями и тому подобным. Осознаёте ли вы этот факт? В каком состоянии ум, который говорит: «Это так», «Это моя проблема», «Это в точности то, что я собой представляю», «Я вижу, что могут делать знание и дисциплина, что делает честолюбие»? Несомненно, если вы видите, понимаете всё это — в работе уже совсем иной процесс.

Мы видим пути интеллекта, но мы не видим пути любви. Путь любви не может быть найден с помощью интеллекта. Интеллект, со всеми его разветвлениями, со всеми его желаниями, амбициями, устремлениями должен прийти к концу, чтобы любовь могла войти в жизнь, существовать. Разве вы не знаете, что когда вы любите, вы в совместном действии, вы не думаете о себе. Это высочайшая форма разума — не когда вы любите с позиций превосходства или когда вы занимаете хорошее положение, здесь только страх и ничего более. Когда вы заинтересованы, не может быть любви; здесь только процесс эксплуатации, порождённый страхом. Так что любовь может обрести бытие только когда ум в отсутствии. Поэтому вы должны понять весь процесс ума, функцию ума.

Только когда мы познаём, как любить каждому каждого, может быть сотрудничество, только тогда может быть разумная деятельность, проводящаяся совместно над любым вопросом. Только тогда есть возможность выяснять, что такое Бог, что такое истина. Сейчас мы пытаемся выяснять истину с помощью интеллекта, подражанием — это идолопоклонство. Только когда мы отбросим полностью, путём понимания, всю структуру «са́мо», «я», только тогда то, что вечно, что вне времени, что неизмеримо может обрести бытие. Вы не можете подойти к нему; оно приходит к вам.

Глава восемнадцатая Самообман

Я хотел бы обсудить или рассмотреть вопрос самообмана, заблуждений и иллюзий, которым ум потворствует и которые он навязывает и себе и другим. Это очень серьёзная вещь, особенно при том состоянии кризиса, в котором находится мир. Но чтобы понять всю проблему самопознания в целом, мы должны сначала проследить её не только на словесном уровне, но внутренне, глубоко, в самой основе. Мы слишком легко довольствуемся словами, утверждающими и отрицающими; мы по-житейски мудры; и, будучи по-житейски мудрыми, всё, что мы можем делать, так это надеяться, что что-то произойдёт. Мы видим, что объяснение войны не останавливает войну; нет числа историкам, теологам и религиозным людям, которые объясняют войну и как она возникает, но войны по-прежнему продолжаются, быть может, более разрушительные, чем когда-либо. Те из нас, кто по-настоящему серьёзен, должны выйти за пределы слова, должны стремиться к этой основополагающей, коренной революции внутри нас самих. Это единственное средство, которое может принести непреходящее, фундаментальное спасение человечества.