Джули Тиммер - Лишь пять дней

• Название: Лишь пять дней
• Автор: Джули Тиммер
• Жанр: Современная проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-966-14-8811-2

Мара Николс — успешный адвокат, любящая жена и мама очаровательной дочки. Скотт Коффман — учитель средних классов, взявший на воспитание мальчика, пока его мать сидит в тюрьме. У них есть лишь пять дней, чтобы попрощаться с теми, кого они любят… Через пять дней маленький Куртис вернется к матери. Через пять дней смертельно больная Мара закончит свой путь… Как прожить эти дни? Хватит ли их, чтобы сказать тем, кто дороже всего на свете, главные слова?

---

— Это называется аносогнозия — отсутствие осознания болезни, — пояснил доктор Тири.

— Аносогнозия, — повторила Мара, подумав, как же странно звучит это слово и какой странный феномен — как руки могут сами двигаться, а их владелец об этом и не догадывается? Как походка может незаметно измениться? Неправдоподобно, но теперь это стало ее реальностью.

— Аносогнозия, — прошептала она себе, уставившись на дергающиеся руки. Казалось, они прикреплены к чужому телу.

Доктор Тири спросил у Тома:

— Значит, некоторое время наблюдалась хорея? А еще какие-нибудь физические симптомы?

Том украдкой глянул на Мару, прежде чем кивнуть доктору.

— Она постоянно все роняет, — сказал он тихо, и Мара поняла, что он разрывается между желанием не расстроить жену окончательно и в то же время дать доктору полную информацию.

— Все в порядке, — ободрила она мужа, улыбаясь и показывая, что она больше не обороняется, а готова сотрудничать, — расскажи все.

Том неуверенно заерзал на кресле.

— Она постоянно натыкается на предметы: на край стола, на кухонную стойку и… — он сделал паузу и набрался храбрости, — падает время от времени.

— Ты говорил со Стэф? — спросила женщина, вспомнив, как упала на йоге. Других падений Мара не помнила.

Том покачал головой:

— Нет. Я сам видел. А ты упала перед Стэф?

— Несколько раз, — прошептала она, и муж подвинул кресло ближе и обнял ее.

Позже, уже в машине, Том снова заговорил об аносогнозии. Это объясняло, почему он замечал ее неспокойное поведение ранее, а она нет.

— Я хотел тебе сказать, как только все началось. Но было видно, что ты не желаешь это обсуждать. И не могу сказать, что виню тебя… Хочешь впредь, с сегодняшнего момента, я буду тебе все рассказывать, если симптомы усугубятся?

Мара вспомнила женщину, похожую на ветряк, у которой был показатель 46. Кто захочет знать, что он так выглядит? Она покачала головой и отрезала:

— Нет.

Другие детали первой встречи — четырех или пяти часов обсуждений, киваний, записываний и общения со специалистами, чьи имена и лица стерлись из памяти, она припомнить не могла.

О втором визите, когда месяц спустя супруги приехали сдать повторный анализ крови, тоже не сохранилось особых воспоминаний.

Но зато отчетливо врезался в память третий визит, когда они встретились с Бэтти и доктором Тири, чтобы узнать результаты анализа. Встреча началась и закончилась одним числом.

Сорок восемь!

Ее показатель 48.

Доктор Тири вручил ей листок с анализом. Мара держала его всего лишь в течение секунды, а затем выпустила из рук, будто ее ужалили. Она зажмурилась и призналась себе, что, пожалуй, никогда впредь не сможет смотреть на это число без дробящего кости гнева. Она пропустит свое сорокавосьмилетие, если вообще доживет до него. Женщина открыла глаза и по выражению лиц окружающих поняла, что произнесла все это вслух.

Она попыталась встать, чтобы выйти из кабинета, но не смогла подняться из кресла. Том вскочил и помог ей. Обняв супругу, он прижался к ней щекой, грудью, ногами, всем телом и стал целовать ее щеки, глаза, волосы, шептать, что любит. Она не помнила, как долго они так простояли.

Через некоторое время Том чуть отстранился и тихо сказал что-то Бэтти и доктору, и они вышли из комнаты. Но сам Том не пошевелился, и Мара не могла. Она не помнила, как он довел ее до машины, скорее всего, нес ее практически весь путь или, по крайней мере, она полностью на него опиралась.

Всю дорогу домой они рыдали, это женщина помнила. Схватившись за руки, они сжимали их так сильно, как могли, пытаясь таким образом выразить друг другу свою боль. Расцепляли они это рукопожатие буквально на секунду, чтобы схватиться еще сильнее.

Дома они еле протолкнулись через гаражную дверь в гостиную и упали без сил на диван.

Лежали, плакали и обнимались, пока не потемнело.

Наконец Том отнес ее в спальню, помог надеть ночную рубашку и укрыл одеялом. Сняв все, кроме нижнего белья, лег рядом. Обнял, зарылся лицом в копну ее волос, и они отключились. Остаток недели прошел как во сне, хотя были моменты, которые она отчетливо помнила: завопившая Нейра, когда Том сообщил ей новости… Родители, забравшие Лакс в тот день, когда приходили «Те Леди»…

Непрерывно матерящаяся Стэф, рыдающая Джина…

Потом они составляли расписание для навещающих коллег, друзей (теперь уже бывших), которые пришли однажды, с бледным видом выслушали Тома, поняли, что будет происходить, и исчезли навсегда.

Ее родители постоянно гостили у них ту неделю, отец приносил всякие покупки, мама проводила время в кухне, готовила, несмотря на то что Джина каждый раз напоминала, что она заказала еду на вынос.

Мара помнила, как сидела однажды вечером с мамой, Стэф и Джиной, выпивая и тихо беседуя, пока Том и Пори укладывали Лакс. Мара тогда сказала, что не понимает, почему настолько шокирована. Долгое время умом она понимала — должно быть объяснение ее симптомам. И логически она представляла, что это и был ожидаемый результат. Джина и Нейра закивали, а Стэф налила еще и подытожила:

— Я думаю, логика ни черта не может объяснить, когда речь заходит о таких смертельных заболеваниях!

Глава 12 Мара

Мара устроилась за кухонным столом и открыла ноутбук. Часы на мониторе показывали четверть третьего утра. Прошло два часа с тех пор, как она вышла из спальни Лакс. Женщина покачала головой — как же сильно поменялся ритм сна с того времени, как она заболела!

Уже практически год Мара не спала спокойно в течение ночи и постоянно тревожилась, что же может с ней произойти следующим утром или на следующей неделе. Ночи, подобные этой, стали привычными. Весь дом спал, пока Мара бодрствовала в темной кухне — переживала все заново, волновалась, планировала…

Она приподняла ноутбук и вытащила листочек с липким краем, который спрятала под ним. Здесь были выписаны все, с кем нужно попрощаться, и список дел, которые нужно закончить в ближайшие пять дней.

Вооружившись ручкой, она вычеркнула имена двух друзей, которым позвонила после обеда под предлогом уточнения их контактных данных. Также она вычеркнула одну из мам девочек из садика Лакс. Мара с этой леди довольно часто общалась. Письмо подруге по учебному заведению ребенка было отправлено еще утром.

Кстати, это письмо тоже начиналось с выдуманного сообщения о школьных делах, а потом плавно подводило к сути: Мара благодарила знакомую за дружбу. Эту часть письма женщина переписывала несколько раз, чтобы тон не казался подозрительным.

Очень неплохо. Мара похвалила себя.

Она струсила и не рассказала о болезни на форуме, но у нее еще осталось время. Женщина снова приклеила листок к нижней стороне корпуса ноутбука, зашла в Интернет и открыла страничку форума.

Она погрузилась в обсуждения, состоявшиеся с тех пор, как она заходила сюда в последний раз.

Мара улыбнулась фразе Детройта, той, в которой он называет ее сестрой, и улыбка стала шире, когда женщина увидела, как много людей поддержали его в трудную минуту.

Она не была религиозной, но закрыла глаза и послала свое желание в космос: пусть с ее другом все будет в порядке после того, как мальчик вернется к матери.

Слава богу, у него скоро родится собственный ребенок.

К той просьбе она добавила еще мольбу: пусть кто-то из персонала доктора Тири позвонит ей завтра, посмеется над тем случаем в магазине и скажет, что это совсем ничего не значит.

Ее желания были на пути в космос, а она тем временем открыла веб-сайт исследований болезни Гентингтона, который нашла четыре года назад, и подвинула блокнот и ручку для записей. В первые несколько месяцев после прояснения ее диагноза она читала сайт каждый день, трепетала, узнавая о различных исследовательских группах, существующих во всем мире, обеспечивающих «значительный прогресс» или получающих «существенно новое финансирование», чтобы поддержать поиски, выяснить причину и найти лечение.

Несколько раз она заставала и Тома, сидевшего на том же сайте, хотя он никогда этого не признавал, говорил, что ищет информацию для пациента, и никогда толком не объяснял, почему он мгновенно закрывал ноутбук, прежде чем она могла заметить, что на нем.

Так и не поймав его на горячем, она сдалась. И «значительный прогресс», и «новые возможности» так и не привели ни к чему конструктивному, через некоторое время бесконечное сидение на сайте казалось бессмысленной тратой времени. Она уже очень давно не читала новостей.

Но сейчас, поддерживаемая мыслью о возможных утренних хороших новостях от доктора Тири, она включила диктофон, чтобы записать мысли, которые могут появиться в связи с празднованием ее дня рождения, а утром рассказать о них Тому.