Юрий Никитин - Как стать писателем… в наше время

• Название: Как стать писателем… в наше время
• Автор: Юрий Никитин
• Жанр: Публицистика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-77395-4

Идея, что писатель должен зарабатывать исключительно своим творчеством, долгое время не приживалась среди пишущих. Слишком сильна инерция советского времени, когда писатели жили не столько на гонорары, сколько на оплату своих выступлений перед рабочими, студентами и школьниками. Однако те времена канули безвозвратно в прошлое, и теперь писатель может заработать исключительно собственным потом и кровью.

Перед вами книга топового автора, который охотно делится секретом своего успеха, подробно рассказывая, как в наши нелегкие времена писать увлекательно, быстро, качественно и получать за свой труд высокие гонорары!

---

Сейчас, к счастью, ситуация коренным образом поменялась. Вы помните, какие в 90-х были крики о том, что Никитин – халтурщик, пишет аж по две книги в год, это немыслимо, ни один человек не может писать с такой скоростью, это негры пашут…

Но вот выросло новое поколение авторов, которые выдают и по десять романов в год. И крики как ножом отрезало. Одного Никитина еще можно было бы склонять, благо дорогие и радостно подгавкивающие читатели всегда готовы бросить грязью, так вроде бы сами становятся чище рядом с испачканным, только укажи цель, но когда таких авторов уже не один и даже не два…

Вот хочу сказать, что правильно написанная вещь хорошо и оплачивается, и сам чувствую себя неловко, словно говорю какую-то скабрезность, а сам то ли стою с расстегнутой ширинкой, то ли рукав в говне.

Мы воспринимаем нормально, когда во всех американских фильмах и сериалах, которые так любим смотреть, хотя еще не все в этом признаются, любой автор в первую очередь интересуется, какие в том издательстве гонорары, а если его рукопись берут, отчаянно торгуется за размер оплаты. Мы видим в десятках фильмов, как автор берет аванс под будущую рукопись… как и в наших, кстати, но если я вот скажу здесь о том, что писать нужно хорошо, за хорошо написанное больше платят, меня сразу забросают кто камнями, кто говном.

Мы же духовные, мы не должны о деньгах! И хотя никто не знает, что это за духовность такая, но все равно о деньгах ни слова, дурной тон, а вот о духовности можно токовать до бесконечности, красуясь и чувствуя свою неимоверную значительность и полное превосходство над прогнившим Западом.

Наверное, пока не вымрет старое поколение и половина идиотов, постящих на форумах чудовищные с их точки зрения обвинения: «Да он же на этом зарабатывать хочет!», «Да он же из-за денег пишет!», дело с места не сдвинется, но потом… да, наконец-то эта нелепая аберрация нашей якобы исключительной духовности сгинет окончательно. И у нас поймут наконец, что нужно все-таки работать, а не духовничать в нищете и грязи, как васьки блаженные.

Читаю вот роман, уже изданный на бумаге, нового автора, понимаю, что ему, как говорят в народе, «не пробиться». Нет, в издание уже пробился, но это важно было только в годы советской власти, где было главным опубликоваться, а уж в магазине продадут все, сейчас же важно пробиться к читателю.

Но вот нигде ничем меня не затронуло. Абсолютно ровное и равнодушное описание событий, место, ровные диалоги.

Перевожу взгляд на экран, где открыта страница романа, который пишу с перерывами на кофе. Последняя строка, на которой подумал, что пора сходить на кухню и что-нить ухватить: «Середину комнаты нагло и уверенно захватило огромное ложе…»

Не шедевр, но все же литературный прием, о котором не подозревает абсолютное большинство начинающих. А если знают, почему не пользуются?

Прием заключается в том, что неживой природе и вообще предметам приписывается нечто человеческое. Тем самым тексту придается больше эмоциональности, читатель начинает сопереживать в большей мере.

Другие примеры:

Волны злобно обрушиваются на берег…

Ласковый ветерок нежно погладил незримыми пальцами…

Конь мой перешел в галоп, и дом радостно устремился навстречу…

Человек, который отыскал у автора… хорошо-хорошо, у Никитина, он же самый отвратительный и наглый… какую-то неточность с метафорой, сравнением и что-то еще, тут же поднимает на всех форумах крик о том, что автор неграмотен, и что дурак, и не умеет пользоваться словом и прочее-прочее, при этом подпрыгивает и указывает пальцем на себя, дескать, раз я это заметил, то я дико грамотен, не дурак и словом пользоваться ах как умею! Это старое правило: порицая других, косвенно хвалишь себя.

Ну а им возражают, якобы защищая автора: ну че ты хошь, пипл же хавает, вот он и строчит, хотя мог бы, он же был в Литинституте лучшим, его в пример ставили, так что может, но на деньгах свихнулся, просто зарабатывает, на читателей ему плевать с высокого дерева.

Других объяснений у простого человечка нет, он бы так же делал, чего от других ждать, они все хуже, это понятно…

Как же обстоит дело на самом деле? Да, в Литинституте я старательнее всех выпиливал и оттачивал каждую фразу, потому что нам вбивали в головы, дескать, работа над словом – самое важное для писателя. И мои вещицы постоянно зачитывали на семинарах прозы как образцы.

И некоторое время, покинув стены этого прекрасного заведения, я писал так, но все же рос, в отличие от большинства своих однокашников – где они теперь? – продолжал совершенствоваться, «перешел на настоящее время», как этот стиль называют оппоненты и соратники, оттачивал уже не язык, он есть, а действительно главное для литературы: образы, сюжет, новые темы, идеи, характеры…

И вот, заметив царапину на броне созданного мной сверхмощного танка, такой вот эстет, выучивший только первое правило, что язык должен быть безукоризненным… а у кого он безукоризнен? У Бунина, Толстого, Достоевского?… с ликующим криком носится вокруг танка, указывая на царапину и крича о том, что все, хана, конец, он ничего не умеет!..

Блин, он заметил царапину на лобовой броне танка, а самого танка не видит.

Но все-таки остается вполне резонный вопрос: если автор в самом деле владеет языком, как он нагло утверждает, то почему не вылизать текст до совершенства? И тогда бы не было никаких придирок! Просто не к чему было бы придраться. Ведь есть же авторы, у которых язык такой, что просто… ну не придраться, в общем.

Здесь вопрос лежит уже не в плоскости литературы, а жизни, что ли. Вылизывать текст можно до совершенства, оно недостижимо. В идеале пришлось бы писать всю жизнь одну книгу. Потому каждый из писателей находит свой темп и свой уровень пропускаемости ошибок. Лев Толстой гений, какими бы корявыми фразами ни писал. Люди с одной извилиной не понимают, что литература – это не язык, а образы, поднятые темы, новые идеи, характеры.

Потому каждый автор всегда сдает издательству рукопись недовычищенной. Всегда! Просто у одних вычищено настолько, что средний читатель полагает, будто огрехов вовсе нет, а другой оставляет их столько, что и средненький заметит и поднимет ликующий крик.

Но у первого одна книга в год, у второго – семь, а то и десять. И, как ни странно и обидно для ревнителей вычищенного языка, у первого крохотные тиражи и крохотный круг читателей, а у второго – тиражи массовые, читателей тоже массы…

Какой напрашивается вывод?… Знаю-знаю: у нас страна придурков, дороги отвратительные, правительство ворует, а народ уже спился. Только вы в белом, естественно.

Но человеку, который намерен стать писателем, заниматься любимым делом, но при этом еще и кормить семью, нужно подумать над советами… вернее, предостережениями старого профессионала, советы же вам ни к чему, все уже знаете и умеете, а в жизни разочарованы, верно?

Как вы знаете, Пушкин был человеком зажиточным, не говоря уже о Льве Толстом или Лермонтове, можно бы только о духовном и еще раз о духовном, но вот выдержка из любопытного письма Пушкина своему издателю:

«Александр Сергеевич Пушкин – Петру Александровичу Плетнёву, август 1831 года, Царское Село.

„Посылаю тебе с Гоголем сказки моего друга Ив. П. Белкина; отдай их в простую ценсуру, да и приступим к изданию. Предисловие пришлю после. Правила, коими будем руководствоваться при издании, следующие:

1) Как можно более оставлять белых мест, и как можно шире расставлять строки.

2) На странице помещать не более 18-ти строк.

3) Имена печатать полные, напр. Иван Иванович Иванов, а не И. Ив. Ив-ъ. То же и об городах и деревнях.

4) Числа (кроме годов) печатать буквами.

5) В сказке Смотритель назвать гусара Минским, и сим именем заменить везде ***.

6) Смирдину шепнуть мое имя, с тем, чтоб он перешепнул покупателям.

7) С почтеннейшей публики брать по 7-ми рублей, вместо 10-ти – ибо нынче времена тяжёлые, рекрутский набор и карантины.

Думаю, что публика будет беспрекословно платить сей умеренный оброк и не принудит меня употреблять строгие меры.

Главное: будем живы и здоровы… Прощай, мой ангел. P. S. Эпиграфы печатать перед самым началом сказки, а заглавия сказок на особенном листе (ради ширины)“.»

Кому-то может показаться, что это современный стеб, нет уж, можете погуглить, а можете и сами порыться в архивах.

И после этого говорите, что современный автор, не будучи владельцем имения, как у Пушкина, и уймы крепостных, что работали на него, может писать и выставлять свои работы в Сеть бесплатно!

Кстати, пока не забыл: еще один чисто технический прием, которым постоянно пользуюсь и который весьма помогает. Сейчас, когда у всех есть компы, ноуты, планшетники, просто обязательно иметь некую картотеку для создания образов. Ползая, а когда и прыгая по инету, я насобирал огромную коллекцию обоев на все вкусы, затем тщательно рассортировал по папкам: «Женщины», «Мужчины», «Города», «Природа», «Зима», «Лето», «Замки», «Оружие», «Доспехи», «Кони» и пр., пр., пр., вы сами поймете, что вам нужно.