Натали Митчелл - Бегство от любви

• Название: Бегство от любви
• Автор: Натали Митчелл
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-8189-1527-2

Они уже с силой вжимались друг в друга телами, жаждущими слияния. Музыка медленно кружила их, заставляя терять голову. Руки Майкла хаотично шарили по ее телу, горячие ладони то сжимались, то поглаживали. От его прикосновений у Милли уже мутилось в голове и ноги стали совсем ватными. Ей даже показалось, что она еще никогда не желала мужчину с такой силой…

---

— Между нами пока ничего особенного не было, — все так же смущенно призналась Анабель, и Милли с насмешкой подумала, что не совсем понятно, чего стесняется сестра: того, что у нее случился роман, или того, что он зашел не слишком далеко.

— Но что-то же было? — нетерпеливо допытывалась она и, не отдавая себе отчета, погладила свою ногу.

Кожа у Милли была гладкой и мягкой, она представляла, как мужчинам приятно касаться ее. Даже ей самой было приятно. Иногда она могла долго просто гладить себя, наслаждаясь прикосновениями. Конечно, было бы лучше, если б это делал кто-то другой. Но этот другой не всегда оказывался под рукой в нужный момент.

Не дождавшись ответа сестры, не решавшейся поделиться подробностями, Милли заторопила:

— Как вы познакомились? Какой он? Ты влюбилась в него с первого взгляда?

— Влюбилась? Не знаю. Он приятный. Симпатичный. Даже очень. С ним интересно.

— Как ты скучно говоришь об этом! — возмутилась Милли. — Ты должна кричать, что с ума по нему сходишь! Что мир утрачивает все краски, когда его нет рядом!

Анабель усмехнулась:

— Боже! Надо бы тебе поменьше читать романов. Где ты видела такую любовь?

— Не видела, — угасла младшая из сестер. — Но ведь она только такой и должна быть. Иначе это вообще не любовь.

— Не знаю. Я не уверена, что люблю его. И уж конечно, не схожу по нему с ума. Как я буду работать, если сойду с ума?

— Разве можно в такое время думать о какой-то работе? — Милли вскочила и принялась расхаживать по комнате, которая не менялась годами — старшая сестра была консервативна. — Да ты же должна упиваться каждым мигом, проведенным вместе с Майклом! А расставшись на время, переживать это заново, уже в мыслях.

— А кто будет кормить меня? Тоже родители? Но я слишком взрослая для этого.

Милли в отчаянии взмахнула кулаками и, схватив маленькую диванную подушку, запустила ею в сестру:

— Ты неисправима! Да если бы мне только довелось влюбиться…

— Лучше не надо, — торопливо проговорила сестра, водрузив подушку в угол дивана. — Надеюсь, ты еще не забыла, что с тобой творилось, когда у тебя появился Алан?

Будто споткнувшись, Милли замерла посреди комнаты. Алан… Эпоха Алана. Время, из которого было вычеркнуто все, кроме Алана. Тогда Милли было семнадцать и ей казалось, что эта любовь — на всю жизнь. Она думала только об Алане, постоянно мысленно с Аланом, и что бы ни делала — было в его честь. В те месяцы она забывала не только приготовиться к школе, хотя это был выпускной класс и следовало бы постараться, Милли даже о еде не вспоминала до тех пор, пока Анабель не засовывала ей ложку прямо в рот.

Как получилось, что однажды она проснулась и почувствовала, что его имя больше не отзывается в ней ни болью, ни радостью? В то утро за окном тоже, как сегодня, сияло солнце. Сквозь приоткрытые рамы пробивались захлебывающиеся радостью птичьи голоса. И было так хорошо просто валяться в постели и предвкушать удивительные события грядущего дня. И не хотелось никакого Алана. Может, кого-то… Но только не его. Слишком уж он подавлял Милли своей огромностью. Он заполнил всю ее — от макушки до пяток. И жить с этим ощущением оказалось утомительно. Не говоря о том, что достаточно больно.

Милли опасалась, что с наступлением вечера все ее болезненные чувства к Алану опять вернутся. Но оказалось, они покинули ее навсегда. Милли просто не захотела его больше видеть.

— Не надо об Алане, — попросила она сестру. — Его больше нет. Я совсем забыла о нем, зачем надо было напоминать?

Анабель повернулась к ней и обхватила мягкими, похожими на материнские руками:

— Прости, детка, прости! Я не думала, что тебе все еще больно.

— Вот еще! Вовсе мне не больно, — Милли высвободилась и встала. Пританцовывая, прошлась по комнате, покружилась перед зеркалом, широко улыбнулась ему. — Просто я не хочу о нем думать. Не хочу, не хочу! — пропела она. — Только время тратить — вспоминать его. Зачем? Алан был всего лишь смазливым мальчиком.

— Он был красивым мальчиком. И стал красивым мужчиной.

Милли резко обернулась:

— Ты что, видела его?

— Грейстаун — маленький город.

— И вы разговаривали? За моей спиной?

Анабель пожала плечами:

— Не могла же я пробежать мимо.

— О, конечно! — завопила Милли. — Хорошие манеры дороже сестры!

— Но, детка! Разве я предала тебя тем, что поздоровалась и чуть-чуть поговорила с ним?

— Представляю себе это «чуть-чуть». Вы наверняка точили лясы с полчаса. И что он тебе сообщил интересного?

Усмехнувшись, Анабель сказала:

— Он развивает отцовский бизнес. Сеть химчисток, кажется.

— Когда-то мы с ним смеялись над его отцом, который возится с мертвыми животными и терпеть не может живых, — пробормотала Милли.

— Все мы меняемся со временем. Теперь Алану уже не кажется это смешным.

— Значит, он сам теперь смешон!

— Не сказала бы. Выглядит весьма импозантно. Такой эффектный блондин. Абсолютно голливудский тип.

Милли презрительно фыркнула, хотя многие из кинозвезд являлись ей в весьма рискованных снах. Анабель, как бы между прочим, добавила:

— Ездит на «вольво».

— Бережет себя! Эта машина считается одной из самых безопасных.

— По нему не скажешь, что ему не жаль расстаться с жизнью.

— Ну и пусть себе живет! — резко оборвала Милли. — Черт с ним вообще. Мы ведь говорили о Майкле. Как его? Майкл…

— Кэрринг. Он из Кентукки.

— Да что ты? Никого не знала оттуда. У тебя нет его фотографии? Жаль. Могла бы щелкнуть его, чтобы удовлетворить мое любопытство.

Анабель улыбнулась:

— Незачем. Сегодня ты сама его увидишь. Я пригласила его к нам на ужин.

— Сегодня? — подскочила Милли. — И ты до сих пор молчала?!

— А что? Я уже продумала меню. Будет рагу с грибным соусом и твой любимый салат.

Милли облизнулась:

— О, это я люблю!

— Завидую тебе, — вздохнула сестра. — Ты можешь есть, сколько душе угодно.

— Не душе, а желудку, — пробормотала Милли, опять засмотревшись в зеркало.

Теперь, когда солнце поднялось выше и не подсвечивало сзади, в ее профиле проступило что-то темное. Она всмотрелась в свое отражение внимательнее: «Что же я собой представляю?» Анабель между тем продолжала жаловаться:

— А я чуть только съем лишний кусочек, сразу весы зашкаливает.

— Ты бы не вставала на них по десять раз на дню, — посоветовала Милли, которая даже не знала, где они хранятся.

— А как же мне следить за своим весом?

— Да брось ты за ним следить! У тебя же настроение после это портится.

Анабель вздохнула:

— Отец называет меня «булочкой».

— Это он любя.

— Я думаю, и Майклу мои формы не очень нравятся.

— Ну и дурак он, значит! — обиделась Милли за сестру.

— Правда, мне его фигура тоже не особенно нравится, — призналась Анабель.

Милли оторвалась от зеркала:

— Вот как?

— Да. Знаешь, он слишком суховат. Мне нравятся мужчины покрупнее.

— Почему же ты… Зачем ты тогда пригласила его домой?

Сестра пожала плечами:

— Сама не знаю. Он спросил: «А почему бы тебе не пригласить меня на ужин?»

— Мог бы и сам пригласить.

— Он сказал, что ему очень хочется посмотреть наш дом. — Она усмехнулась. — И познакомиться с моей младшей сестрой. Хотя я говорила, что ты нисколько на меня не похожа.

«Что еще за новости? — подумала Милли с тревогой. — Зачем это ему понадобилось со мной знакомиться?»

* * *

Она не могла понять, почему так волнуется, одеваясь к ужину. Конечно, знакомство с бойфрендом сестры — событие незаурядное, особенно учитывая патологическую необщительность Анабель, и все же… Милли придирчиво пересмотрела свой небогатый гардероб. Нужно было выглядеть так, чтобы создавать только фон для Анабель и ни одним мазком не выделиться. Она выбрала простое светлое платье, прямое, до щиколоток, чтобы по возможности скрыть соблазнительную красоту своих ног. И надела туфли на каблуке: если окажется выше этого Майкла — даже хорошо. Анабель ниже сестры на полголовы, наверняка с ней он чувствует себя гигантом. Мужчины это любят.

Губы Милли дернулись в усмешке: откуда ей знать, что любят мужчины? У нее их и не было толком — так мимолетные романы. Даже не романы, а соприкосновения. Утром разбегались без сожаления, редко встречались вторично. Ей самой не хотелось этого.

Утешало то, что Анабель в этом была нисколько не опытнее, и это скрадывало их разницу в возрасте. А сегодня старшая сестра и вовсе выглядела растерянной школьницей, которая внезапно забыла, как разложить приборы. Милли взяла сервировку стола на себя, и вот тут-то и поймала себя на том, что почему-то волнуется едва ли меньше сестры.

«Я боюсь, что он не понравится мне, и я не сумею скрыть это от Анабель, — объяснила она себе. — Для нее это будет ударом. Еще каким. Мы с ней слишком привыкли прислушиваться друг к другу. Может, это не так уж и правильно. Господи, хоть бы этот Майкл Кэрринг оказался хорошим парнем! Имя у него, конечно, заурядное, но это еще ничего не значит…»