Сергей Лукьяненко - Шестой Дозор

• Название: Шестой Дозор
• Автор: Сергей Лукьяненко
• Жанр: Городская фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-087844-4

Это последняя история о Светлом маге Антоне Городецком.

---

Наверное, среди массы фантазий, шуток и розыгрышей, которые он доверчиво записывал и пересказывал, были и здравые зерна. Только как их найти?

Пожалуй, единственное, что касалось возможности оживления вампиров, – это история о Вечном вампире, очень вольно переработанная с истории Вечного жида. Вечный вампир, правда, обидел не Христа, а Мерлина – но с похожими последствиями. Отныне он должен был бродить вечно, но не мог выпить крови – она жгла его огнем, поэтому, терпя немыслимые муки, питался в основном вином (что было крайне странно и непоследовательно, учитывая непереносимость вампирами алкоголя).

Впрочем, я вдруг подумал, что все известные мне рецепты предлагали обливать вампиров крепкими спиртными напитками. Может быть, вино они способны пить? Да ну, бред какой-то!

Было еще упоминание о том, что самые доблестные (ох и слово подобрал венгр!) и отважные вампиры могут быть оживлены Богом Света и Тьмы после упокоения. Но тут даже Орош не особо фантазировал.

Проглядев последние документы, я узнал, как Орош закончил свою жизнь. Нет, его не выпил вампир, и его не застрелили советские солдаты, чего я смутно боялся, увидев дату смерти. Плевать ему было на политику, а вампиры его не трогали. Орош простыл, гуляя в осеннем парке, заболел менингитом, к целителю сразу не обратился, а человеческий врач не справился. Нелепая смерть!

Я сложил все документы в коробку и пошел на кухню. Заварил чай. Тут как раз и вернулась Светлана – с двумя пластиковыми пакетами исполинского размера.

– Ну, могла бы предупредить, – упрекнул я ее. – Съездили бы в магазин вместе.

– Увлеклась, – сказала Светлана. – Не собиралась так нагружаться. Проводила Надьку, а потом думаю – загляну в «Ашан»…

– Что-то ты долго. – Я глянул на часы, разгружая набитую овощами сумку. – Четыре часа салат выбирала?

– Я вначале покрутилась вокруг школы, – призналась Светлана без стеснения. – Ты, конечно, зря паникуешь. Но я все-таки посмотрела, как там и что…

– И?.. – Я закончил с первой сумкой и взялся за вторую.

– Охраняют, – усмехнулась Светлана. – Один наш, двое из Дневного Дозора, один Серый, из Инквизиции.

– Серый? – удивился я.

– По происхождению он Светлый, – сказала Светлана. – Но у них у всех такой оттенок… общий…

Я хмыкнул. Я таких деталей в ауре Инквизиторов не замечал. Хотя и чувствовал какую-то общность у них всех…

А потом мои мысли стремительно понеслись в другом направлении.

– Один Светлый, двое Темных и Инквизитор? – переспросил я.

– Да. – Светлана сразу напряглась, почувствовав мой тон.

– Не может быть. Паритет нарушен. Либо двое наших, либо один Темный.

– Они могли засчитать Инквизитора… как Светлого… – растерянно сказала Светлана. Она сама себя сейчас уговаривала, ей ведь надо было и самой сразу понять, что такой расклад невозможен. Но Светлый-Инквизитор сбил ее с толку. Она приплюсовала его «на нашу» сторону и успокоилась.

– Про Инквизитора никто не знал, – сказал я, захлопывая холодильник и глядя Светлане в глаза. – Его только Надя чувствовала. Я – нет. И Дозоры про него не знали. Надя говорила про одного Светлого и одного Темного…

Через секунду мы уже были в подъезде и бежали вниз по лестнице. Пожалуй, можно было не спешить – если ничего не произошло за четыре часа, то уже ничего скорее всего не случится. Но мы бежали. Провешивать портал было бы дольше, даже в машину садиться и ехать – дольше. В Сумраке школа изолирована, и на открытие прохода тоже уйдет немало времени. Бежать через дворы – две минуты.

И мы бежали, зная, что либо можно не спешить вообще, либо мы уже давно опоздали.

Бегущий человек в современном городе – нечастый гость. Плестись вдоль витрин – часто. Идти быстрым шагом – всегда. А вот бежать… Для этого есть две ситуации: короткий спринт к остановке в надежде поймать уходящий автобус и ежедневный спурт сторонника здорового образа жизни – где-нибудь в парке или рядом с ним, заткнув уши затычками плеера и натянув спортивную форму.

Человек, который бежит не к остановке и не в спортивной форме, вызывает невольное подозрение. От кого он убегает? За кем гонится? Быть может, это вор-домушник, которого спугнула сигнализация? Или насильник, напавший на женщину в лифте? Гражданам ужасно хочется присоединиться к погоне, поучаствовать в самом древнем человеческом развлечении!

Но нет криков «Держи вора!» или «Хватай злодея!». Бегут мужчина и женщина, одеты неспортивно, но вид такой, будто рады будут кому-то засветить в глаз.

И эгоизм городской жизни побеждает. Граждане отводят глаза – бегут и бегут, значит, так и надо. Только морозостойкие бабушки, гуляющие с внуками или коченеющие на скамейках, украдкой тянутся за подаренными внуками телефонами – чтобы запечатлеть бегущих на мутный фотоснимок. А вдруг придут полицаи, начнут спрашивать, кто свидетель? А тут уже и фоточка есть! Пока в России есть бабушки – ни один вор не может чувствовать себя спокойно.

На нас смотрели с живейшим интересом. Кто-то из числа то ли самых любопытных, то ли отзывчивых окликнул: «Что стряслось?» Мы не ответили, нас не задерживали. Мы пронеслись через три двора и выбежали к ограде школы.

Ну да, три. Надя была права, а я – нет. Но это были большие дворы, особенно третий, так что я имел полное право сказать «до школы четыре двора».

Возле ограды мы не сговариваясь остановились. Переглянулись.

– Вроде все тихо, – сказал я. Посмотрел сквозь Сумрак – в здании школы желтели и зеленели туманные пятна аур. Школьники, ничем не напуганные, не раненые. На первом слое Сумрака, как положено, школа густо заросла синим мхом, растением-паразитом, единственным представителем флоры и фауны сумеречного мира.

Светлана тоже расслабилась. Мы улыбаясь смотрели друг на друга. А потом вновь повернулись к школе.

– Слишком тихо, – сказала Светлана.

Школа – это ведь не только первоклассницы с белыми бантами, чтение стишков на линейке и лес рук от рвущихся отвечать детишек.

Это еще двойки, это обидные прозвища, это нагоняй от директора и запись в дневнике красными чернилами, это несчастная любовь и зуботычина от хулигана, это проигрыш в волейбол и украденный смартфон.

Это очень, очень, очень много эмоций! Это кипящий котел, из которого плещет Сила. Потому школы и обрастают синим мхом, он жрет человеческие эмоции. И не бывает у детей в школе таких вот одинаково умиротворенных аур.

– Пошли, – сказала Светлана. Как-то странно повела левой рукой – и я заметил, как в воздухе засверкали крошечные быстрые искорки, образуя невидимый бесплотный овал. Какая-то локальная защита, что-то вроде Щита Мага, но активированного заранее, в «ждущем режиме». Мелькнула мимолетная мысль, что надо будет выяснить, как она это делает.

– Гесер… – позвал я, двигаясь вслед за Светланой. Мы даже не обсуждали, надо ли вызывать подмогу и кто будет это делать. – Гесер…

Я добавил в голос чуть больше Силы.

«Антон?»

– ЧП в школе у Нади.

«Код?» – В критической ситуации шеф не тратит времени зря.

Я хотел ответить «шесть», что означает «критическая ситуация в месте большого скопления людей, возможны жертвы», но тут Светлана остановилась и взяла меня за руку.

– Два, – сказал я. – Два – Серый.

Двойка – это критическая ситуация в месте большого скопления людей с доказанными жертвами. Серый – погибший принадлежал к Инквизиции.

Он лежал между огороженной металлической сеткой спортивной площадкой и главным входом в школьное здание. Судя по позе – он бежал к школе… Совсем молодой на вид парень с угасающей аурой Светлого Иного (и в этот раз я действительно уловил тот оттенок, который Света называла пыльным – будто общий светлый тон был припорошен темными крапинками). Уровень, конечно, уже был смазан, но не меньше третьего, ближе ко второму.

А еще парень был окончательно и бесповоротно мертв. Причем убили его так странно, что мне не приходилось о таком даже слышать.

Левая половина тела у Инквизитора была обуглена. Одежда частично сгорела, частично превратилась в ломкие черные хлопья. Ветер милосердно дул с нашей стороны, но даже сквозь него пробивался тошнотворный запах жареного мяса.

Правая половина тела у Инквизитора была заморожена. Точнее, проморожена – когда он упал, у него откололась рука в локте. Лед еще покрывал тело тонкой коркой, только на отколовшейся руке растаял, и она лежала в красной луже.

Я моргнул и послал Гесеру мысленный образ убитого Инквизитора. Шеф выругался. Очень грязно и витиевато. Нет, я не сомневался, что он знает русский досконально. Но это было очень затейливо. Но все-таки недостаточно по сравнению с тем, что мы видели.

«Ждите, – приказал Гесер. – На рожон не лезть. В здание не входить!»

Полагаю, он даже не надеялся, что мы его послушаем, но все-таки сказал то, что считал нужным.

– Гесер, какого уровня он был? – спросил я, отводя взгляд от мертвого тела.