Роберт Стивенсон - Клуб самоубийц. Черная стрела (сборник)

• Название: Клуб самоубийц. Черная стрела (сборник)
• Автор: Роберт Стивенсон
• Жанр: Проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9910-1998-9

«Клуб самоубийц» Увлекательное, ироничное повествование с детективным сюжетом о борьбе принца Флоризеля и его друзей против загадочного «Клуба самоубийц». «Черная стрела» На фоне жестокой средневековой войны династий Ланкастеров и Йорков, известной из истории Англии, как Война Роз, развивается история любви и захватывающие приключения молодого стрелка по прозвищу Черная Стрела. Немало придется пережить героям, чтобы не только вернуть себе доброе имя и родовое имение, но и заслужить любовь прекрасной Джоанны Сэнди.

---

Разговоры членов клуба не были любезной светской болтовней. Одни похвалялись своими позорными поступками, последствия которых заставили их искать убежище в смерти, другие слушали, не выражая неодобрения. Собравшиеся здесь словно чувствовали себя выше законов морали, и каждый, перешагнувший порог клуба, как будто уже обладал неприкосновенностью, которую дает могила. Они пили за упокой друг друга или поминали великие самоубийства прошлого. Они сравнивали и обсуждали различные взгляды на смерть – кто-то утверждал, что их ждет не более чем вечный мрак и абсолютная пустота; другие были полны надежды, что уже этой ночью вознесутся к звездам, где их встретят великие мертвые.

– За вечную память барона Тренка! Образцового самоубийцы! – воскликнул один. – Который покинул ничтожно малую камеру бытия и переместился в другую, еще меньшую, чтобы восстать свободным.

– А я бы хотел, – молвил другой, – просто завязать себе глаза и заткнуть уши ватой. Да только во всем мире не насобирать столько ваты.

Третий же предполагал, что в будущем воплощении ему откроются вселенские тайны, а четвертый заявлял, что никогда не вступил бы в Клуб самоубийц, если бы не уверовал в теорию господина Дарвина.

– Для меня невыносимо осознавать, – признался этот удивительный самоубийца, – что я происхожу от обезьяны.

В общем, принц был разочарован как самими членами клуба, так и их разговорами.

«По-моему, все это совершенно не стоит такого волнения, – думал он. – Если уж решил наложить на себя руки – веди себя как джентльмен. Возня и громкие слова при этом совершенно неуместны».

Полковника Джеральдина тем временем снедали самые недобрые предчувствия. Клуб и его правила по-прежнему оставались для него загадкой, и он осматривал комнату в поисках того, кто мог бы успокоить его растревоженный разум. Наконец, взор его остановился на паралитике в сильных очках. Видя его абсолютное спокойствие, Джеральдин попросил председателя, который, занимаясь делами, то исчезал куда-то, то снова появлялся с озабоченным видом, представить его джентльмену на диване.

Функционер объяснил ему, что в стенах клуба любые формальности излишни, но все же представил мистера Хаммерсмита мистеру Мальтусу.

С любопытством посмотрев на полковника, мистер Мальтус предложил ему сесть справа от себя.

– Так вы новичок, – сказал он, – и хотите во всем разобраться? Вы обратились по адресу. Я состою в этом очаровательном клубе уже два года.

Наконец-то полковник смог вздохнуть спокойно. Если мистер Мальтус посещает это заведение два года, принцу вряд ли что-то грозит в первый же вечер. Тем не менее полковник был порядком удивлен и стал подозревать, что его могли сделать жертвой розыгрыша.

– Как?! – вскричал он. – Два года? Но я думал, что… Впрочем, я вижу, надо мной просто подшутили.

– Ничего подобного, – преспокойно ответил мистер Мальтус. – Просто я – особый случай. Видите ли, дело в том, что я, собственно говоря, даже не самоубийца, а в некотором смысле почетный член. Я редко наведываюсь в клуб чаще двух раз в два месяца. Моя болезненность и доброе сердце председателя дали мне возможность пользоваться этой небольшой привилегией, за что я, правду сказать, доплачиваю определенную сумму. Вообще-то, в этом нет никакого смысла, потому что я невероятно везуч.

– Боюсь, – сказал полковник, – что мне придется просить вас объяснить все подробнее. Вспомните, я же почти не знаю правил клуба.

– Обычный член клуба, который, как и вы, ищет смерти, – отвечал паралитик, – обязан каждый вечер возвращаться сюда, пока ему не улыбнется удача. Если он совсем на мели, он даже может поселиться здесь. Тут, насколько мне известно, достаточно чисто и совсем недорого, хотя, конечно же, не хоромы. Ну так чего еще ожидать при столь ничтожных, если так можно выразиться, взносах! Хотя лично я считаю, что находиться в обществе председателя – это само по себе изысканное удовольствие.

– В самом деле? – воскликнул Джеральдин. – Надо сказать, у меня не сложилось такого впечатления.

– Ах, вы просто не знаете, какой он человек, – сказал мистер Мальтус. – Весельчак. А какой рассказчик! Как тонко умеет подшутить! Он знает жизнь вдоль и поперек, и, между нами, другого такого испорченного мерзавца не сыскать во всем христианском мире.

– И он, как и вы, – спросил полковник, – постоянная величина, если мне будет позволено так выразиться?

– Он – постоянная величина совсем в другом смысле, – ответил мистер Мальтус. – Я всего лишь жду своего часа, но рано или поздно настанет и мой черед. Он же никогда не играет. Председатель лишь сдает карты и все устраивает. Этот человек, мой дорогой мистер Хаммерсмит, воплощение находчивости. Он – настоящий мастер, я бы даже сказал, художник! Вот уже три года он занимается в Лондоне своим весьма полезным делом, а никому даже в голову не пришло что-то подозревать. Я считаю его настоящим гением. Вы наверняка помните тот нашумевший случай полгода назад, когда один господин случайно отравился в аптеке? И это было одним из самых незамысловатых, наименее эффектных его решений. Но как просто и в то же время безопасно!

– Вы меня поражаете, – опешил полковник. – Неужели тот несчастный был одной из… – Он чуть не сказал «жертв», но вовремя спохватился и вместо этого произнес: – …одним из членов клуба?

В ту же секунду ему вдруг подумалось, что сам мистер Мальтус не производит впечатления человека, жаждущего смерти, и он торопливо прибавил:

– Но я по-прежнему в потемках. Вы упомянули о картах, какое это имеет отношение к клубу? К тому же, простите, но вы мне кажетесь скорее жизнелюбом, чем самоубийцей, и я никак не могу понять, зачем же вы вообще сюда приходите?

– Это вы правильно сказали: «в потемках»! – ответил мистер Мальтус, чуть более оживленно, чем прежде. – Дорогой мой сэр, этот клуб – храм упоения. Если бы мое подорванное здоровье позволяло мне предаваться наслаждению чаще, можете не сомневаться, я бывал бы здесь гораздо чаще. Только чувство долга, выработанное постоянной борьбой за здоровье и строгим соблюдением режима, удерживает меня от того, чтобы целиком посвятить себя этому, если так можно выразиться, последнему из позволенных мне пороков. Я перепробовал их все, сэр, – продолжил он, положив ладонь на руку Джеральдина. – Все, без исключения, и поверьте (я клянусь честью), удовольствие, которое они приносят, значительно и совершенно безосновательно преувеличено. Потом, люди играют с любовью. А я отрицаю, что любовь – это сильное чувство. Страх – вот где настоящая страсть. О страхе нужно говорить, если хочешь попробовать на вкус наивысшие удовольствия, которые может дать жизнь. Завидуйте мне, завидуйте мне, сэр, – прибавил он, усмехнувшись, – ибо я – трус!

Джеральдин с большим трудом заставил себя никак не проявить отвращения, которое вызвал в нем этот жалкий калека. Собравшись, он продолжил разговор.

– А каким образом, сэр, – спросил он, – вам удается столь искусно продлевать удовольствие? И где здесь элемент неопределенности?

– Сейчас я расскажу вам, каким образом каждый вечер выбирается жертва, – ответил мистер Мальтус. – И не только жертва, но и другой член, который становится орудием в руках клуба и в данном случае жрецом смерти.

– Боже правый! – обомлел полковник. – Они что, убивают друг друга?

– Таким образом решается главное затруднение для самоубийц, – кивнул Мальтус.

– Милостивые Небеса! – воскликнул полковник. – Так значит, сегодня вечером вас могут… меня могут… могут даже самого… Я имел в виду своего друга… Кого-либо из нас могут назначить на роль убийцы тела и бессмертной души человека? Возможно ли подобное в роду людском? Какое чудовищное злодеяние!

Преисполнившись ужаса, он готов был немедленно встать с дивана, но тут полковник заметил нацеленный на него из другого конца комнаты недовольный взгляд принца. Грозные глаза Флоризеля тут же привели его в чувство.

– Хотя, с другой стороны, – добавил он, – почему бы и нет? Vogue la galère![1] Я – в клубе!

Мистер Мальтус с восторгом наблюдал за изумлением и отвращением полковника. Этот человек находил особую приятность в собственной порочности, и видеть душевные терзания другого ему доставляло искреннее тщеславное удовлетворение, поскольку сам он считал себя выше всяких чувств.

– Теперь, когда ваше первое удивление прошло, – сказал он, – вы сможете вкусить тех изысканных наслаждений, которые дарует наше небольшое общество. Вам откроется, как могут воедино слиться упоение карточного стола, возбуждение дуэли и восторг римского амфитеатра. Язычники знали толк в удовольствиях, я искренне восхищаюсь утонченностью их вкусов, но лишь в христианской стране удалось достичь подобного совершенства, этой квинтэссенции, абсолютного пика остроты. Вы поймете, насколько скучными и пресными кажутся все другие развлечения тому, кто хоть раз вкусил этого. Правила игры, – продолжил он, – чрезвычайно просты. Берется полная колода карт… Но похоже, сейчас вы сами все увидите. Не подадите мне руку? Я, видите ли, парализован.