Ник Гоуинг - Петля

• Название: Петля
• Автор: Ник Гоуинг
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 1994
• ISBN: 5-7001-0143-2

Советский Союз распался. Коммунизм мертв. Старую советскую систему страха и террора сменила анархия. В нынешней России мафия борется за власть и влияние, как некогда в Нью-Йорке, Чикаго, Италии. Процветает рэкет. Аппарат тоталитарного государства вышел из-под контроля. Новое КГБ пытается использовать опыт полковника Полякова в борьбе против гангстеров. Гангстеры, в свою очередь, стремятся использовать его в преступных целях.

Ведя борьбу в ситуации, немыслимой еще несколько лет назад, Поляков начинает понимать, что те, кто процветал и правил при коммунистическом режиме, не исчезли, а ушли в подполье и стали мафиози. Теперь они «Петля».

Спасаясь от пуль, бывший полковник КГБ Поляков на ходу выскакивает из поезда, теряет сознание, а придя в себя, обнаруживает, что он в морге. Рядом с ним генерал госбезопасности Марченко, его прежний и нынешний начальник. Теперь у генерала не только роскошный кабинет на Лубянке, но и резиденция… в морге. Здесь у него дела более важные и уж, конечно, поприбыльнее, чем государственные.

Помимо высокопоставленных чиновников КГБ, генералу с некоторых пор верой и правдой служат мафиози и уголовные элементы, готовые выполнить любой преступный приказ своего босса.

Автор романа «Петля» Ник Гоуинг — международный обозреватель 4-го канала Ай-ти-эн и ведущий программы «Мир за неделю».

На нью-йоркском телевизионном фестивале награжден за блестящее освещение войны в Персидском заливе. Широко известны его репортажи о событиях в бывшем Советском Союзе. Первый роман Ника Гоуинга «Колючая проволока» о проникновении спецслужб в польское движение «Солидарность» опубликован в 1988 году.

---

Когда проезжали мимо российского Белого дома, Марченко приказал свернуть в сторону Арбата. Замощенный пешеходный проспект с традиционными домами в русском стиле сравнительно недавно обрел новую — и весьма сомнительную — славу как среди москвичей, так и среди приезжих. Здесь образовалось разгульное уличное торжище художественными произведениями, безделушками, туристскими сувенирами. Протекционистские деньги — так поначалу для благопристойности обозначали то, что вскоре стали называть тоже заграничным словом «рэкет», — собираемые с процветающих здешних бизнесменов, служили постоянным источником пополнения несметных богатств «Братства». Марченко велел шоферу запарковаться позади Министерства иностранных дел на Смоленском бульваре, рядом с Арбатом.

Всем торговцам и лоточникам на Арбате было известно, что существует где-то «Господин Большой». Однако кроме почтительного прозвища-титула о нем решительно ничего не было известно. Зато сам Марченко знал всех своих агентов и сутенеров, знал даже, где они сидят.

Он остановился у аптеки на углу Плотникова переулка и молчаливо наблюдал, как члены его банды осуществляют бизнес на благо «Братства». Здесь работал Валерий, бывший заключенный, сейчас восседавший в киоске по продаже кока-колы. Через день он замещал на Арбате самого Марченко. Он наблюдал за всеми операциями, происходившими у него на виду. Через улицу на стульчике сидел Павел в поеденном молью меховом пальто. Он торговал мороженым и присматривал за торговцами шашлыком. Под фонарем рядом со скрипачом стоял Дмитрий, в его ведении находились карточные шулера, фокусники, уличные музыканты и предсказатели судеб. А дальше Геннадий, наблюдавший за разложенными на лотках видеокассетами, балалайками и всякой мелочью Еще один — Владимир — имел свой процент с каждой проданной торговцами картины, рисунка, воинских знаков различия и наград. И наконец, в конце улицы около женщины, торгующей своими акварелями из неработающей телефонной будки, Марченко увидел Льва, украшенного синяками. Он получал десятую долю с каждой деревянной куклы-матрешки, изображавшей Ельцина или Горбачева.

Генерал знал, что всякий уличный торговец на Арбате зарабатывал в день столько, сколько токарь или водитель грузовика за месяц. Это касалось и мальчишек, прогуливающих школу, и учителей и профессоров, отчаянно нуждавшихся в деньгах. Марченко интересовало лишь, чтобы никто не увиливал от выплаты дани его агентам. По вечерам они были обязаны отсчитывать эти деньги, припрятанные в деревянной кукле, изображавшей Ельцина, или в раскрашенной вазе. Тот, кто не платил, не мог работать. Их били, их квартиры подвергали налетам, их семьи находились в постоянной опасности.

Таким образом действовала мафия Марченко, и Арбат был жемчужиной в ее бандитской короне. А еще в столице имелись и другие барахолки, вроде Измайловской на восточной окраине, центра торговли подержанными автомобилями в Южном порту на Москве-реке и десятков уличных базаров около железнодорожных вокзалов. Работали также казино и незаконные игорные притоны, и уже функционировала сеть торговли наркотиками: этот бизнес процветал. Деньги так и текли. Несмотря на тревогу, связанную с Раджабовым и Зориным, Марченко вернулся в «ЗИЛ», ободренный тем, что увидел на Арбате.

Близился полдень, и генерал решил, что будет разумно, если он покажется в Центре. С другой стороны, были и срочные дела, требовавшие его присутствия в морге. Он взял телефонную трубку в машине и попросил связать с начальником его канцелярии на Лубянке.

— Это Виктор Петрович. У вас есть что-нибудь для меня?

— Ничего, товарищ генерал, — с готовностью отрапортовал майор.

Марченко удивился:

— Никаких личных звонков? Ни телеграмм, ни шифровок? Ни данных разведки?

— Ответ на все ваши вопросы отрицательный, товарищ генерал, — несколько панибратски, на правах доверенного лица, сказал майор.

— Даже телеграмм нет? — Марченко почувствовал себя в какой-то изоляции и даже возмутился, как если бы Зорин мог внезапно исключить его из обычного круга высших чинов Центра.

— Сегодняшним утром, товарищ генерал, полное отсутствие событий. Разве лишь то, что мы тут вскипятили самовар и выпили стакан-другой чаю.

Марченко, не оценив его остроумия, опустил телефонную трубку на место в подлокотнике. Он подумал о морге. Но потом в голову пришла другая мысль.

— К «Бизону», — бросил он шоферу, который почему-то испытал непозволительно явное раздражение, когда Марченко приказал ему направиться к маленькому частному ресторанчику на Садовой, недалеко от Пушкинской площади. Почему, недоумевал шофер, Марченко проводил так много времени в незаметной кирпичной харчевне, пристроившейся в темном боковом переулке, в середине ничем не примечательного района, о котором никто и не знал? И почему Марченко всегда просил его высадить у «Бизона» и тотчас отпускал?

«ЗИЛ» пробился сквозь лабиринт переулков с односторонним движением. Пятнадцать минут спустя шофер помог Марченко внести железный ящик в закусочную, и водителя, как всегда, отправили восвояси.

Внутри «Бизона» управляющий-грузин приветствовал Марченко с полагающимся разве что князю подобострастием. Преданно и настойчиво он помогал генералу освободиться от шапки-ушанки и шубы на волчьем меху.

— Нет времени для всего этого, Эдуард, — сожалеючи сказал Марченко. — Очень занят. Где мои люди?

— В своем обычном месте, — ответил управляющий. — В заднем помещении пьют чай и играют в карты.

— Ты не давал им ни водки, ни коньяка? Ничего такого крепкого из Тбилиси?

Грузин смущенно улыбался своей обычной полуулыбкой.

Марченко была противна мысль о том, сколько его охрана проигрывает или выигрывает в покер и другие азартные игры. Любые крупные деньги в чужих руках представлялись ему как бы своими, отнятыми у него. Марченко не был завистлив. Он был жаден.

— Позови их. Надо погрузить этот ящик в машину, а мне — ехать дальше.

Как и повсюду, Марченко и здесь являлся всемогущим «вождем». Он владел этим маленьким закопченным ресторанчиком и вел себя подобно всесильному феодалу, являя собой нечто среднее между генералом в Центре и подпольным диктатором в морге.

Алекс и Володя появились в форме: тяжелых армейских куртках со множеством карманов. Марченко сказал, что ящик следует погрузить в машину «скорой помощи».

Было уже две минуты первого, и время поджимало. Если данные слежки, доставленные генералу вчера, верны, то Зорин в этот момент должен был находиться в Домодедовском аэропорту в пятидесяти километрах к югу от Москвы. Ему следовало пребывать в помещении для Очень Важных Персон, ожидая посадки в самолет, вылетающий на Ташкент. Взлету надлежит произойти через тридцать пять минут, начнется тот самый момент, когда Зорин просто-таки обязан чувствовать себя в полнейшей безопасности. Тот самый момент, когда Марченко решил сделать свой ход.

Он обернулся к управляющему, который сидел в темном алькове, подсчитывая ресторанные доходы на счетах.

— Скажи охране, пусть прогреют мотор и машину. Я побуду здесь еще минут пять.

Марченко прошел в заднюю комнату, пропитанную дымом сигарет, и достал записную книжку. Он должен сделать телефонный звонок точно в нужный момент. Ошибка в несколько минут в любую сторону — и рухнет элемент внезапности, а значит, и шанс на успех.

Он покрутил диск. Лишь после четвертой попытки произошло соединение, но женский голос на другом конце провода был еле слышен.

— Это аэропорт? Это депутатская комната в Домодедове? — Марченко приходилось кричать в трубку, будто он разговаривал с городом, находящимся от него за тысячи километров, а не с южным пригородом Москвы.

Генералу показалось, что женщина ответила: «да», но из-за аэродромного шума и рева самолетов он не был в этом уверен. Он представил себе жирную даму, одетую в неряшливую голубую форму авиакомпании, в комнате с поломанными стульями, порванными занавесками и разбитыми стеклами, где гуляли сквозняки. На Западе такое помещение не использовали бы даже для отдыха перевозимых животных. В Москве его предлагали большим начальникам, которые все еще требовали для себя особых привилегий.

Виктор Петрович говорил, разжевывая каждое слово, будто беседовал с тупицей:

— У вас там находится важный пассажир, вылетающий в Ташкент по маршруту номер шесть-шесть-один. Его фамилия Зорин. Это заместитель Председателя КГБ…

Он слышал, как служащая положила трубку и что-то говорила рассерженным голосом своему коллеге, они, видимо, проверяли список пассажиров, это было понятно.

— Да, товарищ Зорин летит в Ташкент. Билет уже прокомпостирован, и сейчас пассажир находится в автобусе на пути к самолету. Вы опоздали на десять минут.

Марченко посмотрел на часы. Справился у служащих. И весьма удивился, узнав, что самолет отправляется раньше времени, обозначенного в расписании. Такого еще не бывало, черт возьми эту бардачную страну. Сообщение было дикое, генерал не поверил, сочтя его той же совковой неразберихой.