Грег Бир - Божья кузница (сборник)

• Название: Божья кузница (сборник)
• Автор: Грег Бир
• Издательство: КЛФ Подсолнечник
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2015

Дилогия "Божья кузница" в одном томе.

Содержание:

1. Божья кузница (роман, перевод Л. Рыклиной), стр. 5-396

2. Наковальня звезд (роман, перевод Л. Царук), стр. 397-888

---

— Ты одинок?

— Нет, Мартин. Правда, нет. Да, меня бросил любовник. Но ведь это так тривиально. К тому же, ты очень своевременно включил в команду «Черепахи» пару моих соотечественников. Они менее сдержанны, чем я . Уже есть предложения.

— Но не любовь, — заметил Мартин.

Вильям вновь закрыл глаза и кивнул.

— Да, большого чувства не предвидится. А как у тебя с Терезой?

— Мы до сих пор любим друг друга, — пристально наблюдая за лицом друга, произнес Мартин.

— Должно быть, это такой комфорт.

— Я никогда не переставал любить тебя, Вильям.

— Я не нуждаюсь в комфортных траханьях, — запальчиво воскликнул Вильям.

— Я не это имел в виду. Ты часть меня.

— Не очень-то значительная часть, — подчеркнул Вильям, искоса поглядывая на Мартина. На его губах промелькнула грустная улыбка.

— Очень значительная, — возразил Мартин. — Заниматься с тобой любовью — это прекрасно. Это был особый вид братства: только дающий и ничего не требующий взамен.

— Это можно сравнить с конвульсиями дистационной связи, — предложил свой вариант Вильям. Мартину был очень хорошо знаком этот тон, но он также знал, что это ровным счетом ничего не значило.

— Совсем не похоже.

— Мужчины лучше, чем женщины, знают, что хочет мужчина. Вот величайшее оправдание гомосексуальных связей.

— Вильям, остановись.

— Хорошо, — согласился Вильям, вновь становясь подавленным

— Когда я начинаю о чем-нибудь думать, сразу же перед моими глазами возникаешь ты. Я каждый раз представляю, как бы ты поступил в той или иной ситуации. Я постоянно мысленно разговариваю с тобой, как разговариваю и с Терезой. Вы мне как брат и сестра, нет даже более дороги.

Он действительно не лгал, но это не было и правдой. В последнее время он не так уж и часто вспоминал Вильяма. Но Мартин не хотел, чтобы Вильям узнал об этом. Он даже самому себе не мог в этом признаться. Ему хотелось смягчить травму, нанесенную Вильяму — тем более, что он, Мартин, до сих пор испытывал к другу огромную привязанность. Что это было? Какой вид любви?

— Ты говоришь, что думаешь обо мне, но живешь-то ты с Терезой.

Оба молча уставились на Небучадназар — планету, реального имени которой они не знали. Если у нее вообще было имя.

— Может быть, и они любили? — тихо сказал Вильям.

— Да будь они прокляты с их любовью! — воскликнул Мартин. Они уничтожили птиц в небе и рыб в море. Они украли наше детство. Они убили мою собаку. — Наконец-то у нас появилась возможность полностью освободиться и зажить собственной жизнью. Мы превратимся в тени, если придется заниматься этим вечность.

— Аминь, — произнес Вильям. — Скажи, ты хочешь увидеть Терезу в том платье?

— Да, очень.

— И мне тоже бы хотелось. Я и сам не прочь одеть что-нибудь особенное.

— Думаю, мы все наденем.

— Но первая…

Мартин заметил, что губы Вильяма раскрываются, но он не произносит ни слова — как в немом кино. Что это? Уход от опасной темы? Снисходительность?

А может быть, уход от опасной темы и был снисходительностью?

Нет места ни вздохам, ни утешениям, ни упрекам, ни словам прощения. Лес полон волков.

И ни доброта Бога, ни Правосудие не поможет им. Могла бы помочь природа, но природа стремится к балансу.

Лес также был полон и охотников.

Пилоты бомбардировщиков встретились на складе оружия. Там уже их поджидали Мартин и Мать Войны. Между ними висело изображение окрестностей Небучадназара, которое медленно, но необратимо менялось: лунный серп рос на глазах, до полной луны оставалось не более пары часов.

Тереза и Вильям плавали рядом со своими кораблями. По выражению их лиц трудно было понять, о чем они думают в данный момент. Вскоре к Вильяму присоединился Фред Сокол. Стефания в одиночестве стояла около своего корабля, Юэ Желтая Река — рядом со своим. Здесь же были и остальные пилоты семи готовящихся к вылету бомбардировщиков: Нгуен Горная Лилия, Джимми Шоколадка, Майкл Виноградник, Ху Восточный Ветер, Лео Персидский Залив и Нэнси Летящая Ворона.

Мартин старался скрыть свои чувства — скрыть, что больше всего на свете ему сейчас хотелось бежать и просить снисхождения у какой-нибудь сверхестественной силы, которая способна была проконтролировать события. В своем дневнике Мартин записал:

В это утро мы, как всегда, занимались любовью, потом завтракали. Мы поклялись друг другу, что обязательно поженимся, когда вернемся. « И у нас обязательно будут дети», — сказала она. Я не возражал. Когда мы выйдем из-под власти момов, мы станем дееспособными. Мы будем делать детей, любить друг друга, жить без оглядки, — иногда спорить, чувствовать то радость, то отчаяние. Но прежнее никогда не вернется к нам. Мы выполним нашу Работу, и все — мы свободны, мы никому ничего не будем должны. Ну, пожалуйста, Господи, сделай так…

Дети собрались в значительно меньшем, чем это было на «Спутнике Зари». помещении склада оружия. Тусклые, почти невидимые, поля не затемняли шеренгу Венди и Потерянных Мальчиков. Мартин почувствовал, что он должен сказать детям напутственные слова.

Ему перехватило горло, и какой-то момент он не мог выговорить ни слова. Сделай это. Мартин мучительно прочистил глотку, сглотнул слюну и произнес хриплым голосом:

— Вы самые прекрасные люди, каких только я знал. Вы все — добровольцы и мои друзья. Все пять лет мы знали, что нам предстоит сделать, какова причина, по которой мы посланы сюда. Мы всегда старались делать все, как можно лучше, и момы знают это.

Он повернулся к Матери Войны. Не было ни репетиций, ни предварительных дискуссий между ними, какова должна быть эта церемония, и Мартин подумал, — Черт тебя побери, если ты не введешь меня сейчас в курс событий, не скажешь что-нибудь.

Мать Войны не обманула его ожиданий.

— Вы действительно выполняли все, как нельзя лучше, — сказала она. — Чувствуя огромную ответственность, вы усердно тренировались. Это не соревнования, но симпатии момов на вашей стороне.

Они нам симпатизируют? Они способны на чувства?

— Корабль Правосудия с удовольствием работал с вами, — продолжала Мать Войны. — Но вы больше не дети. С сегодняшнего дня вы равноправные партнеры в деле Правосудия.

— Отлично, — откликнулась Ариэль.

— Мы проголосовали и приняли решение и теперь мы должны действовать, — сказал Мартин. Он поднял кулак, ясно осознавая всю символичность этого жеста. Внезапно его охватила яростная страсть, и он поднимал кулак все выше и выше, — Во имя Земли, во имя нас, во имя нашей памяти, во имя нашего будущего.

Его глаза стали влажными. Казалось, не плакала только Тереза — все остальные, чьи глаза встретились с глазами Мартина, не смогли сдержать слез. Ариэль вытирала слезы рукавом, ее одервеневшая фигурка и лицо, на котором застыло выражении муки и страдания, казалось, говорило: Господи, прокляни все это. Я ведь тоже человек.

Дети, не сговариваясь, потянулись к складу оружия. Мартин вошел туда последним, вслед за Матерью войны. Его глаза задержались на Терезе не более трех секунд, но в это мгновение спресовалась целая жизнь. Они одновременно отвели взгляд друг от друга — люк закрылся. Теперь только по изображению жезлов оставшиеся могли увидеть, как пилоты входят в бомбардировщики.

Открылись внешние люки корабля, и светящиеся поля вытолкнули бомбардировщики из «Черепахи».

Дети устремились в столовую, к полусфере, чтобы пронаблюдать, как корабли покидают «Черепаху». Мартин, выбитый из колеи, направился в носовую часть. Из исследовательской команды здесь были только Хаким и Дженнифер.

Хаким слабо улыбнулся Мартину. Дженнифер кругами летала вокруг звездной сферы, показывающей сейчас бомбардировщики, которые шли уже в сотнях метрах от хвоста «Черепахи».

— Все дети в столовой? — спросил Хаким, возможно, для того, чтобы хоть что-нибудь сказать.

Мартин кивнул

— Я не могу там находиться, — тихо произнес он, — я чувствую себя дерьмом. Я не могу быть в толпе.

Хаким положил руку на плечо Мартина.

— Как вы думаете, все пройдет хорошо? — спросил Мартин.

— Не знаю. Я не телепат, — отозвалась крутившаяся сейчас в самом носу Дженнифер.

— Все пройдет хорошо, — спокойно сказал Хаким.

— Ты телепат? — простодушно спросила Дженнифер, как если бы он действительно мог им быть.

— Нет, — ответил он.

Дженнифер, нахмурившись, сосредоточила свой взгляд на звездной сфере.

— Вот Роза, может быть, действительно что-то знала бы, — неожиданно произнесла она.

Мартин постарался устроиться комфортно, насколько это было позволительно в носу: развернул гамак, прикрепил его к стенке и затем погрузлился в него. Но в это время Эндрю Ягуар просунул голову в люк, увидел Мартина и сказал: