Анатолий Степанов - Парад теней

• Название: Парад теней
• Автор: Анатолий Степанов
• Жанр: Детектив

---

- Ты - посредник. А кто финансировал?

- "Департ-Домус банк".

- Это учреждение и здание. А кто конкретно, персонально?

- Моя жена, Галина Васильевна Прахова. Она - одна из основных владелиц акций этого банка.

- Так все-таки кто же: Прахова или банк?

- Скорее всего, банк через Прахову. - До того поплыл от страха и водки Варицкий, что свою жену назвал строго по фамилии.

- Один конец, - понял Сырцов. - А другой?

- Не понял? - поспешно попросил разъяснений Варицкий.

- Банк финансировал. Кого он финансировал?

- Как кого? - удивился Варицкий. - Я же сказал: шоу-проекты.

- Совсем одурел наш пресс-атташе, - вступил, наконец, в беседу Кузьминский. - Тебя спрашивают, какому человечку понадобились бабки для осуществления шоу-проектов. Фамилия, имя, отчество. Партийность, семейное положение, бывал ли за границей.

- Это зачем? - испугался Варицкий.

- Для красоты слога, - признался Кузьминский. - Кто он, Тоша?

- Радаев Олег Русланович, - поспешно сообщил Варицкий.

- Почему Радаев сам - напрямую - не связался с президентом банка? спросил Сырцов.

- Не знаю, честно не знаю. Вышел на меня, а через меня- на Прахову.

- Сложновато, - сказал Сырцов. - Но с тобой-то контакты поддерживал постоянно?

- Регулярно, - уточнил Варицкий.

- Потом Радаев почил в бозе, - напомнил Сырцов. - И дальше что?

- А дальше ничего, - заверил Варицкий.

- Уточняю вопрос: кто после смерти Радаева вел от имени менеджеров и продюсеров дела с банком через тебя?

- Да времени-то прошло всего ничего, - быстро нашел выход из щекотливого положения Варицкий.

- Вполне достаточно, чтобы восстановить связи. Кто тебя взял за пищак, глиста увертливая?

- Вы, - убежденно ответил пресс-атташе.

- А кроме меня?

Не назвать страшно, а назвать еще страшнее. Но не отвечать уж совсем нельзя.

- Вас-то одного вполне достаточно.

Они сидели в левом завороте зала, в котором окно выдачи не функционировало. Тащиться с подносом сюда посетителям было лень, и здесь было пустынно. Только в углу дружно "отдыхала" за напитками компания ко всему привыкших палаточников.

Сырцов, не поднимаясь, просто потянулся и хлобыстнул тыльной стороной ладони по мордасам сына министра и мужа миллионерши, которого от нешуточного удара кинуло на пластмассовую спинку хлипкого полукреслица. Не ожидавший такого негодяйства Варицкий перестал дышать и будто погрузился в морскую пучину. Сырцов с Кузьминским терпеливо ждали, когда он вынырнет. Вынырнул наконец-то. Выдохнул из широкой груди использованный воздух, без паузы набрал свежую порцию, выдохнул ее и только после этого тонким петушиным голоском возмутился:

- Да как вы смеете?!

И снова схлопотал по роже. Без объяснений, за что и почему, без комментариев. В первый раз было ошеломительно, ну а во второй - больно. Из потревоженного носа, из левой ноздри осторожно потекло теплое. Варицкий пальцем провел у себя под носом. На пальце была кровь. От жалости к себе он готов был заплакать, но плакать ему не дали. Сырцов вытер носовым платком натруженную руку и, засунув ее в карман брюк, вольно вытянул под столом ноги и пообещал:

- Добью до инвалидности третьей группы.

- Этот - добьет, - подтвердил Кузьминский.

- Что вам от меня надо? - жалобно просил Варицкий.

- Опять двадцать пять! - огорчился Кузьминский, и Сырцов заговорил быстро и монотонно, в ритме и тональности рэпа:

- Имечко, имечко, можно и фамилию. Быстренько, Тоша, быстренько, голубок, быстренько, тварь ползучая, быстренько, гнида паскудная. Хозяин кто, нынешний твой хозяин?

Слова эти были страшнее побоев. Пропадать так пропадать. Только не сейчас.

- Роберт. Роберт Феоктистов.

- Летчик, - не удивился, а, скорее, удовлетворился Сырцов.

- А ты, дурочка, боялась, - ободрил сына министра Кузьминский. - Ну а теперь надевай штанишки.

* * *

Поломал-таки свое неукоснительно исполняемое дневное расписание Марин. Даша с Анной были так очаровательны! Они попели ему своими драгоценными голосами, и столь великодушный, бескорыстный с их стороны жест не мог остаться без столь же великодушного и бескорыстного ответа. Растроганный Борис Евсеевич рассыпался в словах и комплиментах, заверяя прелестницу, что век бы так сидел.

- Но это же не входит в ваше расписание, - тихо пошутила Дарья.

- Не входит! - восторженно согласился Борис Евсеевич. - И к черту расписание!

- Какой лихой! - засмеялась Анна и, будучи деловой женщиной, озабоченно осведомилась: - И во сколько обойдется тебе твоя лихость?

В ответ Марин, начитавшийся Карнеги (или, может, Паркинсона), назидательно ответствовал:

- Плох тот руководитель, в отсутствие которого начинает сбоить отлаженная машина. - От себя же добавил: - А я - хороший руководитель.

- Тогда руководи, - подначила Анна.

Руководящее указание Марина было просто, как все гениальное:

- По кабакам и прочим злачным местам!

- Но я же не одета... - жеманно посопротивлялась Дарья.

- Если бы... - подчеркнуто огорчился находчивый Борис Евсеевич. - К сожалению, вы одеты, и утешает лишь одно: одеты вы чудесно.

- Не шибко богатая выдумка, Боб, но что с тобой поделаешь, - сказала Анна и пошла переодеваться.

Анна установила личный рекорд, ибо через пятнадцать минут, в темной юбке, в легком свитере под сереньким, очень дорогим пиджачком, удачно подкрашен ная и тщательно (грива дыбом) причесанная, она вошла в комнату:

- Поехали.

Охранник в изысканной униформе и шофер в ливрее послушно стояли у неохватного взглядом маринского лимузина. При виде привычно свободной барственной троицы они, распахнув автомобильные дверцы, старательно и одновременно поклонились.

Марин никак (виделись уже) на поклон не отреагировал, а дамы рассеянно и приветливо поздоровались:

- Здравствуйте! Здравствуйте!

Все трое устроились в заднем салоне. Шофер повернулся к ним (стекло пока еще было опущено) и бойко спросил:

- В офис, Борис Евсеевич?

- В Шереметьево. У нас там рейс через пятнадцать минут.

- Мы же по кабакам собрались, - сказала к радости Бориса Евсеевича наконец-то по-настоящему удивленная Анна.

- По кабакам, - лукаво подтвердил Марин. - А что, в Питере кабаков нет?

...Их встретил на входе в аэропорт некто в небесно-голубом с золотом местный начальничек, не самый главный, конечно, но все-таки. Он поздоровался, ошарашенно и в ликовании узнав звезд, помог дамам выйти из машины, интимно поторопил дорогих гостей:

- Поспешим, друзья мои. Посадка уже заканчивается,- и твердо зашагал впереди.

Анна спросила вполголоса:

- Когда ж ты успел позвонить, Боб?

- Из твоего сортира. По мобильному, - торжествующе поведал Марин, чтобы сюрприз получился.

- Ай да сюрприз из сортира! - захохотала Анна.

Через час их встречали в Пулково. Еще один в небесно-голубом.

* * *

Кузьминский с Сырцовым отвезли на леваке слабо сопротивлявшееся тело Варицкого, который от страха и неопределенности накушался водки до перманентного изумления, домой. Куда везти, Сырцов знал, так как сын министра жил у своей жены, дочери банкира, которого в свое время начинающий частный сыщик тщательно и ненавязчиво пас. Они сдали тело хлопотливо причитавшей домоправительнице и с облегчением удалились из высотки на Кудринской площади.

В баню бы лучше всего пойти. Отмыться. Но многочисленные сегодняшние заботы в рай не пускали. Они устроились в маленьком заведении на Садовом, где подавали хороший кофе по-турецки. Они прихлебывали, но ушли эмоции и возвратилась необходимая рассудительность.

- И? - наконец произнес Кузьминский.

- Две линии пересеклись в одной точке, - математически сформулировал Сырцов.

- Как гневно писал в тридцатых годах о шпионе Сергей Михалков: "На перекрестке двух дорог им повстречался враг". Враг будет разбит, Жора?

- Победа будет за нами, - автоматически закончил фразу Сырцов. Мерзавец Варицкий и дурак Артем назвали одно и то же место.

- А великолепный Тоша указал и время каждодневного сбора, - дополнил Виктор. - Но ведь такая скотина, что безоглядно верить ему никак нельзя.

- Но и не верить нельзя, - сказал Сырцов. - Скорее, недопустимо.

- Когда решил идти?

- Сегодня.

- Не торопишься?

- Тороплюсь. Но все равно опаздываю.

- Я с тобой, Жора, а?

- Сегодня разведка. Только разведка, Витя. А в разведке двое вместо одного - двойная опасность. Так что побереги меня.

- То есть не идти с тобой, да? - понял Кузьминский.

- Как догадался? - в шутливом недоумении восхитился Сырцов и вдруг совсем спокойно и добро предложил: - Пойдем, Витя. Я тебя домой отвезу. Ребятки мой драндулет здесь поблизости оставили.

- А что мне дома-то делать?

- Отдохнешь, поспишь.

- В половине-то девятого! - возмутился Кузьминский.

"Гранд чероки" нахально устроился во внешнем дворе барской усадьбы, где ныне заседали когда-то единые, а нынче расползшиеся по многочисленным, враждующим друг с другом организациям, еще недавно советские, а теперь русские писатели.