Дэвид Маккалоу - Вечная тайна лабиринта

• Название: Вечная тайна лабиринта
• Автор: Дэвид Маккалоу
• Издательство: КоЛибри
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-98720-042-1

Люди с древнейших времен создавали лабиринты. Они обладали необычными, загадочными свойствами и нередко наделялись магическим смыслом, символизируя спуск в огненную бездну ада, восхождение в небесный Град Божий или вполне земную дорогу в Иерусалим. В разные эпохи и на разных континентах лабиринты выцарапывали на стенах пещер, выкладывали из огромных валунов на берегах северных морей, набирали из мозаики в храмах и умело устраивали из кустарника в королевских садах. В XX веке они пережили настоящее возрождение — из непонятной старинной диковины превратились в любимое развлечение для публики, естественную часть парка, усадьбы или детской площадки. Что главное в лабиринте: красота или путаница ходов? В чем его загадка? Десять глав этой книги — как десять витков лабиринта; американец Дэвид Маккалоу проходит их, не разу не сбившись с пути, уверенно и со знанием дела.

---

Кирпичный лабиринт Майкла Эйртона в Арквиле (Нью-Йорк)

Тенистая тропа из черной и белой гальки ведет из арквильского лабиринта прямо в лес. Вдоль ее пути стоят высоченные плинты, увенчанные гигантскими урнами, которые смотрелись бы уместно где-нибудь в строгих садах Версаля или в альбоме Эдварда Гори[54]. Тропинка заканчивается у входа в небольшую (26 футов в ширину) черно-белую каменную версию восьмиугольного лабиринта в Сан-Кантене во Франции. Здесь, возможно, с целью послужить успокоительным противоядием ужасам логова Минотавра, он называется просто — иерусалимский лабиринт.

Он был построен по просьбе — а вероятно, даже и по настоянию — Арманда Эрпфа в 1970 году. Эйртон не находил большого интереса в церковных напольных лабиринтах, которые называл «христианскими уникурсальными путаницами». Вероятно, он просто считал их скучноватыми. В своем докладе в Детройтском институте искусств Эйртон описал созданный им тип лабиринта с многочисленными соблазнами свернуть в неверном направлении как «более беспощадную возможность выбора и необходимости, которая присутствовала повсеместно до рождения Христа». Христианский лабиринт, несмотря на то что он может безжалостно вести тебя к «искуплению», в действительности, говорил Эйртон, «лишен риска совершить ошибку» и «не оставляет места случайности». Слова «лишенный авантюризма» он не использовал, но в данном контексте этого и не требовалось. В конце концов заказчик получил лабиринт, о котором просил, но, при всей своей красоте и элегантности, он лежит — почти в буквальном смысле слова — в тени своего более выразительного соседа.

Другие лабиринты конца XX века были не так прямолинейны, как лабиринт в Арквиле, но их создатели, как и Эйртон, в большинстве своем были художниками, а не строителями. В 1970 году в поле люцерны в Уайтуотере, штат Висконсин, Деннис Оппенхейм использовал лабиринт, испытанный на лабораторных крысах, в качестве модели для строительства лабиринта из стогов сена площадью 600 футов на 1000, и затем загнал в него стадо коров. Коровы искали кукурузу. Задача, которую поставил перед собой художник, заключалась в том, чтобы пронаблюдать «поток тел через предписанную им конструкцию» и «передачу корма от животных, находящихся снаружи, животным, находящимся внутри». Художественный критик Люси Липпард увидела в этом «извращенную форму» похоронных игр, старой Троянской игры, которую Вергилий описывает в «Энеиде». Двадцать три года спустя в Лос-Анджелесе Роберт Ирвин, которому был заказан сад стоимостью восемь миллионов долларов, использовал лабиринт из трех соединенных колец в качестве центрального украшения. Но только этот лабиринт недоступен, никто никогда не сможет по нему пройти. Его стены состоят из азалий самых разных видов, помещенных в гигантский металлический цветочный горшок, который, собственно, и представляет собой стену лабиринта, ну а его «дорожки» наполнены бурлящей водой направленного сюда потока. В 2001 году в Нью-Йорке, в публичном саду Уэйв-Хилл высоко над Гудзоном Уилли Коул установил временный лабиринт без дорожки. Это был квадрат, состоящий из рядов по пятьдесят белых турникетов с разными надписями, на каждой стороне — своя, и все фразы здесь начинались со слов «все». Например, в одном месте было написано: «Все, о чем ты мечтал», а в другом: «Все, от чего ты краснеешь». Никаких размеченных тропинок тут не было, равно как не было и маршрута, тупиков или центра, — но у каждого турникета идущий мог остановиться, выбрать себе фразу по вкусу и двигаться дальше — к следующему турникету.

В конце 1980-х по Японии пронесся любопытный вид лабиринтного помешательства: меньше чем за пять лет здесь построили более двухсот деревянных лабиринтов с панельными стенами вместо живой изгороди, которые, не простояв и пяти лет, подвергались сносу. Проходить эти лабиринты нужно было на время, здесь устраивались настоящие соревнования, и напряжение, связанное с ограниченным временем, добавляло игре остроты, даже безумия. Люди, которые проходили лабиринт, в большинстве случаев пробегали его бегом: они спешили отыскать дорогу от башни до башни, перемахивая через мосты, делая отметки в своих «паспортах» на каждом новом объекте и отыскивая дорогу к выходу прежде, чем истечет выделенное им время. Имена новых рекордсменов и время, за которое они выбрались из лабиринта, вывешивались для привлечения новых участников. Чтобы помешать частым посетителям чувствовать себя в лабиринте как дома, стенные панели время от времени сдвигались и таким образом создавались новые маршруты.

Несколько подобных лабиринтов было построено и в США для привлечения туристов. Один появился в городке Пиджен-Фордж, штат Теннесси, но, как и следовало ожидать, большого числа посетителей там не нашел. Другой, под названием «У-У-Х!», с четырьмя башнями, шестью мостами, переброшенными через лабиринт, и сорокаминутным ограничением по времени, некоторое время просуществовал в Вакавиле, Калифорния, где в 1989 году его посетил Алекс Чемпион. Впоследствии он написал в своей книге «Земные лабиринты»: «Я думал, что, если забраться на один из этих мостов, обзор будет получше, но башни и мосты сами по себе этому препятствовали — типичный лабиринтный трюк: соблазнительное, но фальшивое сокращение дороги». Они с женой смогли вырваться из «У-У-Х!» только часа через полтора.

Джефф Соуард проследил всю историю этого феномена. Оказалось, что популярность временных лабиринтов — дело рук англичанина по имени Стюарт Лендсборо, который вырос недалеко от дворца Хэмптон-Корт и затем переехал в Новую Зеландию. В 1973 году он построил деревянный лабиринт для туристов в курортном городке Ванака, посчитав, что на панели уйдет куда меньше сил и денег, чем на живую изгородь. Следующие несколько лет научили его тому, что минут через двадцать терпение человека, идущего по лабиринту, обычно истощается, но в 1982-м он дополнил лабиринт мостами, отчего у идущего человека появилось ощущение третьего измерения и возможность активнее использовать то же самое пространство, а потом к этому добавились еще и башни — еще один отвлекающий маневр для посетителя, не позволяющий ему заскучать. Лендсборо обнаружил, что теперь посетители чувствуют себя хорошо минут сорок, а то и больше. Похожие лабиринты стали появляться в туристических городах по всей Новой Зеландии и Австралии, и в 1985 году он построил первый образец в Японии и столкнулся с такой популярностью, о которой не мог и мечтать. Он продолжал проектировать все более и более сложные лабиринты с большим количеством мостов и башен. Толпы продолжали расти до 1990-го или 1991-го, и вдруг в один прекрасный день стало ясно, что народ наигрался, сорок минут истекли.

Лабиринт, опубликованный Льюисом Кэрроллом

Не по всем лабиринтам можно ходить. Концепция лабиринта лежит в основе большинства компьютерных игр. Игрок проходит через паутину тупиков и многократно сталкивается с необходимостью принятия решений, каждое из которых может стать для него роковым, — ради того, чтобы добраться до цели. А книжки и журналы с головоломками, основанными на принципе лабиринта, уже много десятилетий составляют надежную статью дохода издательского бизнеса. Роберт Эбботт, создатель хитроумных «Суперлабиринтов» (сложных головоломок с прилагающимися правилами, например: «не сворачивать налево»), изучил историю этих лабиринтов, которые проходят на бумаге с помощью ручки или карандаша, вплоть до времен Чарльза Доджсона, оксфордского математика, который под именем Льюис Кэрролл написал книгу «Алиса в Стране чудес». Кэрролл включил безумно сложный лабиринт, в котором дорожки пробегали под и над друг другом и запутывались едва ли не в клубок, в «Мишмаш», журнал, который он выпускал с 1855 по 1862 год для своей семьи. И Эббот, и Эд Пегг-младший, математик, который иногда сотрудничает с Эдрианом Фишером, отмечают еще более давние корни в мучительной головоломке «Семь мостов Кенигсберга». Задача состоит в том, чтобы пересечь семь мостов, двигаясь по дороге, которая проведет тебя через каждый мост только по одному разу. Этот лабиринт настолько сложен, что его можно сравнить с романом «Тайна Эдвина Друда» — загадочной книгой об убийстве, которую Чарлз Диккенс начал писать, но так и не закончил. Математик XVIII века Леонард Эйлер доказал, что у задачи с мостами Кенигсберга нет решения, и все же люди из века в век продолжают над нею биться.

Каким станет лабиринт будущего? Вероятнее всего, он изменится физически. Его тисовое прошлое — возможно, лишь на некоторое время — заменят цифровые технологии. Но загадка все равно останется его главной сутью. Джим Бьюканан, дизайнер огромного лабиринта на вершине холма в Честерфилде, называет себя «земляным художником», однако он экспериментировал не только с землей, но и с лабиринтами, сделанными целиком из лучей света. Лорд Батский из Лонглита мечтает о создании трехмерного лабиринта, похожего на гигантский кусок швейцарского сыра, в котором люди будут ползать сквозь дырки, — правда, он признает, что, возможно, такой лабиринт придется не по нраву посетителям, страдающим клаустрофобией. А Дон Франц, шоумен до мозга костей, подумывает о том, как здорово было бы сделать лабиринт, окруженный трибунами, на которых сидели бы зрители, заплатившие за вход. Поле выглядит пустым, за исключением нескольких башен и, возможно, винтовой лестницы. Как и в лабиринте Уилли Коула, здесь нет никаких размеченных дорожек. Зрители наблюдают за людьми, которые осторожно бредут по лабиринту, — на них, как на собак за электронной невидимой оградой, надеты специальные устройства, которые легонечко бьют током каждый раз, когда идущий сходит с невидимой тропы. Задача посетителей — отыскать дорогу и пройти по невидимому лабиринту так, чтобы получить при этом как можно меньше ударов электрошоком. А может быть, в будущем весь мир будет играть в одну большую компьютерную игру?