Ли Ги Ен - Земля

• Название: Земля
• Автор: Ли Ги Ен
• Издательство: Иностранная литература
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1953

Писателя Ли Ги Ена (1895–1984) называют одним из основоположников современной корейской литературы. Вся писательская деятельность Ли Ги Ена была результатом его тесного общения с народом, из среды которого он вышел, чьим горем страдал и чьей радостью радовался. На долю Ли Ги Ена выпало немало бед и ударов. Испытания закалили его волю, приучили к преодолению трудностей, помогли ему глубже понять жизнь народа — его быт, его чаяния. Читая роман Ли Ги Ена «Земля», нетрудно убедиться, что только глубокое знание быта и жизни крестьян помогло автору создать эту книгу.

---

Когда певица умолкла, гости выразили ей свое одобрение. Но председательница женского союза продолжала стоять.

Как только все успокоились, она тихо сказала:

— Это печальная, заунывная песня… Ее пели корейские женщины, всякое терпевшие и от мужа, и от его родни, в тяжелые минуты своей жизни… А теперь — иные времена; иными должны быть песни! Ту же песню я попробую спеть на новый лад:

Хоть и высок небосвод, —
Выше ль народа?
Кто Ким Ир Сена мудрей
В нашей отчизне?
Глянь, на Самчхонри[64] цветет
Цветик мугунхва[65],
Что ты отыщешь родней
Нашей Самчхонри?

— Ну, хватит с меня: не могу больше! — певица улыбнулась и села на свое место.

— Еще спойте! Еще! — послышалось со всех сторон. — Эх, и складно же у вас получается!

До позднего вечера не затихали за столом песни, шутки и смех. Вечером гости разошлись по домам.

Будь это несколько лет назад, разве пришли бы на такую свадьбу, где жених — батрак, а невеста — бывшая содержанка, мало-мальски «уважающие себя» люди? Конечно, нет! Упаси бог уронить свое достоинство!

А сегодня кого только нельзя было увидеть на свадьбе!.. Ответственные работники волости и уезда сидели за одним столом с крестьянами, ели, пили и веселились вместе со всеми. Вот как все переменилось на свете! Иные из гостей невольно задавали себе вопрос: значит, это и есть демократия?

* * *

После ужина Куак Ба Ви вошел в спальню. Комната заново обставлена и аккуратно прибрана. Дрожащим пламенем горят, слабо потрескивая, свечи. Тихо кругом. Стоит глубокая ночь. Первая брачная ночь!

Двадцать лет одинокой жизни. Тяжелой жизни батрака. И вот — новая жизнь открывается Куак Ба Ви.

Ему все еще не верилось в возможность того, что произошло с ним за последние дни, хотя он и видел это собственными глазами, чувствовал собственным сердцем.

Послышался тихий предупреждающий кашель.

В дверях появилась Ин Сук. Она внесла в спальню новые одеяла и подушки и приготовила посредине комнаты постель.

— Спокойной ночи!

Когда она, поклонившись, удалилась, Куак Ба Ви разделся и лег.

Прошло несколько минут, дверь отворилась; в комнату вошла Сун Ок. Да, это была она, его Сун Ок, в том же самом белоснежном наряде, в котором она сидела за свадебным столом.

Куак Ба Ви крепко зажмурил глаза и притворился спящим… Сун Ок окинула взглядом комнату, пальцами потушила свечи и тихо легла рядом с мужем.

3

Куак Ба Ви проснулся на рассвете. Его мучила жажда. Он пошарил рукой возле подушки и, нащупав чашку с водой, опорожнил ее одним глотком. И Сун Ок проснулась.

— Что это вам не спится? — спросила она.

— Пить захотелось.

Сидя на постели, Куак Ба Ви ощупью искал портсигар.

— Покурить охота, а портсигар запропастился куда-то. А, вот он.

Закурив, Куак Ба Ви пошевелил Сун Ок за плечо.

— Вставайте, вставайте, женушка. Что это вы разоспались?

Сун Ок сладко потянулась.

— Вздремнуть бы еще чуточку.

— Ну, ладно, спите себе тогда.

— А что? Вам что-нибудь нужно? — с некоторым беспокойством спросила Сун Ок.

— Хотелось мне задать вам один вопрос…

— О чем же вы хотите спросить?

— Я до сих пор одного не могу понять.

— Чего же?

Слова мужа встревожили Сун Ок.

— Как вы могли выйти замуж за такого человека, как я?

Сун Ок только смешливо хмыкнула в ответ; теперь встревожился Куак Ба Ви.

— Что же вы все-таки скажете?

— Да ничего! Вы такое говорите, что смешно слушать!

— Напрасно… Ведь вы же меня совсем не знаете.

— Ну, а если даже и так? Теперь-то уж все равно ничего не поделаешь!

— Это как сказать.

В тоне его было что-то зловещее, и Сун Ок с испугом взглянула на мужа.

— Да говорите же, в чем дело!

— Никому ничего неизвестно о моем прошлом. А я в молодости… совершил преступление.

— Преступление? — срывающимся голосом спросила Сун Ок. Этого еще не хватало! Она порывистым движением скинула с себя одеяло и села на постели. У нее сильно билось сердце. — Что вы на себя наговариваете?

Куак Ба Ви печально усмехнулся.

— Зажгите свет!

Сун Ок разыскала спички и зажгла свечу. Повернувшись к Куак Ба Ви, она вперила в него пристальный взгляд.

— Ну! Я слушаю…

В комнате веяло прохладой. Предрассветный ветерок, настоенный на инее, дышал морозцем.

— Двадцать лет прошло с тех пор…

Куак Ба Ви глубоко вздохнул. На его лице отразилось душевное страдание. Сун Ок, взволнованная неясными, тревожными предчувствиями, схватилась за грудь. Что с ним такое случилось? О каком преступлении он говорит?

— Нам теперь жить вместе, — с унынием в голосе сказал Куак Ба Ви, — и грешно мне что-нибудь скрывать от вас… Надо бы, конечно, раньше обо всем рассказать. Тут уж я виноват… Да не до того как-то было: голова кругом шла, и я обо всем на свете позабыл!..

Сун Ок сидела молча, затаив дыхание и низко опустив голову. Ну что он ее мучает? И почему, правда, он до сих пор таил от нее что-то? И только теперь, после того, как все уже совершилось, решил ей открыться? Ах, такая уж, значит, горькая ее судьбина! Она уж повстречалась однажды с дурным человеком. Почему же ждала она, что новая встреча принесет ей радость?

Гнетущая тишина стояла в комнате. После продолжительного молчания Куак Ба Ви, словно через силу, заговорил:

— Хочу я, женушка, рассказать вам о своем прошлом.

Куак Ба Ви действительно хотелось, ничего не утаивая, поведать любимой жене о своей прошлой жизни. Поделиться с ней своими горькими воспоминаниями. Только и всего. Но приступил он к этому так нескладно и неумело, что только напугал Сун Ок.

Куак Ба Ви рассказал жене о бедствиях и лишениях, которые перенесла его семья, о своих неисполненных обещаниях, о гибели сестры и матери, о столкновении с японским чиновником, о годах, проведенных им в тюрьме, о своих безрадостных скитаниях.

Сун Ок слушала его молча. Как похожа была жизнь его семьи на жизнь семьи Сун Ок! Пожалуй, судьба обошлась с ним даже более сурово, чем с ней! Острая боль пронзила ей сердце; она не сдержала нахлынувших слез и тихонько всхлипнула…

— Что это вы, женушка? Плачете? — Куак Ба Ви не на шутку перепугался, в голосе его слышалась тревога. — Жалеете, что вышли замуж за человека с таким прошлым, как у меня? Да?..

— Н-нет! — сквозь слезы выдавила Сун Ок.

Куак Ба Ви ошибался. Не от огорчения плакала Сун Ок, не потому что ее постигло жестокое разочарование. Это были слезы тоски, сочувствия и любви… Любви к человеку, которого в прошлом постигла такая же тяжкая участь, как и ее…

Не оправившись еще от слез, она спросила срывающимся голосом:

— И все это… из-за земли?

— Из-за земли?

Куак Ба Ви не понял ее вопроса. Он с недоумением взглянул на жену.

— Ну да, вы бедствовали потому, что у вас не было своей земли.

Сун Ок снова всхлипнула.

— Ах, вот вы о чем… Да… это верно… Из-за земли. Все из-за земли!

— И нашей семье тоже… сколько пришлось вынести из-за земли! Брата в трудовой батальон забрали; там он и умер… А потом меня на позор отдали… Отец не вынес этого и тоже умер… Но у меня-то хоть мать осталась жива. А вы… один-одинешенек жили! Ах, эта земля, чужая помещичья земля!

В голосе Сун Ок дрожали слезы. А у Куак Ба Ви глаза засветились гневом, и он проговорил с возмущением:

— Верно! Все это верно! Несчастье и горе обрушивались на нас потому, что у нас не было своей земли! Мы возделывали землю, принадлежавшую тем, кто не работал.

— Ох, как только вспомнишь об этом… — Сун Ок не могла договорить; она упала лицом в подушку, и глухие рыдания вырвались из ее груди.

— Женушка, что это с вами? Не надо, не надо так огорчаться… Эх, зря я вам все это рассказал! Ну, полно, не надо о старом вспоминать… Земля обрела теперь своих настоящих хозяев! И наши слезы отлились тем, кто измывался над нами.

Куак Ба Ви утешал Сун Ок, а у самого дрожал голос, и скупая слеза застряла в ресницах.

— Мы теперь сами себе хозяева… Ни японцы, ни помещики — никто не помешает нам строить жизнь по-новому! Сейчас только жить и жить!..

— Я знаю, — сквозь слезы улыбнулась Сун Ок.

Велико горе, которое пережил Куак Ба Ви. Но сильнее горя надежда — надежда на светлое, счастливое будущее. Эта надежда крепла, ширилась в его груди, теплом обдавала сердце. И вот теперь он и радость и надежду разделит со своей женой Сун Ок; и от этого и надежда и радость обретут еще большую силу!

Чем больше горечи, чем больше лишений претерпели люди в прошлом, тем горячей, неодолимей их стремление к новой, прекрасной жизни, с тем большей уверенностью и страстью добиваются они осуществления своей пламенной мечты.

Сун Ок, наконец, успокоилась и присела на постели рядом с мужем. С любовью смотрела она на Куак Ба Ви, своего сильного, доброго друга.