Виктор Милан - Джокертаунская комбинация

• Название: Джокертаунская комбинация
• Автор: Виктор Милан
• Издательство: Литагент «1 редакция»0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-79210-8

Остров Рокс – приют для всех джокеров под управлением губернатора Блоута. Однако в последнее время это убежище перестало быть таким безопасным, ведь там обосновалась шайка джамперов во главе со своим предводителем – Блезом Андриё. Движимый стремлением отомстить своему деду, таксианцу Тахиону, Блез помещает его сознание в тело шестнадцатилетней девушки и бросает гнить в подземной тюрьме.

Блоут искренне сочувствует Тахиону, но помочь ему не в силах – джамперы забирают все больше власти на Роксе.

В решающей схватке натуралов, джокеров и джамперов Блоуту придется воспользоваться возможностями, которыми его наградила дикая карта, или уйти на дно вместе с островом.

Впервые на русском языке!

---

Она обернулась к Томми.

– Идеал, она такая… юная.

Тах вновь повернулся к зеркалу. Отметил кости ключиц, выпирающие под белой кожей. Она была крайне истощена, и огромный живот придавал ей большее сходство с жертвой голода, чем с беременной.

– Что тебе нужно, Тах? – спросил Черепаха.

– Вымыться. Я вся липкая от соли. Поесть. И поспать.

– Ванная там. Я сделаю тебе немного еды и постель. – Он указал пальцем.

Час спустя она была чистой, наевшейся и опустошенной. Тах, в мягкой фланелевой рубашке Томми, забралась на большую кровать с балдахином. Ее волосы были все еще влажные, и она почти чувствовала, как сбиваются колтуны, но ее это не заботило.

С ногами, расставленными широко, и руками, глубоко спрятанными в карманы халата, Томми был похож на пухлого Колосса Родосского, ставшего на страже двери.

– Могу я…

– Что?

– А, не важно.

– Что?

– Да ничего.

– Что? – повторил Тахион с нарастающим раздражением.

Он втянул бушель воздуха и высвободил его в долгом выдохе.

– Могу я… расчесать твои волосы?

Тах улыбнулся, и в первый раз увидел эффект, который хорошенькая женщина оказывает на мужчин. Идеал свидетель, он и сам чувствовал это не раз. Но какая власть.

– Мне будет приятно, Томми.

Она протянула руку, и он пошел к ней, цапнув с комода посеребренную щетку. Было странно видеть в широкой руке Томми настолько изящную вещь. Скрестив ноги, он устроился на кровати позади нее. Тах поерзала немного, пока не нашла положение, которое было удобно для Иллианы. Волны сонного удовлетворения растекались от ребенка, нагоняя на Тахиона сон.

Руки Томми прошлись сквозь ее волосы, поднимая и разделяя шелковые пряди. Иногда пряди натягивали кожу скальпа, и это ощущение было удивительно чувственным и расслабляющим. Щетка массажировала ее голову и мягко спускалась вдоль волос. Он был очень нежен, она не почувствовала ни одного болезненного рывка.

Тахион прекрасно знал Томми, но вопреки ее истощенному, сонному состоянию, усиленному расчесыванием, ее нервы все еще были напряжены. Ей казалось, что ее кожа съеживается, когда Томми приближается к ней слишком близко. Это было трудно произнести. Она предчувствовала боль в его взгляде, но она должна была сделать это.

Опершись рукой о матрас, она обернулась, пока не встретилась с ним взглядом.

– Томми. Ты не можешь спать со мной в этой постели.

С его лица словно сдернули завесу. Боль, злость, стыд.

– Что? Ты думаешь, я бы…

– Нет, конечно, нет. Дело не в тебе. – Слова царапали горло, словно граненое стекло. Она изворачивалась. Может быть, если зайти с другой стороны, можно выразить это, не сказав прямо. – Это тело не было в таком положении, когда я занял его.

– Что ты пытаешься сказать? – Агрессия звучала в каждом слове и резала, словно бритва.

– Томми… меня… изнасиловали.

Произнеся слова, она выпустила ужас на свободу. Страх и мука Таха ударили ребенка, и Иллиана резко дернулась. Дикое движение зародыша исторгло из Тахиона невольный стон.

Руки Томми обхватили ее. Мягко укачивая, он сказал:

– О, детка. Мне жаль. Мне жаль. Так жаль.

Он бормотал ей в затылок успокаивающие слова. Каждый слог – с крошечным дуновением теплого воздуха, который трогал ее волосы и ласкал кожу, но Тах дернулась в объятиях Томми, и слезы, которые она никак не могла пролить, стали комом где-то в груди.

Он не заметил ее реакции. Она почувствовала нарастающую панику. И она знала: если она дернется слишком быстро, если Томми сожмет объятия, если она попытается высвободить эмоции, что словно стальные обручи сдавили ее грудь, она рассыплется на миллион сверкающих осколков. Когда ее плоть и кости стали стеклом? – спросила себя Тах.

Она тщательно выговорила слова, пытаясь сдержать пронзительный крик ужаса, рвущийся из ее горла.

– Ты должен отпустить меня. Быстро!

Вода, танцующая на раскаленной сковороде, возможно, не испарилась бы быстрее. Руки Тома отпустили ее тело, словно раскрывшаяся ловушка, и он стремительно отпрыгнул к ногам кровати.

– Я просто пытался…

– Я знаю. Это не ты, это я. Пожалуйста, Том, не смотри на меня так. Я не хочу причинять тебе боль.

– Ты хочешь поговорить…

– Нет.

– Ты сама подняла эту тему.

– Только так ты бы меня отпустил. Так бы понял.

Томми поднялся с постели, осторожно положил щетку на комод. Глубоко спрятал руки в карманы. Когда он обернулся, улыбался. С ноткой напускной легкости в голосе он спросил:

– Так какой план?

Тах последовала его примеру. Она заставила себя улыбнуться и сказала:

– Сначала спим. Потом едем в клинику, и ты свидетельствуешь мою личность.

– Звучит хорошо. Я буду на диване, если понадоблюсь.

Она знала, что ранила его. Она знала, что ничего не могла сделать, чтоб облегчить его боль.

– Ты мне действительно нужен, Томми, – сказала она, когда он уходил. – И я рада, что ты здесь.

Она не была уверена, услышал ли он ее.

Где-то далеко дятел выстукивал свою быструю подпись. Тахион вжалась щекой в подушку, пытаясь заглушить звук.

ХРУСТ!

Кровать вздрогнула едва ощутимо, но Тахион отреагировала, как будто она внезапно взбрыкнула. Она выскользнула из постели и бежала до тех пор, пока полностью не осознала время, место и ситуацию.

Артиллерийский огонь, автоматическое оружие. Набег! Выбраться наружу, найти охрану, спрятаться. Отец! Папа! Папочка!

Плотная фигура Томми на крыльце заставила сны испариться и возвратила ее к действительности. Но автоматные очереди не прекращались, и предрассветное небо, словно странствующими светлячками, было освещено следами трассирующих пуль, извергаемых тупыми рылами военных вертолетов. Томми был в красно-синем полосатом халате. Одна рука зарылась в карман, другая покачивала кружку кофе. Пригородный домовладелец, спокойно встречающий рассвет Армагеддона.

Тахион подошла к нему и уцепилась ладонями за его плечо. Он посмотрел на нее. Они оба знали, но было чувство, что они должны сказать это вслух.

Томми заговорил первым:

– Рокс. Они наконец это сделали.

Почти беззвучно Тах сказала:

– Мое тело там.

– Они хотят убить всех. – Он то ли не слышал, то ли не подумал. Вероятно, немного того и другого.

– Тогда ты должен взять меня туда. Ты должен взять меня туда.

Это дошло до него.

– Ты рехнулся.

Рассвет начал заливать небо на востоке болезненным белым светом.

– Томми, пожалуйста.

Туз переводил взгляд с ее бледного лица на битву, разгоравшуюся на севере. Уже почти рассвело. Свобода была крошечной фарфоровой фигуркой, бесстрашно стоящей перед лицом убийц, пролетающих мимо к острову Эллис. Пока они смотрели, на север протарахтел «Ирокез» с полным брюхом десантников. Внезапно он дернулся и отклонился от курса, как будто пилот был пьян или безумен. Лопасти винта цеплялись за воздух, когда вертолет еще сильней завалился набок и врезался в поднятую руку статуи. На мгновение шар огня заслонил собой все, а потом вниз посыпались горящие обломки. Пламенный эскорт для факела и руки, разделивших ту же участь. Рука крутанулась лениво раз, прежде чем вместе с факелом упасть в черную воду.

Свобода стояла, покалеченная, ее бока почернели от горящего топлива, ее огонь погас, ее послание утонуло в грязных водах залива.

Томми сунул свою кружку Тахиону. Спустился по ступеням и исчез в нагромождении сломанных авто. Прошло несколько минут, и панцирь медленно поднялся по горам мусора. Он шел за ней. Ее стальной рыцарь.

Стивен Лей Искушение Иеронима Блоута

X

Это началось почти так же, как в прошлый раз. Я проснулся. Какой-то момент я был смущен, не понимая, где я. Команда Кафки закончила переделку холла несколько дней назад. Мое тело покоилось теперь на скатах, поднимаясь в центре до уровня балконов, а голова была теперь еще на целый этаж выше. Стены здания были остеклены тройными панелями. Я мог видеть Рокс, дремавший в толстом предрассветном тумане. Моя земля казалась мирной, и мысленные голоса оставались тихи, были заполнены собственными снами, хотя были и исключения. Кройд, расхаживающий в башне, не в силах решить, спать ему или нет. Ястребок, который должен был бы наблюдать за городом со своего насеста на северной башне, спал и видел мертвого Кьена. Несколько пар занимались любовью или разговаривали.

Я посмотрел вниз, на «Искушение», установленное на балконе в пламени ламп, и спросил себя, от чего я проснулся.

Потом я почувствовал это снова – пощипывание в стене, пара дюжин или больше. Зондирование шло со всех сторон. Мысли, которые я ощутил теперь на грани моего внутреннего слуха, были пугающими. Они учились. Теперь это были не зеленые рейнджеры и городские копы. Нет. Это были закаленные воины, люди с ужасающе простым чувством долга. Люди, которые следовали приказам вслепую, не задумываясь. Люди, которые видели бой раньше и которые будут с радостью ненавидеть тех, кого их командиры назовут «врагом».