Гай Кей - Песнь для Арбонны. Последний свет Солнца

• Название: Песнь для Арбонны. Последний свет Солнца
• Автор: Гай Кей
• Издательство: Львів-Харків: Урания, 2014 г.
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2014
• ISBN: ISBN в издании не указан

Содержание:

1. Песнь для Арбонны (Перевод: Назира Ибрагимова)

2. Последний свет Солнца (Перевод: Назира Ибрагимова)

---

Их смерть тоже последует быстро. Тут Блэз бросил взгляд вдаль: кажется, здесь, на фланге, наступила пауза, так как воины обеих армий оглянулись посмотреть, что происходит. Он различил яростно дерущегося Бертрана де Талаира. Когда-то он считал этого человека не более чем сеньором, который унижает свое достоинство, якшаясь с певцами и похотливо преследуя любую женщину, если она попала под взгляд его голубых глаз. Это было правдой, этого нельзя отрицать, но тот человек, которого он сейчас видел, был истинным сеньором, ибо Бертран сражался за свою землю перед лицом предательства и наверняка с горькой, как яд, мыслью о том, что Уртэ де Мираваль стал причиной их поражения.

Застыв от ужаса, Блэз смотрел — так человек смотрит на свернувшуюся в кольца, готовую нанести удар змею, — как кораны Мираваля, полторы тысячи человек, несутся вниз с гряды вслед за величественной фигурой герцога. Он смотрел, как они подлетают сзади к первым из людей Фалька, которые резко разворачивают коней, со вскинутыми мечами, нацеленными пиками и поднятыми топорами.

И увидел, как они проскакали мимо этих отчаявшихся людей, и ни один конь или воин отряда Уртэ даже не сбился с шага, и врезались с грохотом так, что, казалось, земля дрогнула от столкновения, в тыл армии Гораута.

В мгновение, предшествующее этому столкновению, когда он понял, что именно происходит, и волна надежды омыла его, Блэз снова услышал громкий голос своего отца. Он вознесся над долиной, выкрикивая имя бога, обращаясь к нему в трудную минуту. Но ответа не получил, никакого ответа не пришло от Коранноса с холодного голубого неба. Только оглушительный стук копыт о твердую землю и вопли перепуганных людей, когда кораны Мираваля с разбегу врезались в задние ряды воинов Адемара, а солдаты Саварика быстро развернулись и присоединились к ним, и люди Бертрана налетели с другой стороны, крича от восторга, и зажали их в безжалостные клещи.

— Он их надул! — крикнув в ухо Блэзу Рюдель. — Он их одурачил! — Это была правда, видел Блэз: паника в рядах Гораута, вызванная раньше первыми перебежчиками Гарсенка, превратилась в полный хаос. Кораны замка Гарсенк, люди, которых он знал всю свою жизнь, присоединялись сейчас к Фальку де Саварику и прямо у него на глазах окружали личную гвардию Адемара.

— Вперед! — крикнул Блэз. Перед ними люди на их фланге в панике отступали, опасаясь быть отрезанными. Блэз, торопясь, направил коня к бреши между армиями. Ему казалось, что у него с плеч свалилась давящая тяжесть, груз из тьмы прошлого. Он чувствовал себя легким, неуязвимым, и ему нужен был Адемар. Он даже не оглянулся посмотреть, следует ли кто-нибудь за ним. Он теперь знал, что они не отстанут; он был их вожаком, и шанс, надежда, обещание, подобно свету фонаря, заметному издалека в ночном лесу, появились для них в тот момент, когда никто не мог этого предвидеть.

Он скакал к центру, прямо к Адемару, и был уже совсем близко от него, когда увидел, как герцог Уртэ де Мираваль встретился с королем Гораута в гуще боя.

* * *

Адемар чувствует, что сейчас задохнется от обжигающей ярости. Даже в прохладе зимнего вечера он обливается потом в своих доспехах и шлеме. Он знает, что все дело в ярости. У него от гнева кружится голова. Сначала предательство Гарсенков: вечно ему мешал кто-нибудь из Гарсенков, думает он, обрушивая удар меча на пешего солдата из Мираваля, и почти сносит его голову с плеч. Выругавшись, он рывком выдергивает меч. Он не может поверить, просто не может поверить, что, хотя их ожидала такая легкая, такая уверенная победа, у этих коранов Гарсенка хватило безумия обратиться против своих соратников. Несомненно, любой здравомыслящий человек не перебежал бы под знамя этого обреченного самозванца!

Это было до того, как он понял, что Фальк де Саварик — еще один предатель, еще один человек, который должен был находиться рядом с ним! — каким-то образом ухитрился зайти со своим отрядом ему в тыл. Это было реальной угрозой, и Адемар начал срочно отдавать приказы, когда один из его командиров с торжеством указал наверх, на запад, и король Гораута, взглянув туда, почувствовал, как его лихорадка утихает, сменяясь чем-то вроде радости. Он никогда не боялся, он был не из тех, кто склонен пугаться, но при виде коранов Мираваля на вершине холма под знаменем Гораута, Адемар громко рассмеялся, предвкушая грядущее торжество.

Несколько минут он так думал, пока наблюдал, как хорошо обученные люди герцога Уртэ неудержимо несутся вниз по склону, набирая скорость, а с ними приближается конец войны и окончательное торжество Гораута.

Потом все пошло не так, и начался кошмар.

Был один момент, когда Уртэ де Мираваль стегнул своего боевого коня и промчался прямо мимо коранов Саварика, когда Адемара все-таки охватил страх — всего на секунду. Потом он ощутил напор всадников Мираваля, когда они с налета врезались в его задние ряды и погнали перед собой его воинов, словно толпу беспомощных детей.

Сейчас, окруженный со всех сторон кошмарным хаосом, Адемар чувствует ярость, которая бушует в короле Гораута, словно река во время паводка. Он слышит трубный глас верховного старейшины, обращенный к богу, и проклинает в душе само имя Гальберта де Гарсенка, который накликал на него эту беду. Это он убедил его, что герцога Миравальского, который в последние несколько дней прямо и недвусмысленно делал им предложения, необходимо привлечь в их ряды, чтобы сделать его первым регентом Арбонны после их победы.

Это был капкан. Теперь ясно, что все, что делал Утрэ, было капканом и они угодили в его челюсти между коранами Талаира и Мираваля, под натиском Фалька де Саварика и ренегатов Гарсенка. Адемар хлещет своего коня и скачет на запад, крича от ярости, и люди расступаются перед ним. Он быстро приближается к человеку, которого ему необходимо убить сейчас, прямо сейчас. Немедленно, пока сражение окончательно не проиграно ими.

Он смутно сознает, что его собственные кораны тоже отстали, что вокруг них двоих выстроилось кольцо людей, словно посреди битвы у всех возникло ощущение, что эта схватка должна состояться. И таким образом Адемар Гораутский начинает свой второй поединок за этот дань.

Безмолвно, так как теперь он не находит слов и все равно ничего невозможно расслышать, он размахивается мечом, описав огромную, широкую дугу, целясь в защищенную шлемом голову герцога Миравальского. Он промахивается, а Уртэ, неожиданно проворный для человека столь крупного и шестидесяти лет от роду, ныряет под клинок. Секунду спустя Адемар чуть не вылетает из седла, получив сокрушительный удар по собственному шлему. Он чувствует, как мир на мгновение заливает темнота. Его шлем сбит набекрень; он ничего не видит. По его щеке течет липкая, теплая струйка крови.

Взревев, как человек, преследуемый фуриями, Адемар отбрасывает в сторону щит, обеими руками срывает шлем и чувствует острую боль в левом ухе. Он швыряет шлем в лицо де Мираваля, а вслед на ним король Гораута наносит самый мощный удар мечом в своей жизни.

Опускающийся клинок попадает в доспехи герцога как раз в том месте, где они защищают шею и плечо, и вонзается сквозь кольчугу глубоко в плоть. Адемар видит расплывающимся и мутнеющим взором, как герцог Миравальский тяжело валится на бок из седла, и, зная, что этот проклятый старый обманщик падает и уже почти мертв, он тем не менее выдергивает клинок, чтобы прикончить его.

Король Гораута так и не увидел стрелу, убившую его.

Эта стрела упала из чистого неба над ним и попала ему в глаз — точно так же, как был убит его отец два года назад среди льда и нагромождения тел у Иерсенского моста.

Король Гораута умер мгновенно и не видел, что древко этой стрелы выкрашено в темно-красный цвет, цвет крови. Он также не успел понять, как поняли вскоре остальные, когда подошли туда, где мертвый король лежал на земле рядом со смертельно раненным Уртэ де Миравалем, что оперение этой стрелы — такого еще никто не видел — сделано из перьев совы, также окрашенных в красный цвет.

Люди видят все это и не могут понять, как не могут понять, откуда могла быть пущена эта внушающая ужас, несущая смерть стрела, чтобы попасть с неба прямо в короля. Кораны обеих армий делают жесты, оберегающие от тьмы и от неведомого.

Король Гораута убит красной стрелой, упавшей с небес, с оперением из перьев совы. Даже воины Гораута знают, что это — священная птица Риан. Весть о мести бессмертной богини за своих жриц, обесчещенных и убитых, тут же разносится по долине. Она здесь не остановится. Этой истории предстоит еще долгое путешествие. Так всегда бывает с историями о смерти королей.

После этого стало легко. Легче, чем следовало, подумал Блэз. У Иерсенского моста король Дуергар погиб, но Гораут все равно одержал победу на том роковом поле. Смерть короля не обязательно означает полную дезорганизацию рядов его армии.