Тит Плавт - Избранные комедии

• Название: Избранные комедии
• Автор: Тит Плавт
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Античная литература
• Год: 1967

В эту книгу входит восемь лучших комедий великого римского драматурга Тита Макция Плавта (III-II вв. до н. э.). Стремительная и увлекательная интрига, обилие комических положений, в которые попадают забавные персонажи пьес, фейерверк остросюжетных реплик, веселых шуток, неожиданных выходок обеспечивают театру Плавта неослабный интерес читателя и зрителя. У Плавта мы найдем и пройдоху-слугу, устраивающего любовные дела своего господина, и путаницу двойников, и осмеяние глупого хвастуна-воина, и многие другие мотивы, встречающиеся у Шекспира и Лопе де Вега, у Мольера и Бомарше, охотно обращавшихся к великому арсеналу комических средств — театру Плавта.

---

Случится ли при ком наемный хлопальщик,

Успеху ли чужому станет кто вредить —

Содрать с него убранство вместе с кожею!

Дивитесь вы, какая же Юпитеру

Забота об актерах? Дело ясное:

Юпитер сам участвует в комедии.

Что странного? Как будто, право, в первый раз

90 За дело он берется комедийное!

Да за год как-то стали здесь, на сцене, звать

Юпитера актеры — он пришел, помог…

Он выступает, сверх того, в трагедии.

Юпитер, повторяю, пьесу сам ведет,

А с ним и я. Теперь прошу внимания:

Скажу вам содержание комедии.

Вот город Фивы. В доме обитает том

Амфитрион, аргосец и аргосца сын.

Алкмена, дочь Электра, с ним в супружестве.

100 Войсками предводительствует он сейчас,

Война идет фиванцев с телебоями27.

А прежде чем отправиться в поход, жену

Алкмену он оставил здесь беременной.

Каков Юпитер, мой отец, вы знаете:

Свободно он к делам таким относится,

Большой любитель, раз ему понравится.

Тайком от мужа начал он любить жену —

Алкмену, с ней сошелся, и беременной

Ее он сделал тем своим объятием.

110 Теперь, чтоб об Алкмене все до точности

Вы знали, так вдвойне она беременна:

От мужа и великого Юпитера.

Отец мой и сию минуту вместе с ней.

От этого и ночь длиннее сделалась, —

Пока он с ней, желанной, наслаждается,

Обличие приняв Амфитрионово.

Теперь, чтоб не дивиться вам на мой наряд —

Зачем я вышел в рабском одеянии,

Скажу: несу вам старое на новый лад,

Вот почему я и одет по-новому.

120 Ведь мой отец, Юпитер, там, внутри, сейчас

Амфитрионов образ принял. Все рабы

Его так и считают за хозяина.

Когда угодно может он менять свой вид.

А я раба личину принял, Сосии,

Который на войну ушел с хозяином. Я

Смогу помочь влюбленному родителю,

К тому ж не станут спрашивать домашние,

Кто я такой: в дому частенько видели

Меня, сочтут рабом, своим товарищем,

130 Никто не спросит, кто такой, зачем пришел.

Итак, отец внутри там наслаждается

Объятьями и страстью вожделенною,

Рассказывает, что в походе было с ним,

Алкмене, а она, конечно, думает,

Что это муж, а это — соблазнитель. Он

Рассказ ведет, как в бегство обратил врага,

Какими был почтен затем наградами.

Дары, Амфитрионом поднесенные,

У нас: Юпитер властен ведь похитить их.

140 Амфитрион сегодня возвращается,

А с ним и раб, которым я прикинулся.

Чтоб распознать нас вы могли немедленно,

Ношу на шляпе я вот эти перышки;

Отец под шляпой носит золотой пучок,

Амфитрион значка не носит этого.

Домашние, конечно, этих всех значков

Не могут видеть, вы же видеть будете.

Но вот Амфитрионов раб тот, Сосия,

Из гавани идет сюда с фонариком.

150 Пусть подойдет. От дома прогоню его.

Вниманье! Есть на что смотреть вам, зрители:

Юпитер и Меркурий лицедействуют.

АКТ ПЕРВЫЙ СЦЕНА ПЕРВАЯ

Сосия, Меркурий.

Сосия

Найдется ли на свете кто смелей меня, нахальнее?

Ночь! Наша молодежь буйна, а я гуляю здесь один.

А ежели в тюрьму меня сейчас сведет ночной дозор?

Назавтра же из погреба — под плети! Защищайся там!

Хозяин не поможет, да и всякий скажет: правильно!

Все заслужил он! Изобьют тут восемь молодцов меня,

160 Как будто наковальню! Чуть вернулся из чужих краев,

Сразу квартира готова казенная!

Вот нетерпенье хозяйское! За полночь,

Хочешь, не хочешь ли — гонит из гавани!

Днем-то послать неужто не мог?

Тяжело у знати рабом служить,

А того тяжелей служить богачу!

Беспрерывная работа день и ночь — все мало!

Делай то-то! Слушай то-то! Нет тебе покоя.

170 Сам же господин — богат он, а труда не знает;

Что на ум взбредет ему, все, думает, возможно!

Так и надо! А не взвесит, сколько там работы!

Верен ли приказ, не верен — он не поразмыслит.

Неправда великая в рабстве таится,

Ярмо это с тяжким трудом переносишь.

Меркурий

(в сторону)

Не мне ли, скорее, роптать на неволю?

Был раньше свободен, теперь в раба я

Отцом обращен. Он же — раб прирожденный.

А ропщет.

Сосия

180 Я ль не разбойник! Только что пришло сейчас мне в голову:

Мой долг — благодарение воздать богам за свой возврат.

Иначе боги — пожелай они воздать мне должное —

Как раз пошлют кого-нибудь разбить мне морду вдребезги!

Они ко мне добры, а я забыл о благодарности.

Меркурий

(в сторону)

Вот дело необычное: он цену знает сам себе!

Сосия

Чего ни я, ни кто другой из города не ждал совсем,

Как раз и вышло: целыми домой мы возвращаемся,

С победой! С одолением! Войска идут в обратный путь,

Великий бой окончили, врага мы уничтожили,

190 И город, Фивам похорон столь много давший горестных,

Военной силой доблестной сразили, покорили мы.

Амфитрион, мой господин, верховным был начальником.

Добычи, славы добыл он, земли своим согражданам

И укрепил фиванскому царю Креонту трон его.

Со мной послал из гавани супруге весть о том, как он

Веленье государства там, войсками правя, выполнил.

Но как же мне, представ пред ней, однако, повести рассказ?

Налгать? Простое дело, мне совсем оно привычное.

Чем пуще разгорался бой, тем ревностнее я бежал:

200 А все-таки скажу, что был; что слышал, то и выложу.

Но все же как рассказывать? В каких словах? Об этом я

Сначала пораскинуть сам с собою должен. Так начнем.

«Как только мы пришли туда, едва земли коснулись их,

Тотчас Амфитрион избрал мужей — из первых-первых все,

Таких набрал; с приказом их отправил к телебоям он:

Пускай вернут без боя, что награблено, и выдадут

Грабителей, он отведет войска назад домой тотчас,

Аргивцы из страны уйдут, и мир настанет; если же

Они иначе думают и не дадут, что требует,

210 Он нападет на город их со всей военной силою.

Послы Амфитрионовы в порядке телебоям все

Сказали. Гордецы, они, на силу понадеявшись,

Весьма надменно приняли послов. Таков их был ответ:

«Мы в силах защитить себя оружием; поэтому

Пределы наши поскорей оставь и уведи войска».

Послы вернулись с этим; враги — свои из города

Выводят легионы все: как дивно их оружие!

Вышли встречь силы той и другой стороны,

220 В строй вошли воины, в строй вошли и ряды,

Мы своим способом каждый наш легион

Ставим, враг ставит строй против нас, и потом

С двух сторон между войск вышел вождь тот и тот,

Вне рядов меж собой повели разговор.

Решено: кто в бою побежден будет, тот

Сдается сам, сдает очаг, город свой, алтари,

А затем с двух сторон трубы звук подают,

Отзвук им от земли, крик от войск с двух сторон.

А вожди здесь и там, возгласив свой обет

230 Божеству, держат речь к воинам, и потом

Каждый сам за себя, сколько в нем силы есть,

Бьет мечом недруга. Гнется меч, до небес

Крик людской! Облаком стал кругом дух и пар,

И от ран гибнет люд.

Наконец (хорошо!) натиск наш верх берет,

Густо враг падает, все сильней наш напор.

Сражены гордецы!

Но никто не бежит, не сойдет с места вспять!

Стойко всяк бой ведет.

240 Испустить дух готов, чем с поста сдвинуться.

Где стоял, там и лег, так в ряду и лежит.

Видя то, выдвинул тут наш вождь конницу,

Справа ей повелел в строй врага вторгнуться.

Всадники тут как тут, издают громкий крик,

Справа в бок налетев на врагов, войско их

С быстрого натиска топчут, бьют — гордецов

За дела злые».

Меркурий

(в сторону)

Как будто не сказал еще пока ни слова лживого:

Мы были в том бою, отец и я, когда сраженье шло.

Сосия

250 «Враг в бегство обращается, у наших крепнет ратный дух;

Бегущих телебоев мы сражаем в спину копьями.

Царя Птерелу собственной рукой Амфитрион убил.

И длилося сражение у нас с утра до вечера:

Тем тверже это помню я, что в тот день без обеда был.

Но наконец ночная тьма прервала то сражение.

Наутро в лагерь к нам в слезах идут от них старейшины —

В повязках руки; просят нас простить их преступление.

Святыни, и имущество, и город, и детей сдают

Народу в подчинение и подданство фиванскому.

260 Амфитриону дан потом за доблесть золотой сосуд.

Обычно из него пивал Птерела-царь». Вот мой рассказ

Хозяйке. Ну, домой теперь, исполнить поручение.

Меркурий

(в сторону)

А, сюда идет! Ну, встречу здесь его, молодчика.