Анатолий Терещенко - Хождение по катынским мифам

• Название: Хождение по катынским мифам
• Автор: Анатолий Терещенко
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-905024-18-4

Эта книга-версия — плод изучения и сопоставления материалов, полученных в ходе ознакомления с воспоминаниями очевидцев катынской трагедии, публицистическими статьями и книгами разных лет, сведениями комиссий, исследовавших обе версии, и рассекреченными архивными данными. Возникшие сомнения в хрущевско-горбачевско-ельцинских трактовках событий на Смоленщине с расстрелом польских офицеров не гитлеровцами, а сотрудниками органов НКВД заставили автора показать пытливому читателю и другую правду. Она признана конгрессом США, Всемирным Красным Крестом и мировой общественностью. Эта правда существовала до прихода к власти Хрущева — огульного очернителя эпохи Сталина и некоторых событий Великой Отечественной войны. То, что изуверский Молох ежовщины перемолол десятки тысяч соотечественников, — это правда, как и правда то, что группу граждан Польши — палачей, имевших отношение к истязаниям военнопленных красноармейцев и командиров Красной Армии в польских лагерях в двадцатых годах, а также шпионов, диверсантов и террористов, в 1939 году казнили по приговорам судов. А утверждение о миролюбии и пацифизме на Смоленщине немецких оккупантов, в том числе в захваченных ими лагерях с польскими военнопленными и советской охраной, а также признание геббельсовской версии — очередной миф, нужный только польским националистам, но не самой Польше. Книга рассчитана на читателя, которому не безразлично прошлое его Родины.

---

Найти сasus belle (в переводе с латинского — «повод для войны») нацистам не составляло труда.

Для оправдания нападения на Польшу германское руководство решило силами СД организовать провокацию, которая позволила бы возложить ответственность за развязывание войны на Польшу.

В середине августа 1939 года руководитель Абвера адмирал Канарис получил от Кейтеля приказ Гитлера. В нем указывалось немедленно заготовить несколько десятков комплектов польской униформы, предметов снаряжения, солдатских книжек, удостоверений личности и прочее.

Весь замысел операции сводился к одному нехитрому сценарию — специально подготовленная группа захватит небольшую вспомогательную радиостанцию и передаст в эфир сообщение о переходе частями польской армии германской границы и призыв к полякам в Германии к восстанию против немцев.

О поводе начала войны В. Шелленберг вспоминал:

«До 1 сентября нужно было, по мере возможности, изобрести абсолютно безупречный повод для начала войны, такой повод, который явился бы для истории и общественного мнения полным оправданием Германии и заклеймил бы Польшу как агрессора.

Поэтому было задумано одеть солдат в польскую форму и произвести нападение на радиостанцию в Глейвице. Гитлер поручил выполнить эту операцию Гейдриху и адмиралу Кана рису, начальнику военной разведки. Однако Канарис, выразивший отвращение к данному плану, сумел уклониться от его выполнения и ответственным за его осуществление оставался один Гейдрих…».

Мне кажется Шелленберг, писавший свои мемуары, естественно после казни Канариса, умышленно возвел его в роль противника войны. На самом деле шеф военной разведки на этом этапе своей карьеры был ревностным сторонником планов Гитлера в использовании вермахта в далеко идущих планах, а именно — продвижения на Восток.

После налёта в здании радиостанции должны были остаться улики, которые можно было предъявить представителям немецкой и иностранной прессы. К 16-му августа подготовка операции под кодовым названием «Консервы» была завершена.

Из концлагеря, расположенного в окрестностях города Ораниенбурга доставили 13 заключенных уголовников. Все они были осуждены к смертной казни за убийства. Приговоренных узников облачили в польскую военную форму и с помощью инъекции привели в бессознательное состояние.

В 20.00 31 августа отряд под командованием штурмбанфю рера СС А. Нойжокса «захватил» радиостанцию у населенного пункта Глейвиц и в эфир полетела 10-минутная передача на польском языке о «нападении» поляков.

Затем, обстреляв из автоматов стены и окна здания и оставив тело убитого заключенного в польской форме, отряд покинул здание.

В то же время недалеко в лесу возле местечка Хохеншпицен при участии начальника гестапо Г. Мюллера остальные заключенные, одетые в форму Войска Польского, были в бессознательном состоянии расстреляны. Создавалось впечатление, что вторгшиеся польские военнослужащие на территорию Германии якобы погибли в ходе боестолкновения с немецкими подразделениями.

***

Утром 1 сентября Германское информационное бюро распространило сообщение под общим заголовком «Поляки совершили нападение на радиостанцию в Глейвице». В нем, в частности, говорилось:

«Бреслау. 31 августа.

Сегодня около 8 часов вечера поляки атаковали и захватили радиостанцию в Глейвице. Силой, ворвавшись в здание радиостанции, они успели обратиться с воззванием на польском и частично немецком языке.

Однако через несколько минут их разгромила полиция, вызванная радиослушателями. Полиция была вынуждена применить оружие. Среди захватчиков есть убитые».

«Оппельн. 31 августа.

Поступили новые сообщения о событиях в Глейвице. Нападение на радиостанцию было, очевидно, сигналом к общему наступлению польских партизан на германскую территорию. Почти одновременно с этим, как удалось установить, польские партизаны перешли германскую границу ещё в двух местах.

Это также были хорошо вооруженные отряды, по-видимому, поддерживаемые польскими регулярными частями. Подразделения полиции безопасности, охраняющие государственную границу, вступили в бой с захватчиками. Ожесточенные действия продолжаются».

Очередной блеф, рассчитанный на создание ложного впечатления, начал действовать. Вот уж действительно — слава Богу, что на ложь пошлин нет!

Привожу подробности этой операции для того, чтобы показать, что фашисты специализировались на подобных провокациях, так как были непревзойденными профессионалами в этом деле. Катынская операция тому подтверждение, но о ней будет рассказано несколько ниже.

***

Итак, завершив сосредоточение своих войск, в частности двух групп армий: «Юг» в составе 8, 10 и 14-й армий и «Север» в составе 3-й и 4-й армий вблизи польских границ — Германия, уверенная в невмешательстве Англии и Франции, согласно плану «Вайс» 1 сентября 1939 года начала развертывание сухопутных частей вермахта и переход границы.

Одновременно авиация Геринга нанесла массированные бомбовые удары по военным аэродромам, арсеналам и крупным гарнизонам Войска Польского.

В 4.45 фашистский броненосец «Шлезвиг — Гольштейн» открыл огонь по воинскому арсеналу поляков Вастерплятте в устье Вислы, где оборонялось всего около двухсот польских военнослужащих, вооруженных 4 миномётами, 3 орудиями и 41 пулемётом. Защитники военных складов в течение недели сдерживали атаки почти 4 тысяч немецких солдат.

«Герои Вастерплятте» — так по достоинству символом стойкости и мужества они вошли в историю Польши. Утраты польского гарнизона составили 15 человек убитыми и 50 ранеными, тогда как потери вермахта исчислялись до полтысячи солдат и офицеров.

Несмотря на то что война застала Главный штаб Войска Польского неотмобилизованным, первый удар в германо-польской войне не принес немцам ожидаемых результатов. Однако в следующие дни активность и избирательность немецкой авиации настолько возросли, что в польской армии стали существенно возрастать потери.

3 сентября из Берлина в Польшу отправились три специальных поезда: поезд фюрера, где находились Гитлер, генерал-фельдмаршал Кейтель, генерал-майор Иодль и штабы всех трех видов вооруженных сил вермахта в полном составе.

Второй специальный поезд возглавил Геринг с его штабом ВВС Германии, а третий — Гиммлер, в котором находились фон Риббентроп и доктор Ламмерс — секретарь рейх канцелярии и другие представители высшего органа по вопросам координирования и руководства работой различных управлений государственной полиции и разведки.

***

Ястребы Геринга наносили бомбовые удары по промышленным объектам, крупным железнодорожным узлам, передвигающимся войсковым колоннам и военным коммуникациям в глубине страны. Стремительно стали расти потери.

Наступление немцев активно развивалось. Надо заметить, что такого быстрого проникновения танковых клиньев, стратегически разработанных Гудерианом, а затем и гитлеровской мотопехоты в глубь польской обороны не ожидали ни поляки, ни сами немцы. Танковый стилет входил в тело Польши, как горячий нож в брусок сливочного масла. Среди польских солдат и офицеров стали возникать и множиться панические настроения и слухи, вносящие неразбериху и путаницу в отдаче и выполнении приказов.

Интересно описал этот период мой старший товарищ по службе в органах госбезопасности во Львове Николай Струтинский — друг и соратник легендарного разведчика Николая Ивановича Кузнецова. В подаренной тогда майором мне — лейтенанту книге «Шла война народная…» он описал один характерный эпизод. Послушаем Струтинского:

«Долго рассказывал о своих скитаниях мужчина с задумчивым лицом — Давид Драхман.

— Летом 1939 года, — говорил он, — меня призвали в польскую армию. В последних числах августа солдаты нашего батальона задержали гитлеровских лазутчиков. Шпионы вели себя нагло, угрожали: «Скоро будете перед нами на коленях ползать». И вот первого сентября на мирные села и города Польши посыпались бомбы…

Уже на третий день войны неожиданно исчез командир батальона. Солдаты возмущались: струсил! изменник! Затем исчезли младшие командиры. Батальон, брошенный на произвол судьбы, ежечасно «таял».

Драхман с небольшой группой воинов, жителей Варшавы, пошел к столице. Вражеские войска стремительно приближались. Мосты через Вислу уже взорваны. Солдаты метались по берегу и, наткнувшись на баркас, бросились в него. Оттолкнувшись от берега, гребли прикладами винтовок.

С трудом переправились на противоположный берег.

Из рабочих в столице формировались вооруженные батальоны. К ним примкнули отступившие воины.

Крупные части находились в варшавской цитадели. Они рвались защищать столицу, но предатели польского народа готовили сдачу врагу цитадели вместе с войсками, складами оружия, боеприпасами и продовольствием. На главных воротах крепости стояли патрули — офицеры, никого не выпускавшие в город.