Дэвид Годмен - Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 1

• Название: Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 1
• Автор: Дэвид Годмен
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2006
• ISBN: 5-9743-0044-0, 978-5-98882-021-5

Пападжи (Х. В. Л. Пунджа) – современный просветленный учитель адвайты, ученик Раманы Махарши.

Это первая книга трехтомного жизнеописания Пападжи, жизнь которого была наполнена удивительными и даже чудесными событиями, главным из которых стала реализация его истинной природы.

В этом томе описаны ранние годы Пападжи, его духовный поиск и сопутствующие ему чудесные явления: необычные состояния сознания, встречи с богами, духами, людьми, обладающими необычными силами, встреча с его учителем Раманой Махарши, последующая вскоре реализация и период становления Пападжи как учителя.

---

Я пришел в себя от этого приступа без какого-либо медицинского вмешательства, но это чувство, что я вот-вот умру и утром меня отнесут на место кремации и сожгут, не раз посещало меня.

Это абсолютно меня не тревожило, так как я не считал нужным избегать этого. Напротив, я решил продолжать медитировать, потому что слышал, что некоторые йоги умирали во время медитации. Медитация помогала преодолеть страх смерти, но чувство, что я скоро умру, все-таки преследовало меня еще некоторое время.

Был еще один случай, когда в результате медитаций Пападжи к нему пришлось вызвать доктора Сингха. Вот что рассказывает сам Пападжи:

Когда мне было около пятнадцати лет, я пошел к своему другу на день праздника святых, который отмечался ежегодно. Его мать предложила мне немного пакоры (хорошо прожаренного пряного блюда), которое она приготовила для праздника. Я съел два кусочка и, так как оно было очень вкусным, попросил еще. К моему удивлению, она мне отказала. Я видел, что она готовила их в больших количествах и собиралась готовить еще, поэтому я никак не мог понять, почему же она ограничила меня двумя пакорами. А дело было в том, как я узнал позже, что она добавила в это блюдо бханг (листья конопли) и не хотела, чтобы я проглотил слишком большую дозу. В те дни было принято подмешивать листья конопли в пищу во время праздников. Например, на свадьбах употребление бханга делало людей счастливыми, а также повышался аппетит. Свадьба – повод для обжорства. Подстегиваемый бхангом, у гостей разыгрывался такой аппетит, что они проявляли удивительную ненасытность.

Я пришел домой и стал заниматься своей обычной работой по хозяйству – пошел доить буйволиц. В дойке буйволиц есть одна хитрость. Ты приводишь теленка к матери, его морду направляешь к соску. Эти буйволицы очень умные животные. Когда они знают, что молоко идет в рот их детенышей, то оно течет очень легко. Поэтому нужно направить морду теленка на сосок, подождать, пока начнет поступать молоко, затем убрать морду теленка и продолжить доить самому. Тогда уже мать не сможет остановить или замедлить поток молока.

В тот вечер я дал теленку возможность захватить сосок, но не стал его отрывать. Я сам не понимал, что делаю, просто сидел там и позволил ему высосать практически все материнское молоко. Они оба были счастливы, но в тот день нам досталось мало молока. Я находился в сноподобном состоянии, в котором кажется, что ничто не имеет значения. Мне просто нравилось смотреть, как теленок высасывает все молоко.

Моя мать вышла посмотреть, чем я занимаюсь, так как процесс доения обычно занимал намного меньше времени, чем это отняло у меня. Ее приход вывел меня из этого состояния, и я сразу пришел в себя – понял, что пора ужинать и что я страшно проголодался.

Я зашел в дом и принялся за свой ужин. Мать готовила чапати. После того как я поглотил их все, я попросил ее приготовить еще, так как чувство голода не отступило. Она приготовила еще, но даже и эта порция не утолила голод. Я тут же съедал приготовленные ею чапати и продолжал просить добавки. Но когда я не наелся и двадцатью штуками, она поняла, что со мной произошло.

Она засмеялась и воскликнула: «Ты ел бханг, да? Кто тебя им накормил?»

Я рассказал ей о пакорах, и она снова засмеялась. Теперь я начал понимать, почему мать моего друга ограничила меня двумя пакорами. Помимо того что я чувствовал сильный голод, я стал ощущать легкое опьянение.

Той ночью мы все спали в одной комнате. Посреди ночи я встал с кровати, сел в падмасану (позу лотоса) и громким голосом стал выкрикивать следующее: «Ты не мой отец! Ты не моя мать!» Затем погрузился в глубокую медитацию. Родители проснулись, но мое поведение их не очень встревожило. Они пришли к выводу, что я все еще находился под воздействием съеденных мною листьев конопли.

В три часа утра я продолжал сидеть там с закрытыми глазами. Родители проснулись – их разбудили странные и нечленораздельные звуки, которые я издавал. Они попытались «разбудить» меня, но из состояния такой глубокой медитации просто так не выведешь. Мать, думая, что я брежу, настояла, чтобы отец привел врача. С большим трудом ему удалось уговорить одного доктора, так как ночью, да еще к тому же в праздничный день, никто не хотел идти. Но в итоге он нашел того, кто согласился прийти в дом.

Доктор тщательно осмотрел меня, пока родители с беспокойством наблюдали за происходящим. Я слышал взволнованные реплики матери, знал, что делал со мной врач. Но не мог выйти из этого состояния и вести себя нормальным образом. Наконец-то доктор произнес заключение.

«Поздравляю, – сказал он, – у вас прекрасный мальчик и хороший сын. У него нет никаких физических отклонений. Просто он глубоко погрузился в медитацию. Когда это закончится, он естественным образом выйдет из нее и будет совершенно нормальным».

Всю ночь и целый следующий день я пребывал в таком состоянии. Я продолжал что-то невнятно бормотать, и никто не мог разобрать моих слов.

Мимо нашего дома проходил местный пандит, он услышал мою речь, узнал ее, вошел в дом и произнес: «Этот мальчик поет на санскритском языке отрывки из Яджур Веды. Где и когда он научился так петь?»

Скорее всего, я научился этому в прошлой жизни. В то время я знал пенджаби, мой родной язык, урду, язык местных мусульман, и немного персидский. Я не знал санскрит и никогда не слышал о «Яджур Веде». Должно быть, бханг привел в действие механизм памяти и знаний прошлой жизни. Как и говорил доктор, я внезапно вернулся к нормальной жизни – исчезли знания санскрита и Вед – и стал заниматься повседневными делами.

Желание Пападжи понять и разобраться в том, что с ним произошло, привело его в одну из местных библиотек. Именно в этом учреждении он впервые столкнулся с классическими индуистскими текстами.

Последнее уцелевшее здание в индуистской части Мураливали, деревне, где родились Пападжи и Рама Тиртха. После раздела все дома деревни, ранее принадлежавшие индуистам, были полностью разрушены. Первоначально в Мураливали входили две небольшие деревушки.

Один из учителей моей матери поддержал меня, посоветовав записаться в местную библиотеку, в которой был хороший выбор духовных книг. Я стал читать книги по Веданте, а также об индуистских святых. Именно здесь я познакомился с Йога-Васиштхой, книгой, которая мне всегда нравилась. Однажды я захотел взять книгу про Свами Рама Тиртху, индуистского святого, который ушел в Гималаи в двадцать лет и умер там в возрасте тридцати четырех лет. Я преднамеренно взял эту книгу: он был старшим братом моей матери, и, естественно, мне хотелось больше узнать о нем.

Библиотекарь, видя, что я беру такие книги, смотрел на меня с возрастающей тревогой. Людям, принадлежащим к среднему классу индуистского общества, было свойственно проявлять небольшой интерес к духовным вопросам, но когда интерес переходит в одержимость – это настораживает. Этот доброжелательный библиотекарь, вероятно, подумал, что я слишком серьезно отношусь к своей религии и что я могу кончить, как мой дядя. Большинство семей были бы несчастны, если бы кто-нибудь из членов их семьи неожиданно решил в раннем возрасте стать садху и уйти странствовать в Гималаи. И библиотекарь исходя из самых лучших побуждений не разрешил мне взять книгу о моем дяде. Позже он пришел к моей матери и предупредил ее о том, что я проявляю, по его мнению, нездоровый интерес к мистицизму. Моя мать не обратила на это внимания. Так как ее собственная жизнь вращалась вокруг садханы, она была только рада, что у ее сына проявлялись схожие наклонности.

Пападжи познакомился с трудами свами Рамы Тиртхи и свами Вивекананды, будучи еще ребенком. Эти учителя помимо писаний и лекций по Веданте выступали с пламенными патриотическими речами. Они оба ездили в Америку, чтобы донести послание Веданты Западу. И оба оправданно заслужили свою известность в Индии. Их почитали за духовные достижения и пламенные политические речи. Эти свами служили для Пападжи примером.

Будучи еще маленьким ребенком, Пападжи сказал своей матери: «Когда-нибудь я тоже поеду на Запад и буду проповедовать там дхарму».

Так как в семье Пападжи наиболее почитаемым был Рама Тиртха, то его всегда ставили в пример для подражания. Однажды Ямуна Деви собрала всех детей и спросила их: «Кто хочет, когда вырастет, походить на Раму Тиртху?»

Вперед вышел Пападжи, и его ответ был таков: «Я хочу! Я буду таким же, как он, и буду делать все, что он делал!»

Должно быть, такой ответ порадовал Ямуну Деви, так как до рождения первенца она молила Кришну, чтобы он послал ей сына, такого же, как и Рама Тиртха.