Анатолий Матвиенко - Демон против люфтваффе (СИ)

• Название: Демон против люфтваффе (СИ)
• Автор: Анатолий Матвиенко
• Жанр: Попаданцы
• Год: 2015

1936 год. Оккультисты из Анэнербе вызывают демона из преисподней, чтобы укрепить силу арийского оружия. В загробном мире обиделись. Демон, позволивший утянуть себя к смертным, получает задание вселиться в душу грешника и напакостить нацистам. Надо же было комсомольцу Ване Бутакову помянуть дьявола в столь неподходящий момент... Две души в одном теле красного военлета.

---

  - Зато конструкция проверена десятилетиями эксплуатации, - попробовал пошутить Гиви. - Значит, надёжная - мамой клянусь.

  Фюзеляж наполнился грохотом и вибрацией заработавшего "Лорен-Дитриха", и у меня остался только внутренний собеседник.

  "Слыш, Вань. Нас-то ладно, мелкими группами как торгпредов. А самолёты как?"

  Ответ известен, мне интересна его реакция. На удивление, комсомолец рассудил вполне здраво.

  "Морем. Потом сообразили, что у республиканцев нифига нет пилотов, а без них "Чайки" не полетят. И вот, хотя бы часть из нас доберётся".

  "Дальше не хватит моторов, запчастей топлива? Если уж пилотов не досмотрели".

  "Дело случая", - философски заметил компаньон. Ему уже едва не хватает до мудрости "всё в руце Божьей".

  Мы трепались много часов, Ваня с удовольствием слушал о великих грешниках прошлых веков. В тесном чреве испанского самолёта нас трясло, качало, швыряло и продувало. Вдобавок, из-за низкой скорости, куда там до "Рено", рейс продолжался невероятно долго, я уж и счёт времени потерял. Периодически мотор кашлял, матерчатое тело сотрясала судорога, но каждый раз вновь подхватывал, и мы гадали - скверное топливо тому ли виной, зажигание или карбюратор с засорившимся жиклёром.

  "Ерлыкин про самолёт Можайского напомнил. Как же здорово, что в нашей стране он первым полетел! Раньше всех в мире".

  "Не полетел. Поехал и перевернулся".

  "Откуда ты знаешь?" - возмущённо взбрыкнул Ванюша.

  "Как откуда? Можайский сам мне рассказал".

  За такой болтовнёй коротали тягучее время.

  Всё хорошее когда-нибудь кончается. Скверное тоже, хотя последнее чаще превращается в ещё более скверное. Но нет - после снижения с вполне работающим движком мы ощутили удар колёсами о твёрдое покрытие, торможение и поворот куда-то.

  Из люка не вылезли - вывалились. Сложенные и затёкшие конечности первые секунды не хотели выпрямляться и двигаться. Не полёт - пытка, поверьте специалисту.

  Над головой безбрежное звёздное небо. Воспользовавшись темнотой и не сговариваясь, мы бросились в кусты, щедро зажурчав. У аэроплана появился русский, достал пачку денег. Парни попрощались с лётчицей.

  - До свиданья, Хола! Спасибо, что довезла нас, Хола!

  Переводчик сдержанно засмеялся.

  - Её зовут Мария. Желаете попрощаться - говорите "адиос". "Хола" означает "привет". Это она с вами здоровалась. Учите испанский, господа военлёты. Я не смогу каждую минуту находиться рядом с каждым из вас.

  Слово "господа" меня насторожило, других просто вздёрнуло. Для них господа в 1920 году закончились, после - товарищи и граждане. Ну, или непримиримые классовые враги. Один Ванятка, уже слегка перевоспитанный, проявил спокойствие.

  - Из бывших, да-а? - решил расставить точки над i неугомонный и принципиальный Гиви.

  - Все мы когда-то были кем-то, все мы есть кто-то сейчас, - напустил туману встречающий. - Имейте в виду, на стороне республики воюют не только коммунисты, их сравнительно мало. Есть социалисты, по-вашему - меньшевики, и анархисты. Начали прибывать добровольцы из многих стран, поэтому будьте любезны проявлять лояльность к любым союзникам. Лётчица Мария вообще вне политики, она промышляет контрабандой, перевезла вас не по убеждениям, а за хорошие деньги. Зовите меня Пётр Григорьевич. Прошу следовать за мной, гм... граждане.

  Даже в темноте видно - у соколов клювы вытянулись. Они-то думали, с Испании начинается коммунистическая революция в Западной Европе, и скоро здесь у каждого пролетария или крестьянина-бедняка будет "Рено". Как у Блока в стихах: мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем. Это многие большевики любили повторять, до прибытия ко мне в отряд. Оказывается, на Пиринеях меньшевики правят бал... Разберёмся, товарищи!

  Пока у военлётов закипает разум возмущённый, пытаюсь прочувствовать обстановку. Хорошо-то как! Никакой гари, тлена и иных запахов войны, только вкус моря в воздухе и ароматных южных растений.

  Тепло. Сентябрь, а в Бобруйске и в июле по ночам прохладнее. Я одёргиваю себя: хватит сравнивать весь мир с Бобруйском, как тамошние аборигены. Здесь - Западная Европа. А раз СССР отправляет войска Республике, то, быть может, и германцы подтянутся.

  Так безобидно и даже несколько буднично началась для меня Гражданская война в Испании, на которую я совершенно не стремился.

  Глава седьмая. Над всей Испанией безоблачное... некогда рассматривать облака!

  Товарищ Пумпур Пётр Ионович огорошил нас пачкой новостей. Первое. Пароход с самолётами не только не прибыл в страну, но, похоже, из Союза не отчалил. Второе. Германцы и итальянцы ждать не намерены. На стороне мятежников летают макаронники Муссолини на "Фиатах", а немцы прислали "Хейнкели". Третье. По слухам, нацисты не собираются ограничиваться поставкой железа, будут сами пилотировать. Но никому не удалось пока сбить "Хейнкель" и проверить - что за сардина в этой консерве. Четвёртое. Республиканская авиация как род войск не существует практически. Аэропланы старые, большей частью неисправные. Одним словом, посланцы из СССР в ожидании матчасти обязаны изучить обстановку и готовиться к встрече своих.

  Ясно. Изображать бурное и активное ничегонеделанье. Нет уж, тем более запахло реальной схваткой с нациками.

  - Товарищ комбриг, а где ближайший аэродром хоть с чем-то местным летучим?

  Пумпур метнул в меня обычный советский взгляд: тебе больше всех надо? Неожиданно мои попутчики засуетились. Им тоже невтерпёж, воевать охота, а не водку пьянствовать. Женька Ерлыкин прямо заявил, что приехал не груши карданом околачивать. Нет самолётов - возьмёт винтовку и врага саблей порубит, как Чапаев.

  - Рядом нет ничего. Хули делать? Приказываю - двум добровольцам двигать в Альбасете, возьмёте переводчика недобитого. Хули с вас толку... Остальные - со мной в Мадрид.

  Наутро мы с Ваней Копецом погрузились в древний "Форд". Пётр Григорьевич на правах старшего по возрасту полез в кабину к водителю, нас определил в кузов. Тёзка заартачился и заявил, что он главный.

  - Кто сказал? - включил непонятку наш гид.

  - Пётр Ионович...

  - При испанцах называйте его "полковник Хулио". Так сказать, для конспирации.

  Мы сразу догадались, откуда такая партийная кличка - по любимому словечку Пумпура.

  - Кстати, а как он меня величает? - переводчик прищурился подобно Ильичу на плакате.

  Копец смутился, а я не смолчал.

  - Недобитый.

  - Ага... Значит, надеется потом добить. Ещё посмотрим. Вот что, молодые люди, разницу в возрасте не отменит ни Бог, ни воинский начальник. Извольте иметь уважение.

  Хлопнула дверца, я залез в кузов, не пытаясь объяснить, что родился в Риме в десятом году после Рождества Христова. По меркам смертных, мне давно положены покой и пенсия. Вечный покой.

  Ехали долго, медленно и по отвратительным дорогам. Затратили больше суток на плёвое, в общем-то, расстояние. На одной из многочисленных остановок спросил Григорьича, что он забыл у республиканцев.

  - Не могу сказать, что они мне по душе. Марксисты вообще напоминают тех, кто красный террор учинили.

  Копец недовольно засопел, а белый продолжил.

  - Однако же я офицер Русской императорской армии. Мир кто с германцем подписал - большевики. Моя армия войну не закончила. Подробности нужны? Одной достаточно. Мы никакой химии не держали. В битве тоже должны быть свои законы и ограничения, человечьи и Божеские. Я под Гродно служил, когда кайзеровцы на нас газы пустили. А иприт и хлор, молодые люди, не разбирают - армеец ли в окопе или партикулярный в квартире. Куда ветёр унёс, там и смерть. А уж сколько выживших, но не жильцов, с обожжёнными лёгкими! Словом, не имеет германская нация права на существование. Мало их англичане с французами в Версале прижали. Такое дело. Поэтому как Гитлер заявил про помощь другу Франко, я сюда примчался. Стар уже, в окопах не боец. Стало быть, военный переводчик да советник. Ещё вопросы, господа красные соколы?

  У меня не нашлось. Недобитый белогвардеец имеет мотивацию того же типа, что и меня в преисподней снабдили. Он воюет не за, а против. Но тёзка не угомонился.

  - А немца раздавим, против красных пойдёшь, белая шкура?

  - Пусть вас это не тревожит, юноша. Вы даже не представляете, насколько трудно Германию одолеть, раз ей ожить позволили. Не забывайте, вы такие же русские, заблудшие, и наша Гражданская война - сплошная ошибка. Со временем сами поймёте.

  Кого же он мне напоминает? Всепрощенец... Но Копецу не до тонких материй, партия и правительство учат оставлять за собой последнее слово.

  - Для вас - точно, ошибка. А Красная Армия Ленина-Сталина доказала свою правоту!

  Я не стал встревать с разъяснениями о главенствующей роли Троцкого в Красной Армии времён Гражданской войны и о неоднозначности происходившего в России. Парень хороший, простой как рубль, ему ни к чему историческая правда. Только вперёд - и к чёрту детали.