Сергей Юрьев - Были и небылицы (сборник)

• Название: Были и небылицы (сборник)
• Автор: Сергей Юрьев
• Жанр: Сказка
• Год: 2015

Было ли на самом деле то, что описано в этих историях, не так уж и важно… Важно то, что приключения Ивана – крестьянского сына, старого разбойника мистера Фунта, вечного студента Аркаши и знаменитого звероведа-путешественника Афанасия Даврина столь же поучительны, насколько и увлекательны.

---

Только атаман рот раскрыл, чтобы злыдней в ларец вернуть, на него Иван набросился и рот ему зажал.

Завидев рассвирепевших злыдней, разбойники по всей Разбойной степи разбежались, а как никого из них рядом не стало, Иван сам ларец раскрыл. Крутяка он запихнул туда же, хоть злыдни его не пускали – кричали, что самим места мало…

Тут и воевода, и сам царь осмелели, бросились к Ивану с очередной победой поздравлять.

– Поехали, Иванушка, в столицу, – предложил Берендей. – Пировать будем, победу праздновать.

– Дельце у меня ещё есть, – ответил Иван, вскочил на коня и поскакал прямо к морю-окияну, чтобы ларец со злыднями забросить в водицу солёную – подальше и поглубже, чтоб никто его более не отыскал.

Сказ шестой О том, как Иван – крестьянский сын гостил у царя Шемаханского

От Берендеева царства до ближайшего государства было, как известно, тридевять земель, так что гостей особо ниоткуда не ждали, и в гости редко кто выбирался. Спит как-то царь на печи и вдруг сквозь сон топот слышит, а потом кто-то в ухо ему как крикнет:

– Величество! К столице толпа какая-то приближается! Не поймёшь – то ли войско, то ли посольство.

Просыпаться Берендею не хотелось, а подниматься – тем более, так что он только один глаз приоткрыл и распорядился по-царски:

– Если войско – разгромить, а если посольство – пусть подождут… – И опять захрапел с присвистом.

Воевода тут же всю дружину по тревоге поднял и к границе отправился – благо недалеко было. А там и впрямь народищу – толпа целая, а впереди зверь огромный идёт с двумя хвостами – один спереди, другой – сзади, на нём будка стоит, а в будке сидит мужик в кафтане бархатном и покрикивает на всех – сразу видно, что главный.

– Стой! – крикнул ему воевода. – Говори, кто таков и зачем пожаловал!

– Я посол царя Шемаханского! К царю Берендею по делу… – Гость на воеводу даже и не посмотрел – знай, двухвостого своего подгоняет.

– Спит царь. Велел подождать. – Воевода дорогу грудью загородил.

– Обидеть посла – значит царя обидеть! – завопил наездник да как рявкнет: – Хэй! Бамбузяк! – А это в переводе с шемаханского означало – «Наших бьют!»

Тут вся свита посольская ятаганы повытаскивала и пошла в атаку. Только дружинники Берендеевы тоже были не лыком шиты – окружили неприятеля и всех в плен взяли, а посла потащили к палатам царским и на крыльцо посадили, чтобы дожидался, пока Берендей проснётся.

Хоть и любил царь поспать, а и от этого дела тоже устать можно. Слез к вечеру Берендей с печи, корону на голову нахлобучил и пошёл посла встречать, как полагается.

– Привет царю Берендею от царя Шемаханского Кир-Гудука седьмого, у которого всё – самое лучшее! – сказал посол, как только царь на трон уселся.

– Это как это – самое лучшее? – удивился Берендей.

– А вот так! – гордо заявил посол. – Не терпит Кир-Гудук седьмой, чтобы у кого-то было что-нибудь лучше, чем у него. А тут до нас слух дошёл, будто появился какой-то Иван-богатырь, который всех побеждает. Их Величество сна и покоя лишились, думая, что ваш богатырь сильнее нашего окажется.

– Ну, недельку не поспит и успокоится, – ответил Берендей, который уже успел утомиться от дел государственных.

А Иван тоже в палаты царские пришёл, чтобы на посла посмотреть. Увидел он, что Берендей уходить собрался, и говорит:

– Царь-батюшка, позволь в эту самую Шемаханию прокатиться, уж больно хочется на всё самое лучшее посмотреть.

Берендей знал – если Ивану что-нибудь в голову втемяшится, то спорить с ним бесполезно, а царевна Милана только и сказала, чтобы долго странствовать не смел…

Пока ехали, посол всю дорогу молчал, только сообщил, что зверь двухвостый слоном называется. А как подъехали они к границам Шемахании, так сразу хвастаться начал – то покажет табун, в котором лучший в мире конь пасётся, то самое высокое в мире дерево, то самый глубокий в мире колодец, то самую толстую в мире крепостную стену.

– А это самый большой и роскошный в мире дворец, – сказал посол, когда время пришло со слона слезать. – Только ты царю не говори, что ваши пограничники мою свиту одолели, а то царь огорчится и прикажет казнить нас обоих.

Как увидел царь Шемаханский Ивана, сразу начал вокруг него ходить и приговаривать:

– Мелковат… Неказист… Да и оружие у него плохонькое.

Иван-то с собой взял ту самую дубину, которой рыцарей иноземных побил на турнире за руку царевны Миланы. Хотел он было возразить Кир-Гудуку, дескать, не по виду, а по делам ценить надо, но тут явился лучший воин царства Шемаханского, весь в железо закованный, так что и лица не видно.

– Вот у него самый лучший в мире щит, – сообщил царь, и тут же туча стрел от щита отскочила. – У него самый прочный в мире шлем! – Откуда-то сверху упал булыжник здоровенный и тут же о шлем раскололся на мелкие кусочки. – У него самый острый в мире меч. – Царь пёрышко лебединое вверх подбросил, и витязь местный его тут же надвое разрубил. – Может, и тебе оружие получше дать? – предложил Кир-Гудук.

– Да нет, я уж как-нибудь и так управлюсь, – ответил Иван, подумав, что иноземное, может быть, и лучше, а своё всё равно привычнее.

На поединок смотреть народу собралось видимо-невидимо, да только недолго забава длилась. Налетел витязь шемаханский на Ивана с мечом, а тот дубину под удар подставил. Меч-то в дубине и застрял, а Иван, её не выпуская, раскрутился так, что противник его со всем железом в воздух поднялся, меч не удержал и перелетел аж за крепостную стену, самую толстую и высокую в мире. Народ тут же завопил, начал тюбетейки в воздух бросать, а Иван и не поймёт никак, чему радуются.

– А теперь лучшим в мире воином становится Иван-богатырь, дружинник царя Кир-Гудука! – выкрикнул посол так, чтобы все слышали.

– Ты чего там бормочешь?! – возмутился Иван. – Не служу я Кир-Гудуку вашему и не собираюсь.

– А у тебя сколько золота дома есть? – тут же поинтересовался посол.

– Ну, сундук.

– А здесь три сундука будет, – пообещал посол. – А сколько жён у тебя, Иван?

– Ну, одна…

– А здесь три будет!

Понял Иван, что так просто ему не отделаться. Подошёл он к царю и спрашивает:

– Величество, а бегун у тебя тоже самый лучший?

– А как же! – ответил царь.

– А если я его обгоню?

– Будешь надбавку к жалованью получать – за быстрый бег, – пообещал царь. – Мне для самых лучших ничего не жалко.

– Ну тогда прямо сейчас и побежим – отсюда и до границы! – Иван сделал вид, что ему не терпится скорее жалованье получить с надбавкой.

Царь тут же из толпы лучшего бегуна вызвал и охране у ворот приказал расступиться.

Как только дали старт, оказалось, что бегун царский и впрямь скор на ногу – только до ворот Иван от него не отставал, а потом тот вперёд умчался, только пятки засверкали. Солнышко светит, птички поют, а Иван уже уставать начал – путь-то неблизкий, а присесть отдохнуть боится – если догонят, мало не покажется. И вдруг видит: прямо у дороги табун царский траву щиплет.

– Эй, мужик! – крикнул Иван пастуху. – Какой конь здесь самый лучший в мире?

– Вон тот – не видишь, что ли? – гордо ответил пастух и показал на белого конягу в синих яблоках. Он хотел ещё что-то добавить, только Иван его уже не слышал, потому как вскочил на лучшего в мире коня и помчался в обратный путь, потому как в неволе жить, даже за три сундука золота, кому захочется…

Разбойничьи истории

Бабушка мистера Фунта

Как-то два разбойника Том Верзила и Джим Хохотунчик шли по рынку, чтобы потратить на что-нибудь дельное сотню шиллингов, отнятых в Шервудском лесу у какого-то заблудившегося бездельника. Вообще-то, такое дело даже грабежом назвать было нельзя – просто они указали растяпе тропинку до ближайшей деревни, а тот оказался не джентльменом и отказался оплатить эту ценную услугу.

Том не спеша двигался между торговыми рядами и чинно пробовал лежавшие на прилавках окорока, колбасы, семечки, ананасы, арбузы и многое другое.

– Кончай жрать! – пищал Джим, которому ничего не перепадало. – Когда мы чего-нибудь купим, ты не захочешь это есть. Не порть себе аппетит.

Но Том не мог ответить на эти явно оскорбительные речи, так как рот его был постоянно набит, и вообще, он предпочитал работать кулаками, а не языком.

Том, увлеченный снятием проб, и Джим, занятый содержательной беседой, под ноги не смотрели и поэтому не заметили деревянной ноги какого-то нищего инвалида, лежащей прямо на проходе. Первым, пискнув, споткнулся Джим, но он благодаря своей природной ловкости удержался бы на ногах, если б на него не свалилась огромная туша Тома. Соседний прилавок издал прощальный треск, и все трое оказались под его обломками. Такое дело, конечно, не осталось незамеченным… Тут же раздался свисток констебля и топот ног его добровольных помощников. Тому и Джиму ничего не оставалось, кроме как стремительно покинуть рынок, по пути свалив еще десяток прилавков. При этом Том не забыл о нищем и, зажав под мышкой, тащил его с собой, чтобы в более спокойной обстановке примерно наказать.