Алиса Орлова-Вязовская - Все как у людей (сборник)

• Название: Все как у людей (сборник)
• Автор: Алиса Орлова-Вязовская
• Жанр: Русское современное
• ISBN: 978-5-4474-0595-3

Эти повести и рассказы написаны так, как мы обычно рассказываем друг другу «случаи из жизни». И герои похожи на нас, наших коллег, родственников и друзей. Эта узнаваемость и разговорная речь заставляют искренне сочувствовать или возмущенно порицать. Взгляд со стороны. Именно взгляд, а не совет и мораль. Красиво звучит фраза «Истинные ценности». Но каждый вкладывает в эти слова свой смысл. В книге «Все как у людей» истинная ценность определена, но согласиться или нет – выбор читателя.

---

Марусе стало казаться, что все люди вокруг стали очень добрыми и веселыми. Только бы операция удачно прошла, и лучше-то и не надо, и так хорошо.

Пришлось отпрашиваться с работы. Заведующая Любовь Петровна выспрашивала что да как. Ногу ампутируют? Молоденькому парню! Ой, господи! Ранение? И медаль есть? Батюшки светы! И свадьба? А ходить будет с костылями или протез сделают? Если протез, так кум королю. Брючки надел и не видать ничего. Пьющий или так, по праздникам? Главное, чтобы человек был хороший. Даже если и примет лишнего. Она-то знает. Хорошо, что квартира есть. Ой, горюшко! Молодой парень, ребятенок почти, и с одной ногой. А свадьбу-то где делать будут, в банкетном зале? А можно в столовой договориться, на выходной дешевле выйдет. А уж платье, Маруся может даже и не мудрить. На работе все равно на подарок скидываться. И два дня, конечно, ей дадут. Нет, на свадьбу, само собой, три дня полагается. Пока жениха оперировать будут, пусть Маруся в больнице сидит. Мало ли сок какой или фрукты надо, бульон опять же сварить. Лучше куриный и слабенький и процедить через марлю. Уж она, Любовь Петровна, человек бывалый по части ухода за калекой.

Своим замужеством Маруся словно приблизилась к начальнице. Вот, если бы жених еще оказался пьющий, прямо сестра родная.

Теперь Марусе дают хорошие заказы. И шьет-то она, оказывается, лучше многих. И вообще, заведующая сразу разглядела, что девочка серьезная, работящая и ответственная.

Часть десятая

В госпиталь ходили с тетей Катей. Носили бульон в термосе, морс. Мишенька подробно отчитывался, как прошло, что врачи говорят, какая температура. Рубен Ваганович сказал, все нормально, обязательно, мол, в свою диссертацию вставит как психологический настрой влияет на исход операции.

В салон для новобрачных поехали с Иркой и Мишенькой. Он хотел импортную рубашку, Ирка – польскую косметику, а Маруся за компанию. Свадебные платья висели в ряд все одинаковые, словно школьные фартуки. На плечах и груди неизменные оборки и под грудью пояс. Мишенька кривил губы. В таком наряде Маруся будет аккурат, как «баба на чайнике». Ирка соглашалась, вот смех-то будет в Загсе, придут невесты одинаковые, как солдаты, хоть бирки вешай с именами, чтобы женихи не перепутали. Мишенька купил румынскую рубашку с крошечными пуговками на воротнике, цвет «чайная роза». Ирка польские тени, помаду и пудру в красивой коробочке, не «Пуппо», конечно, но сойдет. Туфли тоже стояли одинаковыми унылыми рядами. Были одни босоножки симпатичные, но почему-то ядовито-чернильного цвета.

Косте купили узенькое простое кольцо, как просил. Марусе выбрали пошире, «дутое». Тетя Катя советовала белое платье вообще не покупать. Куда его потом? Лучше костюм вечерний, чтобы еще можно было носить в гости или еще куда – на выход.

Зойка принесла на работу журнал «Бурда». Вот это модели! Вон «двоечка» какая симпатичная. Платье без рукавов и поверх «болеро». В таком и в ЗАГС не стыдно, и после надеть можно. Ткань только подобрать. Клавдия Викторовна обещала поговорить со своей подругой, закройщицей в московском ателье. У них выбор больше.

Любовь Петровна велела, чтобы продали по закупочной цене, ну как для своих. Коллеги все же. А за туфлями пусть Маруся идет в «обувной» к Нине Семеновне, скажет, я, мол, из ателье от Любови Петровны.

Про стол тетя Катя велела Марусе не думать. Это дело родителей. Вот дядя Миша спиртным займется, а они с тетей – Олей продуктами. Посуду тетя Катя принесет свою. Пусть потом она у Маруси останется, как приданное. На сладкое Зойка обещала «Птичье молоко», у нее мать на кондитерской фабрике.

Брат Роберта прислал письмо, что, к сожалению, приехать не смогут, Роберт себя неважно чувствует. Но от них поедет один парень, студент, он в Москве учится, они хотят с ним передать посылку. Денис с Каринкой сказали, что будут точно. Оставят Егорку с Каринкиной сестрой и приедут. Только Костиной мамы не будет. Маруся давно поняла, что тема эта ему не приятна. У него своя жизнь, у мамы – своя.

Часть одиннадцатая

Вот время-то пролетело, даже не пролетело, а промелькнуло. И когда это осень наступила? Хотя с погодой везет – тепло, солнечно. Вот уже и нарядные первоклашки идут с цветами в школу. Какая праздничная осень в этом году! До свадьбы два дня осталось. Костя уже неделю дома. Да-да, дома. В их с Марусей квартире. На улицу выходить не решается. Говорит, от него, сидячего, больше пользы. Надо же проверить, все ли в порядке, гости ведь придут. Вон, кран в ванной подтекает, не по-хозяйски. Тетя Катя принесла ножи точить. Она днем приходит, проверяет, съел ли Костя обед, принял ли лекарства. Маруся с работы выскакивает, как ошпаренная, никто не осуждает, муж ждет.

Зойка уже принесла «Птичье молоко». Один торт на работу – отметить, два – на свадьбу. Торты свеженькие, прямо с фабрики.

Клавдия Викторовна кусочек домой забрала, для внука.

Платье Марусе очень нравится. Точь в точь, как в журнале, даже лучше! Ткань наряднее и на «болерушке» Любовь Петровна велела вышивку люрексом сделать. Опять ездили в салон для новобрачных с Иркой. Купили серебристых цветов с «жемчужинами». Ирка их прикрепит к Марусиным волосам, в Загсе все невесты от зависти свою фату сгрызут, что не попали к такому хорошему мастеру-парикмахеру.

Дядя Миша с тетей Олей вторую неделю с авоськами бегают. Гусятникова удивляется, что носятся, словно это их сын жениться надумал. Нашли из-за кого жилы рвать. Это Катька Скорикова всех науськивает. Маруся никакая ей не дочь и жених – не зять. Вот охота человеку для чужих надрываться. Главное, была бы семья приличная, а то шантрапа без роду и племени. И для таких Скорикова два батона финского сервелата достала? А ей, Гусятниковой, на юбилей мужа так и не помогла с икрой. Конечно, Гусятниковы сами обошлись, стол сделали богатый, гости от зависти слюной давились и ели до тошноты. Но все равно обидно.

Во дворе незнакомый парень с узкими смешливыми глазами спрашивал, где живет девушка по имени Маруся. Это кто же ее ищет? У нее и родни-то не осталось, тем более не русской. Может, это жениха приятель? Да уж, поджала губы Гусятникова, Маруся – то, та еще пройдоха. Только Скорикова не видит, кого пригрела. Да этот парень армян или грузинец. Сразу видать, на рынке торгует, вон ящик какой припер. И авоська в руке. Это Маруськин хахаль бывший. Ну сейчас будет там у них свадьба, хоть на лавку садись в первый ряд, как в театре. А может, и милицию вызвать заранее. А то грузинцы – люди горячие, ножик схватит и прощай. Ей про такое свахиной сестры деверь рассказывал.

Бабуси заспорили. У грузин и армян глаза большие, а у этого узкие. Узбек, наверное, как Фарух, что в соседнем доме живет.

Повезло Гусятниковой, что тети Кати во дворе не было. Приехавшего парня звали Асхат. Привез посылку на свадьбу от Роберта. Асхат учился в Москве, ездил навещать родителей, там-то Роберт с Паулем его и нагрузили. Тетя Катя только руками махала. Как же он такую тяжесть приволок! Арбуз, дыня, персики, виноград. И не побилось ничего, хоть на выставку достижений народного хозяйства отправляй. Батюшки! Отрез шифона для Маруси. Вот красотища! С размытыми бледными цветами. Из такого сошьешь и одевать-то жалко. Косте рубашка, белая с полосками на рукавах, и на кармане вышито иностранное слово. И еще две пиалы с ярким узором. Вот люди! Жаль, что сами не приехали. Что же, Роберт болеет?

Асхат мялся, мямлил что-то про ранение. А потом и выложил все, как есть. Роберт сначала радовался, что живой, что дома. Вся родня его балует, жалеет. Друзья сочувствуют. Понравилось ничего не делать. Учиться не хочет, работать тоже. Я говорит, уже наработался, на войне был. Я теперь – пострадавший, жизнь мне поломали. Пусть другие работают, меня государство обязано кормить-поить как ветерана. Выпивает много, благо все угощать бегут. А теперь совсем плохо. Траву курит. Отец с Паулем хотели его связать и отвезти в аул к старому Бактияру, он таких лечит. А тетя Грета не дает, плачет. Говорит, сын и так настрадался, живой и, слава богу. Вот такие дела.

Костя слушает мрачный, Марусе не верится – Роберт такой веселый, не может он быть каким-то наркоманом. Тетя Катя вздыхает, вот матери горе, вроде и есть сын, да все не по-людски.

Асхат сидел еще долго, надо же все выспросить. Да покормить человека, да отдохнуть, вон какую тяжесть тащил. Пригласили на свадьбу, а что, хороший парнишка, пусть приходит, веселее будет.

С утра приехали Карина с Денисом. Вот тебе здрасте! Каринка еле протиснулась в дверь своим круглым животом. Ну и дела. Значит, Егорке сестру готовят или братика? Денис хохотал, шептал Косте с Мишенькой, что ранение у него было в руку, а не в другое место. Карина услышала, сердито ткнула мужа локтем, показывая глазами на тетю Олю с тетей Катей. Мол, сдурел, родители услышат. Нашел время армейские шутки шутить. Потом шепотом похвалилась, им теперь точно квартиру обещают. Наконец-то, разъедутся с сестрой и ее алкашным муженьком.