Хюго Клаус - Избранное: Сборник

• Название: Избранное: Сборник
• Автор: Хюго Клаус
• Издательство: Радуга
• Жанр: Современная проза
• Год: 1991
• ISBN: 5-05-002633-4

Писатель европейского масштаба, прозаик и поэт, автор многочисленных романов, рассказов и эссе, X. Клаус известен также как крупный драматург. Не случайно его книги европейская критика называет «эпопеей национального сознания». Широкую популярность X. Клаусу снискала его готовность браться за самые острые, животрепещущие темы. В сборник вошли антифашистский роман «Удивление», роман «Вокруг И. О.», отличающийся острой антиклерикальной направленностью, а также пьесы и рассказы разных лет.

---

Хилда. О боже!

Мать. Но все это было ни к чему, на той же неделе он сбежал. Два месяца мы прятали его дома, потом я обошла соседей, всех до единого, обещала, что Томас будет тише воды. Оплатила убытки доктору и булочнику. Я боялась отправлять его назад, потому что тоща его поместили бы в лечебницу в Оостфелде, ну там, где содержатся… настоящие… Соседи постепенно привыкли к чудачествам Томаса, никто больше не смеялся над ним, уж на знаю почему. Он и ведет себя нормально, если только его не раздражать, тоща он становится прямо бешеным.

Хилда. Но я ничего такого не делала, тетя.

Мать. Да я не про то.

Хилда. Я ему говорю так ласково: «Томас, я тебе хоть немножечко нравлюсь?» А он ничего не ответил, только посмотрел в сторону, странно так посмотрел, словно бы разом забыл обо мне, и вдруг как закричит, будто увидел кошмар, и… убежал.

Мать. Случается, он бежит из дому, мы к этому уже привыкли. Раньше он уходил и не появлялся три или четыре ночи, один раз нам даже позвонили из полиции Антверпена, чтобы мы приехали за ним. Но он же никому не причиняет зла. А может быть, ты, сама того не желая, сказала ему что-нибудь обидное? С этим мальчиком ничего не знаешь наверняка. Расскажи-ка мне все еще раз.

Хилда. Да мне нечего больше рассказывать, тетя. Я сидела на своей постели, он на своей, потом я подошла и села с ним рядом. Без всяких дурных мыслей, как вы понимаете. Взяла его за руку, сказала, что у него красивые руки. Это ведь так и есть, тетя? У него руки музыканта, как у дяди Генри. Я погладила его по руке и тихонечко спросила, чтобы не испугать: «Я тебе хоть немножечко нравлюсь?» Потом я… (нервничает)… вот и все. А он вдруг вскочил и убежал.

Мать. А что за шум я слышала?

Хилда. Он уронил стул, я встала, чтобы подобрать мое новое плиссированное платье, которое упало на пол, потом подняла голову, но он уже исчез и…

Раздаются три коротких звонка в дверь.

Может, это он?

Мать. Да. Кажется. (Уходит, ее голос доносится из коридора: «А где же Томас?» Возвращается вместе с Андреа.) Где он? Ждет на улице? Ты велела ему подождать там?

Андреа (растерянно). Он так мчался. Я его никогда таким не видела. Летел по улице, словно загнанный олень. Я кричала ему, но он меня не слышал. За углом на ходу вскочил в трамвай.

Мать. Какой номер?

Андреа. Седьмой, что идет до Хлебного рынка.

Хилда. Какой ужас.

Андреа (устремляется к ней). Что между вами произошло?

Хилда. Ничего.

Андреа. Нет, ты все-таки расскажи мне.

Хилда. Тетя, я совершенно без сил, просто выжатый лимон. Никогда я так не уставала. Пусть Андреа оставит меня в покое. Я ведь все рассказала, правда? Я не сделала ничего дурного…

Андреа. Чем вы занимались перед тем, как ложиться спать, Хилда? Вы говорили обо мне?

Хилда. Ты же подслушивала! Значит, должна сама все знать.

Андреа. О чем вы говорили?

Хилда. Да так, о пустяках.

Андреа. О таких пустяках, что он выскочил как ошпаренный?

Хилда. Если тебе интересно, спроси у него сама.

Мать. Не заводись, Андреа. Иди спать.

Андреа. Если она мне сейчас же не ответит, я пойду к ее матери.

Хилда. Не посмеешь!

Мать. Андреа!

Андреа. Так что ты нашептывала ему на ушко так тихо, чтобы я не слыхала?

Хилда (вызывающе). Да, я говорила о тебе, Андреа, о том, что хватит с него и тебя, и той жизни, какую он здесь ведет. Он должен вырваться отсюда. И еще кое о чем, чего я тебе не скажу. Он ничего не видит и не слышит, он забывает обо всем, говоря о тебе, ты же это знаешь; я задала ему несколько вопросов относительно вас обоих, и он мне ответил.

Андреа. И он сказал тебе, что хочет вырваться отсюда?

Хилда. Да!

Андреа (настойчиво). Убежать от родителей?

Хилда. И от тебя. Убежать из этого дома, где существуешь ты, из этой удушающей, затхлой атмосферы, в которой ты живешь.

Андреа (почти умоляюще). Как он это сказал? Он сердился или был расстроен?

Хилда. Нет, он успокоился, как только услышал, что мы отправимся путешествовать по Англии. В наше свадебное путешествие.

Андреа. Так вы едете…

Хилда. А ты будто не знаешь! Плетешь потихоньку в уголке свою паутину и ничего на знаешь. Не ты ли все время подслушивала, шпионила за нами и подсматривала из своего угла?

Андреа. А… о чем ты спрашивала его?

Хилда. Этого я тебе не скажу.

Андреа. Почему вы потом замолчали и наступила тишина?

Хилда. М-м…

Андреа. Ты поцеловала его?

Хилда. Да.

Андреа. И он позволил тебе это?

Хилда. Он поцеловал меня так, как муж целует свою жену.

Андреа. Ты лжешь! Лжешь!

Хилда. Он обнял меня за плечи, целовал меня в шею, а его пальцы скользили по моим волосам, по затылку, спускались все ниже.

Андреа (едва не плачет). Неправда!

Хилда (продолжает о чем-то своем, словно в забытьи). «Любимая», — сказал он и сжал меня в объятьях. Собачья преданность светилась в его глазах. Он сказал, что всю жизнь будет рядом со мной и никогда не оставит меня.

Мать. Кто? Томас?

Хилда (умолкает, сбросив охватившее ее оцепенение). Да, конечно, Томас. А потом вдруг убежал. Вот и все.

Андреа. Ты о чем-то умалчиваешь. Почему он закричал?

Мать. Хватит, Андреа! Твоя кузина все уже мне рассказала, она устала. Сейчас мы ляжем спать. И Томас скоро вернется.

Андреа. Они подрались.

Хилда. Неправда. Он поцеловал меня. Он страстно целовал меня. Мы чуть не упали и опрокинули стул.

Мать. Между вами действительно вышла ссора, Хилда?

Хилда. Нет, конечно, тетя. Я ведь уже вам рассказала.

Андреа. Она разделась перед ним.

Мать. Андреа, как ты смеешь даже думать о таких вещах? Все, что произошло, а вернее, все, чего не произошло, — это по твоей вине. Ты сбивала мальчика с толку, рассказывая ему сказки о том, что вы убежите из дому вдвоем и будете жить в Англии. Ты во всем виновата. Из-за твоего вранья, из-за твоих злобных наговоров на нас, его родителей, и будущую жену у Томаса снова начались припадки. Неужели тебе не совестно? Ты знаешь, насколько он впечатлителен, бедный мальчик, и играешь на его чувствах. У меня сердце замирало, когда я видела, как это невинное дитя запутывается в твоих сетях. Я предупреждала тебя. Я тебе говорила: оставь мальчика в покое.

Андреа (кричит). Да я здесь единственный человек, кто вообще думает о нем. Если кто и виноват в его болезни, так это только ты, мама.

Мать. Болезни? Вы только послушайте.

Андреа. Да, да, именно в болезни. Или, может быть, он абсолютно здоров? Ты и это хочешь скрыть, спрятать истину за ширмой лицемерных слов и красивых выдумок? Стыдишься своего больного сына?

Мать. Андреа!

Андреа. А эта, его будущая жена, разве не стоит предупредить ее и научить, как с ним управляться, как она должна ухаживать за своим женихом? Ибо, дорогая Хилда, с этого дня ему станет хуже. Знай же, дорогая невестка, что за этим припадком последуют другие и мама хорошо это знает. Я не права, мама?

Хилда. Что она говорит, тетя?

Мать. Чепуха, детка. Она бесится оттого, что брат не послушался ее, когда она звала его на улице. Впервые в жизни ее любимый братец наплевал на нее.

Андреа (срывается на крик). А любит он меня! Меня! Одну меня! Она ему не нужна! Он плевал на нее, на эту старуху которая надумала залучить мальчика к себе в постель.

Хилда. О, тетя!

Мать (кричит). Ты… ты бешеная кошка! Это тебя надо было запереть в психлечебницу, посадить за решетку! Да, да, тебя, змею подколодную, тебя, похотливую, грязную девку! И это моя дочь!

Сосед наверху стучит палкой в потолок. На минуту воцаряется тишина. Мать и дочь переводят дух. Короткое перемирие. Когда Андреа начинает говорить, голос у нее срывается. Она откашливается и продолжает, теперь голос ее звучит тише и пронзительнее.

Андреа. Вы с папой оскорбляете меня. Это так называемое счастье, которое вы уготовили Томасу, — самая настоящая низость и подлость, и знайте: вы от этого счастливее не станете. А меня вы ненавидите, потому что я мешаю вам закатить пышную свадьбу с колоколами и органом в церкви: невеста вся в белом, а Томас тыкается между вами, как теленок. Вы ненавидите меня, потому что я не позволю вам высосать из него все соки, не позволю вам медленно убивать его, не дам ему истечь кровью в окружении счастливых и довольных родных. (Тихим, проникновенным голосом.) Ты видишь, мама, я не прошу, чтобы ты любила меня, да и какая уж тут любовь, я только об одном прошу… ну пожалуйста, иначе случится непоправимое, ты ведь все понимаешь, мама, не настолько же ты слепа и бесчувственна.

Мать. Иди к себе в комнату, ложись спать.

Хилда. Я не желаю больше выслушивать подобные вещи, тетя. Как она смеет говорить мне это в лицо! Никогда в жизни меня так не оскорбляли. Я хочу уйти отсюда, тетя, я хочу поскорее вернуться домой, к маме, я расскажу ей все. О, такого я не ожидала…