Лора Инглз Уайлдер - На берегу Тенистого Ручья [На Тенистом ручье]

• Название: На берегу Тенистого Ручья [На Тенистом ручье]
• Автор: Лора Инглз Уайлдер
• Издательство: Янтарный сказ
• Жанр: Детская проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-7406-0309-9

Этот роман можно читать в любом возрасте – в нём много добра, юмора, фактического материала времён заселения американцами индейских территорий. Повествование идёт от имени Лоры, жившей с сёстрами и родителями в Большом лесу, затем среди дикой прерии, на берегу Тенистого ручья, у Серебряного озера. Снежные бури, степные пожары, индейцы, саранча, голод… не раз заставляли поселенцев сниматься с места и снова пускаться в путь. Вместе с описанием жизни на каждой странице романа – искренняя любовь - к отцу, матери, сёстрам; милые подробности жизни, диалоги, песни отца, стремление матери воспитать маленьких леди среди дикой природы. Однако главное, чему научили родители Лору, это любви – к семье, природе, своей стране.

---

— Ах, Чарльз, — сказала мама.

Дальше Лора не стала слушать. Она повернулась и опять со всех ног помчалась в землянку. Там она схватила со стола, накрытого к ужину, свою жестяную кружку и кинулась обратно.

Папа привязал красивую белую корову в отдельном маленьком стойле возле стойла Пита и Рыжего. Она стояла там и мирно жевала жвачку. Лора присела рядом с ней на корточки. Осторожно держа в одной руке кружку, она другой рукой взяла корову так, как это делал папа, когда доил. И в самом деле, в кружку ударила струйка теплого белого молока.

— Силы небесные! — воскликнула мама. — Да вы посмотрите на эту девочку! Что это ты делаешь?

— Я дою корову, мама, — ответила Лора.

— Только не с этой стороны, — поспешно сказала мама. — Она же тебя лягнет.

Но добродушная корова только повернула голову и кротко посмотрела на Лору. Вид у нее был удивленный, но она не лягалась.

— Доить корову надо всегда справа, — сказала мама. А папа сказал:

— Вы только поглядите на мой Бочонок! Кто научил тебя доить?

Лору никто не учил доить, просто она видела, как это делает папа. А теперь все смотрели, как доит она. Струйка за струйкой молоко звонко ударялось о дно кружки; потом, струйка за струйкой, оно урчало и пенилось, пока белая пена не поднялась почти до краев.

Тогда папа, мама, Мэри и Лора отпили по большому глотку этого теплого, вкусного молока, а все, что оставалось, допила Кэрри. После этого они, довольные, стояли и смотрели на чудную корову.

— Как ее зовут? — спросила Мэри.

Папа рассмеялся и ответил:

— Ее зовут Венок.

— Венок? — повторила мама.

— Нельсоны звали ее каким-то норвежским именем, — сказал папа. — А когда я спросил, что оно значит, миссис Нельсон сказала: «Венок».

— Но почему «венок»? — спросила мама.

— То же самое я спросил у миссис Нельсон, — ответил папа. — А она твердила: «Венок» — и все тут. Но должно быть, у меня на лице было написано, что я ничегошеньки не понял, потому что в конце концов она сказала: «Венок из роз».

— У нее на боку венок! — закричала Лора. — Венок из роз!

Тут все покатились со смеху, а мама сказала:

— Ну вот что. Эту корову мы не будем звать ни Венок, ни даже Венок из роз. Мы назовем ее Пеструшкой.

Вол на крыше

Теперь Лоре и Мэри приходилось вставать чуть свет. Утром до восхода солнца им нужно было отвести Пеструшку к серому камню, где проходило стадо, чтобы Джонни забрал ее с собой. Весь день она паслась с другими коровами, а вечером они опять встречали стадо у камня и отводили Пеструшку обратно в хлев.

По утрам они бежали сквозь прохладную траву, всю в капельках росы. От этого их босые ноги и подолы платьев намокали. Но им нравилось пробираться сквозь росистую траву, нравилось смотреть, как над краем земли встает солнце.

Вначале все было серое. Серое небо, серый свет, серая от росы трава. Все кругом словно замерло, а ветер затаил дыхание.

Потом на восточной стороне неба появлялись яркие зеленые полосы. Если там было облачко, то оно розовело. Лора и Мэри сидели на камне, обхватив руками застывшие ноги, упершись подбородками в колени, и смотрели, а внизу, в траве, сидел Джек и тоже смотрел. Но им ни разу не удалось заметить, когда же небо начинало розоветь.

Сперва оно было чуть розовое, потом розовело все больше и больше. Розовый цвет все выше разливался по небу. Он становился все ярче и гуще и наконец делался ослепительным, как пламя. Тогда маленькое облачко вдруг вспыхивало золотом. В самом центре этого пламени над плоским краем земли появлялся краешек солнца. Он был словно узкая полоска белого огня, и вдруг солнце выскакивало все целиком — громадное, круглое и такое яркое, что казалось, оно сейчас взорвется светом.

Тут Лоре волей-неволей приходилось моргнуть, и за то мгновение, что она моргала, небо становилось голубым, а золотое облачко исчезало. Над прерией светило обыкновенное солнце, какое светит каждый день, и тысячи птиц порхали и щебетали в траве.

По вечерам, когда стадо возвращалось домой, Лора и Мэри старались поскорее добежать до камня и взобраться на него прежде, чем все эти рогатые головы и топочущие копыта с ним поравняются.

Папа работал теперь на мистера Нельсона, поэтому Пит и Рыжий остались без дела. Так же как Пеструшка, они паслись целый день вместе со стадом. Лора никогда не боялась добродушной белой Пеструшки, а Пит и Рыжий были такие огромные, что их испугался бы кто угодно.

Однажды вечером скот был чем-то разъярен. Стадо приближалось с топотом и ревом, а поравнявшись с камнем, стало около него кружить. Животные бросались друг на друга, ревели, бешено вращали глазами. Их рога сшибались с жутким треском, а копытами они подняли целое облако пыли.

Мэри так испугалась, что не могла двинуться с места. Лора тоже испугалась — так, что тотчас соскочила с камня. Она знала, что должна загнать в хлев Пеструшку, Пита и Рыжего.

Она оказалась среди громадных животных, которые ревели, рыли копытами землю, сшибались рогами. Но с помощью Джонни ей удалось направить Пита, Рыжего и Пеструшку в сторону хлева. Джек тоже помогал. Он прыгал и рычал, а Лора криками подгоняла их сзади. Потом Джонни своей большой палкой погнал стадо дальше.

Первой зашла в хлев Пеструшка. За нею вошел Рыжий. Пит тоже собирался зайти, и Лора совсем было успокоилась, как вдруг громадный Пит развернулся, набычился, поднял голову, задрал хвост и пустился вслед за стадом.

Лора бросилась ему наперерез, стала кричать и махать руками. Тогда Пит взревел и, вместо того чтобы повернуть к хлеву, кинулся прямо на берег ручья.

Лора бежала что было мочи, стараясь его опередить. Но у Пита ноги были длиннее, чем у нее. Джек тоже старался, как мог, но он только заставил Пита делать более длинные прыжки.

Прыжок — и Пит оказался прямо над землянкой. Лора видела, как его задняя нога все глубже и глубже уходит в крышу землянки. Теперь вол сидел на ней.

Сейчас крыша провалится, и он упадет на маму и Кэрри, а виновата в этом будет Лора, потому что она его не остановила.

Вол подался вперед и вытащил ногу. А Лора все бежала. Она оказалась спереди Пита, и Джек вместе с ней.

Вдвоем они загнали Пита в хлев, и Лора заперла за ним дверь. Ее всю трясло, ноги у нее подгибались, а коленки стукались друг о друга.

Снизу по тропинке прибежала мама с Кэрри на руках. Они были целы и невредимы. Только в крыше, там, где Пит провалился, а потом выдернул ногу, осталась дыра. Мама очень испугалась, когда увидела у себя над головой эту ногу.

— Но ничего страшного не случилось, — сказала она.

Она набила в дыру травы и вымела землю, которая осыпалась внутрь землянки. Потом они с Лорой посмеялись, потому что очень забавно жить в доме, куда через крышу может провалиться вол. Это все равно что жить в кроличьей норе.

На следующее утро, когда Лора мыла посуду, она увидела, как что-то темное посыпалось вниз по белой Стене. Это были комья земли. Она взглянула вверх, чтобы узнать, откуда они сыплются, и отскочила быстрее кролика. Вниз рухнул большой камень, а за ним осыпалась вся крыша.

Прямо в дом лился солнечный свет, и в воздухе стояла пыль. Чихая и давясь этой пылью, мама, Мэри и Лора смотрели вверх и вместо потолка видели над собою небо. Кэрри тоже чихала на руках у мамы. В землянку ворвался Джек и, увидев вверху небо, зарычал на него. Потом и он чихнул.

— Ну вот, — сказала мама, — завтра папе наконец-то придется починить крышу.

Потом они вынесли наружу всю землю, камень и упавшие пучки сена. А мама подмела землянку ивовой метлой.

Этой ночью они спали в своем доме под звездным небом. Такого с ними еще не бывало. На следующий день папе пришлось остаться дома, чтобы сделать новую крышу. Лора помогла ему принести ивовые сучья и подавала их, а он их укреплял. Сверху они положили толстый слой свежей травы и насыпали на нее землю. А поверх земли папа уложил вырезанные в прерии куски дерна.

Он плотно пригнал их друг к другу, а потом они с Лорой их утрамбовали.

— Эта трава даже не почувствовала, что ее перенесли с одного места на другое, — сказал папа. — Через пару дней нашу новую крышу не отличишь от прерии.

Он не ругал Лору за то, что Пит убежал от нее, только сказал:

— Такому большому волу нечего бегать у нас по крыше.

Стог соломы

Когда был убран урожай мистера Нельсона, папа расплатился за Пеструшку. Теперь он мог убирать собственный урожай. Он наточил длинную и страшную косу, которую маленьким девочкам нельзя трогать ни в коем случае, и скосил пшеницу на небольшом поле за хлевом. Потом связал ее пучками и сложил в скирды.

После этого он каждое утро отправлялся в долину на другом берегу ручья. Там он косил траву и оставлял ее сушиться на солнце. Потом сгреб ее в кучи деревянными граблями. Потом впряг в фургон Пита и Рыжего, привез сено с того берега и сделал из него шесть больших стогов.