Лора Инглз Уайлдер - У Серебряного озера

• Название: У Серебряного озера
• Автор: Лора Инглз Уайлдер
• Издательство: Янтарный сказ
• Жанр: Детская проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-7406-0309-9

Этот роман можно читать в любом возрасте – в нём много добра, юмора, фактического материала времён заселения американцами индейских территорий. Повествование идёт от имени Лоры, жившей с сёстрами и родителями в Большом лесу, затем среди дикой прерии, на берегу Тенистого ручья, у Серебряного озера. Снежные бури, степные пожары, индейцы, саранча, голод… не раз заставляли поселенцев сниматься с места и снова пускаться в путь. Вместе с описанием жизни на каждой странице романа – искренняя любовь - к отцу, матери, сёстрам; милые подробности жизни, диалоги, песни отца, стремление матери воспитать маленьких леди среди дикой природы. Однако главное, чему научили родители Лору, это любви – к семье, природе, своей стране.

---

Мама широко открыла глаза.

— Здесь? — спросила она, затаив дыхание.

Да, к югу от города. Какой-то человек захватил гомстед Хантера и убил его. Хантер с отцом работал на железной дороге. Вчера они поехали к себе на участок. Когда они подъехали к хижине, дверь отворилась, и из нее выглянул какой-то человек. Хантер спросил его, что он там делает, и тот его застрелил. Он застрелил бы и старика Хантера, но тот стегнул лошадей и уехал. Ружей у них не было. Старик отправился в Митчелл, привез оттуда полицейских, и они арестовали убийцу. Арестовали! Его повесить мало! — в ярости крикнул папа.

— Чарльз, — остановила его мама.

— Вот что, — объявил папа. — Пока никто не захватил наш участок, нам надо туда переезжать.

— Я тоже так думаю, — согласилась мама. — Мы переедем, как только у нас будет крыша над головой.

— Собери мне чего-нибудь поесть, и я сразу же возьмусь за дело. Я отвезу туда доски и попрошу кого-нибудь мне помочь. К вечеру хижина будет готова, и завтра мы переедем.

Переезд

— Проснись, соня! — крикнула Лора и принялась перекатывать Кэрри с одной стороны кровати на другую. — Мы сегодня переезжаем! Вставай скорее! Мы едем на наш гомстед!

Не теряя времени на разговоры, все быстро позавтракали, Лора с Кэрри мигом убрали посуду, мама упаковала последний ящик, а папа запряг в фургон лошадей. Это был самый радостный переезд из всех, какие помнила Лора. Мама с Мэри радовались, что этот переезд — последний: они поселятся на своем гомстеде и больше никогда не будут переезжать. Кэрри не терпелось увидеть участок, Лора радовалась тому, что они уезжают из города, а Грейс пела и визжала от радости потому, что радовались все остальные.

Папа погрузил в фургон сундук, упакованные ящики и бочонок с посудой, потом с помощью мамы снял печную трубу и вместе с печкой уложил на дно фургона, сверху поместил стол и стулья, после чего оглядел весь груз, подергал себя за бороду и сказал:

— Придется съездить еще раз, всем места не хватает. Приготовьте остальные вещи, а я сейчас же вернусь.

— Но ты же не сможешь один выгрузить печку, — возразила мама.

— Ничего, как-нибудь управлюсь. Там остались доски, и я по ним всё спущу.

С этими словами папа забрался в фургон и уехал, а мама с Лорой скатали тюфяки, вытащили из дома мамину большую кровать и две новые небольшие кровати, которые папа купил в городе, и уложили в ящик лампы, стараясь, чтобы из них не вытек керосин. В ламповые стекла они затолкали бумагу, завернули их в полотенца и осторожно поместили в ящик с лампами. К приезду папы всё было готово.

Папа уложил на дно фургона кровати и ящики, накрыл их тюфяками, осторожно закутал в одеяла футляр со скрипкой, а на самый верх водрузил этажерку, повернув ее набок, чтобы не поцарапать. Под конец он привел корову Эллен и привязал ее к задку фургона.

— А теперь залезай, Каролина! — весело воскликнул папа, подсаживая маму через колесо на пружинное сиденье, потом подал ей на руки Грейс и помог Мэри сесть на доску, уложенную позади сиденья. Лора и Кэрри забрались в фургон сами и уселись рядом с Мэри.

— Лора! Надень капор, не то весенний ветер испортит тебе цвет лица, — сказала мама, закрывая полями капора нежное белое личико Грейс. И она, и Мэри, разумеется, тоже старательно прикрыли себе лица.

Лора нехотя натянула висевший у нее за спиной капор, и его гофрированные поля закрыли от нее город. Впереди открывалась только зеленая прерия да голубое небо.

На них она всю дорогу и смотрела, держась за спинку пружинного сиденья и подпрыгивая вместе с фургоном, который с грохотом трясся по засохшим на ветру рытвинам. Вдруг на фоне солнечной зелени и синевы показалась встречная упряжка — пара гнедых лошадок с развевающимися черными хвостами и гривами. Их коричневые бока блестели на солнце, а стройные ноги еле касались земли. Проносясь мимо фургона Инглзов, они вытянули шеи, навострили уши и гордо вскинули головы.

— Ой, какие красивые лошадки! Посмотри, папа! — вскричала Лора, повернула голову и долго провожала их глазами.

Лошади были запряжены в легкий фургон. Ими правил какой-то молодой парень. Он стоял, держа в руке вожжи, а его спутник постарше стоял позади, положив руку ему на плечо. Не успела Лора оглянуться, как спины молодых людей и фургон заслонили от нее лошадок.

Папа повернулся и тоже посмотрел.

— Это молодые Уайлдеры. Правит Альманзо, а позади стоит его старший брат Ройал. Они выбрали себе участок к северу от города, а лошади у них лучшие во всей округе. Да, такую упряжку редко где встретишь.

Лоре до смерти хотелось заполучить таких лошадок, но она понимала, что навряд ли ей это когда-нибудь удастся.

Папа повернул на юг, пересек зеленую прерию и поехал вниз по пологому склону к Большому Болоту. С озерца в глубине широкой ложбины, густо заросшей жесткой болотной травой, хлопая крыльями, взлетела длинноногая цапля.

— Сколько они стоят, папа? — спросила Лора.

— Кто — они?

— Такие лошадки.

— Никак не меньше двухсот пятидесяти долларов, а то и все триста. А что?

— Ничего. Мне просто захотелось узнать.

Триста долларов! Столько денег Лора даже представить себе не могла. Только богачи могут заплатить такую сумму за лошадей. Если она когда-нибудь разбогатеет, то не захочет ничего, кроме таких гладких гнедых лошадок с черными хвостами и гривами. Лора отбросила за спину капор и стала мечтать о том, как поскачет на таких быстрых лошадках.

Большое Болото, расширяясь, уходило далеко на юг и запад. По другую сторону фургона оно сужалось и примыкало к топкому краю Серебряного озера. Папа быстро переехал этот узкий перешеек и поднялся вверх по склону.

— Вот и она! — воскликнул он.

Аккуратная новенькая хижина, словно желтая деревянная игрушка, забытая на зеленой траве посреди волнистой прерии, ярко блестела в лучах весеннего солнца.

Мама засмеялась и сказала:

— Она похожа на половинку дровяного сарая, которую разрубили еще надвое.

— Ты не права, Каролина, — возразил папа, помогая ей слезть с фургона. — Это просто половинка недостроенного домика. Сначала мы закончим эту половинку, а потом пристроим к ней вторую.

Домик, покрытый половинкой покатой крыши, был сколочен из необтесанных досок, между которыми зияли широкие щели. В нем не было ни окон, ни дверей, но был дверной проем и дощатый пол, а в полу — крышка люка, ведущего в погреб.

— Вчера я успел только вырыть погреб и поставить стены, — сказал папа. — Но зато теперь мы здесь и никто не сможет захватить наш участок, а я постараюсь как можно быстрее сделать всё, что тебе нужно, Каролина.

— Я рада, что мы наконец дома, Чарльз, — сказала мама.

Еще до захода солнца в забавном маленьком домике навели порядок: установили печку, постелили постели и повесили занавески. Из одной маленькой комнатки получились две крохотных комнатушки. Мама приготовила ужин, а после ужина, пока девочки мыли и убирали посуду, на прерию незаметно опустилась тьма. Весенняя ночь была так прекрасна, что никому не хотелось зажигать лампу.

Сидя в дверном проеме, мама тихонько качалась в кресле, держа на коленях Грейс. Кэрри примостилась рядом, Лора и Мэри уселись на пороге, а папа поставил себе стул прямо на траве. Все молча смотрели, как в небе одна за другой загораются звезды, и слушали кваканье лягушек в Большом Болоте.

Вдруг папа сказал:

— Мне хочется поиграть на скрипке.

Лора достала из-под маминой кровати футляр со скрипкой, папа вынул скрипку, осторожно ее настроил, и в звездной ночи зазвучала песня:

Из сердца прочь тоскливый мрак —
Тоска растет от плача!
И пусть сегодня всё не так,
Но завтра — всё иначе!
Из сердца прочь тоскливый мрак —
И грусти нет в помине.
Трудись не покладая рук,
Как Бог велел мужчине!

— Как только у нас над головой будет крепкая крыша, я поставлю на место фарфоровую пастушку, — сказала мама.

Папина скрипка отозвалась короткой переливчатой трелью — словно ручейки, журча, вливались в небольшую заводь. Взошла луна, и ее желтоватые лучи, поднимаясь в небо, растопили звезды. Прохладное лунное сиянье окутало серебристым туманом необъятную темную землю, и папа вместе со скрипкой тихо запел:

Звезды в небе — вереницей.
Ветер спит в зеленой кроне.
На луга ложится мрак.
Свечка ласково лучится
В нашем домике на склоне,
Эта свечка — мой маяк!

Хижина на гомстеде

— Первым делом надо вырыть колодец, — объявил наутро папа и, положив на плечо кирку и лопату, зашагал к болоту. Лора тем временем убрала со стола, а мама засучила рукава и весело сказала: