Питер Макиннис - Тихие убийцы. Всемирная история ядов и отравителей

• Название: Тихие убийцы. Всемирная история ядов и отравителей
• Автор: Питер Макиннис
• Издательство: КоЛибри
• Жанр: Культурология
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-389-00129-9

Яды сопровождали и сопровождают человека с древнейших времен. Более того: сама жизнь на Земле зародилась в результате «отравления» ее атмосферы кислородом… Именно благодаря зыбкости границы между живым и неживым, химией и историей яды вызывали такой жгучий интерес во все времена. Фараоны и президенты, могучие воины и секретные агенты, утонченные философы и заурядные обыватели — все могут пасть жертвой этих «тихих убийц». Причем не всегда они убивают по чьему-то злому умыслу: на протяжении веков люди окружали себя множеством вещей, не подозревая о смертельной опасности, которая в них таится. Ведь одно и то же вещество зачастую может оказаться и ядом, и лекарством — все дело в дозировке и способе применения. Известный популяризатор науки, австралиец Питер Макиннис точно отмеряет ингредиенты повествования — научность, живость, редкие факты и яркие детали — и правильно смешивает их в своей книге.

---

В годы существования республики в Древнем Риме, по-видимому, было принято и нормально для женщин рассчитывать на возможность совершения аборта: и у Галена, и у Диоскорида перечислены многие растения, которые способствовали изгнанию плода из организма, — их употребляли либо перорально, либо же в качестве вагинального суппозитория. Даже император Домициан, умерший в 96 году н. э., как сообщалось, отравил собственную племянницу, Юлию, пытаясь помочь ей изгнать плод их инцестуальной любви.

Но примерно в эпоху правления Люция Септимия Севера и Каракаллы, не позднее 211 года, аборт стал рассматриваться как преступление против прав родителей, причем наказанием за это преступление было временное изгнание. Первые христиане считали аборт убийством живого существа, однако не вообще, а лишь после того, как плод, через сорок дней со дня оплодотворения, уже сформирован, имеет зачатки конечностей, глаз, носа и рта. Подобное отношение, по-видимому, впоследствии отразилось в использовании средств, вызывающих менструацию: то есть это были средства, принимаемые не для того, чтобы выгнать плод, а с целью восстановить временно прервавшиеся менструации… В общем, то же самое по своему эффекту, однако называемое иным именем во многих конкретных случаях: ведь на очень ранней стадии беременности восстановление менструации и означает не что иное, как изгнание плода, которому не удается закрепиться в матке.

Диапазон возможных средств был достаточно широк. Шпанские мушки, которые мы еще встретим на страницах этой книги, как знаменитое средство для провоцирования буйной, невоздержанной похоти, использовались и для того, чтобы ликвидировать урон, который могла нанести женщине эта самая буйная и невоздержанная похоть, хотя такой же эффект давали и колоцинт (горькая тыква), и алоэ, и болиголов, и шафран, и масло мяты болотной, и можжевельник. Существует не менее 25, а возможно, и все 50 видов можжевельника, однако изгнание плода давал лишь один из них: Juniperus sabina, или можжевельник казацкий. Из него получали сабиновое масло, которое идеально уничтожало глистов — и, судя по всему, также и плод в материнской утробе. К тому же, поскольку джин ароматизировали ягодами можжевельника, то и он, как тогда считалось, был эффективным средством для прерывания нежелательной беременности.

Название напитка — джин — произошло, кстати сказать, от французского названия можжевельника — «женьевр» (genievre), а использовали для джина можжевельник обыкновенный, или Juniperus communis. Этот вид можжевельника дает «можжевеловое масло», сильное мочегонное средство, которое и по сей день значится в фармакопеях и в Великобритании, и в США. В отличие от сабинового масла, это масло, по-видимому, не оказывает никакого действия на зачатый плод. А еще один вид можжевельника, Juniperus oxycedrus, или кедр красный, дает кедровое масло, которое можно до сих пор встретить в европейских фармакопеях.

Можжевельник обыкновенный (Juniperus communis)

Это масло стало ключевым ингредиентом для открытия бактерий в XIX и в начале XX века. Многие из них были обнаружены благодаря дополнительному увеличению, которое проявлялось, когда изучаемый объект фиксировали на предметном стекле микроскопа капелькой этого масла с ярко выраженным ароматом. Такое устройство стало известно под названием «масляно-иммерсионная линза», причем при увеличении в 1000 раз оно давало приличное разрешение. В этом смысле можно сказать, что одно из можжевеловых масел все-таки спасло множество жизней.

Альфред Тэйлор не был уверен, действительно ли сабиновое масло вызывало аборт, однако он предположил, что оно, возможно, способно оказывать столь «ударное» воздействие на организм в целом, что это косвенно приводило к абортированию плода. Он отмечал, что коль скоро это масло использовалось с подобным намерением, оно было способно отравлять организмы молодых женщин. Даже если не брать в расчет такое сильное средство, как сабиновое масло, стоит вспомнить, что женщины издавна выращивали целый ряд растений, которые, если их использовать надлежащим образом, позволяли им избавиться от нежелательного «бремени». Но насколько надежными и безопасными были эти старинные средства? Как ни странно, при правильном использовании они в достаточной степени безопасны, надежны и — эффективны.

Аконит, описанный Диоскоридом, — это дороникум ползучий, или Domnicum pardalianches, член того же семейства сложноцветных, что и маргаритка, и Диоскорид использовал его в своих составах для лечения глазных болезней. Перечисляя народные названия растений, Диоскорид указал на «капюшон монаха», то есть на известный нам аконит, назвав его «другой аконит» и отметив, что его использовали против диких животных. Диоскорид не сообщал о каких-либо лечебных применениях этого «другого аконита», который современные ботаники называют Aconitum napellus (аконит сборный или борец аптечный) и который принадлежит к семейству лютиковых. Правда, позже Гален уже писал, что у обоих видов аконита одинаковые свойства с точки зрения лекарственных применений. Но как мы еще узнаем позже, на примере болиголова, народные названия растений могут задавать нам особые, трудноразрешимые проблемы.

В 1987 году Джон Ридл составил список из 257 лекарственных средств, которые использовались в Древней Греции, и обнаружил, что из них 230 по-прежнему используются: они встречались хотя бы в одной из фармакопей, существующих в различных странах. Разумеется, со времен классической древности было сделано немало открытий: примером этого служит камфара, которую открыли в VI веке на Малайском полуострове (или поблизости от него). Камфара достигла Европы к IX веку благодаря содействию арабских торговцев, и с тех пор ее здесь применяют. Ридл также отметил, что к 1979 году 20 из 25 наиболее часто прописываемых врачами лекарств были открыты после 1950 года и что этот процесс все больше ускоряется. Во всяком случае, мы с вами по-прежнему используем наши лекарства, основанные на ядах, причем они нам теперь куда менее знакомы, — и это ничуть не означает, будто они стали менее токсичными, чем прежние.

Однако даже если и аптечка, и «аптечный огород» не дают достаточного количества ядов, несколько неприятных веществ можно найти в будуаре. Например, «Раствор доктора Фаулера» (Fowler’s Solution), который представляет собой однопроцентный раствор мышьяковистокислого калия, в свое время применялся широчайшим образом, а потому его имеет смысл рассмотреть поподробнее. В последней трети XVIII века, в годы правления английского короля Георга III, это патентованное лекарство рекламировалось в качестве «безотказного средства, спасающего от малярии и перемежающейся лихорадки», причем оно было якобы способно творить чудеса даже там, где «кора» (хинин) Fie справлялась со своей задачей. Делали его из «кобальта» (по-видимому, так назывался минерал с содержанием мышьяка). У этих капель было еще и то преимущество, что, в отличие от невероятно горького хинина, у них не было никакого вкуса, так что средство это использовалось в больницах, где, по-видимому, доктор Фаулер впервые с ним и познакомился.

Он, очевидно, имел самые лучшие впечатления от увиденного, поскольку в 1783 году попросил аптекаря по имени Хьюз сделать копию этого состава. Аптекарь послушно приготовил щелочной раствор белого мышьяка, который действительно обладал некоторыми терапевтическими свойствами. Со временем этот состав стал известен под названием «Раствор доктора Фаулера» — что, разумеется, несколько неточно. Название это впервые появилось в Лондонской фармакопее в 1809 году, и вскоре оно приобрело большую популярность у женщин, которые начали употреблять это средство с целью улучшения цвета лица. Причем некоторые использовали его как косметический препарат для мытья, а иные даже втирали его в волосы и в голову, чтобы уничтожить паразитов (например, вшей).

Мы рассмотрим эту тему подробнее в следующей главе, сейчас же лишь заметим, что хотя проститутки широко пользовались мышьяком для того, чтобы улучшить цвет лица, тем не менее точно так же поступали и те дамы, которые считали себя «приличными». Вот Элизабет Сиддал, которая была вначале моделью, а позже стала женой Данте Габриэля Росетти. Она принялась употреблять мышьяк во все больших количествах, поскольку желала сохранить свою внешность юной девушки, иметь сверкающие глаза и чистую, белоснежную кожу. Правда, в отличие от других англичанок, происходивших, подобно ей, из бедных и малообразованных слоев населения, она все же, по-видимому, знала, что, начав пользоваться таким средством, она не сможет прекратить это. Возможно, именно поэтому она в конце концов и покончила жизнь самоубийством, приняв чрезмерную дозу медицинского опия (лаудаума) в 1862 году, однако даже после этого ей не суждено было сразу же насладиться вечным покоем.