Василий Герман - Аркай

• Название: Аркай
• Автор: Василий Герман
• Издательство: Веселка
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1984
• ISBN: X-XXXX-X

Повесть советского журналиста о добрых и отзывчивых людях, о жизни ребят на берегу Тихого океана, о том, как они спасли вожака ездовой собачьей упряжки. Автор повести, бывший военный моряк, долго служил на Севере, в основе повести лежат его личные впечатления и наблюдения.

---

— Ничего особенного я не натворила, — пустым голосом сказала Люда. — Просто нарушила какой-то приказ.

— Всего-навсего! Очень мило, — сказал папа. — Действительно, ничего особенного. Просто нарушила приказ, притом какой-то неизвестный. Такой пустяк. А как ты словчилась столь блистательно отличиться? Раньше в нашем доме этого не водилось — приказы нарушать. Это новая страница в нашей жизни. Или нет?

— Ты, Федя, её не ругай, — сказала из кухни мама. — Она по справедливости поступила.

— Вот как? Даже по справедливости, — удивился папа. — Что-то не слыхивал я о справедливых нарушениях приказов. Очень любопытно. Ну-с, так я готов заслушать ваш доклад.

Тут папа поёрзал на стуле, уселся, положил ногу на ногу, и Люда поняла, что настроение у него просто отличное.

— Понимаешь, Федя, — сказала мама. — Есть такая собака — Аркай. Людочка к нему очень привязана. Это такой рыжий вожак, очень милый. Ты его, конечно, знаешь.

— Нет, не знаю, — сказал папа. — Меня с этим милым рыжим вожаком никто не знакомил.

Всем стало понятно, что папа только притворяется строгим. На Береговой все знали Аркая, а уж папа-то! Как он мог позабыть рыжего вожака?

— Ну, всё равно, — волнуясь, сказала мама. — Тут вот что случилось с этим Аркаем: упряжкой управлял неопытный наездник…

— Каюр, мама, — поправила Люда.

— Хорошо, пусть будет каюр. Это Метальник Савелий позволил. Так этот неумёха не справился, сани на горе опрокинул. Они покатились, а полозья наехали и сломали ему лапу. И тогда он распорядился его пристрелить и сшить из шкуры унты.

— Понятно, — сказал папа. — Этот рыжий вожак не удержал сани, сломал лапу каюру-наезднику, вследствие чего последний требует пристрелить Метальника и сшить из его шкуры унты.

— Да нет же, — оторопело сказала мама. — У каюра ничего не сломано. Это, наоборот, пёс пострадал, из него и хотят шить.

— Это уже куда ни шло, — сказал папа. — Метальник Савелий, следовательно, вне опасности.

— Вне, вне, — подтвердила бабушка, глядя из-под очков. — Являлся уже сюда этот законник. Ходит, землю роет, покоя ему нет, что псину не извёл. Тут я ему указала разворот.

— Даже разворот! Хорошенькие делишки творятся в этом доме! Сначала умыкают казённое имущество в виде пса, нарушают приказ. В заключение оскорбляют должностное лицо при исполнении служебных обязанностей. А кому за это отвечать, я вас спрашиваю? Прямо чудеса творятся в этом неуправляемом семействе. Стоит человеку на минутку отлучиться в океан — и на тебе: уголовное дело!

— Ты не причитай, Федя, не причитай, — сказала бабушка. — Ответ мы как-нибудь держать сумеем.

— Ой ли! Не уверен, — усомнился папа. — В сложившейся ситуации я должен отбыть на свой командный пункт для принятия решения. Так что, как говорили древние греки, бонжур, то есть до вечера.

— Папуля, древние греки так не говорили! — вскричала тут Люда. — Бонжур по-французски значит «здрасте»!

Но папы уже не было в доме. Нахлобучив свою просоленную фуражку, он решительно шагал в сторону причала.

— Решение принимать пошёл, — покачала головой бабушка. — Твоему Аркаю теперь некоторые деятели по стойке «смирно» козырять будут.

* * *

В субботу после уроков Зоя Николаевна попросила Люду подождать её на выходе из школы. Надо, сказала она, завершить кое-какие дела.

Погодка в тот день стояла швейцарская, — так папа иногда говаривал. Вспыхивала искорками свежая пороша, безветрие и тишина царили над сопками. Стар и млад стали на лыжи. Хотя, правда, какие же старики на Береговой? Бабушка, например, когда надевала голубой свитер и полосатую шапочку, совсем молодо выглядела на лыжах с яркой наклейкой. На лыжах выбиралась на прогулку и мама. У Люды тоже бережно хранились беговые, стремительно-узкие, с белой маркой «Вызу».

На Береговой лыжи берегли и холили, гордились ими. И в отпуске, будучи на материке, старались раздобыть лыжи последней марки.

Сенюков Вениамин пуще глаза берёг свои гоночные «Оулу», но всё равно предметом его мечтаний являлись принадлежащие Зое Николаевне пластиковые лыжи фирмы «Эстния» — невыразимо прекрасные и почти невесомые. На таких бегала сборная Союза. Будь у Сенюкова Вениамина такие лыжи, он никому не оставил бы малейших надежд на победу. Глядя, как маховым, широким шагом накатывает на лыжню классная руководительница, мягко и сильно отталкиваясь тростниковыми палочками, он испытывал лёгкую зависть. На Береговой у Зои Николаевны на лыжне соперников не было, и это являлось предметом гордости шестого класса.

В субботу только одна вахта оставалась на местах, сопки расцвечивались куртками и свитерами. Лыжники забирались на вершины, неслись, лавируя, вниз по склонам. Раскатиться места хватало. Все неровности, кочки и пни исчезали под снегом, лишь кое-где выглядывали из сугробов вершинки искривленных ветрами берёз. Пологие склоны с мягкими перепадами так и манили ринуться вниз, чтобы свистело в ушах да обжигало щёки упругим морозным ветерком. Случалось, падали лыжники, но это никого не пугало — катись, кувыркайся хоть до самых причалов. А ломаные лыжи да разбитые носы считались на Береговой признаком отваги.

Зоя Николаевна вышла на крыльцо, и следом за нею возник и Сенюков Вениамин, знающий точно, что без его участия никакое толковое дело не сладится. И Зента Пенкалис оказалась тут же.

— Почётный эскорт, — улыбнулась Зоя Николаевна. — Все готовы. Настроение решительное?

— Готовность номер один, — подтвердил Сенюков Вениамин. — В случае чего, запросим подкреплений.

Последние два дня он в школе не появлялся, и, удивительное дело, Зоя Николаевна не обратила на это внимания. Случай невиданный: ведь в шестом классе по списку числилось всего девять учеников. К тому же на памяти Люды Сенюков Вениамин не пропустил ни одного урока.

— Отлично, — сказала Зоя Николаевна. — Я полагаю, никаких «в случае чего» не предвидится. Мы просто окончательно расставим точки над i.

* * *

В кабинете командира Береговой наблюдалась необычная картина. Около командирского рабочего стола возвышалась кучка меховых вещей. Командир, заложив руки за спину, вышагивал из угла в угол. Метальник Савелий примостился на табурете у окошка и вид имел плачевный.

— Раскрутил ты это дело, Савелий Тихонович, — говорил командир, — а расхлёбывать приходится мне. Тут вот Иванов Фёдор явился, изложил разные свои гм… соображения. Звонки, понимаешь, телефонные, вопросы, требования. Движение общественности за свободу и жизнь рыжему Аркаю. Так? Причиндалов наволокли: рукавицы тут, унты, шапки, даже полушубок пожертвовали. Всё тебе подарки, чтобы оприходовал по своим святцам и от барбоса отвязался. Смекаешь, в какую историю мы влипли? Насмешка и издевательство. Я этот меховой инвентарь дарю тебе, разбирайся с ним сам.

— Спасибо за щедрость, — пробормотал Метальник Савелий. — Только у меня своя доля уже имеется.

— Да? Оперативно работают сторонники собачьей справедливости, — насмешливо сказал командир.

— Да не собачья она, человечья, — возразил Метальник.

Дверь в кабинет открылась без стука, и на пороге появилась молодая учительница, а за нею трое ребят.

— Вы, можно сказать, с группой прикрытия? — заметил командир. — У меня и рассадить всех негде.

— Ничего, мы можем постоять, — с достоинством сказал Сенюков Вениамин. — Мы не гордые.

— Добро, — согласился командир. — Разговор, я думаю, недолгий. Всё, собственно говоря, уже ясно.

— Нет, не всё ясно, — решительно не согласилась Зоя Николаевна. — Просим нас выслушать, чтобы не оставалось никаких сомнений. Прошу вас уточнить, что означает слово «утилизировать»?

— Ну, что означает, — помедлил Метальник Савелий. — Прекратить мучения этому Аркаю. Пристрелить то есть.

— Вот как. И вы говорите это при детях! Послушайте, вы обдумываете слова, которые произносите? Утилизировать, то есть пристрелить! При том во имя человеколюбия. Вам памятник следует воздвигнуть при жизни, как выдающемуся гуманисту!

— Не волнуйтесь, пожалуйста, — попросил командир Береговой. — Савелий Тихонович, конечно, неудачно выразился, тем более при детях…

— Я спокойна совершенно, к вашему сведению, — отчеканила Зоя Николаевна. — Но дети волнуются, они думают только об этом Аркае и о благодетелях человечества, которым в порыве служебного рвения неймётся убить собаку. Я прошу показать этот изуверский циркуляр!

— Не ношу я с собой канцелярию, — сказал Метальник Савелий. — Циркуляров много, всех номеров не упомнишь.

— Номера не помните, а животное намереваетесь уничтожить. Хорошее человеколюбие — психику детей травмировать, души им ранить.

— У меня других забот хватает, кроме как о психике ваших детей горевать! — сказал Метальник Савелий.