Никита Шмелев - Вожак кочевников. На службе его светлости (сборник)

• Название: Вожак кочевников. На службе его светлости (сборник)
• Автор: Никита Шмелев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-906454-42-3

Рухнули надежды простого трактирного разносчика Иоганна на спокойную жизнь, стоило ему лишь раз оказаться во внимании переменчивой судьбы. Найдя древнейшую реликвию племен кочевников, он уже не мог рассчитывать, что все останется по-прежнему.

Теперь Иоганн – вожак племени, полноправный и уважаемый командир голодных до наживы бойцов. А впереди уже маячат копья баронской армии, грядет усобица, вихрь войны, и неизвестно, кого он унесет. На чью сторону встать тому, кто для всех чужой? Кого спасать и от кого спасаться самому?

Выжить в кровопролитной войне, найти друзей, определить врагов и не потерять самого себя, находясь между двумя враждующими сторонами, – вот, что предстоит Иоганну. Возможно ли это? И как понять, каким образом вожак кочевников оказался на службе его светлости…

---

– Он говорит, что надо… немедленно собрать старейшин… советоваться, – перевел Тарик. – И еще… что великий воин Тамур… не смог найти Символ Власти.

– А про меня он что говорит? – спросил я, видя, что сбегавшиеся к нам люди и орки пристально меня разглядывают.

– Говорит, что… чужак получил Символ Власти… посрамив великого воина Тамура. Ох, напрасно это он…

Я не успел спросить почему. И так стало ясно. Тамур провел коня вперед и опустил кулак на голову продолжавшего кричать кочевника. Тот сразу притих и обмяк. Когда мы проезжали мимо, я увидел, что он все-таки дышит.

– Он не будет… хорошим бойцом… три или четыре дня, – с сочувствием сказал Тарик. Я вспомнил свои размышления о том, что стоит держаться от Тамура подальше, и радикально изменил свое решение. Мне следовало сразу убегать, лишь только я завижу Тамура на горизонте.

Наша процессия разделилась, Тарик повел коня к небольшому шатру.

– Здесь я… ночую, – объяснил он. – Мне… надо следить за тобой… пока не соберут старейшин.

Мы спешились – Тарик ловко спрыгнул, а я медленно сполз – и вошли в шатер. Там был ковер, расстеленный прямо на земле, и несколько подушек.

– Да-а, – протянул я, оглядывая «хоромы» толмача. – Уютно.

– Ничто… не должно отягощать воина, когда он на… нет… в походе, – изрек Тарик, с трудом преодолевая все тяготы перевода. На его родном языке это изречение наверняка звучало более внушительно.

– Теперь будем ждать, – сказал толмач, уселся на одну из подушек и закрыл глаза. Сперва мне показалось, что он спит. Но когда я сделал шаг к выходу из шатра, рука Тарика молниеносно опустилась на эфес меча. Я поспешно отошел и сел на ковер. Мне было одиноко и страшно, а все попытки успокоиться разбивались вдребезги, когда снаружи слышались крики и хохот кочевников.

* * *

В центральном шатре собрались все кочевники, не считая дозорных. По моим подсчетам, их было около сотни. В центре шатра было расположено сколоченное из досок и бревен возвышение, где обосновались пятеро старейшин.

Это были крепкие, мускулистые люди, но было ясно, что самому младшему из них уже за шестьдесят. Меня усадили рядом с возвышением под присмотром двух орков с булавами. Я рассматривал всех, кто собрался в шатре. Сильные, грубые, крикливые кочевники были взбудоражены. Один из них заметил меня и заорал так, что сердце попыталось повторить дробь дятла.

Наконец, к возвышению подошел Тамур в сопровождении своего слуги-учителя-толмача Тарика. Все мигом затихли. Множество глаз попеременно смотрели то на меня, то на старейшин, то на великого воина.

Один из старейшин махнул Тамуру, разрешая говорить. Что тот с удовольствием и начал делать, брызгая слюной и тыкая в меня пальцем. Тут-то до меня и дошло, что мою судьбу будут решать, даже не пояснив, что, собственно, они решили. Единственной ниточкой, связывавшей меня с кочевниками, был Тарик, с трудом, но переводивший мне слова своих соплеменников. Но Тарик был так далеко, он безучастно стоял за спиной Тамура, глядя в одну точку. Я обхватил голову руками. Неясность моего будущего улетучилась в один миг. Сейчас они между собой все обсудят и решат, Тамур подойдет, сорвет с меня свой ненаглядный Символ Власти. А дальше, если в нем будет хоть капля сострадания, он сам разберется со мной, а не кинет на растерзание толпе.

Я вспомнил всю свою жизнь в Солнечной Поляне. Мне так хотелось, чтобы господин Уильям сейчас снова сидел у пивного бочонка, чтобы Роджер помогал мне выводить на улицу пьянчуг. Ах, Роджер, старина Роджер! Почему господин Уильям не приказал тебе отвесить мне затрещину за одну лишь мысль прогуляться по лесу?

– А теперь пусть выйдет обладатель Символа Власти!

Я поднял голову. Вся орава кочевников, во всяком случае, та их часть, которую я видел, молча смотрела на меня. Я взглянул на Тарика. Нет, это был не его голос, да и на такую чистую связную речь он был не способен. Тамур тоже пялился на меня. Все ждали. Орк-охранник протянул руку и легко, как перышко, поднял меня на ноги, развернув к возвышению. Один из старейшин приблизился ко мне.

– Выйди и покажись нам, – произнес он. Я, плохо соображая, на негнущихся ногах поднялся на возвышение.

– Расскажи нам, молодой воин, как ты смог отыскать одну из самых ценных реликвий. Говори честно, не утаивай.

Другой старейшина, самый молодой, обернулся к толпе и заговорил на языке кочевников. Судя по всему, он переводил слова своего собрата. Я не знал, как поступить, поэтому честно рассказал все, как было. Как я нашел пещеру, как блуждал в потемках, как взял ожерелье из руки каменного изваяния. Молодой старейшина старательно переводил каждое мое слово.

По ходу моего рассказа множество эмоций проносилось по лицам кочевников. Удивление, недоверие, сомнение. Я говорил и часто поглядывал на старейшину, который призвал меня к ответу. Он был высок, длинноволос и почти полностью сед. Мне казалось, что он смотрит на меня по-особенному. На лице старейшины не дрогнул ни один мускул, но взгляд был не подозрительным, а наоборот, ободряющим. Нечто в этом взоре говорило о том, что старейшина верит мне. На мгновение мне даже почудилось что-то знакомое в этих синих глазах.

– Это все? – спросил старейшина, когда я остановился.

– Да, – кивнул я.

– Что скажете, братья? – обратился он к толпе. Молодой старейшина только-только перевел дух и снова затараторил на своем наречии. – Этот молодой воин стал обладателем Символа Власти. Так распорядилась судьба.

Тамур, который все больше и больше закипал, слушая мой рассказ, взорвался, выхватил секиру и, размахивая ею, пошел вдоль рядов кочевников. Было видно, что он ищет поддержку у своих соплеменников. Тамур, насколько я мог понять, приводил какие-то доводы, что-то доказывал. Для меня единственным ясным аргументом была секира, но мне-то и ее хватало.

– Великий воин Тамур, – обратился ко мне старейшина, – говорит, что чужак не имеет права осквернять Символ Власти своим прикосновением…

– Да-да, предлагает ожерелье отнять, а меня – того… – я провел дрожащим пальцем по горлу. Я смотрел на «великого воина», истерично носившегося по шатру, и мне вдруг стало все равно. Пусть будет, как решат старейшины. Как ни странно, когда я говорил с этим стариком, мне было спокойнее. Он не был похож на кровожадного убийцу и, в отличие от Тамура, казался справедливым и рассудительным.

– Великий воин Тамур несдержан и беспокоен, – продолжил старейшина. – Он мечтает о власти, которую даст ожерелье. И хватается за любой предлог, чтобы получить ее.

Тут раздался громкий голос. Один из трех старейшин, которые просто стояли и слушали, вышел вперед и обратился прямо к Тамуру.

– Старейшина Ван, – пояснил мой новый переводчик, – повторяет, что никто не смеет причинить вред обладателю Символа Власти. И напоминает слова Величайшего Воина Во Всем Свете – того, кто завещал ожерелье потомкам: «Сама судьба изберет того, кто отыщет Символ Власти». Правда, мы не ожидали, что это будет кто-либо не из нашего народа.

Старейшина договорил, и Тамур удрученно вернулся на свое место. Тогда все старейшины подошли к центру возвышения и зашептались. Вот и настал момент, понял я. Они прямо сейчас решат мою судьбу. Я постарался задавить волнение, страх, но сердце камнем ухнуло вниз. Я тщетно уговаривал себя, что все будет в порядке. Так продолжалось нескончаемо долго. Кочевники ждали, старейшины советовались, а я, прикрыв глаза, все повторял про себя: «Все нормально, они ничего не могут сделать, ожерелье не даст им меня убить».

Наконец, вперед вышли двое. Молодой старейшина поднял руки и заговорил. Длинноволосый встал ближе ко мне и начал переводить:

– Совет принял решение. Оно не может измениться, какие бы силы ни возжелали этого. Мы приветствуем нашего нового брата, нового вожака, нового обладателя Символа Власти. Отныне ты, Иоганн, – теперь все старейшины обратили взоры ко мне, – станешь одним из предводителей наших воинов. Ты останешься с нами, обучишься всему, что потребуется. Теперь ты должен доказать, что достоин обладать реликвией, которую завещал нам Величайший Воин Во Всем Свете.

– А… с какой стати? Я же не обязан это делать, – попытался было запротестовать я.

– Ты не должен опозорить завет нашего Великого предка, который спустя сотни лет передал тебе Символ Власти. Не должно быть опорочено то, что выпало тебе по велению судьбы. Итак, – старейшины снова обернулись к слушателям, – приветствуем молодого воина, вожака Иоганна.

Все кочевники встали, и шатер наполнился громом голосов. Все они, даже Тамур, произносили непонятные мне слова. Я чувствовал, что это некое традиционное обращение к кому-то важному. В конце их речи я уловил только имя, свое имя.

Дальнейшее я помню смутно. Меня стащили с возвышения, все вокруг кричали. Помню мелькнувшее лицо Тамура, искаженное яростью и обидой. Лицо Тарика, подчеркнуто-бесстрастное. Лица старейшин, суровые и убежденные.