Наталия Миронина - Дочь мадам Бовари

• Название: Дочь мадам Бовари
• Автор: Наталия Миронина
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70817-8

Легкий аромат духов – это все, что Берта запомнила о матери. Обманутая в своих чувствах, та много лет назад совершила самоубийство. Слишком яркая. Слишком талантливая. Слишком решительная. Так говорили родные о матери Берты. Девушка им верила, но еще больше она верила в себя – в свой успех и свои победы. Холодная, расчетливая, циничная, Берта на пике карьерного взлета теряет все. И тут в ее жизни появляется он – мужчина, которого когда-то слишком сильно любила ее мать…

---

– Да, кто ж поймет его, это начальство. Ему же не угодишь!

Переведя себя, таким образом, в пострадавшие, Костин добавил:

– Водки хочется, но нельзя – еще работать…

И тут Лариса произнесла:

– Я завтра буду дома, приходи-ка обедать, а лучше ужинать – днем я писать буду.

– Обещать не могу, но постараюсь, – в голосе Вадима Лариса уловила нерешительность.

– Приходи, спокойно посидим, поговорим. Это лучше, чем все в себе держать.

Костин хотел было что-то возразить, но не стал. В действительности поделиться проблемами ему было не с кем. Друзей, с которыми он мог бы откровенно разговаривать, у него не было. Лиля Сумарокова не признавала в мужчинах слабостей, терпеть не могла жалобы и предпочитала разговаривать о творческих проблемах, искусстве и общечеловеческих ценностях. Проблемы конкретных людей ее, как правило, не интересовали. Но даже такой циничный оптимист, как Вадим Костин, нуждался в утешении. Миловидная женщина, сидевшая напротив, была в него влюблена (надо быть полным дураком, чтобы этого не понять). Она симпатична, умна, но самое главное – не требовательна. С ней можно вести себя просто, без обычного напряжения, которое охватывало его в присутствии Лили. Вадим посмотрел на Ларису, на ее спокойное, ласковое лицо, на плечи, покрытые легким загаром, он почему-то представил ее в домашнем халате, в тапочках, и ему отчаянно захотелось как можно быстрей уйти из этого кафе, скрыться от людей, от взглядов. «Хорошо бы сейчас валяться на диване, тупо смотреть в телевизор, но не в полном гнусном одиночестве, а чтобы в другой комнате копошилась какая-нибудь живая душа. Лариса подойдет. Она достаточно воспитана, чтобы чувствовать полутона, достаточно умна, чтобы не заниматься самообманом, и, наконец, у нее есть ребенок, а это гарантирует отсутствие истерик при расставании». Вадим не бравировал цинизмом, но наедине с собой любил ясность и точность.

– Ты знаешь, я с удовольствием к тебе завтра приду в гости. Ты только скажи, что надо купить к ужину.

Лариса зарделась, засуетилась:

– Ничего не надо, у меня все есть!

– О господи, тогда я все куплю сам на собственное усмотрение.

– Да нет же, не стоит…

Надо ли говорить, что весь следующий день Лариса занималась исключительно домашними делами. С самого утра она убирала, мыла и украшала и без того чистую и ухоженную квартиру. Потом она готовила ужин – жаренную в сухарях камбалу и цветную капусту под сливочным соусом. На десерт она купила мороженое, которое перемешала с клубникой. Кофе в доме у нее был всегда. Когда было уже все готово и ей оставалось немного передохнуть и переодеться, она вдруг вспомнила, что хотела испечь сырное печенье. «Вдруг он пива захочет! А у меня к пиву ничего нет!» – думала она и торопливо замешивала тесто. Она успела испечь печенье, но не успела высушить голову – пришлось длинные волосы сворачивать в тугой валик и закалывать шпильками. Иначе волосы, почувствовав свободу, станут дыбом – Лариса всегда тратила около часа на сушку и укладку своих волнистых волос.

Звонок прозвенел тогда, когда Лариса пыталась справиться с еще влажными волосами.

– Привет! А что это у тебя? – Лариса указала на огромный сверток в руках гостя.

– Сначала возьми цветы, а то розы будут пахнуть тиной, – Вадим протянул ей небольшой элегантный букет – только в Риге умеют из трех роз сделать замысловатую композицию. Лариса, покраснев, приняла букет и пошла ставить его в вазу. Вадим тем временем по-хозяйски прошел на кухню и положил сверток в раковину.

– Ты здесь ничего не трогай, я это готовить буду сам. Не волнуйся, твоя образцовая кухня будет в полном порядке!

– А что там? Что ты принес?

– Я рано утром съездил в совхоз и купил миног. Ты любишь миноги?

Лариса терпеть не могла этих то ли змей, то ли рыб. Но на лице изобразила восторг:

– Конечно, только мы сначала поужинаем, а потом ты уже займешься миногами…

Вадим, успевший рассмотреть и узенькие светлые джинсы, идеально сидящие на хозяйке, и белую футболочку, подчеркивающую ее грудь, подумал, что, скорее всего, и ужином, и миногами они займутся гораздо позже. Он подошел к Ларисе, обнял ее за плечи и поцеловал в губы.

– Слушай, а тут, кроме кухни и гостиной, какие-нибудь еще комнаты есть? – переводя дух, спросил Вадим.

– Есть, – кивнула она головой, указывая на закрытую дверь спальни, – кладовка.

Он рассмеялся и легко подхватил ее на руки…

В гулком дворе хлопала дверца угольного подвала. Звук был негромкий, но настойчивый и тревожный. Лариса прислушалась, этот звук был слышен и позавчера, и вчера, и сегодня утром. И она не обращала на него никакого внимания. Но сейчас он ее раздражал. Она боролась с желанием встать, одеться, спуститься вниз и закрыть дверь на деревянную щеколду. Но Вадим, обнявший ее, так трогательно спал, что она боялась пошевелиться. «Усталый, одинокий человек! – думала она, поглаживая его по волосам. – Как интересно бывает, с виду такой независимый, такой успешный, а вот ведь…»

У Ларисы от умиления и любви душа превратилась в маленький комочек. Такое чувство она еще испытывала, когда маленькая дочка садилась ей на колени и обнимала за шею. «Господи, вот если бы только было можно – я, она и он!» Вадим пошевелился, разомкнул руки, и она, пользуясь моментом, выскользнула из постели – надо было принять душ, разогреть ужин, накрыть на стол. Когда она выходила из комнаты, Вадим, не открывая глаза, перевернулся на другой бок, и она услышала его сонное дыхание. Через несколько минут, стоя в душе и разглядывая себя в зеркало, она подумала, что близость с Вадимом не была ах какой потрясающей. Да, он умелый, ласковый, отлично знает, как обращаться с женщинами, но того сумасшествия, которого она так ждала, представляя их первую близость, его, этого сумасшествия, не было. «Мне все равно было хорошо, и я его очень люблю», – она вдруг опять почувствовала желание. Ей захотелось пойти и тотчас же его разбудить, растормошить, целовать его губы, шею, грудь. Она минуту пребывала в нерешительности, потом встала под теплый душ и, почувствовав, как вода ласкает ее, облекая тело в прозрачный кокон, удовлетворенно вздохнула.

Проснулся Вадим, когда было уже совсем темно. Он немного полежал, со сна не соображая, где находится. Потом потянулся и встал. В гостиной он нашел Ларису, лежавшую на диване с книжкой и одетую в уютную домашнюю пижаму. Увидев его, она рассмеялась:

– Медведь в зимней спячке. Ты представляешь, который теперь час?

– Понятия не имею и совершенно не хочу знать.

Вадим, натянувший на себя только джинсы, выглядел очень мужественно и соблазнительно. Лариса задержала взгляд на его бедрах, что от него не укрылось.

– Снимай свою пижаму, а то я ее сейчас на тебе порву, у меня сил много, я выспался.

Лариса засмеялась и в мгновение ока оказалась раздетой…

В этот раз все было великолепно. Позже Лариса, сидящая напротив Вадима и наблюдающая, как он поглощает рыбу, позавидовала сама себе. Вот оно, сумасшествие, вот она, страсть, с криками и стонами, вот она, нежность, когда кажется, что этот второй человек – продолжение тебя, ты сам. Лариса отложила вилку, минуту смотрела на жующего Костина и вдруг произнесла:

– Я тебя так люблю, что, если ты меня обманешь, я не знаю, что с собой сделаю.

Костин только улыбнулся – он столько раз слышал подобные речи, что даже имел на этот случай дежурный ответ:

– Поверь, я не дам тебе ни малейшего повода сомневаться в моей благонадежности!

Жизнь Ларисы Гуляевой приобрела гармонию. У нее была хорошенькая, маленькая дочь, которая гостила у счастливых бабушки и дедушки, была любимая работа и карьера, стремительно набирающая обороты, наконец она была влюблена, была, как ей казалось, любима. Она гордилась тем, что выбор Вадима Костина пал на нее, и старалась всеми силами соответствовать. Больше всего ей нравилось, что в ее жизни появилось… расписание. Это расписание полностью зависело от Костина, но она на это не обращала внимания. Важно было совсем другое – уютные вечера в ее квартире, когда усталый мужчина валился на диван с газетой, его насмешливые реплики доносились до нее, стоявшей на кухне и торопливо резавшей салат.

– Ты представляешь, мне сегодня предложили… – из-за газеты слышался самодовольный голос.

– Да ты что?! – реагировала она, не забывая поправлять волосы, одергивать футболку и одновременно изысканно сервировать стол. Лариса старалась, чтобы ее советы были дельными, остроумными и оригинальными. «Вот Лиля Сумарокова сказала бы, что…» – иногда вспыхивало у нее в мозгу. От неизбежности сравнения она страдала, но утешала себя тем, что Костин сейчас лежит на ее диване.

За стол они садились под звуки какой-нибудь старой французской песни – Лариса заранее ставила кассету в магнитофон и одним нажатием кнопки довершала создание рая. Костин, сибарит и гурман, искренне хвалил ее стряпню, блаженно щурился на свечи, которые исправно зажигала Лариса, предвкушал спокойный уютный вечер. И все это время не переставал сравнивать Ларису с Лилей. «Чего-то в этой милой женщине не хватает», – думал он, понимая, что это в Лиле всего слишком много – темперамента, острого ума, энергии и обаяния. В Ларисе все это было приглушено, она растворялась в любовнике. Костин был великодушен: «Лариса – как стена, а ее окружение – плющ. Не будет стены, и плющ упадет. Но все равно…»