Наталия Миронина - Дочь мадам Бовари

• Название: Дочь мадам Бовари
• Автор: Наталия Миронина
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70817-8

Легкий аромат духов – это все, что Берта запомнила о матери. Обманутая в своих чувствах, та много лет назад совершила самоубийство. Слишком яркая. Слишком талантливая. Слишком решительная. Так говорили родные о матери Берты. Девушка им верила, но еще больше она верила в себя – в свой успех и свои победы. Холодная, расчетливая, циничная, Берта на пике карьерного взлета теряет все. И тут в ее жизни появляется он – мужчина, которого когда-то слишком сильно любила ее мать…

---

– Очень просто, – ответила она и изобразила что-то руками. Она, как и многие дамы редакции, была тайно влюблена в красивого Георгия Николаевича, а потому признаваться, что просто обманула добрую старую тетку из министерского бюро пропусков, не хотелось. Георгий Николаевич саркастически хмыкнул – за публикацию ему влетело от главного, человека осторожного, но «наверху», в Министерстве печати, одобрили. «Свежий воздух перемен», понимаете ли.

Соперничали с Леной еще двое сотрудников отдела. Гунар Бем – полноватый, неторопливый, вечно ходивший с плеером и специализирующийся на криминальной хронике. Он никогда никуда не спешил, но всегда везде успевал. Первой его публикацией был репортаж из городского крематория. С подробными, почти натуралистическими фотографиями. Снимки он делал тоже сам. Репортаж «взорвал» город. Откровенные беседы с работниками этого скорбного заведения, история подмены урн с прахом и прочие детали – все это вызвало шквал писем от читателей, кучу проверок в соответствующем отделе Управления городского хозяйства и даже угрозы в адрес автора. Гунар стал известен, но голову этот успех ему не вскружил. Он словно пес-ищейка «принюхивался» в поисках сенсаций. Как вскоре выяснилось, сенсации очень часто лежали на поверхности.

Третий сотрудник Никита Воробьев свою карьеру начал с того, что опубликовал снимки известной целительницы в самом пикантном виде. Никита снял ее объективом, который позволяет делать качественные снимки с больших расстояний. Фотографии опубликовали и ждали большого скандала – целительница отличалась крутым нравом. Скандала не случилось – читатели расхватали номер в один момент, целительница позвонила в редакцию и попросила Никиту приехать к ней. Воробьев, ожидавший ругани, был крайне удивлен, что дама протянула ему конверт.

– Приезжай ко мне, материала хватит, – с намеком сказала она – после публикации «дачного репортажа» число клиентов целительницы увеличилось в несколько раз.

– Падальщик. – Лена Пестик не скрывала своего презрения.

– Да брось, от тебя ничем не отличаюсь, – отвечал Никита.

– Я борюсь против взяточников, зарвавшихся дармоедов-чиновников и административных хамов. А ты? Ты клюкву-малину описываешь.

– Да будет тебе известно – желтая пресса есть во всем мире. И ее читают! Более того, я тебе скажу, что ее любят читать! А потому спрос на мои репортажи будет всегда.

Лариса еще несколько минут посидела, слушая своих коллег, потом решительно запихнула большой блокнот опять в сумку, встала… и в этот момент в комнату заглянула молодая женщина. Та самая, из кафе «Флора».

– Привет, привет! Дайте на машинке попечатать, а то, пока наши освободятся, сто лет пройдет.

«Это же надо! Только этого не хватало. Все в одном месте работаем», – подумала Лариса, как вдруг женщина на секунду остановилась, обернулась к ней и спросила:

– Вы новенькая? Я вас где-то видела?!

«Там, где у вас была семейная сцена!» – подумала Лариса, а вслух произнесла:

– Рига – город маленький, а потом, я уже здесь публиковалась.

Но женщина уже не слушала ее, она пробежала глазами текст, вытащила его из машинки и, весело воскликнув:

– Никита – ты чудо! – выскочила из комнаты. Никита покраснел и стал что-то искать в пустом ящике стола.

– Вот вам и Лиля Сумарокова, наша звезда и жена ответственного. – Гунар посмотрел на Ларису.

– Звезда она сама по себе, а не потому что жена ответственного, – пробормотал Никита.

Лариса уже не слушала их. Она, подхватив сумку, шла в гостиницу «Латвия».

Как всякий небольшой город, Рига была компактной, собранной в «одну горстку». Все самые важные городские места находились недалеко и как бы дополняли друг друга. Например, всем было очень удобно, что Дом писателей, серый особняк в старонемецком стиле, соседствует с самым крупным рестораном «Драудзиба», а гостиница «Латвия», с ее набором – рыбный ресторан, пивной бар и мюзик-холл, – находится аккурат в конце бульвара, являя таким образом логический конец, который писатель никак не минует, став членом профсоюза. Многие писательские юбилеи так и проходили – разогрев в буфете Дома писателей, затем – ресторан «Драудзиба», а заканчивался тяжелый день в рыбном ресторане, пивбаре или мюзик-холле гостиницы «Латвия».

Ей надо было пройти всего два квартала и пересечь небольшой сквер. Во время своего короткого пути Лариса попыталась привести в порядок свои впечатления. Ребята в отделе ей понравились. Конечно, это была первая встреча, толком они и не поговорили, но видно было, что для них важна работа и их мало занимают редакционные дрязги.

Лариса пересекла улицу Бривибас и вступила в тень огромных старых каштанов. Этим маленьким сквером, очень старым, расчерченным дорожками на аккуратные квадраты, начиналось кольцо парков, которые опоясывали Ригу. Лариса замедлила шаг. Она вдруг поняла, что эта самая Лиля Сумарокова произвела на нее сильное впечатление. Даже считаных минут хватило, чтобы понять, что Лиля – личность незаурядная, в ней есть и железный характер, и ум, воля. «Странно, она ничего особенного не сказала, не сделала, но произвела такое впечатление. В ней какой-то журналистский шик». Лариса почувствовала зависть. Ей хотелось стать такой же – независимой, яркой, влиятельной. «Такие, как она, идут в политику», – вдруг подумала Лариса и на мгновение представила, как Лиля Сумарокова становится президентом страны. «Мне такой материал сдавать, а тут эта Лиля Сумарокова из головы не идет», – подумала Лариса и вошла в прохладный холл гостиницы «Латвия». Швейцар двинулся ей навстречу.

– Я из газеты. – Лариса показала ему редакционный пропуск.

Швейцар указал на стойку администратора.

Лариса на минуту замешкалась, но потом решительно двинулась к плотной тетке, которая спряталась за своей конторкой, как за крепостной стеной.

– Добрый день, я из газеты. Можно мне позвонить Самойлову.

– Нельзя. Просили ни с кем не соединять. Вечером концерт.

Лариса сейчас, кроме ожесточения и свирепого желания заполучить интервью, ничего не испытывала. Ей нужно было время, чтобы «сориентироваться на местности» и, взвесив все, решить, что следует предпринять. Поэтому, повздыхав, она направилась к остальным бедолагам.

Чтобы не терять времени, достала блокнот и стала набрасывать план возможного разговора.

Первое правило журналистики гласило: «Не задавайте вопрос, на который можно ответить односложно – «да» или «нет». В противном случае беседа прекратится, не успев начаться. Из развернутых же ответов можно выудить массу деталей, которые в должном оформлении могут сделать материал. Следуя этому правилу, Лариса отмела все дежурные вопросы о том, понравился ли маэстро город, море и концертный зал. «Кто вам шьет концертные костюмы?» – написала она в блокноте. Этот вопрос, во-первых, скорее всего, не вызовет раздражения, поскольку направлен не на личность, во-вторых, его запросто можно расценить как комплимент, особенно если произнести с соответствующей интонацией. Следующий вопрос был о том, что музыкант предпочитает на ужин перед концертом. Тема еды весьма благодатна. Почти все без исключения артисты сидят на всяческих диетах и любят поговорить о страшных мучениях, через которые они проходят на пути к идеальной форме. Третий вопрос касался собственно творчества. Лариса решила отойти от традиционных типа «каковы ваши планы» и «какое произведение вы любите больше всего». «Какой концерт вы считаете самым неудачным? Если вообще таковой был?» – записала она в блокноте. Этакая игра – самокритика, напрашивающаяся на комплименты.

Второе правило журналистики звучало так: «Будь всегда внимателен и во всеоружии. Час «Х» может наступить внезапно». Лариса это правила тоже хорошо знала. Даже сейчас, полностью погрузившись в свои записи, она боковым зрением отметила некоторое движение в первых рядах ожидавших журналистов. Те, которые были с телекамерами, бросились куда-то к лифту, фотографы решили поймать Самойлова на улице. Люди с диктофонами и блокнотами попытались протиснуться между телевизионщиками, но не тут-то было. Стена крепких мужских спин сомкнулась, образовав непробиваемый панцирь. Лариса сидела дальше всех от лифта, но благодаря сообразительности – все огибали диваны, путаясь в мебельных лабиринтах, – она выбрала длинный, но прямой путь вдоль окна. На ее пути ничего и никого не было, а потому именно она встретилась лицом к лицу с высоким симпатичным мужчиной, который, смеясь, что-то рассказывал выходящему вместе с ним из лифта Самойлову. Лариса нацепила на лицо полуулыбку и четкой скороговоркой произнесла:

– Добрый день, Дмитрий Евгеньевич! У вас потрясающие костюмы, у кого вы их шьете?

От неожиданности Самойлов и его спутник замедлили шаг и посмотрели друг на друга. Лариса, почувствовав, как кто-то толкает ее в спину, переступила с ноги на ногу, на что-то наткнулась каблуком и, зашатавшись, рухнула к ногам знаменитости.