Ефим Черняк - Призрачные страниц истории

• Название: Призрачные страниц истории
• Автор: Ефим Черняк
• Издательство: Остожье
• Жанр: История
• Год: 2000
• ISBN: 5-93476-002-5

Книга Е. Б. Черняка, известного писателя и историка, о том, что происходило по-иному, чем считается, о реальном прошлом, вытесненном вымыслом, и мнимой истории, считавшейся реальностью.

---

Марло принадлежал к «школе атеизма» Ралея. Возможно, что доносы на Марло в Тайный совет были поданы с целью скомпрометировать Ралея. И свидетельством закулисной борьбы было то, что в копии доноса Бейнса, посланного королеве, имя Ралея заботливо опущено. Марло могли пригласить на встречу в Дептфорде агенты Энтони Бэкона с целью склонить к даче показаний против Ралея. А когда Марло отказался, его убили как нежелательного свидетеля. Если правильно это предположение, то главным организатором всего дела был Скирс, в это время, несомненно, агент секретной службы Эссекса. Какова же в таком случае роль Пули, остававшегося на службе у Тайного совета, иными словами, у Уильяма Сесила, лорда Берли и его сына Роберта Сесила? Как уже говорилось, Пули только-только вернулся из зарубежной разведывательной поездки, которая была предпринята по их поручению и за которую он получил щедрое, по тогдашним меркам, вознаграждение. Ему, возможно, была поручена роль наблюдателя при переговорах с Марло, тем более, что она не могла вызвать никаких подозрений, так как Пули считался другом поэта. Роль Пули могла свидетельствовать, что Сесили в это время еще не рисковали принять сторону противников Эссекса из-за его нахождения в большом фаворе у королевы.

Заметим, что от внимания Ничола ускользнул один факт, свидетельствующий, хотя и косвенно, в пользу его версии. Секретная служба Эссекса сфабриковала через несколько месяцев после смерти Марло дело о мнимой подготовке отравления Елизаветы португальским врачом Лопесом. Хотя обвинение было явно вымышленным, а признание вырвано под угрозой жестокой пытки, Сесили, вначале сопротивлявшиеся продолжению жуткого спектакля, потом решили не рисковать прямым столкновением с Эссексом и присоединились к зловещей инсценировке. Лопес был подвергнут бесчеловечной «квалифицированной» казни. Убийство Марло во многом напоминает дело Лопеса. И то и другое были направлены на дискредитацию противников Эссекса — Ралея и Роберта Сесила. И в том и в другом случае Сесили предпочли уклониться от открытой схватки. Время расплаты с Эссексом пришло для Роберта Сесила только через семь лет, когда после неудачной попытки мятежа бывший фаворит сложил голову на плахе. А время сведения счетов с Ралеем, ставшим к тому времени ярым врагом Роберта Сесила, наступило еще через несколько лет.

Как мы могли убедиться, на смену версии Гофмана и его единомышленников, согласно которой убийство в Дептфорде было мнимым и являлось частью заговора, организованного для спасения Марло и предоставления ему возможности публиковать свои произведения под именем Шекспира, пришла другая теория. Она утверждает, что убийство Марло было заговором, возникшим в результате борьбы в правительственных кругах, и не имело никакого отношения к Шекспиру.

«Шекспировский заговор» и другие откровения

В последнее время появилась и третья теория, которая была высказана в книге Г. Филиппса и М. Китона «Шекспировский заговор» (Лондон, 1995) и которая объединила многие положения двух первых. Новая теория опять связывает трагедию в Дептфорде с «шекспировским» вопросом.

После смерти в 1590 г. государственного секретаря Френсиса Уолсингема, в ведении которого находилась тайная полиция и разведка, Уильям Сесил и его сын Роберт решили установить непосредственный контроль над этими важными инструментами власти. Часть бывших агентов Уолсингема сразу же переметнулась на службу к Сесилам. Другая же часть тяготела к Томасу Уолсингему, который сблизился с Ралеем, главным соперником Сесилов. Ралея считали заклятым безбожником, а к кругу его друзей принадлежали, как полагали современники, Генри Перси, Девятый граф Нортумберленд, Фердинанд Стенли, лорд Стрендж, унаследовавший после смерти отца в сентябре 1590 г. титул графа Дерби (старший брат шестого графа Дерби, которого «дербиты» выдвигают претендентом на роль Шекспира). К числу других адептов школы относили математика Гариота, близкого знакомого Ралея и Стренджа еще со времен учебы в Оксфорде. К кружку принадлежали поэты сэр Филипп Сидней и Мэттью Ройстон, живший в Англии в 1583–1585 годах Джордано Бруно. Вокруг «школы ночи» маячили фигуры поэта Томаса Уотсона, бывшего, вероятно, тестем Роберта Пули, литераторов Джорджа Чепмена и других. В доносах Кида и Бейнса, находившихся в распоряжении Тайного совета, главой которого был Уильям Сесил, Марло приписывали высказывания, что «Христос был бастардом (внебрачным сыном), а его мать — гулящей женщиной», что «все протестанты — лицемерные ослы», что «если есть бог или любая религия, то только папистские». По тогдашним понятиям это был полный состав государственной измены. Они содержали не только богохульство, само по себе караемое смертью, но утверждения, отрицающие права королевы как главы государственной, англиканской церкви. В случае продолжения следствия Марло был бы арестован, наверняка подвергнут пытке, его принудили бы сделать признания, которые были нужны Сесилам для того, чтобы подорвать еще сохранявшееся влияние Ралея на королеву.

Весной 1594 г. Фердинанд Стенли по какой-то не известной нам причине решил предать своих друзей. Он написал письмо Уильяму Сесилу, что хочет сообщить ему о заговоре против правительства. Но еще до того, как состоялась его встреча с главой Тайного совета, Фердинанд Стенли скоропостижно скончался. Подозревали отравление мышьяком. Сходство с убийством Марло бросается в глаза. Стоит отметить, что лорд Стрендж содержал труппу актеров, в которой мог состоять Шекспир в эти утерянные для нас годы его жизни. Эта труппа поставила пьесы Марло «Мальтийский еврей», «Резня в Париже», «Доктор Фауст».

В уже неоднократно упоминавшемся доносе Кида говорилось, что взгляды кружка Ралея разделяют «некоторые книгоиздатели с площади собора Павла». Кид, вероятно, имел в виду Ричарда Филда, типография и контора которого размещались на этой площади наряду, правда, с несколькими другими книгоиздательскими фирмами. Филд был родом из Стратфорда и, безусловно, знал Шекспира. Он мог быть лицом, познакомившим земляка с членами кружка Ралея. В типографии Филда была в 1594 г. напечатана поэма «Венера и Адонис», что, вероятно, служит свидетельством связи Шекспира с Ралеем. Быть может, с помощью Марло Шекспир пополнил свое образование. Он мог пользоваться богатой библиотекой в Пентворс-хаузе, доме Перси в графстве Сассекс. Когда в 1599 году Шекспира разыскивали сборщики налогов, они обнаружили его в Сассексе. Конечно, это предположения. Но ведь такими же догадками являются утверждения стратфордианцев, что Шекспир получил образование в начальной («грамматической») и в Новой королевской школе своего родного города. Ведь об этом не сохранилось никаких документов, к тому же у представителей среднего класса, в отличие от аристократии, отнюдь не существовало строго соблюдавшегося обычая давать детям классическое образование. Возможно, начинающий в так называемые «утерянные годы» работал у разбогатевшего Филда. Этим объясняется наличие у Шекспира денег для покупки недвижимости в Стратфорде, возможность стать пайщиком театров «Глобус» и «Блейкфрайарс».

Но в чем причина того поразительного факта, что в Стратфорде, видимо, никто не знал о театральных успехах в столице своего земляка, который стал приобретать на родине значительную недвижимость? Неужели обыватели Стратфорда не интересовались театральными делами, даже если они, как у Шекспира, принесли ему немалые материальные выгоды? Почему ссылки на его пьесы, поэмы и сонеты начисто отсутствуют в дошедших до нас документах, исходящих от самого драматурга, от его родных и знакомых, что ставит в тупик исследователей его жизни и творчества? Было ли это, поскольку речь идет о семье и друзьях Шекспира, выполнением его воли? Не являлось ли это отражением желания затушевать какие-то стороны его прежней жизни, напоминание о которых стало небезопасным? Большинство литераторов, тяготевших к кружку Ралея, были раньше агентами Френсиса Уолсингема, а после его смерти — главы елизаветинской полиции и разведки, состояли в окружении его брата Томаса Уолсингема. Для драматургов, которым платили по 2 фунта стерлингов за пьесу, те 15 или 20 фунтов стерлингов, которые им платили за кратковременную поездку за границу для сбора и доставки разведывательной информации, были большими суммами (многие тысячи фунтов, на нынешние деньги). А поскольку деньги платил Тайный совет, то некоторые лица из окружения Уолсингема (и Ралея) могли одновременно выполнять поручения Сесила. Это относится и к некоторым аристократам, готовым служить обоим лагерям из соображений безопасности и придворной карьеры. Одним из курьеров Тайного совета, привозившим разведывательные донесения из Праги, был некто Уильям Холл. В этом городе в конце XVI и начале XVII веков находился двор помешанного на оккультизме германского императора Рудольфа II. При его дворе подвизались английские магистры алхимии, астрологии и магии, специалисты по воскрешению мертвецов Джон Ди и Эдвард Келли. (В Лондоне на сеансах Ди присутствовала сама королева Елизавета, а Келли, напротив, арестовывался по обвинению в шарлатанстве.) В Праге эти английские адепты тайных наук превратились в английских тайных агентов. Не без их активного содействия Прага стала одним из центров британского шпионажа. Но Холл доставлял депеши не только из Праги. Как следует из записи, сделанной клерком Сесила 2 октября 1601 года, Уильям Холл вернулся из Дании с разведывательной информацией. И как раз в эти месяцы была написана Уильямом Шекспиром трагедия «Гамлет», в которой разбросаны многие детали, вероятно, свидетельствующие о личном знакомстве драматурга со страной. Курьеры, использовавшиеся Тайным советом, нередко фигурируют в его бумагах под псевдонимами. Так, например, литератор Энтони Мандей имел псевдоним Джордж Граймс. В бумагах Роберта Сесила есть сведения, позволяющие заключить, что сведения об участии в заговоре Ралея он получил от Уильяма Холла. Путем различных сопоставлений можно выдвинуть гипотезу, что Холл выдал правительству так называемый «побочный заговор», организованный в 1603 г. католическим священником Уотсоном и предусматривавший захват короля Якова I и возведение на престол его родственницы Арабеллы Стюарт. Господствовавшая при дворе партия Сесила пыталась приписать Ралею знание и даже участие в заговоре. Он был признан виновным на основании весьма шатких улик. Яков, не отменяя смертного приговора, решил обречь Ралея на заключение в Тауэре, где тот провел много лет, был освобожден в 1616 г. и после неудачной экспедиции за золотом в Южную Америку через два года закончил жизнь на эшафоте. Авторы книги «Шекспировский заговор» Филлипс и Китон предполагают, что «побочный заговор» был выдан правительству разведчиком Уильямом Холлом и его коллегой Пэрротом и высказывают предположение, что под именем Холла скрывался не кто иной, как Уильям Шекспир! Что же касается Пэррота, то фамилия, под которой он фигурирует в документах, — явный псевдоним. О нем не сохранилось сведений биографического характера. Известно лишь, что Пэррот вместе с Робертом Пули вел слежку за Беном Джонсоном и мог получить информацию о «школе атеизма». Он неоднократно, в частности, в 1603 году, вместе с Холлом ездил в Данию. Сохранилось письмо Пэррота, датированное 3 июля 1603 г., в котором говорилось, что Сесил может приступать к действиям против заговорщиков, поскольку получил нужную информацию. А пятью днями ранее, 29 июня, министр писал лорду Генри Говарду, ярому врагу Ралея, что их противник сам себя погубит, пытаясь осуществить какой-то план. В тот же день Сесил приказал заплатить Уильяму Холлу 20 фунтов стерлингов за разведывательные поездки за границу и какие-то неназванные «другие дела».