Ричард Кнаак - Король серых

• Название: Король серых
• Автор: Ричард Кнаак
• Издательство: ACT
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-02904-3

Из тумана, из темных сумерек смерти, из небытия вылетел ворон. Ворон, рожденный в мире, где обитает народ призраков, в мире бестелесном и зыбком, в мире вампиров и монстров, чудовищ и привидений. В мире, где не живут, но жаждут жить. Он был Ворон. Он был — Голод. Он тоже хотел обрести жизнь, хотел так сильно, что понял: сила его — в боли и страдании других. Убивая, убивая и убивая, он становился все неуязвимее, все непобедимее. Так было, пока не встал на его пути Король — человек, которого звали Мертвец. И тогда схватились в смертельном бою тот, кто из смерти прорвался в мир жизни, и тот, кто из мира живых вырван был миром мертвых…

---

Снова начинается. Джеремия сокрушенно покачал головой и попятился к двери.

— Ладно. Я найду телефон где-нибудь на улице.

— Как вам будет угодно.

Нетвердо держась на ногах, Джеремия вышел за дверь и подался обратно к перекрестку. Улица была совершенно пустынна — вещь совершенно невероятная для такого города, как Чикаго. Джеремия закрыл глаза рукой: ему мучительно хотелось чего-нибудь выпить, он надеялся, что это поможет ему прояснить мысли.

Выпить? Он же в спешке оставил недопитую чашку! Какая бы чертовщина ни творилась в этом заведении, а кофе хочется. Просто войти и выйти, и тогда не надо будет иметь дело с этим странным владельцем. Если же дородный бармен уже вылил остатки его кофе, он можно заказать еще и надеяться, что обойдется без инцидентов.

Проходя мимо заброшенного здания, куда он рванулся за своим прекрасным миражом — Джеремия уже верил, что она существует лишь в его мозгу, который выдает желаемое за действительное, — он вдруг почувствовал, что его неудержимо туда влечет. Тодтманн на секунду остановился, подумав, что за странные игры играет с ним собственный рассудок. Все случившееся с ним было плодом его же воспаленного воображения, другого объяснения быть не могло. Что все это значило, оставалось только гадать. Некоторые из этих догадок были ему неприятны — они относились к его почти отшельническому образу жизни. Не сошел ли он с ума от одиночества? Лишь в раннем детстве, когда школа еще не вытравила в нем непосредственности восприятия, Джеремии доводилось бывать в подобном зазеркалье. Теперь этот странный мир грозил обратить в хаос его спокойное, предсказуемое существование.

— От одиночества недолго и спятить, — пробормотал он, возвращаясь к кафе. И все же заброшенное здание приковывало к себе его взгляд, даже когда он уже нащупывал дверную ручку. Измученный клерк втайне лелеял надежду, что она вот-вот появится снова, за это он готов был пожертвовать своим душевным покоем.

Когда дверь после второй попытки открыть ее не подалась, Джеремия наконец обратил на нее внимание. Ему показалось, что дверь словно бы постарела с тех пор, как он видел ее впервые. «Очевидно, заело замок», — решил он и схватился за ручку двумя руками, но тщетно. Джеремия в раздражении уставился на проклятую дверь. Почему старик не торопится ему на помощь? Неудивительно, что его кафе не пользовалось популярностью — люди просто не могут туда попасть.

Джеремия вдруг замер и ошалело открыл рот. Он оставил попытки открыть дверь, хотя машинально продолжал сжимать ручку ладонями — от неимоверных усилий костяшки пальцев у него побелели. Из груди у него вырвался какой-то утробный звук, почти стон.

Кафе не было. Дом был пуст. Судя по всему, в нем, как и в первом, шел капитальный ремонт. В углу валялись какие-то доски пополам со строительным мусором, телефон, правда, по-прежнему висел на том же месте, однако он был весь разбит и покрыт толстым слоем пыли, а трубка вообще отсутствовала.

«Я же заходил в это кафе. Заказывал кофе. Хотел позвонить, но телефон не работал. Оно точно было здесь…»

Потрясенный, он разглядывал грязные полы, потом внезапно отнял ладонь от дверной ручки, словно его ударило током.

Теперь Джеремия знал наверное, что был в этом доме. На полу остались следы — свежие и примерно его размера, и вели они к тому месту, где, как он помнил, находилась стойка. Оттуда они шли к испорченному телефону-автомату. Он был внутри. Джеремия был твердо уверен в этом. Но где это он был?

Нервная дрожь пробежала по его телу. Что-то случилось с окружающим миром — теперь он начинал отчетливо сознавать это. Джеремия не исключал, что мог тронуться рассудком, но это лишь отчасти могло объяснить происходящее. Слишком много всего. В конце концов, не один же он на свете! Кто-то еще должен был заметить… должен был видеть.

Но никто не видел.

Он отпрянул от двери и, нетвердо держась на ногах, побрел прочь, полный решимости наконец-то дойти до работы. Не то чтобы в нем вдруг проснулось чувство ответственности — нет, просто ему хотелось оказаться среди людей, которые знали его и которые по крайней мере могли бы выслушать.

Не станут же они, в самом деле, вязать его полотенцами и звонить в полицию.

Джеремия уже дошел до реки, когда в глаза ему бросилась разительная перемена, происшедшая с прохожими. Возможно, это был всего лишь обман зрения, однако в толпе попадались люди, которые как бы… выпадали из фокуса. Примерно так же, как это было с посетителями кафе — если таковое вообще существовало. Серые фигуры в серых костюмах, которые были и которых не было — в зависимости от того, когда он поднимал взгляд. В его измученной памяти возникли смутные воспоминания о Юнион-стейшн. Джеремия зябко поежился. Что это: очередная фикция? Еще один признак сумасшествия? Или нечто большее?

«Я отказываюсь от всех своих бредовых желаний, — мысленно взмолился он. — Я хочу, чтобы жизнь моя снова стала простой и спокойной».

Если там, наверху, и услышали его мольбу, то никак не отреагировали. Впрочем, если бы они сейчас ответили, Тодтманн нисколько не удивился бы.

Проходя по мосту через реку, Джеремия внезапно почувствовал нестерпимый иррациональный ужас. Он бросил взгляд вниз, туда, где под мостом струилась мутная жидкость. Внимание его привлек похожий на автомобильную покрышку черный предмет, который на мгновение показался над поверхностью и снова исчез в мутной глубине. Объятый страхом, Джеремия перегнулся через ограждение и пристально вгляделся в темную воду.

«Всего лишь рыба, — успокаивал он себя, — или просто какой-нибудь мусор. Однако…»

— Ничего, — сказал он про себя. — Ничего.

Но чувство страха не покидало его.

Опять же тени… их невозможно было игнорировать. По мере того как Джеремия приближался к Сирс-тауэр, тени, как это уже было на той грязной улице, где он последний раз видел ворона, сгущались, становились все более осязаемыми. Поблизости неизменно оказывались какие-то мрачные фигуры, которые, впрочем, ни разу не прошли сквозь тени, но все время словно пытались обогнуть их. Джеремия искоса наблюдал за темными пятнами, которые отбрасывали высотные здания, потому что теперь он знал, что даже неподвижным теням нельзя доверять. Некоторые из них были голодны и охотились далеко не за крысами.

С каждым биением сердца в нем нарастал страх. Он никогда не видел, чтобы тени так льнули к зданиям. В нависавшей над ним громадине Сирс-тауэр теперь было что-то зловещее. Здание из стекла и стали походило на сказочный замок, с вершины которого злой демон зорко следил за своими подданными, оно было непривычно мрачным — даже в тех местах, где не было тени, казалось, таилась угроза.

Джеремия остановился как вкопанный. Ему оставалось пройти всего квартал. Всего квартал отделял его от людей, которых он знал и которые, он надеялся, выслушают его. Но глядя сейчас на гигантскую башню, ему хотелось одного — свернуться калачиком и молить Бога о том, чтобы этот день наконец кончился. Тени скользили по поверхности здания, словно живые, наделенные разумом существа. Правда, по небу плыли облака, но ни одно из них по форме не походило на эти темные пятна, танцующие на фасаде небоскреба.

— Джеремия!

Вот оно! Тени пришли за ним. Смерть костлявой ладонью вцепилась в его плечо…

Но это была не Смерть. Человек, которому Тодтманн чуть не дал в челюсть, был его сослуживец, хороший знакомый.

Слегка лысеющий негр легко уклонился от остановленного удара. Примерно одного с Джеремией возраста, он был одет чуть лучше и по виду был доволен жизнью чуть больше. Костюм его был дороже и тщательно выглажен, и под ним угадывалась сильная мускулистая фигура — результат постоянных тренировок. В притворном страхе попятившись, он замахал руками и засмеялся:

— Джеремия, дружище, обещаю, что больше не буду подкрадываться к тебе сзади! Хотя бы и ради удовольствия видеть такую мину на твоей физиономии.

Опешивший Джеремия уставился на сослуживца полубезумным взглядом, мучительно пытаясь вспомнить, как того зовут.

— Гектор? — наконец произнес он.

Его приятель и коллега посмотрел на него не то с недоверием, не то с любопытством:

— Старина, что с тобой стряслось? Ты сам на себя не похож.

— Я… — проронил Джеремия и осекся, испугавшись, как бы Гектор действительно не счел его за сумасшедшего. Лучше, решил он, выждать. Пусть все немного утрясется. Они с Гектором работали вместе уже года два и даже дружили, насколько это было возможно, учитывая нелюдимый характер Джеремии, то есть время от времени вместе обедали, иногда после службы посещали бар, чтобы пропустить стаканчик-другой, и уж совсем редко ходили на бейсбол на стадион «Ригли-филд». Случалось, чернокожий приглашал его и по другим поводам, но это, как правило, предполагало шумную компанию, которая разбивалась на пары, а пары-то Джеремии как раз и не хватало. Гектор никогда не винил Джеремию за его нелюдимость. Он ценил мужскую дружбу и с ним не надо было притворяться — он принимал людей такими, какие они есть.