Сергей Стульник - Аз победиши или Между землёй и небом - война

• Название: Аз победиши или Между землёй и небом - война
• Автор: Сергей Стульник
• Жанр: Научная Фантастика

---

- ...Куда он делся, - растерянно промолвил Михаил, стоя у телефона-автомата, подле лестницы, ведущей вниз, в туалеты. - Ну ничего, позжее звякну, даст бог, застану...

Он бросился к этому телефону, как только очутился внутри здания, даже багаж не стал сразу получать. Звонил перед вылетом из дому, но сплошные сбои автоматической АТээС связаться не дали, а заказывать не оставалось времени. "Накануне вечером надо было звонить! Или ночью! - укорил себя Михаил. - Болван этакий, забыл друга!.. Уж извини, все мысли Маришка заполонила...".

Наверстывая упущенное, торчал у лестницы, ведущей в туалет. Длинные гудки пронзительным укором сверлили ухо. Опоздал, черт подери, подумал Михаил. Повесил трубку за то, что не дала связи, и побрел вниз, отливать отходы процесса обмена веществ.

Звонил через каждые пять минут, бродя по аэровокзалу в ожидании автобуса, уже получив багаж. Даже записал номер, который, в общем-то, знал наизусть, для верности на бумажку, аккуратно подписав, чей, и держал ее перед глазами, когда крутил диски. В последнее время, чувствуя, что становится рассеянным из-за громадности обрушившихся проблем, взял за правило делать всякие подстраховочные шаги. Особенно после того, как понял, что всяких злобных самовлюбленных "стасиков" гораздо больше, чем людей, и даже сходил на всякий случай к нотариусу... Звонил в городе, не пропуская ни единой будки таксофона, как ловелас ни единой юбки не пропускает мимо, не ляпнув ей хоть парочки слов. Правда, телефоны в будках, как и женщины, бывают трех категорий: красивые, некрасивые и старые, то есть работающие исправно, работающие со сбоями и вообще не работающие... Как бы там ни было, телефоны всех категорий взаимностью не отвечали, и масса повешенных трубок отмечала путь Михаила к двери с надписью "ГОРСПРАВКА". Путь оказался длинным, ломаным, киосков справочных, в Москве торчащих где надо и не надо, в упор не виднелось, а инструкции остановленного и спрошенного на предмет местонахождения искомого учреждения пожилого гражданина сугубо интеллигентной наружности, на поверку оказались чисто кретиническими, сусанинскими даже, будто дедуля наметанным бдительным глазом ветерана эМГэБэ узрел в Михаиле связника, идущего на явку резидента, и с дубовым коварством истинного патриота отправил агента империалистических спецслужб прямым ходом к проходной родного министерства. Потому что когда Михаил, в точности следуя вышеупомянутым инструкциям, пришел, куда было сказано, то с изумлением обнаружил, что уперся лбом в... Областное Управление КаГэБэ. "Ого-го, подумал он, - или я бестолочь последняя, или дядя только-только из желтого дома на каникулы отпущен".

Продолжая изломанный, как судьба Родины, путь к заветной "горсправочной", он вышел на широкую улицу, пешеходную, вроде Арбата, следуя инструкциям молодого бородача богемной наружности, к которому решился обратиться - для разности масштабов, вероятно. Бородач коротко махнул рукой: "Иди прямо, до Советской, потом направо поверни, смотри по левую руку...". Пешеходная улица и оказалась Советской. Повернул направо, и, верно, по левую сторону улицы, не доходя и двух кварталов, с облегчением углядел дверь с заветной надписью, ведущую внутрь массивного дома эпохи сталинской солидно-помпезной архитектуры. "Наш человек!", - с благодарностью подумал о бородаче.

Гипотеза подтвердилась практикой. Написал на бланке данные, уплатил пятиалтынный, и спустя десять минут получил координаты местожительства любимой женщины. Спросил миловидную "горсправщицу", как добираться, и по Советской вскоре дошел к проспекту, именованному в честь самого главного, пятибуквенного, вождя революции. Троллейбус, посоветованный девушкой, проигнорировал, четверть часа поголосовал, что твой депутат ВээС времен шестибуквенных (первого и второго) и семибуквенного вождей, и в конечном итоге загрузился в салон коричневого "москвича", "тезки" с шашечками на боках. (Если бы ему пришлось ехать на улицу, названную именем восьмибуквенного вождя, вот была бы хохма! но этим именем улицы пока не называли, а может, никогда и не назовут... А то получился бы сплошной "революционный путь".) Включенное радио ловило в эфире и через динамики извергало в салон жесткий ритмичный дэнс-мьюзик, и настроение несколько поднялось. ("А твоя догадка, друг, что музыка - как программа, - верна! подумал в этой связи. - Каждая песня - как дискета. Не то слово.") Расплатившись с "шефом", метнулся к ближайшему таксофону, оказавшемуся "красивым", и еще раз получил в ухо длинными гудками. Казнил за саботаж еще одну трубку и пошел к Марине...

...последний раз попытался дозвониться, когда с пакетами, полными закуски и рислинга, торопился вернуться в квартиру отшельницы с глазами, как у смертельно больной собаки. У нее всегда были самые выразительные на свете глаза, но страдание умирающей от боли ненужности и одиночества Души, изливающееся во взгляде их сейчас, превзошло все мрачные прогнозы Михаила во сто, в тысячу крат...

И последний раз проклятые длинные гудки растерзали барабанную перепонку, вздули чувство вины перед другом из маленького воздушного шарика до размеров аэростата.

Но Маришка заждалась! - подумал Михаил, приговаривая к повешению очередную телефонную трубку. Надо торопиться. "Боже, как я соскучился по ней... Черт побери всех Стасиков в этом мире! Но должны же во мне найтись силы, чтобы вытащить ее из ямы одиночества, куда падает, падает, падает женщина, которую я люблю больше жизни, больше себя, даже больше Ее Величества Науки... Они есть во мне, Мариш, я знаю. Только не нападай на меня, как каратэист, с воплями "Йя-я-а!", не бей насмерть сразу, дай мне шанс, и я отогрею твою озябшую Душу..."

Он отлично помнил, как она втрескалась в Стаса. По общему мнению, ей грозило остаться старой девой, всем казалось, что, помимо Науки, ее в этом мире ничто не привлекает. И когда Стас как-то в курилке восьмого этажа поспорил с парнями, что закадрит "кандидатку в академики", все, кто присутствовал, долго давились дымом и смехом, не верили в его успех на этом конкретном фронте, но триумфальный покоритель сердец, институтский Съемщик N_1, забожился и сказал, что клянется собственными гениталиями, а в его устах подобная клятва смотрелась серьезной гарантией. Кроме того, парни выставили залог, что-то около трех кусков собрали в шапку по обычаю, и в случае неуспеха Сахновскому предстояло выставлять "квас" на соответствующую немалую сумму. Отступать ему было некуда. "Отступать некуда. Позади - Москва!". (Политрук Клочков) Сиречь - эНКаВэДэшные заградотряды с приказом расстреливать из пулеметов каждого, кто хоть шаг назад сделает. Подвиги - совершаются, когда никакой альтернативы не остается, сказал один циник. Нормальный человек на амбразуру полезет только тогда, когда испробует все прочие способы и грохнет все гранаты.

Никто не обратил внимания, был ли Стас тогда, в курилке, пьян больше обычного или нет, а жаль. В "горячем" состоянии люди еще и не такие далеко заводящие предприятия начинали.

А может быть, ему просто очень сильно понадобились деньги, и он не сумел придумать более умного способа их получения.

И Стас Сахновский совершил "подвиг". Михаил, к несчастью, прознал о сделке, заключенной в курилке, слишком поздно. Парни с особым умыслом его в известность не ставили. Чтоб не дать в руки единственному, по всеобщему мнению, реальному сопернику главного "кадриста", оружия для отпора. Чистоту эксперимента соблюли, хохмачи доморощенные...

И остался Михаил с голыми руками, с ветхозаветной своей порядочностью, против наглого напора подонка, отлично знающего свое "ремесло". Мишины "голословные утверждения" Марина не слушала. Бешеного волка без оружия не одолеешь, осознал Михаил гораздо позднее, когда Марина озлобилась, ринулась искать утешение в загулах. Добро должно быть с кулаками, иначе зло победит, оно сильнее, и средств не выбирает... "Мое оружие - справедливость!", - сказал как-то друг Зорро. На что Зорро ответил: "Советую тебе обзавестись клинками и пистолетами, иначе не победишь." В том, что Зорро - герой, несущий добро, сомнений ведь нет?.. А справедливость - так называемая "высшая" тем паче, - слишком слабое средство борьбы в мире, где правит Зло...

- ...Есть. Есть у меня курить, - ответил Михаил, стряхивая чувство нереальности происходящего, в которое его вогнали раздумья и воспоминания. - Сейчас, погодите, достану...

- Ты го-о-онишь, поц, - процедил паренек, - хамишь, бля!

- Что? - не понял Михаил.

- Он го-о-онит, зема, - сообщил парень кому-то, игнорируя вопрос Михаила. Этот кто-то, по всей вероятности, находился за спиной непонятливого прохожего с пакетами, полными покупок. - И куртяк у него клевый, наш куртяк, ты понял?

Все еще ничего не понимающий Михаил растерянно обернулся. За спиной стояли трое верзил в норковых шапках, "вареных" куртках, в воротах которых просматривались мохеровые цветастые шарфы. Лет на пять постарших верзил, чем обратившийся к Михаилу за куревом паренек. И поодаль, шагах в десяти, сидела на корточках под стенкой дома, компания из пяти-шести безликих индивидов, покуривая папиросы. "Кажется, там и девчонка есть", - вдруг выделил взгляд джинсовую юбку. - У вас же есть, ребята?.. - сказал Михаил. - Курево-то у вас есть...