Сергей Стульник - Аз победиши или Между землёй и небом - война

• Название: Аз победиши или Между землёй и небом - война
• Автор: Сергей Стульник
• Жанр: Научная Фантастика

---

Тут в спальню влетела детдомовская фельдшерша, сопровождаемая несколькими воспитательницами и воспитателями, пристроившимися к ней по ходу. Молчанов подхватил тельце девчонки, чтобы медработница получила свободный доступ к органам и туловищу Бугая, и осторожно положил Маринку на соседнюю койку, прикрыв ветхой простынкой.

...Бугаю член ампутировали. Потом он чуть не сдох от заражения крови, пошли какие-то осложнения... в дом он вернулся только через полгода. А как только его увезла машина с красным крестом, приехала вторая бригада, но ее врач счел состояние девчонки "средней тяжести", обработал ссадины и кровоподтеки, поставил уколы, буркнул, что если не придет в сознание еще через полчаса, тогда надо везти в нейро. Маринка пришла в сознание через двадцать минут, раздраженный какими-то своими проблемами врач наскоро дал инструкции фельдшерше и вторая бригада укатила.

Маринка лежала в медпункте на кушетке. Боли почему-то не было. Мыслей в голове тоже. Только одна - о том, что папочку и мамочку она им не отдала.

Приехала ("ЧеПэ!!!") срочно вызванная заведующая. Зашла в медпункт; злобно уставилась на лежащую Маринку.

- У-у-у, сука, - прошипела, - бузу подняла, мать твою трах, да? Ну я те потом устрою, бля...

Между собой воспитанники называли заведующую "Трахающей Матью". Костлявая, исключительно мужеподобная, никогда не ходившая замуж жестокая стерва, разменявшая полтинник. С высшим педагогическим образованием.

"Я НЕ СОСУ". Но внешне Маринка никак не отреагировала на появление Трах Мати. Когда та выскочила в коридор, попыталась показать ей вслед дулю, но руки не слушались, не смогла даже скрутить... "Папочка, где ты... - подумала. Если бы оставались силы, расплакалась бы, впервые за год. - Я так по тебе скучаю... и по мамочке тоже... вы там в раю, да? Папочка, если бы я была очень-очень умная и взрослая, я бы сделала так, чтоб вы вернулись ко мне... Я не знаю как, но я придумала бы... И еще я сделала бы так, чтобы злых людей совсем не было, чтобы все-все стали добрыми, как вы... Даже Ваську Бугая добрым бы сделала, даже Трах Мать. И после этого они никогда бы не делали мне больно и обидно... а я не хочу делать им больно в ответку. Ведь ты меня учил, папочка, что нельзя становиться злым, даже если тебе делают плохо... Но я стану очень плохой, если меня снова будут заставлять это делать... Никто меня на понт не возьмет, да. Я обещаю тебе, папочка... Я НЕ БУДУ СОСАТЬ".

Ее оставили на ночь в медпункте. Фельдшерша еще раз вколола какие-то уколы, поставила рядом на тумбочку стакан с какой-то горячей жидкостью, перевязала Маринкину голову, положила остатки бинта и ножницы рядом со стаканом, пожелала выздоравливать и ушла спать в воспитательскую. За окном начался дождь... Маринка смотрела в окно, как сверкают молнии, слушала, как шуршит за стеклом вода и погромыхивает изредка гром, и вспоминала папочку и мамочку. Целый год она запрещала себе это делать, но сейчас позволила. Она не отдала их никому, и не отдаст. Никто не вынудит ее "сосать"... никто на понт не возьмет... никто... никогда... лучше умереть и к папо...

...ложечка в стакане с питьем, оставленном фельдшершей на тумбочке, звякнула, и этот звук вырвал Маринку из сна. Она почему-то сразу поняла, что находится в опасности, хотя пока еще ничего, кроме четкого ощущения, что рядом находится что-то живое, не предвещало угрозы. Ложечка звякнула повторно, видимо, ЖИВОЕ опять задело тумбочку. Вслед за вторым "звяком" Марина наконец-то различила дыхание. Кто-то стоял рядом с кушеткой и ДЫШАЛ. Зато Маринка перестала...

- Спишь?.. - спросил мужской голос. Очень тихо, не громче "звяка" ложечки, но Маринка услышала. Никак не отреагировала. Может, пронесет?..

Но не... Твердая как железо ладонь внезапно зажала ей рот, девчонка мгновенно заледенела от ужаса, а вторая ладонь уже откинула одеяло и задирала на живот только что выданное новое платьице. Маринка, бессильная что-либо сделать, даже пошевелиться, ощущала, как мужская рука разрывает трусики и неостановимо вторгается между стиснутых бедер. Неведомый насильник тяжело сопел, но ничего больше не говорил... "НЕТ!!! - кричала мысленно Маринка. - НЕТ!!! НЕТ!!! НЕТ!!! НЕ-Е-Е-ЕТ!!!". Ладонь, прижимавшая ее рот, скомкала губы, подбородок и нос, и от ужасной боли девчонка едва не лишилась сознания... И тут насильник убрал руку с лица, ему понадобились они обе для другого... Всхлипнув, девчонка втянула свежего воздуха, и конвульсивно дернулась. - Пикнеш-ш-шь, соска, манду на башку натяну!.. - прошипел зверь, схвативший ее в лапы, и Маринка узнала голос. "НЕТ!!! ЗА ЧТО?!!", - хотела она крикнуть, но только сиплый всхрип издала. Лапы зверя раздвинули тощие, кожа да кости, девчоночьи бедрышки, уцепились за них и рывком развернули тельце поперек кушетки, так что пятки упали на пол. Голова Маринки въехала в стену с размаху, и этот удар вдруг вывел ее из оцепенения. Кричать она не смогла, но подняла одну ногу, уперлась ею в живот зверя и толкнула, рванулась в сторону, вбок, стремясь проскочить под лапами и броситься к двери. Не успела... Лапа схватила за волосы и рванула назад. Взмахнув ручками, девчонка завалилась обратно на кушетку, попутно сметя все с тумбочки. Раздался звон разбивающегося стекла, и, уже повалившись на кушетку, Маринка осознала, что ее пальцы, в дольку секунды промелькнувшие над тумбочкой, подсознательно искали и нашли то, что искали... Зверь зарычал и остервенело ударил строптивую жертву. В живот... Девчонка издала нутряной, почти неслышимый крик боли: "Ык..." и согнулась на кушетке, скрутилась в клубочек. Зверь еще раз ударил ее, попал по пояснице, но больше ни звука не вырвалось изо рта Маринки. Она закусила губы до крови, распрямилась как только могла быстро, отвела как можно дальше руку и сложилась вновь, как отпущенная пружина, метя сжатым кулаком туда, где слышалось сопение. Из тьмы раздался дикий вопль, и лапы зверя тут же разжались. Маринка отвела зажатые в кулаке ножницы и изо всех остатков сил ударила второй раз... ударила бы и третий, но сил не было уже... Зверь выл и хрипел. Маринка сползла с кушетки на пол и на карачках полезла к двери, пока зверь не опомнился... Очутившись в коридоре, в тусклом свете пыльной лампочки, поднялась на дрожащие ноги, придерживаясь за стеночку, и посмотрела на ножницы, которые не выпустила. Сложенные половинки были в крови и еще в какой-то слизи...

Повернулась к приоткрытой двери в медпункт, откуда по-прежнему несся вой, и приготовилась к появлению зверя. Но зверю явно не до нее сейчас было. И она потихоньку заковыляла прочь, в спальню своей группы... Она уже знала, ЗАЧЕМ.

Путь к дверям спальни дался ей очень тяжело. Она слышала за спиной, за поворотом, какие-то звуки, женские крики, но уже не обращала на них внимания. Только бы дойти, только бы... Дошла. Плечом навалилась на створку и та со скрипом распахнулась. Чуть не упала внутрь, во тьму, но другим плечом зацепилась за вторую створку и удержалась. Как хорошо, что второе плечо оказалось на нужном месте... Нашарила выключатель, пришпандоренный у косяка, и врубила свет. Люськина койка - вторая слева от входа... Девчоночьи головы поднялись от подушек и по-совиному слепо пялились на Маринку. Ага, вот и сука шоколадная... - А-а-а-а-а-а-а!!! почему-то заорала Люська и попыталась проскочить мимо Маринки. - Я НЕ СОСУ, - сказала Маринка и ударила. Но промахнулась. Сука Люська прошмыгнула впритирочку и кинулась к дверям. Маринка выставила назад ногу, и та на полном ходу полетела кувырком...

Если бы девчонки не бросились к Маринке и не удержали ее, суке бы не жить.

Став одноглазым, выродок Сидоров больше в доме не работал. Но все это было потом, потом...

Маринку оттащили от визжащей Люськи, вырвали ножницы и повалили на кровать, прижали впятером, она корчилась, выгибалась, приподымала девчонок, всех сразу, и все кричала, кричала, кричала: - Я НЕ СОСУ!!! Я НЕ...

Истощив все силы, Маринка обмякла под тяжестью туловищ девчонок. Ее отпустили только тогда, когда удостоверились, что она в полном отрубе. Люськи в спальне, само собой, давно и след простыл. Появилась воспитательница Китаева, дежурившая в эту ночь, и подняла невообразимый ор. После явилась заспанная фельдшерша. Отогнала Китаеву и склонилась над Маринкой. Вздохнула, выпрямилась и пошла прочь из спальни, уводя воспитательницу. В дверях обернулась и велела девчонкам: - Пусть лежит, не трогайте ее. Медицина бессильна. Оклемается, позовете. Генке пойду позвоню, совсем озверели, бля...

...снова вызвали Трах Мать. Когда она ворвалась в спальню десятилеток, Маринка уже пришла в себя и лежала, безучастно уставясь в потолок. Костлявая яга нависла над койкой, ненавидящим взглядом посмотрела на виновницу второго за несколько часов ЧеПэ. Девчонка никак не отреагировала. Заведующая оглянулась и гаркнула: - ВСЕ ВОН, ТРАХ ВАШУ МАТЬ!!!

В полсекунды всех обитательниц этой спальни сдуло ураганом ненависти, выплеснувшейся из глотки Трах Мати. Хлопнула закрывающаяся дверь.