Александр Волков - Из жизни английских привидений

• Название: Из жизни английских привидений
• Автор: Александр Волков
• Издательство: Вече
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2014
• ISBN: 978-3-4444-1950-2

Рассказы о привидениях — одно из величайших сокровищ литературы и фольклора Туманного Альбиона, привлекающее внимание читателей и слушателей, туристов и ученых. Однако никто до сих пор не исследовал призраки с точки зрения самой культуры, их породившей. Откуда они взялись в Англии? Как менялись представления англичан о привидениях, и кто повинен в этих изменениях? Можно ли верить фольклорным преданиям или следует считать их плодом фантазии? Автор не только классифицирует призраки, но и отмечает все связанные с ними стереотипы: коварные и жестокие аристократы, несчастные влюбленные, замурованные жены и дочери, страдающие дети, развратные монахи, проклятые грешники и т. д.

Книга наполнена ироническими насмешками над сочинителями и героями легенд. Но есть в ней и очень серьезные страницы, посвященные настоящим, а не выдуманным привидениям. И, вероятно, наиболее важный для автора вопрос — как в действительности выглядит призрак?

---

Читатель, возможно, удивился отсутствию среди знаменитостей духов Букингемского дворца. Тут ничего не поделаешь — главная королевская резиденция действительно лишена их. Дворец очень поздно получил официальный статус. Он был приобретен Георгом III в 1762 г. и в течение восьмидесяти лет обустраивался, приняв жилой вид лишь в Викторианскую эпоху. В начале XX в. в кабинете на первом этаже дворца застрелился майор Джон Гвинн, личный секретарь короля Эдуарда VII. Причиной самоубийства называют скандал, связанный с разводом, обстоятельства которого мне неизвестны. До сего дня из кабинета доносятся выстрелы, а призрак майора возникает в тех или иных закоулках гигантского здания.

Призраку не зря придана простоватость. Легенда о майоре отвечает традициям королевской семьи, старательно адаптирующейся к демократическим идеалам нашего века. Тому же служат истории двух «сталкеров» — безобидных маньяков, преследующих королев Великобритании, живущих в Букингемском дворце. Первый из них, четырнадцатилетний подросток Эдвард Джонс, ь 1838–1841 гг. трижды украдкой побывал во дворце, успев откушать королевских яств на кухне и посидеть ка королевском троне. А еще он читал книги в дворцовой библиотеке (хороший мальчик) и прятался под кроватью королевы Виктории (находчивый мальчик), когда ее навещал жених — Альберт Саксен-Кобург- Готски Гг Потом этот любознательный и очень развитой ребенок залез в гардероб королевы и стащил ее панталоны.

Пойманного с поличным Джонса королевский суд погладил по головке и отпустил домой. Но, лишившись панталон, он туда не пошел, а вновь отправился во дворец. На сей раз ему пригрозили каторжными работами. О его похождениях проведали журналисты, и он приобрел известность, делясь впечатлениями о спальных покоях королевы и особенностях ее нижнего белья.

Далее для Джонса наступила пора испытаний. Современный исследователь доктор Ян Бондесон из университета Кардиффа (Уэльс) считает, что власти пренебрегли правовыми нормами, подвергнув преследованиям смелого мальчугана. Вместо того чтобы продолжить обучение Джонса в библиотеках и спальнях, они отдали его в матросы, а когда он украл что-то на корабле (штаны капитана?), сослали в Австралию. Там он и кончил свою горемычную жизнь, пристрастившись к выпивке и грабежам.

В 1982 г. подвиг Джонса повторил безработный Майкл Фейган, влезший в окно дворца по водосточной трубе. К сожалению, его страсть к просвещению осталась неутоленной — в библиотеку он не попал и даже до кухни не добрался, прихватив лишь стоявшую на столике бутылку с вином. В спальне ему тоже не повезло. Только он хотел нырнуть под кровать, как увидел, что она занята. На ней лежала королева Елизавета II, которая безмерно обрадовалась возможности побеседовать со своим избират… подданным. Задушевная беседа продолжалась до прихода горничной и охранника. Тут уж королева позабыла о солидарности с народом и разразилась в их адрес нецензурной бранью эпохи абсолютизма. До гардероба Фейгана само собой не допустили, но и преследовать в уголовном порядке не стали, ограничившись медицинской экспертизой.

Вот почему духи королей и королев сторонятся Букингемского дворца. Это Елизавета II под давлением либеральной общественности вынуждена пожимать руки бизнесменам и политиканам. Это ее внуки разъезжают на мотоциклах и обнимаются с девицами. А монархам древности претят встречи с идиотами и алкоголиками. По крайней мере, у их призраков еще осталось право на высокомерие.

ЧАСТЬ V. ПРОКЛЯТИЯ

Отдаваться гневу — все равно что мстить самому себе за вину другого.

Джонатан Свифт

Проклятия изрекались в глубокой древности, поэтому среди порожденных ими призраков нет никого моложе XVIII столетия. При этом те, кто их изрекал, соседствуют в мире духов с самими проклятыми.

Знаменитейший из проклятых грешников обитает в Корнуолле. Это священник Дандо, служивший некогда в приорате Сент-Жермен, основанном святым Германом в V в. Весельчак Дандо любил пировать и охотиться, не отличая будни от праздников и воскресных дней. Как-то раз на охотничьем привале он осушил до дна флягу, после чего принялся изрыгать хулу на своих спутников, не захвативших достаточно вина. Откуда ни возьмись перед Дандо вырос незнакомец, предложивший ему напиток, изготовленный по лучшим рецептам преисподней. Выхлестав целую бутыль, неблагодарный Дандо огрел ею незнакомца по голове, поскольку тот в уплату за напиток присвоил себе добытые охотниками трофеи. Осерчавший дьявол усадил пьяного священника на свою лошадь и прыгнул в реку Линхер, превратив ее в кипящий котел. Собаки Дандо бросились за хозяином и утонули. С тех пор в годовщину своего исчезновения Дандо возвращается во главе Дикой охоты под видом обрюзгшего толстяка с горящими очами. Иногда его образ сливается с вестником Смерти (аналог бретонского Анку), собирающим души умерших.

Немного настораживает род занятий героя. Мы знаем, что средневековые монахи, подвизавшиеся на территории бывших кельтских королевств, в частности корнуоллской Думнонии, отличались благочестием и аскетизмом. То ли легенда родилась позднее, после упразднения приората в XVI в., то ли священнослужитель заменил в ней другого персонажа.

Генри Бергуош (1292–1340), епископ Линкольна, остался в памяти англичан главным образом из-за легенды о призраке Фингеста. Здешняя усадьба, примыкавшая к норманнской церкви Святого Варфоломея на Чилтернских холмах (Бекингемшир), славилась охотничьими угодьями. В 1163 г. она была пожалована главе Линкольнской епархии.

Генри Бергуош возглавил епархию в 1320 г. по протекции своего дяди, барона Бартоломью де Бадлмера, одного из лордов, выступавших против Эдуарда II. После казни барона в 1322 г. Генри тоже попал в немилость, и его земли были конфискованы. В 1326 г. их возвратили, тем не менее Бергуош принял участие в свержении Эдуарда II, поддержав королеву Изабеллу. В 1328 г. он сделался канцлером, но не смог получить вакантный на тот момент пост архиепископа Кентерберийского, а в 1330 г. с падением Изабеллы был снят с должности и угодил в тюрьму. Вскоре Эдуард III освободил его, и в 1334–1337 гг. он возглавлял казначейство.

Напряженная политическая деятельность не мешала Бергуошу бывать в Фингесте, где он «отбирал общинные земли у бедняков (без всякого возмещения), чтобы расширить свой парк». Эта нелестная оценка взята из книги историка и священника Томаса Шуллера (1608–1661), уверявшего, что Бергуош «не сделал ничего хорошего ни Церкви, ни государству — как суверену, так и подданным; был алчен, честолюбив, имел буйный нрав, многих оскорбил и многим причинил вред». Большую часть сведений Фуллер почерпнул не из официальных хроник, тем паче не из сохранившихся воспоминаний самого епископа, а из народных сказаний. А сказания эти сочинялись неспроста — в них Бергуоша настигает посмертная кара.

Первым дух покойного встретил один из его друзей. Поначалу он не узнал епископа, переоблачивше-гося в зеленую одежду лесничего. Призрак должен был назваться, а когда друг поинтересовался, доходное ли ему досталось местечко после смерти, горько зарыдал, ругая свою ненасытность. Место было не просто не доходным, а одним из презреннейших — он обречен вечно сторожить отобранные у бедняков угодья. У него нет ни моральных, ни физических сил обслуживать столь обширную территорию, и он умоляет друга отправиться к новому епископу Линкольна с просьбой сократить парк до изначальных размеров. Остается загадкой, каким образом удалось уговорить главу епархии послушаться Бергуоша. Возможно, сам покойник воздействовал на его психику всеми доступными средствами. Однажды епископ прискакал из леса бледный и молчаливый, еле сполз с коня, а на следующий день распорядился вернуть общинные земли законным владельцам. Призрак сделал свое дело, и находчивые крестьяне отослали его на покой. Больше Бергуоша никто не видел — даже в границах его прежних владений!

Здесь, как и в случае с Дандо, имеет место нравоучительная переработка средневековых преданий о неведомом существе, выступавшем в образах Зеленого человека, Дикого охотника, Лесного человека, Зеленого рыцаря и т. п.

Другая корнуоллская легенда повествует о Жане Трегегле, мировом судье, жившем в начале XVII в. Наконец-то в число призраков угодил один из неправедных судей, давно заслуживших народное проклятие! Трегегл пользовался служебным положением для личного обогащения, занимался подлогами и мошенничеством, присваивал имущество сирот и, в конце концов, продал душу дьяволу. Одно время ему приписывали убийство жены и детей, но потом отказались от этого обвинения — в Корнуолле много скал и камней, но мало замков с башнями и усадеб с окнами.

Трегегл как будто предвидел, что после смерти ему придется отдуваться за все судейское сообщество Англии, и подкупил приходского священника, чтобы тот захоронил его тело на кладбище при церкви. Священник удивился — ведь он и не думал лишать судью законного погребения, — но, повздыхав, взял деньги, заметив при этом, что он «польщен честью, сэр, видеть вашу честь на нашем кладбище». Но гнев народный, а значит, и гнев Божий настиг нечестивца даже в освященной земле.