Арман Жан дю Плесси Ришелье - Мемуары «Красного герцога»

• Название: Мемуары «Красного герцога»
• Автор: Арман Жан дю Плесси Ришелье
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-64579-4

Большинство наших соотечественников знают кардинала Франции Армана Жана дю Плесси, герцога де Ришельё (1585—1642), только из художественной литературы – по романам Александра Дюма-отца.

Александр Дюма был большим писателем, но еще больше – свободолюбивым французом. В свои отрицательные персонажи он выбирал прежде всего тех, кто, по его мнению, эту французскую свободу личности во всех ее проявлениях долгие века ограничивал. Неудивительно, что кардиналу Ришельё и другим могущественным представителям Церкви в произведениях Дюма доставалось как никому другому. В бессмертном романе «Три мушкетера» литературный кардинал Ришельё – ходульный злодей, интриган, неудачливый любовник, бездарный поэт, который на фоне благородных мушкетеров выглядит мелко и комично.

В жизни все было совсем иначе, однако не менее интригующе.

Действительно, у исторического кардинала Ришельё друзей было немного, зато врагов – хоть отбавляй. Однако даже враги хорошо знали ему цену и говорили о нем не просто как о достойном противнике, а как об «одном из лучших людей, которых когда-либо знала не только Франция, но и вся Европа». И все потому, что герцог де Ришельё был блестящим, а может быть даже великим, кризис-менеджером. Этот современный термин как нельзя лучше подходит первому министру Франции, жившему четыре столетия назад.

Ришельё занял высший государственный пост своей страны в тот период, когда она находилась в политическом тупике, а дела государства пришли в полнейшее расстройство. Несколько лет его правления – и ситуация коренным образом изменилась: распри и заговоры придушены, экономика и финансы стремительно крепнут, Франция становится мощным игроком на международной арене. Ришельё как великий правитель сделал политику политикой и заставил ее служить не идеологии, а делу процветания государства.

Первый министр Ришельё не был ни идеальным человеком, ни идеальным правителем. Он всегда был жестким и часто жестоким, добивался поставленных целей, не забывал и о своекорыстных интересах. Но все же главным смыслом его жизни и деятельности была Франция. И потому этот человек мог сказать с полным правом: «Моей первой целью было величие короля, моей второй целью было могущество королевства»…

Электронная публикация включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие правители» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями. В книге великолепный подбор иллюстративного материала: текст сопровождают более 250 старинных цветных и черно-белых иллюстраций, с большинством из которых читатель познакомится впервые. Элегантное оформление, прекрасная печать, лучшая офсетная бумага делают эту серию прекрасным подарком и украшением библиотеки самого взыскательного читателя.

---

Вместе с тем юный епископ обдумывал будущую свою карьеру и вырабатывал обстоятельный план действий на случай возвращения ко двору.

Имея обыкновение письменно излагать мысли по особенно интересовавшим его вопросам, он составил тогда для себя самого подробную инструкцию, озаглавленную: «Наставления и правила, которыми я намерен руководствоваться, когда буду состоять при дворе». Этот любопытный документ прекрасно очерчивает программу будущего великого кардинала.

Дю Плесси решил, что в первое время будет являться во дворце ежедневно, чтобы произвести таким усердием на короля желаемое впечатление.

Потом можно посещать его величество и пореже, например раз в неделю. «При этом необходимо принять во внимание, что королю нравятся лишь те из приближенных, которые обращаются с ним смело и свободно, не выходя, однако, из границ должного уважения.

Надлежит почаще повторять королю, что только обстоятельства вынуждают меня ограничиваться оказанием маловажных услуг и что для верноподданного нет ничего трудного или невозможного на службе у такого доброго государя и такого великого монарха… Важнее всего наблюдать, откуда именно дует ветер, и не мозолить королю глаза, когда он в дурном расположении духа».

Юный епископ, всесторонне обсуждая вопрос, каким образом надо держаться с королевскими любимцами и фаворитками, приходит к убеждению, что их следует посещать «ввиду необходимости приносить жертвы как добрым, так и злым богам: первым – для того чтобы помогали, последним – чтобы не делали зла».

При дворе следует «воздерживаться от многоглаголания и как можно внимательнее слушать, отнюдь не дозволяя себе принимать рассеянного, равнодушного или меланхолического вида; напротив того, надо выказывать живейшее сочувствие к предмету, о котором идет речь, но проявлять это сочувствие более вниманием и молчанием, чем словами, или жестами одобрения.

Особенно важно заручиться расположением таких служащих, которые в чем-либо могут пригодиться». К числу их принадлежат, между прочим, почтальоны. «Письма, которые опасно сохранять, следует немедленно сжигать» и т. п. В заключение дю Плесси рассматривает случаи, когда «необходимо прибегать к притворству и лести».

Тем временем Генрих IV пал от руки убийцы (14 мая 1610 года), и люсонскому епископу пришлось ехать в Париж, чтобы присягнуть на верность королеве-регентше Марии Медичи. Полгода спустя он вернулся опять в свою епархию. Материальное его положение хотя несколько и улучшилось, но все-таки он продолжал нуждаться в деньгах.

В 1614 году Мария Медичи созвала генеральные штаты, и дю Плесси снова прибыл в Париж в качестве депутата от духовенства. Во время совещаний он, несмотря на молодость, сумел приобрести до такой степени доверие сотоварищей, что ему было поручено представить королю в день открытия заседаний докладную записку от лица всего духовного сословия.

Люсонский епископ обратился при этом к Людовику XIII с речью, свидетельствовавшей как об его ораторских способностях, так и о решимости не пренебрегать никакими средствами для достижения намеченной цели. Вся Франция была в то время возмущена правлением Марии Медичи и ее фаворита, итальянца Кончини, пожалованного без всяких военных заслуг в маршалы.

В совещаниях генеральных штатов депутаты жаловались на общую неурядицу и полное расстройство финансов. Уступчивость королевы-регентши по отношению к испанской политике вызывала общее неудовольствие.

Несмотря на это, Арман дю Плесси в своей речи осыпал Марию Медичи и ее систему управления государством незаслуженными похвалами. Речь эта послужила первой ступенью к будущей политической карьере люсонского епископа, так как юный король и регентша с благосклонным вниманием выслушали оратора. Мария Медичи не замедлила вознаградить ревностного своего апологета.

В начале 1616 года Ришельё был назначен штатным священником при дворе молодой королевы Анны Австрийской и поселился в Париже, где купил себе дом против церкви монастырского подворья Blancs-Manteaux; в том же году он был зачислен в государственный совет и назначен секретарем в кабинет Марии Медичи, удостоившей избрать молодого, изящного и ловкого епископа своим фаворитом.

Материальное положение Ришельё значительно улучшилось, так как ему ассигновали 6 тысяч ливров (10 тысяч рублей) на расходы «по служебному положению».

Тем временем между гугенотами происходили серьезные волнения, начавшиеся тотчас же по обнародовании манифеста о предстоявшем бракосочетании Людовика XIII с Анной Австрийской и сестры его, принцессы Елизаветы, с принцем Филиппом Испанским. К недовольным примкнули многие влиятельные вельможи, желавшие воспользоваться этим случаем, чтобы низвергнуть ненавистного им Кончини.

В это смутное время Кончини возложил на дю Плесси сперва конфиденциальные переговоры с герцогом Неверским, а затем поручил ему же портфель военного министерства и министерства иностранных дел с годовым окладом в 17 тысяч ливров (30 тысяч рублей).

Сан епископа обеспечивал ему председательство в государственном совете. Всемогущий в то время Кончини и его жена покровительствовали дю Плесси, перед которым открывалась тогда уже, по-видимому, самая блестящая карьера, но судьба решила иначе.

Глава II. Первое министерство Ришельё. – Опала. – Кардинальская шапка. – Вторичное вступление в министерство

Без сомнения, никто не подозревал, что новый министр, достигший власти при помощи испанской партии, сделается со временем самым опасным противником Габсбургов. Действительно, в 1616 году Ришельё так пламенно разделял симпатии Марии Медичи и Кончини, что посол Филиппа III отзывался о нем как о самом искреннем стороннике Испании.

На этот раз люсонский епископ недолго держался в министерстве и не успел ознаменовать свое управление никакими важными мероприятиями. Деятельность его как военного министра была парализована недостатком в деньгах, доходившим до того, что перед самой катастрофой 24 апреля 1617 года он принужден был выдать из собственных средств 3 тысячи рублей для уплаты жалованья войскам.

В качестве министра иностранных дел Ришельё деятельно хлопотал о заключении союза с протестантскими государствами, чтобы лишить мятежных французских католиков и протестантов убежища за границей.

«Суть дела не в религии, а в неповиновении, – писал люсонский епископ, – король желает одинаково относиться ко всем своим подданным без различия исповеданий, но вместе с тем требует, чтоб и католики и протестанты не уклонялись от исполнения верноподданнических обязанностей».

24 апреля 1617 года капитан королевских телохранителей Витри, получив приказание арестовать Кончини, убил его во дворце, после чего Людовик XIII вступил сам в управление государством. Накануне, вечером, люсонский епископ получил анонимное письмо, в котором его извещали о заговоре против Кончини.

Ришельё сперва задумался, а потом положил письмо под подушку и заснул. Понимая, что душою заговора был сам король, он считал опасным для себя вмешиваться в дело и даже не нашел нужным предупредить своего «друга и благодетеля» о надвигавшейся грозе. Новое министерство, составленное герцогом Люинем, следовало политике Генриха IV, прямо противоположной видам Марии Медичи и Ришельё.

Спустя всего лишь несколько часов после трагической смерти Кончини, Ришельё явился в Лувр, чтобы участвовать в заседании государственного совета, но получил от короля повеление удалиться от двора и более не вмешиваться в государственные дела.

– Наконец-то мы избавились от вашей тирании! – воскликнул Людовик XIII, не подозревавший, что вскоре безропотно ей подчинится.

При таких обстоятельствах опальному епископу не оставалось иного выбора, как разделить изгнание королевы-матери в Блуа и ожидать там вместе с ней лучших времен. Впрочем, он предварительно навестил нового премьера Люиня, поздравил его и уверил, будто едет с бывшей регентшей, «чтобы подавать ей благие советы и доносить о всех ее намерениях и поступках».

Однако присутствие в Блуа такого ловкого дипломата, как Ришельё, начало беспокоить короля и Люиня. Люсонскому епископу велено было вернуться в свою епархию. Ришельё немедленно повиновался и как будто совершенно погрузился в богословские исследования.

Поселившись в аббатстве Куссе, он написал объемистое сочинение под заглавием «Защита главных положений католического исповедания против докладной записки, поданной на высочайшее имя четырьмя шарантонскими пасторами».

Сочинение это доставило ему репутацию одного из самых выдающихся апологетов католицизма. Но эти богословские занятия не удовлетворяли честолюбивого прелата. Он обратился к королю с всеподданнейшей просьбой, в которой уверял в неизменной преданности своей престолу и отвращении от политических интриг.