Наталья Андреева - Оtцы и деtи

• Название: Оtцы и деtи
• Автор: Наталья Андреева
• Жанр: Детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-090219-4

Евгений Базаров и Аркадий Кирсанов окончили медицинский институт. Впереди блестящие перспективы, надежды, планы. И надо бы отметить это знаменательное событие громкой пирушкой в ночном клубе! Но судьба именно здесь круто изменила их жизнь, завалив широкую дорогу в будущее рухнувшей стеной чужой жизни.

Выкручивайтесь, студенты! Или бегите за помощью к отцам…

Этот роман – дань уважения великому русскому классику.

Возможно, именно такими были бы его герои в современном мире. А конфликт отцов и детей – тема вечная… она требует постоянного продолжения…

---

– И что ты думаешь по этому поводу?

– Приедут – поглядим, – пожал плечами Павел Петрович. – Очень мне хочется взглянуть на этого Базарова. Сдается мне, занятный он парень…

II

Дорога показалась Женьке чрезвычайно утомительной. Как только они выехали за границу Московской области, пейзаж резко сменился. Дорога стала хуже, местами вся в рытвинах и колдобинах, кафешки встречались все реже и реже, и выглядели они теперь не как дворцы, а почти как лачуги, зато поля были распаханы в отличие от подмосковных, застроенных дачами или попросту заросших сорняками, а местами и густым кустарником. Базаров все больше хмурился.

– Вот ты говоришь: нормально народ в провинции живет, – резко сказал вдруг он. – Погляди вокруг. Ну и где оно, это нормально?

– А что? Поля как поля, дома как дома.

– Ага. А люди как люди. Ты погляди, как они пялятся на твою тачку!

– По-твоему, я на «Ладу Калину» должен был пересесть, чтобы поехать к отцу? – разозлился Аркадий.

– Упаси боже! – насмешливо сказал Женька. – Где ты и где «Лада Калина»? Просто ты должен понять: это тоже Россия. И она вся такая. А Москва… Это оазис, который питают все эти речушки, то бишь провинциальные городки и деревеньки. Оазис пышно цветет, а вокруг все загибается.

– Да где ж загибается-то? Ты глянь – поля! Все распахано.

– Правильно, потому что жрать что-то надо.

– Слушай, чего ты разошелся? Хочешь поднимать провинцию – езжай и поднимай. Иди работать в районную больницу, а не в Склиф, живи с родителями, а не… – Аркадий осекся.

– Ну-ну, договаривай. А не со мной. Я понимаю: ты меня из милости приютил, – насмешливо сказал Женька. – Не беспокойся, вернемся в Москву – я съеду. На съемную.

– Брось, – пробормотал Аркадий. – Комнат в квартире хватает. Ты меня нисколько не напрягаешь. Наоборот. Просто ты тоже должен понять: родителей не выбирают. Ну, повезло мне с предками. Хотя, если ты помнишь, мама умерла, когда мне было десять лет, – тихо сказал он.

– Ладно, извини. – Женька какое-то время молчал.

– Есть хочешь? – покосился на него Аркадий.

– Аппетита что-то нет. Перебрали вчера.

– Приедем – пивка выпьем.

– Это дело, – лениво сказал Женька.

Когда до Марьино оставалось километров пятьдесят, зазвонил мобильник Кирсанова.

– Отец, – сказал он, глянув на дисплей. – Да, папа.

– Вы где? – взволнованно спросил тот.

– В пятидесяти километрах.

– А я в райцентре. Ты помнишь магазин, где разливное пиво продают и рыбу? Ты его еще хвалил.

– Пиво? Да, ничего.

– Так вот: я вас там жду.

– Да зачем это?

– Сам скажешь, что купить. Феня переживает. Не знает, чем вас поить-кормить.

– Да я же тебе сказал, что нам все равно!

– Ты ее тоже пойми. Она в Москве ни разу не была…

– Где ж он ее откопал? – насмешливо спросил Базаров. Аркадий сделал ему знак: тихо, отец все слышит. Женька криво усмехнулся.

– Феня думает, что москвичи едят только фуа-гра и устриц. А борщ и кашу за еду не считают. Вот и послала меня вас встретить. Пусть, говорит, сами купят то, что будут есть.

– Ну, хорошо, – сдался Аркадий. – Встретимся в магазине.

– Жду! – обрадовался Николай Петрович.

– Ну и все-таки где твой папаша откопал эту Феню? Жуть как интересно, – спросил Женька, когда Аркадий засунул айфон обратно в карман.

– В трактире.

– Где-где?

– Он как-то заехал в кафе пообедать. Обычное кафе, на трассе. Феня работала там официанткой. А ее мама поварихой. Отец любит вкусно поесть. Ну и расчувствовался: борщ знатный, куриные котлетки, что называется, во рту тают. А не хотите, говорит, дамы, у меня подработать? Мне нужна помощница по хозяйству. А лучше две, поскольку хозяйство большое. Они к нему сначала на автобусе ездили.

– А потом официантка забеременела, – насмешливо сказал Женька. – От автобуса, наверное.

– Что ты все опошляешь? – поморщился Аркадий. – Она действительно любит моего папу.

– Ладно, поглядим. Так они теперь обе у него живут? – небрежно спросил Базаров. – Хочется понять, какая меня ждет компания.

– Нет, Фенина мама в прошлом году умерла от рака.

– Ага! Значит, твой отец утешал девчонку. И хорошо, черт возьми, утешал, если она так быстро забеременела. Все, молчу.

– Вот и молчи. Да, мой отец человек со странностями, неисправимый романтик, художественная натура. Не вздумай с ним сцепиться.

– Я слабых не бью, – лениво сказал Женька. – Охота мне связываться со стариком?

– Там будет кому дать тебе по соплям, – улыбнулся вдруг Аркадий. – Хочешь пари? Мой дядя тебе не по зубам. Спорю на ящик пива.

– Сначала хотелось бы увидеть объект. Отныне я в авантюры не ввязываюсь.

– Ай, молодец!

Они опять замолчали.

В это время Николай Петрович Кирсанов нервно прохаживался у бревенчатой избы, над окнами которой, обращенными к дороге, был растянут красочный плакат «Лучшее пиво в розлив». Для достоверности местный художник изобразил на вывеске огромную рыбину, смахивающую на леща, и внушительных размеров кружку, предположительно с пивом. Сей объемистый сосуд украшала пышная шапка пены. Магазинчик был весьма популярен, возле него стояло много машин.

Разговор с братом взволновал Кирсанова. Сына он не ждал. Провинцию Аркаша не жаловал, и вообще между отцом и сыном в последнее время возникло отчуждение. Очень уж они были разные. Как-то незаметно сын вырос, стал мужчиной, теперь вот и университет окончил. Николай Петрович не знал, как теперь с ним разговаривать? О чем? Эта молодежь, она теперь такая… Продвинутая, в общем. Кирсанов же до сих пор с опаской подходил к компьютеру, а смартфоном пользоваться так и не научился. Телефон у него был кнопочный, о чем Аркадий говорил с насмешкой. В общем, живя почти безвылазно в провинции, Николай Петрович сильно отстал от жизни, да еще Фенечка… Вся такая несовременная, по провинциальному застенчивая. Кирсанов прекрасно понимал, что не будь она так провинциальна, шансов у него не было бы никаких. Потому что Фенечка была двадцатитрехлетней красавицей. А он… Немолодой, да еще хромой, не слишком удачливый писатель, или, как говорит старший брат Павел, писателишка.

Вот Павел – дело другое. Если бы он захотел, у него бы этих Фенечек было вагон и маленькая тележка. Но не хочет. И Фенечку не хочет. Николай Петрович не раз замечал, как она смотрит на брата. Словно маленький ребенок на фотографию Кремлевской елки. Восторженно, приоткрыв рот. Но зная брата, Николай Петрович был абсолютно спокоен. Павел – человек чести.

– Отец! – Кирсанов невольно вздрогнул. Он и забыл, что у Аркадия новая машина.

Когда тот вылез из сверкающей на солнце темно-вишневой «Инфинити», небрежно поигрывая ключами, весь такой столичный, холеный, самоуверенный, Николай Петрович растерялся. Ему стало неловко за свой старый спортивный костюм, пивной животик и лысину. Небрежно обняв его, Аркадий обернулся к машине. Оттуда вылезал худой высокий парень с волосами, стянутыми резинкой в хвост.

– Это Женя Базаров. Да ты в курсе.

– Никогда раньше не виделись, но наслышан, – еще больше застеснялся Кирсанов-старший. Базаров, видя его смущение, первым протянул руку, которую Николай Петрович робко пожал.

– Ну и занесло же вас в такую дыру! – сказал Базаров, покачав головой. – Полдня уже едем! Ну? Где ваше хваленое пиво? Показывайте! – И он решительно зашагал к избе.

– Все нормально, – хлопнул отца по плечу Аркадий и поспешил вслед за другом.

Затарились они основательно. Продавщица сбилась с ног, наливая в двухлитровые пластиковые бутылки пиво, в то время как другая торопливо взвешивала вяленых лещей, сушеных кальмаров и такую дорогущую для местных экзотику, как омуль и подвяленный краб. Николай Петрович стоял у прилавка в смущении, совершенно забыв, что все это куплено на его деньги. Себе он оставлял очень мало, Фенечка оказалась рачительной и экономной хозяйкой. Жила, как при матери, на наряды почти не тратилась, еду готовила самую простую, но вкусно. Деньги Аркадию она велела отдавать сама, испытывая неловкость за то, что живет с его отцом, да еще так называемым гражданским браком. Фенечка была очень стыдливая и какая-то болезненно порядочная. Так что всем остальным становилось неловко.

Загрузив сумки в багажник, Аркадий весело сказал:

– Ну, отец, езжай впереди, показывай дорогу! А то я тут все уже позабыл.

– Дорога-то не очень, сынок, – вздохнул Николай Петрович. – Машина у тебя уж больно хорошая.

– Машина – это расходный материал, – небрежно сказал Аркадий и полез за руль.

Николай Петрович ехал медленно, то и дело, поглядывая в зеркало заднего вида: как там сынок? Он видел, что парни о чем-то оживленно беседуют и смеются. От сердца отлегло. Может, Паша и не прав? Ничего не случилось, просто молодые люди решили отдохнуть на природе. Место модное, туристов полно, хотя, конечно, не заграница.