Манаф Сулейманов - Дни минувшие (Исторические очерки)

• Название: Дни минувшие (Исторические очерки)
• Автор: Манаф Сулейманов
• Жанр: История

---

Уразумев суть дела, губернатор принимает от Зейналабдина дарственную и просит того зайти через неделю за ответом... Зейналабдин чуть ли не каждый день заходил в губернаторство, помещавшееся в здании на углу Караульного переулка и Старой почтовой улицы, в сотне метров от Тазапирской мечети, чтобы узнать, не пришла ли вожделенная награда.

Наконец, губернатор вызвал его и сказал, что просьба удовлетворена государь-императором. Иди, мол, освобождай свой караван-сарай, приводи помещение в порядок - завтра мы переводим туда полк солдат. Зейналабдин обрадовался и спрашивает: "А мне лично его величество ничего не велел передать?". Губернатор заглянул в бумагу:

"Тебе он велел передать спасибо". С тех пор за ним закрепилось прозвище - "Спасибо Зейналабдин".

Был еще один Зейналабдин, которого прозвали Пройдохой за его расторопность и деловую сметку. В переулке, который находился чуть выше гостиницы "Тебриз" и караван-сарая Гаджи Гаджиаги, у Бидж Зейналабдина было несколько лавок. Их, однако, никто не хотел брать в аренду, ссылаясь на то, что место здесь, мол, незавидное и безлюдное. Бидж Зейналабдин завел связи с чиновниками городской управы и при их содействии открыл за счет управы еще одни крепостные ворота - выше Парных крепостных ворот. Движение в переулке стало оживленнее, и лавки охотно взяли в аренду.

У известного кондитера Эйнима в Баку, как и в других городах России, была оптовая контора по продаже кондитерских изделий. В основном, продавали рис. Но однажды в магазины Эйнима прислали несколько вагонов сладких галет, которые никто не хотел покупать. Управляющий конторой потерял голову, подсчитывая убытки. Наконец обратились за советом к Бидж Зейналабдину. Тот, недолго думая, покупает пачку галет, отправляется в ресторан "Шамс" Гаджи Аслана Меджидова, находившийся на первом этаже гостиницы "Тебриз", и начинает преспокойно есть эти галеты. Через несколько минут он извлекает из пачки золотую монету и орет на весь ресторан "Братцы, а галеты-то золотые!". Все, кто находился в ресторане, бросаются покупать галеты. А Бидж Зейналабдин, допив чай, обходит все шашлычные, чайные, караван-сараи и пассажи, рассказывая о "случайной" находке. К вечеру все галеты раскупили подчистую.

Кстати, и сами торговцы время от времени вкладывали в коробки из-под конфет, в пачки папирос, табака, сигарет золотые монеты, кольца, чтобы сделать рекламу своему товару.

Наряду с официальными названиями улицы носили и свои, местные имена:

"Тойугчу базары" ("Куриный базар")- улица Караева, "Мясные ряды" улица Ефима Саратовца, "Рыбный ряд" - часть улицы Низами, "Столярные ряды" улица Островского, "Медный ряд" - улица Ази Асланова, "Амшари паланы" ("Квартал амшари") - улица Щорса, "улица Стекольщиков"- Петра Монтина, "Кожевенные ряды" - улица Первомайская, "улица Ювелиров" - Касума Исмайлова, "улица Башмачников" - Видади, "Зеленый базар" и т. д.

В Баку было множество караван-сараев, и почти все они назывались именами владельцев: караван-сарай Гаджи Гаджиаги, караван-сарай Гаджи Мустафы, караван-сарай Захара, караван-сарай Ханум. А то еще были караван-сараи под названием "Чухур-карвансара" ("Караван-сарай в яме"), "Старый караван-сарай" . "Караван-сарай дагестанцев" и пр. Были в Баку и курильни опиума. Одна такая курильня находилась неподалеку от Губа-мейданы. Небольшие комнаты устилали паласы, стены были завешаны коврами, чтобы посетителей не отвлекал шум извне. Здесь же стояли мангалы с углем, кальян для курения опиума, щипцы и прочие "принадлежности"; для иностранцев комнаты обставляли тахтой, столом и стульями. По желанию клиента, в курительную приносили чай из чайханы, а из буфета соседнего ресторана - всевозможные восточные сладости и через* - халву, шекербура, пахлаву, шекер-чурек, гайси, леблеси, себзе, хош-гябяр, миянпур...

______________ * через - сухие фрукты, орехи, сладости.

Была еще курильня опиума на Кёмюр-мейданы, которую посещали аристократы. Приходили даже женщины. Комнаты аккуратные, богато убранные коврами. Кальяны из дорогого фарфора, мундштуки из сандалового дерева, слоновой кости, инкрустированные перламутром, нарядные щипцы из латуни. Сосуды для курения кальяна украшались миниатюрными узорами. Это был английский товар, его привозили в Иран из Англии, а оттуда отправляли в Баку и другие города. Опиум хранился в изящных коробках, завернутый в тонкие листы свинцовой бумаги.

Иногда обычную чайхану в квартале разделяли на две половины: снаружи ставили самовар и поили клиентов чаем, а внутри дома устраивали курильню опиума.

Вокруг курильни и в ней самой царствовала тишина. Служители бесшумно разносили по комнатам подносы с чаем и сладостями, стараясь не нарушить блаженное оцепенение, в котором пребывали клиенты. Не приведи господь уронить тарелку, кашлянуть или громко рассмеяться - негодованию потревоженных курильщиков не будет конца. Некоторые курильщики, увлекаемые пагубной страстью к опиуму, закладывали свое состояние, становились нищими, готовы были пожертвовать последним ради порции наркотика. Многие превращались в инвалидов, лишенных сил и разума. Это было страшной трагедией, для них и для их семей.

В газете "Йени игбал" от 13-го января 1912-го года была помещена следующая корреспонденция о курильщиках опиума: "Исламский мир": "В 1911 году в различных городах Ирана было употреблено 45 тысяч пудов опиума... Судя по сообщениям статистики, за один год в Иране погибло от опиума 10 тысяч человек, около четырех тысяч сошли с ума...".

В крепости находился караван-сарай под названием "Шишели". ("Фонарный" или "Стеклянный"). Здесь вместо окон над некоторыми комнатами соорудили стеклянные фонари. Было в крепостной части города еще одно увеселительное заведение, которое называлось "Пилляканлы мейхана" ("Погребок"). Надпись над входом, сделанная арабским шрифтом, гласила: "Кто с грузом придет, тот сбросит свой груз, с печалью придет - забудет печаль".

Чтобы привлечь внимание клиентов, владельцы подобных увеселительных заведений водружали на крышах домов огромные фонари из разноцветного стекла. Яркий, призывный свет фонарей никого не оставлял равнодушным.

С утра до вечера толпилась на городских площадях праздная публика. Кого здесь только не было: гадальщики, кудесники, маги, дервиши, заклинатели змей, шарманщики с обезьянами и говорящими попугаями, предсказатели судеб. Они ловко выуживали деньги из карманов доверчивых и щедрых горожан, чрезвычайно охочих до зрелищ. Мусульмане - ашпазы, питичи, кабабчи, кялляпазы, халвачи зазывали клиентов. Так, повар Алекпер славился искусством приготовления плова; в полдень он становился у дверей своей ашханы (харчевни) и приглашал посетителей: "Заходите, дорогие гости, плов готов!.. Горячий, ароматный, с шафраном!.. Если не съедите сегодня плова, завтра заставлю съесть его в виде чилова*, а послезавтра скормлю с довгой**. Так что торопись на обед, дорогой...".

______________ * Чилов - плов из риса, чечевицы, фасоли и лапши. ** Довга - суп с рисом и зеленью на кислом молоке

На площадях стравливали собак, устраивали петушиные бои. Многие увлекались боем баранов. Пехлеваны состязались в борьбе. показывали представления акробаты и канатоходцы. В такие дни на площадях начиналось столпотворение. яблоку негде было упасть.

Среди состоятельных бакинцев и даже среди миллионеров было немало любителей боя баранов, птичьих, петушиных боев. Лентяи и обжоры, тунеядцы и шаромыги жаждали развлечений. Правда, нередко эти развлечения кончались трагически: драками, поножовщиной, человеческими жертвами. Иной богатей тайком подкупал судей, чтобы те объявили победителем его борзую или барана. В случае неудачи раздосадованный соперник мог выхватить револьвер и уложить на месте собаку или барана-победителя. Проигравшая слобода держала настоящий траур и до утра не зажигала огней. Победители, напротив, устраивали шумное веселье - с музыкой и танцами

Некоему шапочнику, торгующему бухарскими папахами, привезли из Туркестана в подарок хорошенького бухарского ягненка. Он отводит для ягненка место на застекленной веранде, холит и лелеет его. Маленький ягненок вскоре превращается в огромного разжиревшего барана. Слава о нем разносится по всему городу. В один прекрасный день баран вышел из своего закутка и направился прямиком в гостиную залу, дверь которой, как на грех, забыли запереть. Его внимание привлекло большое, в рост человека, зеркало. Он увидел в нем свое отражение и решил, что встретился с соперником. Разъярившись, баран попятился назад, затем бросился вперед и с такой силой боднул трюмо, что огромное зеркало разбилось вдребезги, усыпав осколками гостиную. Когда хозяева, привлеченные шумом, вбежали в зал, они в ужасе увидели барана с окровавленной головой. Более всех переживал шапочник, возлагавший да своего питомца надежды в связи с предстоящими в городе бараньими боями.

Был в Баку еще один любитель бараньих боев по прозвищу Пальто Аббас-кулы. А прозвали его так потому, что он круглый год ходил в пальто - и зимой, и летом. Было у него две привязанности в жизни - превосходный бойцовый баран и корова по кличке "Марал" российской породы. Чудо-корова давала по ведру молока утром и вечером.