Александр Македонский - О судьбе и доблести

• Название: О судьбе и доблести
• Автор: Александр Македонский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-55715-8

Почему за без малого две с половиной тысячи лет никто – ни Ганнибал, ни Цезарь, ни Атилла, ни Чингисхан, ни Наполеон, – никто не сумел затмить славы великого древнегреческого правителя, гениального полководца Александра Македонского (356 —323 гг. до н. э.) – Александра Великого?

Конечно, Александр был великим завоевателем: за 11 лет он создал империю площадью 5,2 миллиона квадратных километров! Он полностью изменил облик Древнего мира. Даже после распада его империи населявшие ее народы уже не смогли вернуться к прежнему образу жизни. Александр двигал не только свои фаланги – он двигал историю! Проложив путь в Среднюю Азию, Индию, он связал эти районы с Европой, Египтом, Аравией, Кавказом, Причерноморьем.

Другой гениальный полководец и преобразователь, Наполеон Бонапарт, сказал о нем: «Что меня восхищает в Александре Великом – это не его кампании, для которых мы не имеем никаких средств оценки, но его политический инстинкт». Наполеон знал, о чем говорит: он тоже, прокатившись по Европе освежающим ураганом, оставил после себя Наполеоновский кодекс, чем круто повернул европейскую историю, создал новый алгоритм жизни.

Судьба Александра Македонского поражает прежде всего своей стремительностью: кажется, будто он жил и действовал не в IV веке до нашей эры, а сегодня. Конечно, у него были замечательные «исходные условия»: царское происхождение, прекрасное образование: его воспитателем был сам великий Аристотель, – личная харизма и вполне управляемый народ. Однако от юношеских мечтаний о славе и походах: любимым чтением Александра были «Илиада» и «Одиссея» Гомера – до великого марша на завоевание полумифической Индии лежит дистанция огромного размера. А он преодолел ее одним прыжком!

«Как беззаконная комета в кругу расчисленных светил» взлетел Александр Великий на небосвод всемирной истории, затмил целые созвездия и… померк? закатился?.. Нет! сияет и сегодня во всем блеске своего бессмертного великолепия: восторгая, ужасая и вдохновляя нас, сегодняшних: вот это судьба!

Молодой македонский царь на много веков для разных народов стал любимым героем. Для античного мира он представал в образе титана, который преобразует мир по своему разумению; для Средневековья был идеальным рыцарем, свято блюдущим честь воина; для нашего времени вполне может числиться первым глобалистом, человеком, который стал выразителем смены эпох, носителем новой политической и культурной философии. Именно для того чтобы понять, как давно ушедший человек продолжает влиять на умы и сердца новых поколений, мы предлагаем вам прочитать труды древних историков, ближайших и дальнейших современников Александра Великого, которые через тысячелетия доносят до нас такой притягательный в своей противоречивости образ великого полководца.

Электронная публикация издания включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни редких иллюстраций из российских и зарубежных источников, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

---

(3) Первые из македонцев, – храбрецы, схватившиеся с персами, – были изрублены, кроме тех, кому удалось повернуть к Александру, который уже приближался, ведя с собой правое крыло.

Он первый бросился на персов, устремившись туда, где сбилась вся их конница и стояли их военачальники. (4) Вокруг него завязалась жестокая битва, и в это время полки македонцев, один за другим, уже без труда перешли реку. Сражение было конное, но оно больше походило на сражение пехоты.

Конь бросался на коня; человек схватывался с человеком; македонцы стремились оттеснить персов совсем от берега и прогнать их на равнину, персы – помешать им выйти и столкнуть обратно в реку. (5) Тут и обнаружилось превосходство Александровых воинов; они были не только сильнее и опытнее, но и были вооружены не дротиками, а тяжелыми копьями с древками из кизила.

(6) В этой битве и у Александра сломалось копье; он попросил другое у Ареты, царского стремянного, но и у того в жаркой схватке копье сломалось, и он лихо дрался оставшейся половинкой. Показав ее Александру, он попросил его обратиться к другому. Демарат-коринфянин, один из «друзей», отдал ему свое копье.

(7) Александр взял его; увидя, что Мифридат, Дариев зять, выехал далеко вперед, ведя за собой всадников, образовавших как бы клин, он сам вынесся вперед и, ударив Мифридата копьем в лицо, сбросил его на землю.

В это мгновение на Александра кинулся Ресак и ударил его по голове кинжалом. (8) Он разрубил шлем, но шлем задержал удар. Александр сбросил и его на землю, копьем поразив его в грудь и пробив панцирь. Спифридат уже замахнулся сзади на Александра кинжалом, но Клит, сын Дропида, опередил его и отсек ему от самого плеча руку вместе с кинжалом. Тем временем всадники, все время переправлявшиеся, как кому приходилось, через реку, стали прибывать к Александру.

16

Персы, поражаемые отовсюду в лицо копьями (доставалось и людям и лошадям), были отброшены всадниками; большой урон нанесли им и легковооруженные, замешавшиеся среди всадников. Они сначала отошли там, где в первых рядах сражался Александр, но когда центр их войска поддался, то конница на обоих флангах была, разумеется, прорвана, и началось повальное бегство.

(2) Около тысячи персидских всадников погибло. Преследование длилось недолго, потому что Александр обратился против наемников-чужеземцев. Масса их осталась, – не по здравом размышлении, а скорее от ужаса перед неожиданностью, – стоять там же, где их вначале и поставили. Александр повел на них пехоту, а всадникам велел напасть на них со всех сторон. Ворвавшись в середину, он в короткое время перебил всех; никому не удалось убежать, разве кто спрятался среди трупов; в плен было взято около 2000.

(3) Из персов-военачальников пали: Нифат, Петин, Спифридат, лидийский сатрап; наместник каппадокийцев Мифробузан; Мифридат, зять Дария; Арбупал, сын Дария, внук Артаксеркса; Фарнак, брат Дариевой жены, и Омар, предводитель чужеземцев. Арсит с поля боя бежал во Фригию и там, как говорят, покончил с собой, потому что персы считали его виновником своего тогдашнего поражения.

(4) У македонцев пало человек 25 «друзей», погибших в первой схватке. Медные статуи их стояли в Дии; сделал их по приказу Александра Лисипп, который делал и его статуи: только его считали достойным этой работы. Остальных всадников пало больше 60, а пехотинцев около 30.

(5) Их Александр похоронил на следующий день с оружием и почестями; с родителей и детей снял поземельные, имущественные и прочие налоги и освободил от обязательных работ. О раненых он всячески позаботился, сам обошел всех, осмотрел раны; расспросил, как кто был ранен, и каждому дал возможность и рассказать о том, что он сделал, и похвастаться.

(6) И персидских военачальников он похоронил; похоронил и эллинов-наемников, которые пали, сражаясь заодно с его врагами. Тех же, кого он взял в плен, он заковал в кандалы и отправил в Македонию на работу, ибо они, эллины, пошли наперекор общему решению эллинов и сражались за варваров против Эллады.

(7) В Афины он отправил 300 комплектов персидского воинского снаряжения в дар Афине Палладе. Надпись велел он сделать такую: «Александр, сын Филиппа, и все эллины, кроме лакедемонян, взяли от варваров, обитающих в Азии».

17

Он поставил Калата сатрапом над теми, кем правил Арсит; велел населению вносить те же взносы, которые они вносили Дарию; тем варварам, которые, спустившись с гор, отдали себя в его руки, велел вернуться к себе домой; (2) зелитов простил, узнав, что их силой заставили идти с варварами, и послал Пармениона взять Даскилий. Парменион взял Даскилий, покинутый гарнизоном.

(3) Сам он двинулся на Сарды. Когда он не дошел еще до Сард стадиев 70, к нему явился Мифрен, фрурарх кремля в Сардах, и важнейшие люди города: они сдали ему Сарды, а Мифрен вручил кремль и сокровища, там находившиеся.

(4) Александр разбил лагерь у реки Герма; расстояние от Герма до Сард стадиев 20. Аминту, сына Андромена, он послал в Сарды занять кремль; Мифрена он увел с собой, оказывая ему почет; жителям Сард и остальным лидийцам разрешил жить по старинным лидийским законам и даровал им свободу.

(5) И сам он вошел в кремль, где стоял персидский гарнизон; место показалось ему неприступным: очень высокое, обрывистое, оно было еще обведено тройной стеной. Он задумал выстроить в кремле храм Зевсу Олимпийскому и воздвигнуть алтарь.

(6) Когда он высматривал, какое место для этого будет самым подходящим, вдруг, в летнее время, разразилась снежная буря и сухая гроза, а с неба на то место, где стоял дворец лидийских царей, полила вода. Александр решил, что ему свыше дано знамение, где строить храм Зевсу, и отдал соответствующие распоряжения.

(7) Он оставил начальником кремля в Сардах Павсания, одного из «друзей»; распределением податей и дани поручил ведать Никию; Асандра, сына Филоты, назначил правителем Лидии и остальных областей, подвластных Спифридату, и оставил ему столько конницы и легковооруженных, сколько при данных обстоятельствах казалось нужно.

(8) Калата и Александра, сына Асропа, он послал в область Мемнона и с ними пелопонесцев и множество других союзников, кроме аргивян, которые остались в Сардах охранять кремль.

(9) Тем временем до наемников, стоявших в Эфесе, дошла весть о конном сражении при Гранике, и они бежали, захватив у эфесян две триеры. Вместе с ними ушел и Аминта, сын Антиоха, бежавший из Македонии от Александра. Александр ничего плохого ему не делал, но Аминта ненавидел его и считал, что недостойно претерпеть ему от Александра какую-нибудь немилость.

(10) Александр прибыл в Эфес четыре дня спустя, вернул изгнанников, которых удалили из города за расположение к нему, уничтожил олигархию и восстановил демократию; взносы, которые эфесяне делали варварам, велел уплачивать Артемиде. (11) Народ, избавившись от страха перед олигархами, бросился убивать тех, кто привел Мемнона, ограбил храм Артемиды, сбросил статую Филиппа, стоявшую в храме, и разрыл на агоре могилу Геропифа, освободившего город.

(12) Сирфака, его сына Пелагонта и детей Сирфаковых братьев вытащили из святилища и побили камнями. Что касается остальных, то Александр запретил их разыскивать и наказывать: он понимал, что народ, если ему позволить, убьет вместе с виновными и невинных – одних по злобе, других грабежа ради. И если Александр заслуживает доброй славы, то, между прочим, конечно, и за свое тогдашнее поведение в Эфесе.

18

Тем временем пришли к нему граждане Магнесии и Тралл сдавать свои города. Он послал к ним Пармениона, дав ему 2500 пехотинцев-чужеземцев и примерно столько же македонцев и около 3200 всадников– «друзей»; Алкимаха, сына Агафокла, он послал с неменьшими силами к эолийским городам и тем ионийцам, которые еще находились под властью варваров.

(2) Он приказал всюду уничтожать олигархию, восстанавливать демократическое правление, разрешать всем жить по их законам и снять подати, которые платились варварам. Сам он остался в Эфесе, принес жертву Артемиде и устроил в ее честь торжественное шествие, в котором участвовало все войско, вооруженное и выстроенное, как для сражения.

(3) На следующий день, взяв остальную пехоту, лучников, агриан, фракийских всадников, царскую илу «друзей» и к ней еще три других, он выступил к Милету. Так называемый внешний город, оставленный гарнизоном, он взял с ходу, расположился там лагерем и решил осаждать внутренний город, обведя его стеной. (4) Дело в том, что Гегесистрат, которому царь поручил охрану Милета, писал раньше Александру, что он сдает Милет.

Теперь он осмелел, так как персидское войско было уже недалеко, и стал думать, как сохранить город для персов. Никанор, командующий эллинским флотом, опередил персов: на три дня раньше их пришел к Милету со своими 160 кораблями и бросил якорь у острова Лады, который лежит возле Милета.

(5) Персидские суда запоздали; навархи, узнав о том, что Никанор уже стоит у Лады, бросили якорь у горы Микале. Александр еще раньше захватил Ладу в расчете, что здесь будет не только пристань для судов; он высадил здесь тысяч до четырех фракийцев и других чужеземцев.