Луи Лохнер - Кровавый контракт. Магнаты и тиран. Круппы, Боши, Сименсы и Третий рейх

• Название: Кровавый контракт. Магнаты и тиран. Круппы, Боши, Сименсы и Третий рейх
• Автор: Луи Лохнер
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9524-5140-7

Луи Лохнер – известный американский писатель и журналист, многие годы занимавший должность шефа Берлинского бюро информационно-новостного агентства Ассошиэйтед Пресс, долгое время работал в довоенной и послевоенной Германии.

В предлагаемой читателю книге он подробнейшим образом, на основе тщательно изученных документов и фактов раскрывает историю отношений между крупными немецкими промышленниками, различными политическими партиями и правительством в период господства Третьего рейха и последовавшего затем его бесславного конца.

---

Получив отказ руководства конфедерации, социал-демократы обратились с просьбой о призыве к всеобщей забастовке к профсоюзным лидерам Саксонии, считавшейся самой радикальной из земель федеративной Германии. Но и те отклонили эту идею, мотивируя тем, что при семи миллионах безработных предприниматели без труда наймут штрейкбрехеров, в результате чего ожидания, возлагающиеся на самое мощное оружие рабочего движения, окажутся иллюзорными.

Обе группы, к которым обращались социал-демократы, подчеркивали, что их сторонники не располагают никаким оружием, тогда как, судя по уличным потасовкам нацистов, по нашумевшему убийству в Потемпе[7] и дракам в пивных, они хорошо вооружены. Руководство профсоюзов считало, что борьба в столь неравных условиях равносильна самоубийству.

Для многих лидеров социал-демократов, истощенных длительным противостоянием с левыми и правыми врагами Веймарской республики, отказ рабочего движения от борьбы стал последней каплей. Упав духом, они начали приспосабливаться к фактическому положению дел. Как убежденные демократы, говорили они, мы не можем идти против воли народа. Если им нравится нацизм, пусть Гитлер попробует править страной. Согласно демократической конституции, партия, получившая большинство в рейхстаге, имеет право выдвинуть своего кандидата на пост канцлера. Если верх возьмет партия Гитлера, как истинные демократы, мы вынуждены будем смириться с этим фактом. Такое логическое обоснование позволило позднее Йозефу Геббельсу высокомерно заявить: «Мы воспользовались демократическими принципами, чтобы расправиться с самой демократией!»

Большинство социал-демократов успокаивали свою совесть примерно такими рассуждениями: «Уже через несколько месяцев станет ясно, что нацисты просто не в состоянии править страной», «Пусть Гитлер попробует руководить, скоро он кончит полным провалом» или «Эти нацисты тоже каши не сварят».

Пауль Лобе, убежденный социал-демократ, который непримиримо боролся против нацизма и одним из первых оказался в концлагере, бывший президент рейхстага, то есть его спикер, грустно и вместе с тем с иронией признавался в своих мемуарах: «Вряд ли можно сказать, что в эти недели политические партии, в том числе социал-демократическая, и профсоюзы проявляли бдительность и отвагу. По вопросу, может ли упорное сопротивление предотвратить захват власти нацистами, существовали самые противоречивые мнения. Большинство наших приверженцев ожидали активного сопротивления, но лидеры были убеждены в бесполезности кровавого противостояния. В результате все партии одинаково смирились с поражением»[8].

В разговоре со мной Пауль Лобе вспомнил в качестве характерной черты того периода, как Отто Вельс, председатель германской социал-демократической партии, надеялся, что правый «Стальной шлем» не позволит Гитлеру захватить власть, тогда как Зигфрид фон Кардорф, бывший в то время вице-президентом рейхстага от правых, возлагал надежды на то, что решительный удар по нацистам нанесет орган левых «Рейхсбаннер»![9]

Адам Штегервальд, министр труда в кабинете Брюнинга и бывший премьер-министр Пруссии, всегда был всеми уважаемым председателем Христианских профсоюзов. Его организация, в основном объединяющая рабочих католиков, как и Всеобщая конфедерация профсоюзов, где преобладали социалисты, с каждым днем становилась все малочисленнее, в то время как нацистское движение набирало все больше и больше сторонников. Штегервальд выбрал тактику поведения, полностью отличающуюся от линии социалистов: он считал возможным и даже целесообразным несколько ослабить движение нацистов, внедрив в него людей, не верящих в нацистские идеалы. И дошел до того, что предложил Христианским профсоюзам целиком присоединиться к национал-социалистам.

Последовавшие затем события прекрасно описал Якоб Райхерт, исполнительный директор Экономической группы, представляющей металлургическую промышленность, в своих показаниях на Нюрнбергском процессе[10]:

«Когда архиепископ Бреслау, являющийся в то время кардиналом германской католической церкви, узнал о намерениях Штегервальда, он пригласил его на аудиенцию. Профсоюзного лидера ожидала встреча не только с кардиналом, но и с группой церковных иерархов. Он всеми силами пытался убедить служителей церкви в необходимости присоединиться к сторонникам Гитлера.

Но те оставались при своем мнении. Тогда Штегервальд пустил в ход последний козырь. «Такая возможность предоставляется нам только один раз, – предостерег он. – И если мы сейчас не присоединимся, значит, упустим наш единственный шанс».

На что уязвленный кардинал, по словам Райхерта, сухо молвил: «В таком случае, Адам Штегервальд, мы окажемся в достойной компании. Дьявол искушал Иисуса Христа, приведя его на высокую гору и показав ему все царства мира и славу их. Но он тоже отказался от единения с ним».

Эти слова образумили Штегервальда. С тех пор он стал непримиримым противником Гитлера. Военная администрация американской оккупационной зоны Германии назначила его начальником окружного управления Вирцбурга, где он и служил до своей смерти в декабре 1945 года.

Хотя далеко не все лидеры католической партии Центра готовы были последовать за Штегервальдом, многие считали, что нужно позволить Гитлеру взять на себя ответственность за страну, что, как они надеялись, отрезвит его. Зная об этом, канцлер Брюнинг с одобрения своих товарищей по центристской партии неоднократно заявлял о недопустимости вхождения фюрера в коалиционный кабинет министров. Но его призывы не имели успеха.

Еще одна большая политическая группа, с опасением наблюдавшая за возвышением Гитлера, была немецкая национальная народная партия (Дойч-Нацьонале Фолькспартай). Во время злосчастного руководства Альфреда Гугенберга эта партия стала ослабевать. Одна фракция уже откололась, как и множество других политических групп вроде немецкой консервативной партии (Дойч-Консервативе Партай) во главе с Готфридом Тревиранусом. Остальных грозили поглотить нацисты с их неуемной энергией.

С 1909 по 1918 год Гугенберг был председателем правления директоров концерна Круппа, но к началу 1917 года нарушил его священную традицию держаться в стороне от политики и начал скупать различные газетные издательства и информационные агентства. Его освободили от должности, и он приобрел прозябавшую в нужде берлинскую газету «Локал-Анцфгер». Так началась его карьера в столице Германии, и вскоре он стал влиятельным издателем, владельцем огромной кинокомпании УФА и главой немецкой национальной народной партии. Он был типичным образцом немецкого бизнесмена, поздно вошедшего в политику. Крепкий и коренастый, с седым ежиком волос, он представлял собой довольно нелепую фигуру во фраке и с торчащими в стороны кончиками усов, как у бывшего имперского сержанта по строевой подготовке.

Гугенберг льстил себя надеждой, что сможет подчинить Гитлера. Как и многие наивные состоятельные немцы, он считал, что с деньгами можно добиться всего чего угодно. Он признавал, что у фюрера есть одно необходимое качество для политического успеха: Гитлер был способен завоевать доверие масс, хотя и не обладал обаянием. С другой стороны, Гугенберг глубоко презирал окружающую Гитлера грубую чернь, которая, по его мнению, не способна руководить государством. «Пусть Гитлер обеспечит массы, – говаривал он в кругу доверенных лиц, – а уж мы обеспечим мозги».

Для сомневающихся среди гугенбергских консерваторов у него была наготове такая оценка: «Нацисты как молодое неперебродившее вино; но когда процесс ферментации закончится, они утихомирятся».

Предвосхищая возможную коалицию нацистов с центристами, 11 октября 1931 года он организовал на водном курорте в Гарцбурге, что находится в горах Гарца, совместную встречу националистов всех оттенков, куда пригласил Гитлера с колоннами его марширующих в форме сторонников. Для всех нас, кто присутствовал на Гарцбургской встрече в качестве наблюдателей, было ясно, что Гугенберг просчитался. Гитлер весьма охотно использовал Гугенберга, а вот Гугенбергу не дано было использовать Гитлера. Спустя неделю фюрер устроил собственное шоу в Брауншвейге, которое ясно продемонстрировало, где находится реальная сила лагеря националистов.

Лидеры германской промышленности, в отличие от среднего и рабочего класса, не спешили сходиться с Гитлером и его движением. Правда, за несколькими исключениями. Владелец электрохимического завода в Баварии Альберт Пич еще с 1923 года время от времени ссужал

Гитлеру по 100 марок (250 долларов). Также нацистам оказывали финансовую поддержку Карл Бехштейн, производитель фортепьяно и пианино, коммерческий советник Гуго Брукман из Мюнхена, издатель трудов Хьюстона Стюарта Чемберлена. Но в мире промышленников это были мелкие сошки. В Руре самый богатый акционер «Стального треста» Фриц Тиссен уже в начале 30-х годов проникся сочувствием к нацистам и уговорил местного магната, старика Эмиля Кирдорфа, связать свою судьбу с лидером движения «коричневорубашечников».