Юлия Леонова - Я вам любви не обещаю (СИ)

• Название: Я вам любви не обещаю (СИ)
• Автор: Юлия Леонова
• Издательство: (СИ)
• Жанр: Исторические любовные романы

В каждом благородном семействе имеются свои скелеты в шкафу. Не исключение из общего правила и семейство Уваровых. Что кроется за благородным фасадом? Какие страсти бушевали в прошлом? Что скрывают друг от друга члены фамилии? И что сулит будущее скромной гувернантке волею случая, оказавшейся воспитательницей юной княжны Анны?

---

Елизавета Петровна послушно поднялась и подошла к столу. Недоумевая, зачем сыну в столь трагичный час понадобилась эта безделица, она взяла её и вернулась к постели.

- Откройте, - чуть слышно прошептал Уваров.

Откинув крышку, княгиня едва не вскрикнула. Первым попался на глаза фамильный перстень Уваровых, который когда-то юный Николай надел на палец своей жены вопреки воле родителей. Трясущимися руками Елизавета Петровна принялась перебирать бумаги.

- Ты знаешь! – поражённо выдохнула она. – Откуда это у тебя?

- Это шкатулка Веры, той, что у нас гувернанткой была, - прохрипел Уваров.

- Верочка? - в ужасе прикрыла ладошкой рот княгиня. – Боже мой, Верочка. Она же…

- Правду, маменька. Только правду, - уставился на неё лихорадочно блестевшими глазами князь. – Видит Бог, моё время на исходе, так не лгите же мне нынче!

Княгиня закрыла глаза и перекрестилась дрожащей рукой.

- Николя, я только добра тебе желала.

- Рассказывайте, - нетерпеливо перебил её Уваров.

- Господи, прости мне грехи мои тяжкие, - вздохнула княгиня. – Моя вина. Ты уехал на Кавказ, оставив Анну на моё попечение. Она занемогла тогда. Долго болела, мне казалось, что Господь приберёт её, да не вышло. Поправляться стала, тогда я солгала ей, сказав, что брак ваш недействительный, и венчал вас человек, лишённый сана, что ты помолвлен с другой женщиной, а ей только воспользовался, потому как побоялся супротив воли отцовской пойти. Отец Силантий помог мне в том. Он ей книгу метрическую показал якобы из того прихода, где вы венчались, а записи о венчании там и не было. Запугала я её и убедила уехать подальше. Дала денег, достаточно для того, чтобы безбедно жить, а потом устроила её похороны, а всем в поместье сказала, что померла она. В гроб мешков с овсом положили да заколотили. Мол, княгиня молодая за время болезни совсем подурнела, негоже её людям в таком виде показывать. Отец Силантий и отпел её.

- Отец Силантий? – удивлённо воскликнул князь, сделав попытку подняться, но тотчас рухнул обратно на постель, застонав от невыносимой боли.

- Он мне многим обязан, Николя. Ему так хотелось получить свой собственный приход, я посодействовала тому, а потом попросила вернуть долги.

- Вы страшный человек, маменька, - выдохнул Уваров. – Вера – моя дочь. Моя и Анны.

- Я догадалась, - тихо всхлипнула пожилая дама. – Как только шкатулку эту проклятую открыла.

- Дайте мне слово, что позаботитесь о ней, коли не суждено мне будет подняться отсюда.

- Не говори так, Николя, - умоляюще посмотрела на него княгиня. – Ты оправишься, вот увидишь.

- Слово, маменька, - потребовал Уваров, напрягая последние силы.

- Даю слово, что не оставлю Верочку, - заплакала княгиня.

- Ступайте. Мне больно видеть вас, - отвернулся от неё Николай Васильевич.

- Прости меня, - попыталась она нащупать его руку.

- Господь простит, маменька. Оставьте меня, - выдавил из себя князь, не поворачивая головы.

Казалось, что силы совершенно покинули пожилую женщину. Рыдая, она доплелась до двери и, кинув последний взгляд на сына, вышла в коридор. Ноги её подкосились, и Елизавета Петровна осела на пол. Лакей, дежуривший у двери, кинулся поднимать княгиню.

- Прочь, оставьте меня, - рыдала она, отталкивая его руки. – Все прочь!

Бахметьев, поднимавшийся по лестнице вместе со священником, не слушая возражений пожилой дамы, легко поднял её с пола и перенёс в библиотеку, усадив на диван.

- Доктора! – прикрикнул он на слугу, замершего на пороге.

Врач дал княгине успокоительных капель и поспешил к Уварову, как только святой отец покинул раненного, окончив соборование. Елизавета Петровна перестала всхлипывать и, казалось, задремала сидя на диване. Вскоре и Ольга с Лидией Илларионовной и Карауловым перебрались в библиотеку, чтобы быть ближе к спальне князя.

Бахметьев, несмотря на ночную прохладу, вышел на балкон и закурил. Надеяться можно было только на чудо. Острое чувство вины невыносимой тяжестью сдавило грудь. До нервной дрожи в пальцах хотелось войти к Уварову и покаяться, попросить прощения, но смеет ли он отравить умирающему последние мгновения? Видимо, придётся до конца жизни нести на себе сей грех. Георгий прислонился затылком к холодной стене и закрыл глаза. Из комнаты послышался короткий вскрик Ольги и сдавленное рыдание. Распахнув створки, граф едва ли не ввалился в библиотеку. Протягивая к нему руки, Ольга рыдала в голос:

- Жорж, он умер, умер, - причитала она.

Обняв хрупкие плечи, Бахметьев погладил её по растрёпанным локонам:

- Полно убиваться, Оленька. Полно.

Доктор смущённо отвёл взгляд, Лидия Илларионовна сердито поджала губы и лишь старуха Уварова не выказала никаких эмоций, уставившись бессмысленным взором в пространство.

- Бедный мой мальчик, - прошелестела она, очнувшись от ступора. – Не оставьте нас, Георгий Алексеевич, - жалобно взглянула она на молодого графа. – Надобно бы насчёт похорон распорядится.

- Я всё сделаю, - выпустив Ольгу из объятий, отозвался Бахметьев.

- Тётушка, я сам все устрою, - выступил вперёд Караулов.

- А, Петруша, - проскрипела Уварова, - Всё-то тебя нет, когда ты нужен!

Караулов насупился. Было весьма похоже, что тётушка умом тронулась от горя, что на неё свалилось. Гляди, старая ведьма передумает отписать ему Покровское! Впрочем, что ему Покровское, коли выпал шанс все состояние Уваровых к рукам прибрать. Надобно только Верочку уговорить, а коли упрямиться будет, так найти священника, что обвенчает их и без её на то согласия.

***

После ухода Георгия Вера, несмотря на то, что время было уже довольно позднее, никак не могла уснуть. «Господи! И зачем только сказала ему, что в тягости? - вертелась она на постели, сбивая в ком простыни. – Господь покарает за эту ложь.

Разумом девушка прекрасно понимала, что Бахметьев не откажется от данного Олесе слова, и ничего он не обещал, стало быть, оставаться ей и дальше в содержанках. Да коли правда откроется о том, что солгала, как тогда он станет смотреть на неё? Вера всхлипнула и спрятала голову в подушку: «Не хочу думать о том! Не хочу!», - стиснула она зубы. Страшно вдруг стало увидеть в его глазах разочарование или того хуже брезгливое презрение к женщине, осмелившейся шантажировать его столь низким способом.

«Что же делать?» - вскочила она с кровати и в волнении заходила по комнате, точно также, как совсем недавно Георгий кружил по этой же спальне. «Ох, зря все это придумала! Ох, зря!» - обхватила себя руками за плечи Верочка.

Почти всю ночь изводила она себя сомнениями и страхами и заснула лишь под утро. Разбудил её громкий истошный крик: «Убили!» - кричал кто-то прямо под окнами спальни. Поспешно накинув пеньюар, Верочка отодвинула портьеру и выглянула в окно. Её взору открылась страшная картина: Швейцар из их парадного и низкорослый коренастый мужчина, одетый как прислуга с трудом тащили к экипажу какого-то человека, истекающего кровью. Капли крови падали на мостовую и застывали на ней бурыми пятнами. Верочка судорожно перекрестилась: «Святый Боже, да что же это такое? Прямо под окнами».

Когда коляска отъехала, увозя пострадавшего, девушка выпустила из рук портьеру и вернулась в постель. Во время ночных раздумий, она то и дело меняла своё решение. Сначала она хотела признаться во всем Жоржу, а уж дальше, пусть его сиятельство сам решает, как поступить. Однако, лишь на мгновение представив себе, что с ней станется, коли Бахметьев оставит её, Верочка тотчас передумала. Впрочем, сколько верёвочке не виться, конец все равно будет. Её ложь всплывёт и тогда всё станет во сто крат хуже, чем сейчас.

Начинался новый день, надобно было умыться, привести себя в порядок, но Вера продолжала сидеть на кровати. Не было сил подняться и совершить столь привычные действия. «Зачем? К чему? – вопрошала она саму себя. – Отныне всё кончено». Положив голову на подушку, она прикрыла глаза. Страшная тоска и меланхолия овладели ею. Горничная заглянула в комнату, но Вера сделала вид, что спит. Она и в самом деле задремала и проснулась только после полудня.

Голову словно обручем сдавило болью. От яркого солнечного света, проникшего в комнату через щель, что она оставила между портьерами, когда выглядывала в окно, в глазах появилась резь.

- Даша, - охрипшим голосом позвала она горничную.

- Вставать будете? – появилась в дверях Дарья.

- От его сиятельства никаких вестей не было? – села на постели Вера.

- Нет, Вера Николавна, - отвела глаза девушка.

«Вот и ответ на все твои вопросы», - вздохнула Верочка, выбираясь из кровати. Не появился Бахметьев и к вечеру. Проведя ещё одну бессонную ночь, поутру Вера решилась написать ему. Она долго раздумывала над содержанием своего письма. Несколько раз начинала и, написав пару строк, рвала лист в клочья, не в силах подобрать нужных слов.