Иосиф Крывелев - История религий. Том 2

• Название: История религий. Том 2
• Автор: Иосиф Крывелев
• Издательство: Мысль
• Жанр: Религиоведение
• Год: 1988
• ISBN: 5—244—00110—6

Во втором томе освещаются основные этапы истории других мировых религий — ислама и буддизма. Для широкого круга читателей.

---

Было бы неправильно усматривать здесь лишь противоречие практики и религиозной теории. Для коранической теории не характерна проповедь прощения и кротости. А. Крымский пишет по этому поводу: «Восхваляется (в Коране. — И. К.) доброта и снисхождение, например, к бедным должникам, вдовам, сиротам, рабам и т. п.; но нарушением доброты не считается самое-то рабовладельчество (оно последовательно проходит по всему Корану) и месть» 62. Можно было бы привести немало коранических текстов, узаконивающих месть, в том числе кровную, призывающую к кровавой расправе с обидчиками, с отказывающимися покориться, с неверными и т. д.

Небезынтересны следующие предписания Корана: «Прелюбодея и прелюбодейку — побивайте каждого из них сотней ударов. Пусть не овладевает вами жалость к ним в религии Аллаха, если вы веруете в Аллаха и в последний день. И пусть присутствует при их наказании группа верующих. Прелюбодей женится только на прелюбодейке или многобожнице, а прелюбодейка — на ней женится только прелюбодей или многобожник. И запрещено это для верующих» (24, 2–3). Можно понять эту непримиримость к греху, которую обнаруживает здесь Мухаммед: эта сура Корана преподана им верующим сразу после неприятного казуса с одной из его жен, Айшей, заподозренной в измене, так что еще не успел улечься гнев оскорбленного собственника. Важно, однако, другое: все филиппики Корана против прелюбодеяния должны рассматриваться в свете того несомненного факта, что сам Коран в ряде других текстов узаконивает весьма вольное поведение.

Как и в древних религиях, прелюбодеянием считается сожительство лишь с женой или рабыней, принадлежащими другому. Каждому мусульманину разрешается иметь одновременно четыре законные жены. При этом можно в любое время развестись с любой из них и взять вместо нее новую. Процедура развода предельно проста: надо лишь трижды произнести формулу: «Ты разведена». Этой возможностью широко пользовались многие высокопоставленные мусульмане.

Предусмотрены Кораном и некоторые запреты, относящиеся к пище и питью63. Пищевые запреты распространяются преимущественно на те продукты, которые, и помимо ислама, были непопулярны у арабов, например, на свинину. Вряд ли есть основания усматривать здесь влияние Ветхого завета, ибо, например, конина, запрещенная в употреблении иудеям, исламом приемлется. Очевидно, религия в данном случае возводила в ранг божественного установления именно то, что складывалось в ходе реальной жизни народа. Особо следует сказать о запрещении Кораном вина (5, 92–93). Но вопрос этот довольно неопределенен: неясно, идет ли речь об употреблении лишь пальмового или виноградного вина или вообще опьяняющих напитков. Не исключено, что употребление крепких напитков в целом не возбранялось. Важно, что в истории ислама данная моральная норма всегда оставалась лишь благим пожеланием, как, впрочем, и большинство других религиозных нравственных предписаний.

Ислам унаследовал от иудаизма запрещение изображать живые существа. Но здесь было не простое заимствование, а повторение исторического опыта в аналогичных условиях. Как и иудаизму, исламу пришлось преодолевать политеистические культы, в которых большую роль играло поклонение и плоскостным, и в особенности рельефным изображениям богов-«идолов». Запрещение изготовлять любые изображения живых существ было наиболее радикальной формой борьбы с теми культами, которые предстояло вытеснить вновь возникшей религии. Надо все же отметить, что, как и в случае с запретом вина, исламский поход против изобразительных искусств остался лишь пожеланием, ибо художественные потребности людей оказались сильнее религиозного запрета. Искусство исламских народов оставило образцы высокого художественного мастерства в изображениях животных и человека.

Соответствие или противоречие жизненного поведения мусульманина всем требованиям и предписаниям Корана, по учению Мухаммеда, вознаграждается или, наоборот, наказывается в будущей жизни. Для некоторых умерших предполагалось воздаяние или возмездие в индивидуальном порядке сразу после смерти. Воины, павшие на поле брани за веру, попадали сразу после своей гибели в рай 64; видимо, такой же участи должны были удостаиваться и иные заслуженные и благочестивые мусульмане. С другой стороны, в раннем исламе бытовали представления о том, что расправа с грешниками начинается уже через короткое время после смерти: два специальных ангела-мучителя являются для исполнения своих обязанностей к могиле и воздают покойнику предварительную порцию страданий в возмездие за совершенные им при жизни грехи. Главная же расплата предполагалась после вселенской драмы, связанной с неизбежным светопреставлением.

Эсхатология занимала в раннем исламе одно из центральных мест. Некоторые исследователи даже колеблются в вопросе о том, что было главным в первоначальной исламской проповеди — единственность Аллаха или возвещение грядущего конца света. Очевидно, противопоставлять эти две идеи нет надобности, так как в идеологии раннего ислама они сочетались достаточно органично. Неверие в «последний день» рассматривается в Коране как столь же тяжкий грех, что и неверие в Аллаха и его пророка.

Первоначальная проповедь Мухаммеда повторяла основной мотив призывов и предупреждений Иоанна Крестителя в Новом завете: «…покайтесь, ибо приблизилось царство небесное» (Матф., III, 2). Мекканский период формирования Корана изобилует страшными описаниями неизбежных космических потрясений: «…когда звезды померкнут, и когда небо расколется, и когда горы развеются…» (77, 8—10); «…задрожит земля и горы и станут горы холмом сыпучим!» (73, 14); «…сотрясется земля своим сотрясением…» (99, 1); «когда небо раскололось, и когда звезды осыпались, и когда моря перелились, и когда могилы перевернулись…» (82, 1–4). Светопреставление явится катастрофой для одних и началом блаженной жизни для других. После него все люди получат окончательное устройство своей судьбы; неуверовавшие окажутся в аду, мусульмане — в раю.

В отличие от Нового завета эсхатологическая проповедь Корана не говорила о близости сроков светопреставления, она лишь возвещала неизбежность такой перспективы. И эта перспектива увенчивала все здание исламского вероучения, оставляя простор для активности правоверных в их земной жизни, стимулируя последнюю учением о наградах и наказаниях, уготованных для них в потустороннем бытии после страшного суда.

ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ ИСЛАМА ДО СЕРЕДИНЫ VIII в.

К концу жизни Мухаммеда образовалась исламская теократическая держава, охватывавшая почти весь Аравийский полуостров. Формально все население полуострова было мусульманским; фактически дело обстояло далеко не так. Лишь меньшинство племен исповедовало ислам, многие даже не имели представления о том, чего от них требует эта религия, так что их подчинение пророку было только политическим и фискальным. Были и такие группировки, которые составляли оппозицию исламу как в вероисповедном, так и в политическом отношении: ханифиты в Йемаме, а также те, кто сохранил верность христианству и иудейству. Среди приверженцев пророка тоже не было полного единодушия. Имело место постоянное соперничество между мекканскими переселенцами-мохаджирами и примкнувшими к ним в Медине ансарами, волновались все время бедуины, составлявшие наименее влиятельный элемент движения.

Форма религиозно-политического правления во вновь возникшем общеарабском государстве была предопределена тем, что вся светская и религиозная власть (эмират и имамат) находилась в руках Мухаммеда. Это оправдывалось его личным статусом пророка. После его смерти положение в этом отношении оставалось тем же, ибо его преемники стали халифами, т. е. преемниками пророка, исполняющими его должность. В религиозном отношении менялось лишь то, что если пророк рассматривался как руководимый непосредственно божественным откровением, то халифы такого источника безошибочных решений были лишены. Благоприятным для укрепления и распространения ислама явилось то обстоятельство, что первые два халифа — Абу Бекр (632–634) и Омар (634–644) — оказались талантливыми государственными деятелями и полководцами.

И новой религии, и государству, идеологическим знаменем которого она явилась, после смерти Мухаммеда пришлось выдержать сильные испытания. Почти вся Аравия была в короткий срок охвачена восстаниями и другими актами «отпадения» (ар-рида). Формально все это движение, разнообразное по составу участников и идеологической направленности, шло по религиозному руслу: ханифитские, христианские, языческие и иудейские племена заявляли о своем отпадении от учения Мухаммеда: одни — с требованием более последовательного монотеизма, другие — под влиянием христианской и иудейской антиисламской пропаганды. По существу этой религиозной оболочкой прикрывалось стремление к выходу из общеарабского государства и к восстановлению племенного сепаратизма. Во главе многих из восставших племен оказывались свои пророки и пророчицы, на примере Мухаммеда научившиеся черпать истины религии в видениях откровения.