Наталья Горчакова - Я написала детектив

• Название: Я написала детектив
• Автор: Наталья Горчакова
• Издательство: Фортуна ЭЛ
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-9582-0001-1

Издательство «Фортуна ЭЛ» начинает новую серию — «Лабиринт Фортуны» — и открывает новое имя, автора этой серии, — Наталью Горчакову.

Молодая писательница рассказывает о своей жизни, полной приключений, где самая ординарная встреча с друзьями или поездка за границу превращается в детективную историю. Видно, такова ее судьба — Фортуна, которая ведет ее по запутанному лабиринту. Но что же, тем интереснее жить, все время угадывая, что там, за следующим поворотом.

Пройдите и вы этот Лабиринт Фортуны вместе с Натальей Горчаковой, но помните, что наша молодая героиня не прочь поиронизировать над своими приключениями и над своей ролью детектива и писательницы.

---

— Уж он меня мало волнует, — фыркнула я, — может и не приходить. Не знаю, кто как, а лично я не расстроюсь.

Всегда недолюбливала Виталия Смирнова. Еще в институте у нас вечно были с ним трения, взаимные придирки и обмен язвительными репликами. Это и неудивительно. Приятным человеком его не назовешь. Он был постоянной мишенью нашего остроумия и непременным объектом для иронии. О том, почему Виталия Смирнова прозвали Говоруном, вы узнаете чуть позже, хотя и сейчас можете догадаться.

— До остальных еще не дозвонились, — продолжал Толик, — но постараемся. Санек с Гитарой тоже обзванивают кого могут.

— Говори, где и во сколько.

— В три у меня. Дорогу-то помнишь?

— Недоверие в твоем голосе совершенно излишне, — обиженно фыркнула я, — какие-то странные вопросы, прекрасно помню.

— В таком случае — до воскресенья. Не забудь. А сама-то как?

— Нормально, — засмеялась я на такой давно забыто-знакомый вопрос, — все расскажу тебе при встрече.

«Сама-то как?» — была любимая фраза Толика, таковой и осталась.

— Заметано. При встрече, так при встрече. Ты там как, еще замужем?

— Видишь, как давно ты не появлялся. Уже нет. А ты случайно не женился?

— Что ты, солнце мое, я тебя люблю, мне без тебя плохо. Потом, знаешь, Наталья, на свете слишком много женщин. Я не могу выбрать какую-то одну. Как же другие?

— Боишься, что они обидятся?

— Боюсь, что следующая лучше предыдущей. Отдашь предпочтение одной, потом остаток жизни жалеть будешь.

— Философ.

— Я такой.

— Ладно, свои теории изложишь, когда увидимся. Ждать недолго.

— Эх, не хочешь ты со мной поболтать! Что делать. Счастливо.

Когда вы учитесь вместе, кажется, что так будет всегда: вы окончите институт, будете продолжать встречаться и дружить.

Но происходит почему-то совсем по-другому. Пару раз вы собираетесь вместе, потом перезваниваетесь по телефону. Все реже и реже, пока другая жизнь не затягивает окончательно, и вы перестаете общаться. Это неправильно, но так уж случилось с нами.

И вот теперь, после долгого перерыва, я увижу их снова. Какими стали они теперь?

Напрасно я утверждала, что помню дорогу. Я, конечно, и не была уверена, когда говорила с Толиком, но после скептицизма в его голосе признаваться в этом совсем не хотелось. Хорошо, что адрес у меня сохранился в старой записной книжке, пришлось искать.

Проплутав некоторое время среди замысловатых переулков и дворов, где почти не было прохожих, а попадавшиеся навстречу указывали разное, прямо противоположное направление, я в конце концов добралась до нужного мне дома. Тогда еще я не подозревала: было бы гораздо лучше, если бы у меня возникли неотложные дела или я заблудилась и не смогла попасть на встречу, после которой дальнейшая жизнь моя кардинально изменилась, превратившись в кошмар. Вернее, я сама превратила ее в таковой. Практически добровольно. Почти без принуждения.

Казалось бы, что может произойти? Обычная встреча однокурсников. Ничего особенного. Собираются люди, которые давно не видели друг друга, разговаривают, вспоминают. Как бы не так! Это не мой случай.

Мне пришлось позвонить три раза, прежде чем дверь распахнулась.

— Наталья! — закричал Толик так, словно для него мое появление — самая приятная неожиданность за последние пять лет, прошедшие со дня окончания нами института, и видеть меня он ожидал где угодно, но не на пороге своей шикарной многокомнатной квартиры.

Когда в прошлом мы довольно регулярно собирались у него в отсутствие родителей, я долгое время не могла понять, сколько же в квартире комнат, такой необъятной она была. Впрочем, не знаю и сейчас.

Толик порывисто заключил меня в крепкие объятия:

— Радость моя, я тысячу лет тебя не видел! Ты классно выглядишь. Давай поговорим о нашем романе.

— Давай для начала я войду, — предложила я в свою очередь.

— Интересная мысль. Свежая. Нестандартная. Проходи, — он втащил меня в коридор, не переставая обнимать, — ну рассказывай!

«Ну рассказывай!» — была вторая коронная фраза Толика наряду с «Сама-то как?». Ответа она, как правило, не требовала, кроме разве какой-нибудь шутливой отговорки.

— Что же тебе рассказать? Романа у нас не получится, в твою любовь я не верю.

— Наташка, ты меня просто убиваешь! Нельзя же так.

Он провел меня в комнату, где уже собрались те из нашей группы, которые успели прийти раньше меня, и провозгласил:

— Девчонки, в нашем полку прибыло, у нас новенькая. Знакомьтесь.

Опять же поясню: Толик всегда ко всем обращается «девчонки», независимо оттого, являются ли присутствующие мужчинами или женщинами. Должно быть, это от многолетней привычки общаться в основном со слабым полом и бегать за каждой юбкой.

Я вошла в комнату. Однокурсники искренне обрадовались — снова объятия, поцелуи, беспорядочные реплики, перебивающие одна другую. Как мы жили целых пять лет, не видя друг друга! Поневоле задумаешься.

— Наташка!.. — заплетающимся языком пролепетал Димон, вклиниваясь в плотное кольцо окруживших меня.

Когда это он успел напиться? Я и опоздала-то ненамного.

Впрочем, что я удивляюсь? Димон и на занятия приходил в таком виде, и даже между ними, когда, казалось бы, был постоянно с нами, умудрялся где-то выпить. Обычно на подобные выходки мы реагировали одинаковой репликой, вошедшей в наш обиход с легкой руки опять же Толика, и дружно подхваченной всеми: «Митек радует». И этим было все сказано. Димон не меняется.

Как же здорово, что мы собрались! Будто и не расставались. Словно виделись вчера. Молодец Толик, что это придумал.

Наша встреча проходила довольно хаотично, так бывает, когда собираются люди, давно не видевшие друг друга. Каждый пытался выложить все, что произошло с ним за прошедшие пять лет. А за такой срок произошло, конечно, много.

Как оказалось, мало кто из нас работал по специальности. С таким трудом поступив в институт и потратив пять лет своей жизни на обучение, по окончании некоторые постарались прочно это забыть и стали заниматься всяким и разным. Разброс был огромен: от продавца женского белья — Света Козлова — до руководителя банка — Ваня Денисов, который прийти не смог, но сведения о его жизненных успехах достигли нас.

Обо всех было что-то известно. Одна Ксения Суворова, или в просторечие Ксана, исчезла из нашего поля зрения, не сообщив никому, куда переезжает.

Мы делились своими достижениями, житейскими неудачами, смеялись, рассказывали, кто где работает, кто женился, кто развелся, у кого родились дети, вспоминали годы учебы. Изредка подтягивались опоздавшие.

Гена, как всегда, произнес свой традиционный красноречивый тост:

— Ну что, девчонки? Вы у нас единственные. Что бы мы без вас только делали? В общем, за вас, девчонки!

Насколько помню, Гена никогда не изменял себе и разнообразием нас не радовал.

Периодичность тоста зависела оттого, насколько часто мы собирались.

Раздался очередной звонок в дверь, на который никто не обратил особого внимания, а стоило бы. Особенно мне.

Толик отправился открывать. И вот хотя бы тут мне встать, вежливо попрощаться и уйти или сбежать по-английски.

Не заподозрив, какую ловушку готовит мне судьба, я осталась преспокойно сидеть на диване между Геной и Пузиком, болтая с ними.

Пузик в юности был довольно худым, субтильным мальчиком. Уже и не помню, по какой витиеватой игре нашей буйной фантазии он получил подобное прозвище. Но страшно забавно, что в свои тридцать с небольшим лет он приобрел то самое пузико, которого когда-то не имел. Кто бы мог подумать, что с ним произойдет такая разительная метаморфоза. Взяли и напророчили.

Остальные изменились как-то не слишком, во всяком случае внешне, и походили на тех же студентов, хорошо знакомых мне.

Коля Гитара удивил меня тем, что не взял свой излюбленный инструмент на нашу встречу. Это нечто. Должно быть, впервые я увидела его без гитары. Что ни говори, а со временем люди все же меняются, даже если эти перемены не бросаются сразу в глаза.

Перебрасываясь шуточками с бывшими однокашниками, я бросила взгляд на нового гостя: Судьба стояла в дверях, воплощенная в образе Виталия Смирнова, или Говоруна, и вот тут я объясню, почему мы назвали его так когда-то.

Спустя несколько дней после начала нашего первого учебного года мы, тогда еще совершенно незнакомые друг с другом, без разногласий и возражений с чьей-либо стороны избрали Виталия старостой группы. Во-первых, никто не желал взваливать на себя эту непростую обязанность. Во-вторых, он, в отличие от остальных, производил впечатление человека очень деятельного и способного нести тяжкое бремя ответственности за таких разгильдяев, какими являлись мы. Да и по возрасту подходил больше, будучи самым старшим. Это и определило наш единодушный выбор. Между собой мы так и называли его, посмеиваясь, — Деловой Человек. Непременно с большой буквы. Уже потом стало ясно: выделяют его не столько деловые качества, сколько то, что он любого заговорит до смерти. Прозвище сменилось на Говорун, и прилипло окончательно. Он не злился на нас, не огрызался, хотя, когда его так называли, в восторге не был.