Рина Зелиева - Скалы из нефрита (СИ)

• Название: Скалы из нефрита (СИ)
• Автор: Рина Зелиева
• Жанр: Эротика

Продолжение истории Ринара и Мариссы. Тучи сгущаются над головами ГГ. Смогут ли они из обломков их жизней, разбитой о скалы, вынести большое и сильное чувство? На долю девушки выпадают еще более тяжелые испытания, переворачивающие все ее мировоззрение. Но можно ли полюбить такого жестокого и сложного человека, как ГГ? Впрочем, человеческая душа - потемки.

---

Откуда-то в его руках появился нож, не маленький перочинный, как у тех юнцов в парке, а большой охотничий, каким разделывают туши животных. Острое лезвие коснулось горла девушки, гладило, ласкало его. Марисса вздрогнула всем телом, ощутив на шее порез и щекочущую тоненькую струйку крови, стекающую по коже вниз. Она сжала зубы и зажмурила глаза: "Он сейчас убьет меня. Для него это так просто". Остро заточенный кончик ножа обвел ямочку у основания ее шеи, прочертил красную полоску по впадинке между грудей и замер под левой грудью, впиваясь в кожу. Ринар вдруг заметил, что девушка расслабилась, черты ее лица разгладились и приобрели выражение полнейшего смирения перед неизбежным. Он свирепо ухмыльнулся.

— Надеешься, что все произойдет быстро?

Нож продолжил свое путешествие вниз, медленно, очень медленно, царапая атласную кожу вокруг пупка, еще ниже, он зацепил лямочку трусиков, оставляя неглубокий порез на одном бедре, затем на другом. То, что Рен виртуозно владеет ножом, сомнений не оставалось. Вот только что он собирается делать? Неизвестность сводила с ума.

Выдернув из-под нее порванный кусочек ткани, Ринар разозлился. Ее безучастность просто выводила из себя. Он обхватил ее за затылок, до боли сжимая его пальцами, и вынудил приподнять голову.

— Открой глаза и посмотри на меня, — со зловещей мягкостью в голосе приказал Рен.

Марисса подчинилась. В ее глазах читалась все та же покорность и безразличие. С бессознательным вызовом, отчаянно желая заставить его прекратить эту жестокую и бесчеловечную игру, она вымолвила:

— Убей меня. Чего ты медлишь? Тебе нравиться надо мной издеваться?

— Ты действительно хочешь умереть? Хорошо.

Тяжелая рука Рена легла на шею девушки, его пальцы одним четким движением нашли сонные артерии и пережали их. Через мгновение в сознании у Мари помутилось, на глаза пала серая пелена, она судорожно пыталась вздохнуть. В мозгу взорвалось: "Нет! Я хочу жить!" Но его железная рука беспощадно сжимала, душила, убивала…

Дальше было погружение в бездонную темноту и смутное, невероятно долгое ощущение падения в вязкую, пульсирующую, как кипящая смола, и бесконечную, как Вселенная, пропасть абсолютного небытия.

Марисса лежала на кровати в своей комнате. Она выглядела опустошенной, холодной и абсолютно безразличной ко всему происходящему. В целом, она не сильно пострадала, если не считать синяков на шее, царапин и неглубоких порезов. Но морально чувствовала себя убитой. Почему ему так необходимо было утверждать свою власть над ней с помощью насилия? Ломать, подавлять. Тогда как она за одну его мальчишескую озорную улыбку, которой он встречал ее пробуждение, готова была отдать всю себя. Нет, ему надо было разрушить ее эмоциональную защиту, показать ей ее бессилие перед ним, освободить от права выбора: как жить ей и что делать.

За окном стояло сырое осеннее утро. Ветер стих, только капли дождя все барабанили по крыше, навевая еще большую тоску на девушку. Светлана принесла Мари завтрак, на который та даже не посмотрела.

— Зачем ты вернулась? — спросила Света Мари, сочувственно посмотрев на нее и ставя чашку ароматного кофе на кровать рядом с ней. — Я же еще тогда тебя предупреждала.

— Спасибо, Света. Все не так просто, как ты думаешь. Он опять не оставил мне выбора. А ты? Что ты делаешь в этом вертепе?

— Со мной тоже не все так просто, — вздохнула Светлана.

Милая и симпатичная девушка вызывала у Мари дружеские чувства. Света значительно осмелела, видимо, привыкнув к Мариссе и уже была не против поболтать.

— Тушкан подобрал меня на улице. Сама я из детдома. Мои родители погибли в автокатастрофе, когда я была совсем маленькой. Я случайно осталась жива. Когда я достигла совершеннолетия и смогла вернуться в квартиру, оставленную мне родителями, то обнаружила, что возвращаться некуда. Руководство интерната проводило какие-то махинации с жильем воспитанников, да так, что и не подкопаешься. Я сидела у входа в метро вместе с такими же бездомными, какой оказалась сама. Вот тогда ко мне подошел Костя. Он мне как-то сразу понравился, и я рассказала ему свою историю. Тогда он привел меня сюда. Сказал, что я смогу тут жить в отдельной комнате с собственной ванной и даже буду получать деньги за работу. Но только есть одно условие — я должна быть глуха, слепа и нема. Он сразу предупредил, что если стану болтать — это будет стоить мне жизни. Короче, деваться мне все равно некуда. А тут — хорошее жилье, бесплатная еда, и платят действительно хорошо.

— А еще тебе очень нравиться Тушкан? — с улыбкой спросила Мари, вспомнив, как застала их однажды на кухне.

— Да, — Света смутилась. — Костя Ритушин. Он хороший, правда. Если бы не он, мне бы туго здесь пришлось. А так он сразу всех предупредил, что я его. И меня тут никто не трогает.

— Понятно. — Мари вздохнула. — Да, согласна. Среди них он наверно самый нормальный. Держись его.

Глава 8

Ринара Марисса не видела несколько дней. Отыскав в баре сигареты и большую бутылку коньяка, Мари пустилась во все тяжкие. Он уже нанес ей глубочайшую рану. От его жестокости девушке хотелось кричать. Между ними разверзлась пропасть. Им уже никогда не сблизиться. Она будет вечно ненавидеть его. Боль, причиненная ее телу, не шла ни в какое сравнение с болью, поселившейся у нее в душе. Она всего лишь его игрушка, домашний зверек. Вон — он ее даже иногда Котеной называет. А ведь она почти влюбилась в него — призналась себе девушка. От этого признания, сделанного самой себе, стало совсем тоскливо. Зато у этого богатого и могущественного человека все было просто. Тем более просто, что ни в его словах, ни в поступках не было места чувству любви и привязанности.

Очнувшись ночью от тяжелого алкогольного забытья, Марисса почувствовала себя как в пустыне. Было жарко, язык присох к небу. Губы потрескались. Голова раскалывалась на куски. Она решила спуститься вниз, чтобы найти чего-нибудь попить, и облегчить свое состояние. Накинув халатик поверх сорочки, Марисса прокралась по лестнице на кухню, шлепая босыми ногами по ступеням. Она нащупала в темноте выключатель и застыла на месте с открытым ртом. На ее лице отразился испуг, удивление и растерянность. У окна, выставив перед собой большой кухонный нож, стояла обнаженная юная девушка, грязное окровавленное тело которой покрывали ссадины, синяки и раны, нанесенные какими-то острыми предметами.

— Ты кто? — спросила ее Марисса, сама не узнав своего каркающего голоса.

— А ты? — всхлипнула незнакомка.

Некоторое время Мари хлопала на нее глазами, приходя в себя и лихорадочно соображая. Судя по всему, размышляла она, эта девушка была тут пленницей. Но зачем она здесь? Рену что, одной игрушки мало? И что она натворила такого, за что теперь так жестоко расплачивается? Состояние, в котором пребывала бедняжка, вызывало ужас и сострадание. Что ж, похоже, они с ней практически в одинаковой ситуации, разве что, с небольшими вариациями на тему выпавших на их долю издевательств.

— Думаю, такая же пленница, как и ты, — ответила она девушке, с жалостью разглядывая ее. — А ты здесь как оказалась?

— Я студентка с факультета журналистики. Мой парень признался мне однажды, что занимается расследованием на тему беспредела криминальных структур под прикрытием легального бизнеса. Я хотела помочь ему, но он мне запретил. А я не послушала, — девушка горько зарыдала.

Марисса приблизилась к подруге по несчастью, сняла с себя халат и протянула ей. Та, с благодарным взглядом приняла одежду и, отложив на минуту нож, дрожащими руками надела ее на себя. Затем громко всхлипнула, вернула оружие в прежнее положение и продолжила.

— Меня мама одна растит. Денег постоянно не хватает. Я на заочном учусь. Тогда это мне показалось хорошей идеей, написать об этом статью.

— Ты с ума сошла, — вскрикнула Марисса в изумлении. — Добровольно влезть во все это? Как ты вообще до такого доперла?

— Пойми, меня бы взяли в крупное издательство или популярную газету, или даже на телевидение, если бы я смогла раскопать действительно стоящий материал, — глаза пленницы при этом загорелись. — Я смогла бы хорошо зарабатывать.

Мари вздохнула: "Идиотка клиническая, дура комнатная". А вслух спросила:

— Тебя как зовут-то? Чтоб знать, чье имя станет нарицательным.

— Настасья. Меня все Тася зовут.

— Да, Тася. Пострадает теперь то твое место, которым ты думала и на которое себе приключений нашла. Хотя, — она окинула взглядом девушку, — скорее всего уже пострадало. Твой парень хотя бы знает, во что ты ввязалась?

— Не знаю. Я ему не говорила. Но он меня найдет. Обязательно, — девушка опять безудержно зарыдала. — Они меня на одном из складов поймали. Я даже не предполагала, что стану свидетельницей встречи Тайгера с поставщиками оружия. Я тогда уже знала, что его агентство — лишь ширма.