Ян Мо - Песнь молодости

• Название: Песнь молодости
• Автор: Ян Мо
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1959

Ян Мо — известная китайская писательница. Её главный роман «Песня о молодости» до сих пор пользуется большой популярностью в стране. Книга переведена на 20 иностранных языков.

---

Поведение Сяо-янь очень огорчало Дао-цзин. Однако она надеялась на многолетнюю дружбу. На пороге ее дома у Дао-цзин радостно замерло сердце. Вопреки всем ожиданиям Ван Сяо-янь встретила Дао-цзин холодно и неприветливо.

— Пришла? Что тебе? — спросила она, не поднимая головы от бумаг, разложенных на столе, и тут же густо покраснела.

Дао-цзин сдержалась, подошла к Сяо-янь и протянула руку:

— Янь, как ты живешь? Почти три месяца не виделись. Я скучала по тебе…

Сяо-янь оттолкнула ее и молча отвернулась в сторону. Дао-цзин вспыхнула:

— В чем дело, Сяо-янь? В чем я перед тобой провинилась?

Сяо-янь уткнулась в книгу. В комнате наступила гнетущая тишина. «Нет, надо все выяснить», — решила Дао-цзин.

— Сяо-янь, что с тобой? Тебе, наверное, кто-нибудь наговорил на меня? — голос Дао-цзин дрожал.

Сяо-янь медленно подняла голову. В ее черных печальных глазах Дао-цзин прочитала тоску и страдание.

Вместо ответа она заплакала. Дао-цзин это крайне удивило:

— Сяо-янь, неужели ты теперь не доверяешь мне? Разве я…

Ван Сяо-янь хранила молчание.

— Ну ладно, я пошла. Если хочешь, поговорим потом. Мы сможем теперь часто встречаться: я слушаю здесь лекции.

Ван Сяо-янь подозрительно посмотрела на нее.

Через два дня, после лекции по древней истории, Дао-цзин встретила Сяо-янь на улице перед Красным корпусом университета. Та попыталась ускользнуть, но Дао-цзин успела окликнуть ее.

— На лекцию собралась? Как дела дома? — приветливо спросила она.

Сяо-янь процедила сквозь зубы:

— Спасибо. Дома все в порядке. А ты тоже на лекцию?

Дао-цзин взяла ее за руку:

— Сяо-янь, я вижу, тебе нелегко. Ты в чем-то не разобралась! Если веришь мне… — Дао-цзин посмотрела по сторонам.

В глазах Сяо-янь промелькнул страх. Она что-то хотела сказать, но раздумала и, резко повернувшись, ушла, почти убежала.

Эта неожиданная перемена в Сяо-янь нарушила все планы Дао-цзин и создала новые осложнения. Несомненно, здесь поработал Дай Юй. Но как это ему удалось? Дао-цзин терялась в догадках. Сяо-янь пользовалась авторитетом среди студентов. Поэтому, если ее не вырвать из-под влияния Дай Юя, она может стать орудием в руках врага. Дао-цзин больно переживала поведение своей подруги. Она лишилась сна. Партия впервые поручила ей самостоятельное задание, а у нее с самого начала такая серьезная неудача. Что делать?..

Прошло еще два дня. Дао-цзин вместе со всеми слушателями возвращалась с лекции. Неожиданно на лестнице ее догнали два студента. Один из них схватил ее за плечи, а другой — худой, похожий на обезьяну — ударил по лицу и, потрясая кулака ми, заорал:

— Изменница! Шпионка! Бесстыжая! Как ты осмелилась появиться в университете?! Убирайся!

— Попробуй приди еще раз — вышвырнем! — пригрозил другой.

Возмущенная Дао-цзин стала сопротивляться и ответила пощечиной обидчику, но хулиганы с силой столкнули ее вниз по лестнице. Дао-цзин споткнулась и покатилась, больно ударяясь о ступени. Она с трудом поднялась. Чьи-то заботливые руки помогли ей… В толпе зевак Дао-цзин заметила побледневшее как полотно лицо Ван Сяо-янь. Рядом с ней скалил зубы ударивший ее сопляк с обезьяньим лицом.

Словно пелена застлала ей глаза. Потом ее охватил гнев. Кто мог знать здесь, что она Линь Дао-цзин? Только Ван Сяо-янь! Значит она, лучшая подруга, выдала ее! Кто же иначе? Об этом страшно было подумать! Дао-цзин бросила на Ван Сяо-янь взгляд, полный презрения, и вытерла кровь на лице.

* * *

Вечером Дао-цзин созвала чрезвычайное совещание коммунистов университета. Их было трое — Хоу Жуй, У Юй-пин и Лю Ли.

Собрались в скромной чистенькой комнатке Лю Ли — двадцатидвухлетней студентки английского факультета. Избиение Дао-цзин вызвало возмущение товарищей. Совещание было бурным и коротким.

— По мнению товарищей, к которому, ознакомившись с обстановкой в университете, присоединяюсь и я, сегодня нашей важнейшей задачей является пробуждение студенческой массы и руководство выступлениями студентов. — Дао-цзин сняла с лица повязку, которая мешала ей говорить. — Надо поднять тех, кто активно участвовал в движении за спасение родины. Их надо сделать костяком нашей организации и затем с их помощью сплачивать остальных студентов. Нас, коммунистов, очень мало. Если мы не вовлечем в борьбу прогрессивное студенчество, то никогда не покончим с этим, небывалым прежде затишьем в университете.

— Товарищ Лу Фан права, — взяла слово Лю Ли. — Мы не должны быть коммунистами только на словах. Скоро год, как Сюй Хуэй ушла, а что мы сделали? Ничего. Боялись раскрыть себя и очутиться в тюрьме. Посмотрите на другие университеты — на «Цинхуа», «Яньцзин»![127] — Лю Ли строго посмотрела на Хоу Жуя. — Там активно развертывается патриотическое движение. Это все работа коммунистов, проявление боевого духа партийной организации. И у нас должно быть так!

Лю Ли говорила смело, резко, энергично. Это было трудно ожидать от девушки с пухлым, почти детским лицом.

— Правильно! — сказал молчаливый У Юй-пин. — У нас надежные студенты, есть много молодежи, настроенной патриотически и готовой отдать все свои силы родине. Только за последнее время мы ничего не предприняли, чтобы организовать людей. Чего мы ждем? Если даже прогрессивные студенты не находят сегодня применения своим силам, то что говорить про средних! А всякие там гоминдановцы, троцкисты, националисты, анархисты и прочие действуют вовсю.

Дао-цзин внимательно слушала эти выступления. Они придавали ей силу. «Пекинский университет с его славными традициями «Движения 4 мая», конечно, не отстанет. Он лишь пока окутан туманом», — подумала Дао-цзин и улыбнулась; теперь даже боль от ушибов казалась легче.

— Критика очень и очень правильная. Приход товарища Лу Фан, ее кровь пробудили нас, — чуть заикаясь, начал Хоу Жуй. Сегодня он уже не улыбался. — Я не хочу сейчас углубляться в теорию. Нам надо действовать. В Бэйпине готовится создание Единой студенческой ассоциации, а наши студенты топчутся на месте. Кого только нет в нашем союзе: и отсталые, и прогрессивные, и даже реакционные студенты. Нам нужно переизбрать руководство студенческого союза и подумать над тем, как оздоровить его, взять под наш контроль и слить с Ассоциацией. Правильно я говорю?

— Правильно! Но для этого необходимо изолировать реакционеров, разоблачить их подлинное лицо. Конечно, потребуется повлиять и на среднее студенчество, — быстро проговорила разрумянившаяся Лю Ли.

— А мне кажется, что в первую очередь надо организовать прогрессивно настроенных студентов, — перебил ее У Юй-пин. — Привлечь прежде всего тех, о ком говорила Лу Фан: Ли Хуай-ин — с английского факультета, Дэн Юнь-чуаня — с факультета родного языка и литературы. Они далеки от нас, но зато пользуются в университете большим авторитетом. Они могут повлиять на большинство средних студентов.

— Очень серьезен вопрос с Ван Сяо-янь. — Хоу Жуй невольно посмотрел на синяки на лице Дао-цзин. — Если мы окрепнем, если наша работа пойдет успешно, кто посмеет тронуть наших товарищей?

— Ван Сяо-янь упряма, самоуверенна, — продолжал он, помолчав. — С ней трудно говорить. Ее ввели в заблуждение троцкисты. Только неопровержимым разоблачением их можно раскрыть ей глаза.

— Хоу Жуй, ты прав! Я хорошо знаю характер Ван Сяо-янь. Мы в прошлом дружили, а сейчас ее обманули, и она считает меня шпионкой. Думаю, что нам теперь будет очень трудно снова привлечь ее на свою сторону, — сказала Дао-цзин.

— Давайте это сделаю я! — решительно предложила Лю Ли.

— Нет, — покачала головой Дао-цзин. — За Ван Сяо-янь отвечаю, в основном, я. А ты возьми на себя Ли Хуай-ин; это легче — вы с ней на одном факультете.

— Хорошо!

Был намечен еще ряд мероприятий, после чего они стали расходиться. Дао-цзин надела повязку. Лю Ли украдкой наблюдала за ней. Дождавшись, когда юноши ушли, она ласково взяла Дао-цзин за руку:

— Болит? Хочешь, отдохни у меня денька два? Мои родители очень хорошие…

— Лю Ли, ничего… Пройдет. Такая уж наша работа…

Глава двадцать пятая

Спускались сумерки. Резкий холодный ветер гнал листья по переулку. Со скрипом открылись ярко-красные лакированные ворота, и из них, вобрав голову в плечи и придерживая рукой серую шляпу, вышел Дай Юй. Не успел он отойти, как послышался визгливый женский окрик:

— Вернись! Куда помчался? Я еще не все сказала!

Дай Юй трусливо остановился, напустив на себя, однако, независимый вид.

На улицу высунулась взлохмаченная женская голова. Дай Юй быстро вернулся. Женщина прикрыла ворота. В проходе сразу стало темно.

— Прохвост! Дурак! Подлец! — раздался звук пощечины. Женщина со злостью рванула Дай Юя за рукав, однако в голосе ее слышались теперь капризные и кокетливые нотки. — Никак не можешь выбросить из головы Ван Сяо-янь? Дня без нее прожить не можешь? Слышишь, что говорю? Найдешь ты погибель на свою идиотскую голову!