Андрей Буторин - Упавшие в Зону. Вынужденная посадка

• Название: Упавшие в Зону. Вынужденная посадка
• Автор: Андрей Буторин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-089190-0

Космический разведчик Егор Плужников по прозвищу Плюх не мог и предположить, что, возвращаясь из очередного полета, окажется атакованным неведомой силой и в спасательной шлюпке совершит вынужденную посадку не на мирной, цветущей Земле XXII века, а под багровым «куполом» таинственной Зоны, представляющей собой невероятный «коктейль» из кусков параллельных миров, усеянных смертоносными аномалиями и населенными как злобными монстрами, так и называющими себя сталкерами людьми, главный принцип которых: каждый сам за себя.

---

Плюх поспешил ко второй из трех имеющихся на корабле стасис-камере. Всего из было три, как и кресел-ложементов, несмотря на то что экипажи космических аппаратов типа ЛКАГР всегда состояли из одного человека, да и по спецификации такие корабли проходили как одноместные – троим в них действительно было бы не развернуться. Но стасис-камеры и ложементы – не те агрегаты, на которых стоило экономить. Выйди единственная камера из строя – и разведчику никогда не вернуться на Землю, а с неисправным ложементом при аварийной посадке можно если и не погибнуть, то стать инвалидом. Вполне возможно, впрочем, что «лишние» камеры и кресла размещались на разведывательных кораблях и с какими-то еще, ведомыми лишь руководителям проекта целями. Как бы то ни было, подобная предусмотрительность сыграла на руку косморазведчику и его желто-зеленому другу.

Правда, Плюх, хоть и достаточно хорошо изучил Блямса за полгода, все-таки не без оснований сомневался, корректно ли отреагирует инопланетный организм на рассчитанную для человека стасис-камеру. Поэтому сейчас, сдвигая ее крышку, он невольно затаил дыхание. Но волновался он напрасно, инопланетный друг выпрыгнул из стасис-камеры, словно чертик из табакерки, едва не сбив с ног косморазведчика, и заплясал вокруг него на длинных суставчатых лапах, радостно приговаривая: «Блямс, блямс, блямс-блямс!»

Плюх невольно улыбнулся, но тут же согнал с лица улыбку.

– Успокойся, – сказал он. – Я тоже рад тебя видеть, но сейчас у нас нет времени. Совсем нет. Так что, пожалуйста, делай только то, что я скажу. Понятно?

– Блямс, – дернув треугольной головой, ответил инопланетянин.

Значило ли это, что он понял сказанное? Плюх полагал, что так оно и есть, но уверен, конечно же, не был. А по огромным зеленым полукружиям фасеточных глаз определить это не представлялось возможным. Такие глаза, безусловно, имели свои преимущества – расположенные по краям треугольной головы, почти на самых ее углах, они обеспечивали превосходный обзор; Блямс, по сути, мог не поворачивая головы видеть, что происходит позади него. А вот Плюх не мог даже точно сказать, куда в настоящий момент смотрит его друг (во все стороны сразу?), и уж тем более определить его настроение, чувства и все остальное, что человек привык «читать по глазам». Так что ориентироваться приходилось на интонацию, ну и на общее поведение Блямса.

Вот и сейчас он перестал прыгать, «по-богомольи» сложил перед собой передние лапы и повторил:

– Блямс?

Теперь в сказанном определенно звучал вопрос. Плюх ответил:

– Дело дрянь, дружище. На нас напали. Не спрашивай, кто – сам не знаю. В общем, нам нужно удирать. Так что я сейчас надену скафандр, и мы перейдем в шлюпку. Для тебя скафандра нет, извини; точнее, есть, но на тебя не налезет. Да и чипа у тебя в голове все равно не имеется.

– Блямс… – обескураженно выдал «богомол».

– Да ты не переживай, – успокоил его косморазведчик. – Если шлюпку собьют, то и меня скафандр не спасет.

Плюх, можно сказать, накаркал. Их сбили.

Сначала все шло даже очень неплохо. Косморазведчик с «богомолом» перешли в спасательную шлюпку и Плюх дал команду Информаторию в случае, если «Ревда» уцелеет, садиться на планету, включить, если на то хватит энергии, защитное поле и уж в любом случае аварийный маяк, питание у которого было автономным, и ждать прибытия «экипажа», никого, кроме них, к кораблю не подпуская. Затем он отстыковал шлюпку от «Ревды» и какое-то время держался в ее «тени», вне поля зрения атакующих плазмоидов. На границе атмосферы он резко нырнул в сторону и начал спуск к «земной» поверхности. Внизу как раз проплывала Россия, и расчетная посадочная траектория заканчивалась на юге Краснодарского края. В принципе, это не имело большого значения – еще в начале XXII века границы между государствами стали носить сугубо номинальный характер. И все-таки до родного Ростова-на-Дону оттуда было совсем близко, что грело душу истосковавшемуся по дому разведчику.

И тут его ждал первый неприятный сюрприз: ориентировочное место посадки будто закрывал багровый колпак диаметром примерно в сто километров. Образование выглядело хоть и странным, но определенно атмосферным явлением – там клубились, а скорее даже клокотали, словно пена в адском вареве, как багровые, так и обычные, иссиня-черные тучи, то и дело сверкали молнии… Плюх спешно стал менять траекторию – приземляться в зловещий котел у него не было никакого желания. Но как раз в этот момент его настиг и второй сюрприз: неизвестно откуда вынырнул ослепительно сияющий тороид и немедленно выпустил в сторону шлюпки яркий сиреневый сгусток. Куда-то сворачивать было уже поздно, единственное, что успел сделать разведчик, это ускорить падение. Сгусток скользнул по сфере силового поля и разлился по ней сиреневым пламенем. Однако это не было прямым попаданием, и поле, потеряв процентов восемьдесят энергии, все-таки выдержало.

Теперь Плюх видел, что приземляться (или, скорее всего, падать) придется все же внутри багрового атмосферного колпака – с самого его края, но все же в его пределах. Однако переживать теперь следовало не об этом: тороидный плазмоид продолжал преследование.

Вход шлюпки в багровые тучи почти совпал с попаданием в нее второго сгустка, так что разведчик даже не понял, что вспыхнуло на смотровом экране: сами тучи, беснующиеся в них молнии, взрыв энергетического сгустка, агонизирующая вспышка остатков защитного поля или все это вместе. А когда перед глазами перестали плясать огненные зайчики, Плюх увидел стремительно приближающуюся поверхность планеты. Он успел лишь крикнуть Блямсу: «Держись!», как последовавший за этим удар вырубил сознание.

Глава 2

Очнулся Плюх быстро, и по ощущениям, кроме гудящей головы, никаких проблем с организмом не обнаружил. Все-таки ложементы в спасательных шлюпках делали именно с учетом того, чтобы в них спасаться, то есть амортизаторы, гасители ударов и прочая техническая лабуда рассчитывалась и проектировалась так, чтобы сработать при очень больших нагрузках, когда не выдерживает и сама шлюпка. Хоть единственный раз, выйдя при этом из строя, но сработать – и спасти жизнь человеку.

«Человеку?! – рванулся Плюх, но система фиксации удержала его в накренившемся ложементе. – А машечкианскому “богомолу”?..»

Когда разведчик отстегнул часть крепежных ремней и сумел повернуться к другу, тот также выглядел невредимым и выдал уверенным тоном:

– Блямс!

– Это ты в точку, – выбрался наконец из кресла косморазведчик. – А еще можно сказать: «Плюх!» В общем, мы с тобой полностью оправдали свои прозвища. – Он перевел взгляд на третий, незадействованный ложемент: – Для полноты компании нам еще какого-нибудь Шмяка не хватает.

Разведчик невольно вспомнил, каким образом он заработал свой позывной. Произошло это, когда он еще учился в академии, во время первого самостоятельного полета на аппарате почти такого же типа, что эта вот шлюпка. Тогда он тоже замечательно плюхнулся. Правда, в тот раз причиной «плюха» был исключительно он сам, отчего именно так его и стали называть. Сначала, разумеется, с насмешливым сарказмом, а потом имя прикипело к нему намертво, с чем ему и пришлось смириться.

Между тем кабину шлюпки начало затягивать едким белым дымом. Казалось, он шел отовсюду. Услышал разведчик и треск пламени. Ни один из обзорных экранов не работал, поэтому определить, что именно горит, не представлялось возможным. С уверенностью можно было сказать лишь, что это не топливные баки, иначе ничего бы уже Плюх не видел и не слышал. Однако весьма вероятно, что это всего лишь вопрос времени – причем очень скорого.

– Ты сам-то цел? – освободив друга от системы фиксации, принялся осматривать его косморазведчик.

– Блямс, – отмахнулся тот лапой и совсем по-человечески закашлялся. Ему, в отличие от одетого в скафандр Плюха, дым начал доставлять серьезные проблемы.

– Ну, блямс так блямс, – не стал спорить разведчик, да и не до этого сейчас было. – Тогда давай выбираться отсюда.

Он помог «богомолу» подняться с ложемента и, действуя уже на ощупь, потащил его к люку. Там друзей ждала новая проблема – люк искорежило при посадке, и, даже с открытым замком, он не желал открываться. Плюх уперся в него плечом – это не помогло. Тогда он стал долбить по крышке люка ногами. Поначалу это тоже не давало результата, и разведчик почувствовал, как лоб покрывается холодным потом. Тогда он, насколько позволило тесное пространство шлюза, разбежался и изо всех сил впечатал ногу в смятую крышку. С противным скрежетом люк распахнулся.

Плюх быстро, но осторожно выбрался наружу, невольно опасаясь порвать скафандр острыми краями металла, хотя материал скафандра мог спокойно выдержать и не такие нагрузки. Первое, что увидел оказавшись вне шлюпки разведчик – вынырнувшую из-под багровых туч «Ревду». Корабль выглядел целым, но до него, навскидку, было километров восемьдесят, так что рассмотреть подробности, пока не включил систему видеоприближения, Плюх не мог. А когда включил, выдохнул с облегчением: «Ревда» не только выглядела невредимой, ее к тому же окружало слабое свечение защитного поля – осталась, значит, для этого энергия, не стреляли, видимо, больше по кораблю плазмоиды. Увидеть приземление «Ревды» Плюху не удалось, помешала полоса росшего неподалеку леса. Но и так было понятно – все прошло штатно. А значит, они с Блямсом спасены. Вспомнив о друге, разведчик резко повернулся к люку и охнул: шлюпка пылала чадящим факелом. Баки могли рвануть в любое мгновение.