Николай Непомнящий - Карлос Кастанеда. Путь мага и воина духа

• Название: Карлос Кастанеда. Путь мага и воина духа
• Автор: Николай Непомнящий
• Издательство: Вече
• Жанр: Научпоп
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4444-2322-6

Чем так близок русскому читателю популяризатор духовных практик индейцев Латинской Америки? Тем более что с позиций этнографа-американиста Кастанеда далёк от правил современной науки; он, несомненно, в чём-то осовременивает полученные им знания, приближает их к мировосприятию западного человека. И тем не менее в его книгах есть нечто неуловимое и сокровенное; может быть, это и есть примета истинного посвящения в науку индейских магов? Быть может, наука эта настолько древняя, что в баснословно далеком прошлом её истоки смыкаются с тайными знаниями незапамятных предков славянских волхвов?

Знак информационной продукции 12+

---

Вышедшая вскоре третья книга "Путешествие в Икстлан" содержит более систематизированное, чем в предыдущих, изложение основных принципов учения дона Хуана. Последние три главы содержат материал о третьей стадии ученичества, начавшейся в мае 1971 года. Кастанеда понимает, что тот, кто ступил на путь воина — "путь с сердцем", — уже никогда не сможет повернуть вспять. Дон Хуан продолжает открывать аспекты этого пути — искусство быть недостижимым, принцип стирания личной истории, выстраивание отношений со своим "союзником" и борьба с ним, концепцию смерти как советчика, необходимость принятия ответственности за свои поступки и т. д.

За эту книгу в 1973 году Карлос Кастанеда получает звание доктора философии по антропологии. Теперь он — популярная личность, у него берут интервью и приглашают выступать с лекциями перед студентами.

В основе четвертой книги "Сказки о силе" (1974) — данные о конечной стадии ученичества в 1971–1972 годах. Кастанеду готовят к обряду инициации. В пустыне дон Хуан открывает ему свои тайны и дает подробные объяснения о стратегии мага. На этом этапе ученичества Кастанеда чувствует, что его собственное сознание раскалывается. Он убеждается, что привычная картина мира (или тональ) — лишь крохотный островок в бесконечном, непознаваемом и не поддающемся никаким формулировкам мире волшебства — так называемом нагвале. Тональ и нагваль — центральные понятия учения дона Хуана: тональ — мир заданный и разумный, нагваль — мир магических возможностей, воли и превращений. Между ними существует трещина, и путь воина предполагает умение существовать и действовать в обоих мирах. После обряда инициации Кастанеда и два других ученика, навсегда простившись с учителями, совершают прыжок с вершины горы в пропасть — в трещину между мирами. Предполагается, что в ту же ночь дон Хуан и дон Хенаро навсегда уходят из этого мира. Так в книгах Кастанеды заканчивается рассказ о периоде его непосредственного обучения у дона Хуана.

Сразу после появления первых книг о доне Хуане возник вопрос о степени достоверности его образа — реальное ли он лицо, и существовал ли прототип, или же он — плод художественного вымысла. В пользу возможности существования реального прототипа говорит тот факт, что коллега Кастанеды по университету Дуглас Шарон задолго до того, как познакомиться с Кастанедой, также прошел курс ученичества у перуанского курандеро Эдуардо Кальдерона Паломино. В беседах между собой Кастанеда и Шарон отмечали огромное количество совпадений между учениями Эдуардо и дона Хуана.

В то же время при анализе сочинений Кастанеды становится ясно, что многие изложенные им взгляды и теории связаны с экзистенциализмом, феноменологией и современной психотерапией. Это обстоятельство наводит на мысль, что фигура дона Хуана могла быть выдумана человеком с университетским образованием.

Жизнь Кастанеды все больше становилась похожа на образ жизни современного гуру. Он отдаляется от прежних друзей и окончательно погружается в изучение шаманских практик. Пишет книги, выступает с лекциями, поддерживая ореол таинственности вокруг своей фигуры. Некоторые темы из его книг порою перекочевывают в реальную жизнь. Так, иногда после разговора с каким-то человеком он мог утверждать, что на встрече присутствовал не он сам, а его "дубль".

В произведениях, написанных Кастанедой в 1970—90-х — "Второе кольцо силы", "Дар Орла", "Огонь изнутри", "Сила безмолвия", "Активная сторона бесконечности", "Искусство сновидения", — идет дальнейшее описание учения дона Хуана и рассказывается о перипетиях судьбы современного мага. Последняя книга "Колесо времени" — своего рода авторский конспект важнейших понятий и комментариев к произведениям Кастанеды.

Во "Втором кольце силы" (1977), спрыгнув со скалы в пропасть, Карлос остается в живых и возвращается в Мексику, чтобы выяснить, насколько реален был тот невероятный прыжок. Здесь он встречается с группой женщин-магов — учениц дона Хуана — и в поединке с ними обнаруживает в себе магическую способность выходить из своего тела в виде могущественного дублера. Карлос после контактов с женщиной-воином Ла Гордой принимает на себя ответственность лидера новой партии нагваля.

В "Даре Орла" (1981) бывший ученик пытается возглавить новый отряд магов, но конфликты между ним и другими учениками возрастают. С помощью Ла Горды (Флоринды Доннер) он понимает, что из-за особенностей своего энергетического устройства не может быть их лидером. Пути магов расходятся, но с ним остается Ла Горда. Они уезжают в Лос-Анджелес, где практикуют совместные путешествия в сновидениях и в состоянии повышенного осознания пытаются вспомнить годы ученичества, отрабатывая магические принципы.

КАРЛОС КАСТАНЕДА: ЦЕНОЙ СВОЕЙ ЖИЗНИ

— Хотя я и антрополог, эта работа является неантропологической.

Однако она уходит своими корнями в антропологию культуры, потому что много лет назад она была начата как полевые исследования именно в этой области.

Со временем мои поиски постепенно перешли в нечто иное как следствие их собственной инерции и моего собственного роста. На исследование лекарственных растений наложилось изучение системы верований, которая пронизывала границы по крайней мере двух различных культур.

Два человека стали скорее моими учителями, чем просто информаторами, хотя я и продолжал необоснованно рассматривать свою задачу как антропологическую.

Я пишу скорее о событиях, которые происходят в моей жизни как прямой результат принятия чужого набора идей и процедур. Иными словами, система верований, которую я собирался изучать, поглотила меня, и, для того чтобы продолжать свой критический обзор, я должен платить ежедневно необычайной ценой — своей жизнью как человека в этом мире.

Благодаря этим обстоятельствам я столкнулся теперь с особой проблемой, необходимостью объяснить, что же такое то, что я делал. Я очень далеко отошел от того, чем я был раньше — средним западным человеком и антропологом, — и я должен прежде всего напомнить, что данная работа не плод фантазии. То, что я описываю, чуждо нам и поэтому кажется нереальным.

По мере того как я вхожу глубже в путаницу магии, то, что раньше казалось примитивной системой верований и ритуалов, оказывается теперь огромным сложным и запутанным миром. Для того чтобы познакомиться с этим миром и написать о нем, я должен пользоваться самим собой все более сложно и все более утонченно. То, что со мной происходит, не является более чем-то таким, что известно антропологам о системе верований мексиканских индейцев. Соответственно, я оказываюсь в трудном положении.

— Все, что мне остается делать при подобных обстоятельствах, так это представить все так, как оно происходило. Я могу заверить читателя в том, что не веду двойной жизни и что в своем повседневном существовании я следую принципам системы дона Хуана, — говорит Кастанеда.

После того как дон Хуан Матус и дон Хенаро Флорес, два мага из мексиканских индейцев, которые меня обучали, объяснили мне свое учение так, что сами остались удовлетворены, они попрощались и покинули меня.

Я понял, что с этих пор моей задачей становится закрепить самому то, чему они меня научили.

В ходе этой задачи я вернулся в Мексику и обнаружил, что дон Хуан и дон Хенаро имели еще девять учеников магии: пятерых женщин и четырех мужчин. Старшую звали Соледад, затем была Мария Елена по прозвищу ла Горда (толстая). Остальные три женщины — Лидия, Роза и Жозефина — были моложе и их называли "сестренками"; четыре мужчины по старшинству были: Элихио, Бениньо, Нестор и Паблито — последних трех звали Хенарос, поскольку они были учениками дона Хенаро.

Я уже знал раньше, что Нестор, Паблито и Элихио, которого там больше не было, были учениками, но я считал, что четыре девушки были сестрами Паблито и что Соледад была их матерью. В течение нескольких лет я был знаком с Соледад и называл ее донья Соледад в знак уважения, потому что по возрасту она была ближе к дону Хуану. С Лидией и Розой я был также знаком, но наши встречи были слишком короткими и случайными, чтобы я мог понять, кем они были в действительности. Жозефину и Горду я знал только по имени. Я встречался с Бениньо.

По непонятным для меня причинам все они, казалось, ждали моего возвращения в Мексику. Они сообщили мне, что ждут, чтобы я занял место дона Хуана как их лидер, их иагваль. Они рассказали мне, что дон Хуан и дон Хенаро исчезли с лица земли так же, как и Элихио. Эти люди считали, что эти трое не умерли, а вошли в другой мир, отличный от мира нашей повседневной жизни, однако такой же реальный.

Женщины, особенно Соледад, яростно спорили со мной с самой первой нашей встречи. Тем не менее они были тем инструментом, который меня активизировал.

Контакт с ними вызвал мистическое брожение в моей жизни. С того самого момента, как я с ними встретился, в моем мышлении и понимании произошли разительные перемены. Все это произошло, однако, не на сознательном уровне. Если я что-нибудь и нашел после своего первого визита к ним, то это еще большую, чем когда бы то ни было, путаницу в голове. Однако в самой глубине этого хаоса я встретился с удивительно твердой опорой. В своей стычке с ними я обнаружил в себе такие ресурсы, об обладании которыми я и не подозревал.