Юрий Горюнов - Забудь...

• Название: Забудь...
• Автор: Юрий Горюнов
• Жанр: Русское современное

Кто-то считал его бабником, но он так не считал, он просто нравился женщинам.

Но появившаяся способность влиять на память людей, заставили задуматься. Что это? Дар или кара? А применить к женщинам? Так бы и жил, наслаждаясь, если бы не его величество случай.

«Я готов поспорить на месяц воздержания, что самое главное это то, что женщина по природе имеет желание выглядеть привлекательнее. И здесь не обходится без хотя бы легкой влюбленности или, увы, без простого материального интереса, чтобы удержать мужчину».

«Я как врач, должен заботиться о здоровье людей, но предпочитаю не всех, а женщин. Имея сексуальную избыточность, я просто обязан поделиться ей с женщинами, которые испытывают сексуальную недостаточность».

«– Ты веришь в случайность?

– Нет. Случайность – это итог цепочки событий, где случайность последнее звено».

«– Зависть плохое чувство. Оно сужает кругозор и завистник видит только предмет зависти, что в руках другого, – поведал я нравоучительно.

– Да уж, по его словам предмет у нее был заметный.

– А кто тебе мешает?

– Федя, ты забыл? Я женат.

– Да уж. Не повезло».

---

– Во всяком случае, теперь мне это известно, – ухмыльнулся я и внимательно посмотрел на собеседника. Для его возраста он был седой, как лунь. Лицо было костлявым и удлиненным, а горькая складка у рта, казалось так и останется у него навсегда.

– Федор Степанович, я правильно говорю?

– Как вы говорите, я не знаю, но имя назвали верно.

– Мы прежде, чем он попал к вам, консультировались и нам порекомендовали, чтобы операцию проводили вы.

– И что? Изобразить восторг по этому поводу?

– Ваш юмор это ваша защита? А если серьезно, то он мой друг и вытащил меня из пекла, в который попал сам. Насколько сложна операция?

– Все операции сложные. Каждая операция, как отпечатки пальцев индивидуальна.

– Почему?

– Мы все с виду одинаковые, а организм у каждого свой.

– Что касается вида. Насколько он будет другим?

– Не беспокойтесь, он же не шпион, чтобы ему менять лицо, – улыбнулся я, – мы постараемся сделать все возможное, чтобы он был узнаваем теми, кто его знал раньше.

– А невозможное?

– А не возможное – это другое ведомство, – и я указал ему в потолок, – это ведомство Господа.

– И все-таки?

– Я же сказал, что мы делаем, что можем. У нас нет деления больных в зависимости от занимаемого кресла.

– Его кресло часто походный стул или окоп. Это я занимаю другое.

– Что же вы делали там, откуда он вас вытащил?

– Была необходимость.

– Я так и понял, и посоветую вам не сидеть здесь, а позвонить в приемный покой после шести.

– А когда я смогу его увидеть?

– Завтра.

– Федор Степанович, если что надо обращайтесь. Я не Бог, но многое могу сделать.

– Спасибо. Вы знаете, чем отличается хороший врач от просто врача?

– Нет.

– Хороший врач не дает власти над собой. Он принимает решения и отвечает за них.

– Разумно, значит вы хороший врач, если указали на вас.

– На меня многие указывают и не только во врачебной практике.

В это время Леня, выглянул из палаты:

– Ты идешь?

– Да, извините, мне пора.

– Конечно, и – тут он обратился к Лене – вы ассистируете на операции, а делает Федор Степанович?

– Да. Он это делает мастерски, со своей обычной ленью и энергией – пошутил он в ответ.

Мы вошли в палату и Леня тихо спросил:

– Что проситель занимает высокое кресло?

– Простой крашенный стул подошел бы ему больше. Ну что у нас?

– Я проверил. Все в норме.

Мы прошли к койке, где лежал мужчина под белоснежным одеялом. В палате было еще трое больных. Нашего пациента положили временно для подготовки к операции. Лицо его было забинтовано, поэтому, как он выглядит, я знать не мог, но глаза его были открыты и он наблюдал за нами. Я присел на краешек кровати и обрился к нему:

– Я понимаю, что вы волнуетесь, это нормально, но как человек волевой и решительный вы должны нам помочь, а мы вам. Ваша помощь заключается в том, чтобы настроить себя на операцию и все будет хорошо. Хорошо будет в любом случае, но с вашей помощью легче работать будет. Вы женаты? Если «да», – то моргните один раз, если «нет» – дав раза. – Он моргнул два раза.

– Значит, сделаем так, чтобы девушки от вас не шарахались. Вас это беспокоит? – он моргнул один раз. – Вы крепкий человек, самое страшное уже позади и вы живы. Ходить еще тяжело, но нам этого и не требуется. Хирурги вас поставят на ноги, а мы дадим вам лицо и не новое, а ваше.

Я обернулся к Лене:

– Пусть забирают и готовят. Пошли. Еще увидимся, – обернувшись сказал я больному, и встав направился к выходу.

Когда мы вышли, то снова увидели просителя:

– Я же сказал вам идите, от вашего присутствия ничего не измениться, – и повернулся к Лене, – надо подумать, как его после операции перевести в отдельную палату и чтобы уход был соответствующим.

– Я могу это сделать, – подал голос, не ушедший посетитель.

– Можете, делайте, – решительно сказал я, – что стоите? Идите.

– Понял, – и он направился по коридору к выходу, на ходу доставая мобильный телефон.

– Вот видишь, и придумывать ничего не надо.

– Пошли, нам еще есть что придумывать.

– Нет, Федя, это ты у нас мастер на выдумки.

– Это как?

– Если бы не был выдумщиком, разве было бы вокруг тебя столько женщин? И каких!

– Это верно, – улыбнулся я, – они любят фантазии, – и вспомнил вчерашнюю манипуляцию в машине.

Мы прошли в операционную, переоделись и подошли к столу. Бинты с него уже сняли. Много работы – подумал про себя, – но справимся, не робей парень, постарался я передать ему взглядом свою уверенность. Он еще был не под наркозом, поэтому всякие разговоры о состоянии пациента и его вида всегда строго пресекались.

– Начнем.

Каждый знал, что ему делать. Операция шла достаточно долго. Мы по крупицам, как мозаику собирали его лицо. Где – то оставляли, где-то брали с других частей тела.

Когда все закончилось, и мы вышли, Леня облегченно изрек:

– На сегодня все.

Он был прав. Когда были сложные операции, мы не вели прием и не делали других операций. Сил и нервов уходило много.

– Я домой, отдыхать. А ты?

– Не знаю, но не домой. Завтра выходной у меня.

– Везет же. Смотри-ка, как все оперативно решилось, пациента везут в отельную, – обратил он мое внимание.

– Когда надо они умеют быстро и правильно.

– Пошел я, до встречи.

– Пока, – и я направился в свой кабинет. Открыв дверь, увидел сидящую за своим столом Катю. – Уже вернулась? Когда это ты успела?

– Я мимо прошла, когда вы разговаривали.

– Вот как. Даже не заметил, тебя и не заметил. Либо старею, либо устал. Завтра выходной и у тебя тоже.

– У меня вроде бы нет.

– А ты предлагаешь, когда у тебя выходной мне одному работать?

Я подошел к столу и набрал номер:

– Нина Сергеевна, вас беспокоит Федор Степанович. Завтра у меня выходной и у Кати значит тоже. Договорились, – положив трубку, заверил, – ну вот, видишь. Я сказал отдыхай, значит отдыхай. Иди домой или куда ты там сама решишь.

– А вы?

– Я сейчас напишу, что надо делать нашему больному и все.

– Спасибо, – и она, приведя в порядок документы на столе, вышла.

Я написал, что требовалось, на что обратить внимание и покинул кабинет. Передав бумаги дежурной сестре, направился к выходу.

Глава 4. Охота.

Я сидел вместе с моим другом Денисом в небольшом итальянском ресторане. Он был ресторатором и это был его ресторан. Познакомились мы давно, в те времена, когда я захаживал сюда в уютную обстановку, где к тому же была хорошая кухня. Иногда бывал с женщиной, иногда один. Меня хорошо знали все официанты, как постоянного клиента. Однажды, я сидел в одиночестве и он, проходя мимо, поинтересовался, все ли меня устраивает. Поняв, что это не просто служащий, я предложил ему присесть, и он не отказался. Так, между делом, за разговорами у нас нашлись общие интересы.

С тех пор, я иногда звонил ему сообщить что приеду. Он всегда интересовался один или нет, но в любом случае столик для меня всегда находился. Если я был не один, то он не походил. В это раз мы сидели напротив друг друга, и пили прекрасное итальянское вино.

– Я оставлю машину у тебя?

– Какой разговор. Первый раз что ли?

Если я позволял себе выпить, то оставлял машину у ресторана, за которой ночью присматривала охрана, а утром забирал.

– Какой-то ты усталый сегодня, Федор?

– Работы много.

– Женщины хотят быть красивыми. Это похвально. Не будем считать это их слабостью. Скорее силой, не всякая решиться лечь под нож, даже ради красоты.

– Это верно, но надо учесть, что решиться морально одно, а материально другое.

– Банально, но красота требует жертв, пусть и материальных.

– Красоте жертвы не нужны. Жертвы нужны, чтобы создать красоту.

– И ты жертвуешь? – смеясь, спросил Денис.

– А то. Даже не представляешь, какие жертвы приношу на алтаре операционного стола. Бывает увидишь вошедшую и думаешь, что она прирожденная старая дева и до того не привлекательна, что даже в своих модных тряпках и большим слоем грима выглядит как незадачливая гейша.

Он засмеялся: – И что ты с ними делаешь?

– То же что и с другими, препарирую.

Денис, сквозь смех выдавил: – Тебе не жалко потрошить лица и тела своих пациенток?

– Я не охотник, они не дичь.

– В твои силки они сами идут на манок. Но все вы так говорите, делая надрез по телу.

– Ты циник.

– Все мы циники по мере необходимости.

В это время, мимо нашего столика прошла женщина с превосходной фигурой, которую я проводил взглядом. Заметив это, друг произнес: – Ты на нее сейчас смотришь и оцениваешь, что с ней можно сделать как мужчина или как пластический хирург?

– Денис, между нами не операционный стол. И что с ней можно сделать я представляю.

– Или она с тобой!

– Тоже было бы не плохо.

– Удивляюсь тебе. Сколько женщин прошло через твои руки. Ты должен уже спокойно воспринимать женские формы, а ты все провожаешь их взглядом.